Я закончил восстанавливать прежний вид комнаты и, как только восстановился контроль над камерами — двинулся наружу, избегая носящуюся под открытым коридорам толпу мужиков.
Кучкуются, трусишки.
Как легко проник — так легко и исчез. Порой всего десяток метров разделял меня с противником, но, когда у тебя есть навыки и полная картинка происходящего вокруг — увернуться или сменить коридор, по которому ты идёшь — так просто.
Заходя в убежище Филина, я заметил, как мажет масло на хлеб Виктор и взяв нож, присоединился к нарезке колбасы и сыра.
— Славно потрудились. — похвалил он нас, под зов закипевшего чайника.
Глава 10
Мы сидели втроём за круглым столом и две пары глаз сверлили меня, проверяя на прочность. Но я не сдавался и с уверенностью подбухнувшего ковбоя стоял на своём.
— Александр. Я не могу принять твоё предложение. Пусть это выглядит крайне разумно, по твоим словам, но в этой жизни я научилась одной простой истине — не доверяй никому, и тебя не предадут. — не отводя взгляда, произнесла Малышка Сью.
— А как же Виктор? — уточни я у неё.
— Это отдельная история. Он мне как отец.
— Тогда вот тебе вопрос на засыпку. Ты мне не доверяешь, чтобы я тебя не предал, но при этом мы сидим в твоём убежище, ты уходила в работу рядом со мной, позволяя делать мне всё что вздумается. Не юли — твоя ложь слишком очевидна. — разбил я её аргумент про недоверие.
Ведь вздумай я устроить здесь что-то, некому было бы меня остановить.
— Ты лишь думаешь, что я ослабляла контроль, на самом же деле, я в любой момент могла от тебя избавиться, стоило лишь тебе начать делать глупости. — с снисходительной улыбкой она посмотрела на меня как на глупого юнца, что не видит граней своих возможностей.
— С чего ты это решила? — с ответной улыбкой ответил я ей.
— С того, что с самого первого твоего подключения, ты уже попал в мои сети и перестал представлять для меня угрозу. — постучала она пальцем по черепу, подразумевая что-то своё под этим жестом.
— Хорошо… Хорошо. Проведём эксперимент?
Я встал и отправился к столу с её личными вещами. Среди прочих была и фоторамка, в которой стояла настоящая фотография. На ней была изображена ещё ребёнком Сью, и рядом стоял медведеподобный мужик с простой и счастливой улыбкой. Виктор.
— Что ты собрался сделать?
Я взял рамку и отправился к переоборудованному душу, что располагался над решёткой для слива воды. Расстояния между прутьями хватало для вдвое более толстой рамки. Оставив открытой дверь и отодвинув занавеску, глянул на Сью.
— Я её выброшу. И она исчезнет в сотнях тысяч километрах труб, либо отправится посмотреть мировой океан. А быть может неудачно приземлится и разобьётся, уничтожив фотографию.
— Нет! Ты не посмеешь! — вскочила она
— Останови меня, если сможешь. — вытянул я руку с зажатой пальцами рамкой.
Разобьётся? Проскочит и исчезнет? Проскочит и разобьётся? Что случится? Самому интересно.
Мой интерфейс внезапно исчез. Пошла попытка засланного цифрового червя этой хакерши пробиться к ядру ПИЧа, жестко и принудительно вырубив его. А ведь сделать это не так-то просто. Ядро является искусственным передатчиком тысяч нервных окончаний и при насильственном отключении блокирует передачу нервных импульсов, превращая тебя в овощ. Ну, в теории.
Я с улыбкой, замерев продолжал следить за попыткой атаки червя. Жаль, что код я давно переписал и изменил структуру передачи данных с ядром ПИЧа. Пусть внешний слой, основной программный каркас и интерфейс умер, на ядро и автоматизированные процессы, это не возымело должного эффекта. Не у одной тебя интересные знания есть красотка, и не ты одна способна изменять структуры и несущие информационные блоки нейроинтерфейса. Да, признаюсь, до тебя мне далеко. Очень далеко. Но есть вещи, которые определяются как основа нашего существования. Ещё после первого анализа возможностей ИИ города и Шайна, я оценил угрозу возможного отключения. И стал искать материалы в свободное время для защиты от подобного воздействия. И я пришёл к этому варианту, после модуляции собственной внутренней системы испытательного полигона для взлома и теста программ. Да, защиту эту всё ещё можно взломать, но для этого потребуется много времени, либо моя помощь.
— И это всё? — Я разжал пальцы и рамка начала свой полёт вниз.
— НЕТ! — закричала Сью, а Виктор ощутимо напрягся.
Последняя короткая попытка отрубить меня ни к чему не привели, ведь мой «щит» из написанных на придуманном мной же языке данных остался непоколебим под напором атак вируса.
В последний момент я ловким движением словил рамку и победоносно подошёл к столу, быстрым движением вернул на прежнее место фотографию.
— Что, не помог тебе твой червь?
Мы вернулись за стол переговоров, где больше ни у одной из сторон не было позиции силы, не было козырей, все были честны перед друг другом. Единственный вопрос у меня был к Виктору — который чем-то отдалённо напоминал Дракона Джао, но я пока не понимал каким образом.
Теперь диалог пошёл куда как прозрачней. Споры не заходили в тупик и решения находились весьма оперативно.
— Хорошо. Мы организовываем свою банду. Свою группу. И занимаемся чем? Какая у нас конечная цель?
— Посмотри вокруг. Что ты видишь? Здесь всё здорово? Дети бегают счастливые, ни разу не видя за первые годы своей жизни солнца? Это ошибка, которую допустили наше и старшее поколение. Это надо исправлять. Эти коридоры должны стать тем, ради чего создавались — техническими сооружениями, а не жилыми улицами и городами. Там, наверху, сидят те, кто позволили этому произойти и под чьей указкой Шайн ввёл изменения в алгоритмы жизни города, позволив этот произвол. Готов поставить всё что у меня есть, что всему виной коррупция. Кланы и корпорации таким образом смогли добиться ослабления контроля над техническими новинками и благами. Маленькие «царьки», стоило «императору-создателю» уйти на покой, раздербанили работу всей его жизни и каждый объявил себя новым императором, погружая человечество в хаос. Я хочу сделать две вещи — узнать почему и как я оказался здесь, что связывает меня со всем этим дерьмом, и сбить короны с этих наглых морд. Но один я этого не сделаю никогда. Я не тринадцатый, далеко не он. Но даже он не смог достичь этого. Хотя, как я вижу его действия — он преследует схожие цели. Вскоре я с ним встречусь. И надеюсь мы сможем так же открыто поговорить, как сейчас с тобой. И если наши цели совпадут — я надеюсь, мы сможем вместе двигаться дальше.
— Мы согласны. — за малышку ответил «папка».
Виктор был немногословен, всё больше слушал и лишь едва заметными движениями мимики показывал своё отношение к поднимаемым вопросам.
— ВИКТОР! — начала было малышка Сью.
— Покричи ещё на меня. Александр прав. Сколько ты уже здесь обитаешь? Пять лет? Сколько десятков наёмных убийц я за это время уничтожил? Пожалуй, впервые за долгое время появился не только человек разделяющий наши взгляды, но имеющий силы и желание эти изменения принести в жизнь. Пусть тебя не смущает его статус. Тринадцатый отправил его к нам после стольких лет прозябания и спячки. Не доверять себе — глупо и опасно. Но если не доверять ещё и этому неправильному безымянному, который, считай, на своих собственных руках вынес тебя из под топора палача, то считай вообще живём бесцельно. Прекращай артачиться. Чип готов? — неожиданно много слов произнёс, ставя точку в рассуждениях и спорах наш молчаливый Виктор.
— Готов. — скривив лицо протянула ему кругляш флешки и сам чип хакерша.
— Александр. У тебя было задание от старого вонючего дракона?
— Да.
— Иди и занимайся им. Думай, ищи, отбирай кандидатов в нашу команду. Флешку я сам занесу. Пора обсудить со стариком будущее этой части подземного мира. Уверен, есть у него доверенный клан или группировка, которая с удовольствием возьмёт на себя бразды правления этим городом. После ультиматума местные затихарились, но это обманка. Они не позволят существовать угрозе. Просто они стали осторожничать. А значит, нам придётся их уничтожить и поставить новых правителей — лояльных и контролируемых.
— Я пожрать с собой возьму?
— Давай, я тоже бутербродов сделаю на день. Штук двадцать должно хватить до ужина.
Мы отправились к разделочному столу, где принялись сооружать бутерброды разной величины, толщины и содержания. Но самый популярный вариант, как и обычно, был из хлеба, колбасы и сыра.
Закипел чайник, и мой кухонный товарищ залил всё содержимое в огромный термос на полтора литра. Пришлось ставить для себя ещё один раз воду на электроплитку.
— А давно вы с Драконом знакомы? — не выдержал и спросил я.
— Мы из одной партии лабораторных крыс. Выжившей партии. Ещё когда только создавались чертежи безымянных, тестировались различные технологии, позволявшие наделить эти скрещённые со сталью и проводами тела душой и сознанием.
— Ого, а можно подробнее?
— Можно. Но не всё. За безымянных пусть тебе расскажет тот, кто имеет к ним прямое отношение, если захочет. Могу рассказать о себе. Устроит?
— Да, конечно. — шинкуя вторую палку колбасы я с удовольствием принялся слушать его историю.
Видимо — это тот самый элемент доверия, которое он решил оказать, объединившись в одну команду.
— Мне было восемнадцать лет. Молодой, глупый. Потомственный военный. Россия переживала кризис. Много разного происходило в те годы. Моя семья оказалась «вне закона» из-за решения отца о выполнении очередного, спорного с точки зрения законности приказа. Я в тот момент с матерью находился за границей. Друзья отца сказали нам, что его арестовали и обвинили в государственной измене. Правительству был нужен козёл отпущения и… они его нашли. Дорога на Родину была нам закрыта. В то время я проходил по обмену учёбу при корпусе ООН. Шло время — новостей никаких не было. Лишь спустя пять лет соседка прислала фотографию. Фотографию похоронки отца, уведомление о приведении в действие смертного приговора. — начал он свой рассказ.