— Спрашивал уже! — огрызнулся я, закашлялся и сказал: — Не я! Если и не ты, значит, сам утоп.
— Как бы нам это боком не вышло, — вздохнул Лука. — А ты чего не встаёшь? Отработал уже разве лечение?
Я нехотя выбрался из гамака.
— Нет ещё. Но приболел чего-то, об отсрочке попрошу.
Лука в душу не полез, кивнул и спустился с чердака, а там на него насела Рыжуля.
— Это почему я опять на хозяйстве⁈ Мне уже осточертело в четырёх стенах сидеть!
— Нечего было скрипачу глазки строить, — буркнул Лука. — Ничего-ничего! Посидишь дома, зато ножом не пырнут!
Я припомнил гадалку и поддакнул:
— И не сглазят.
— Типун вам на язык! — не осталась в долгу девчонка. — Нашли кухарку!
— Вечером поговорим, — объявил Лука. — Дай хоть новости узнаю! — И он махнул рукой. — Айда, братва!
Хват, Сивый и Гнёт двинулись на выход, я спросил:
— А вы куда намылились?
— Пора с Яра должок стребовать, — подмигнул мне Лука.
— Так я с вами!
— Ну пошли.
Толковище условились устроить на задворках одного из пустовавших летней порой угольных сараев неподалёку от Торговой переправы на нашей стороне реки. Прежде чем двинуться туда, Лука побренчал мелочью и купил у лоточника три расстегая с рыбой. Позавтракали на ходу, напились из поилки для лошадей.
По дороге Хват, Гнёт и Сивый раздухарились и взялись обсуждать все те забавные штуки, которые они намеревались сотворить с профукавшим наши денежки приблудышем, а старший шагал молча и успокаивать их не спешил. Меня это удивило и насторожило. Заподозрил, что Яр явится на встречу не один, и как в воду глядел: когда мы пробрались на задворки угольного сарая, с лежавших там брёвнышек поднялся долговязый молодчик. Одет он был как портовый грузчик, но если и разгружал что, так это карманы ротозеев. Надвинутый по самые брови козырёк картуза скрывал под собой клеймо «ВОР».
— Гусак! — охнул Хват.
— Сука!.. — тихонько выдохнул у меня за спиной то ли Гнёт, то ли Сивый.
Молодчик оскалил редкие зубы в недоброй щербатой улыбке.
— Здорово, мелюзга!
Лука кинул быстрый взгляд на поднявшегося с брёвнышка Яра и промолчал, а вот я и не подумал сдерживаться, потребовал:
— Язык прикуси!
— А то что, Худой? Заплачешь и убежишь?
— Отрежу, — пообещал я на полном серьёзе.
— Валяй! — рассмеялся Гусак и двинулся ко мне, неуловимым движением выудив из-под жилетки нож.
Я достал стилет, Хват и Гнёт шустро расступились в стороны. Первый зажал в кулаке заточку, второй раскрутил верёвку с гирькой на конце. Сивый без затей ухватил полпригоршни песка, дабы запорошить нашему старому знакомцу глаза.
Не поквитались в своё время, поквитаемся сейчас. У босяков долгая память.
— Эй! Вы чего⁈ — всполошился Яр. — Лука, скажи им!
Но обратился Лука вовсе не к нам. Знал, что бесполезно.
— Гусак, сдай назад! — потребовал он. — И за языком следи! Мы ведь сюда дело обсудить пришли, так?
Долговязый недобро глянул в ответ, скривился, но всё же убрал нож. Отступил на шаг назад и скрестил на груди руки.
— Валяй, Яр! — вроде как дозволил он после этого, но лично у меня сложилось впечатление, что главный в этой парочке отнюдь не Гусак.
Сто к одному, длинный просто на подхвате.
Как бы то ни было, стилет я спрятал. Парни тоже в драку не полезли и самую малость расслабились.
Яр потёр ладони и улыбнулся.
— Дельце верное, босяки! Не сомневайтесь! Товара на тысячу возьмём! Четверть — вам.
— Чего это четверть? — возмутился Гнёт. — Мы всё сделаем и нам только четверть? Ищи дурака!
Лука жестом велел ему заткнуться и спросил совсем о другом:
— Прямо на тысячу товар в одном месте держат? Да ещё и такой, что мы его запросто унести сможем?
— Не держат, — признал Яр. — Привозят и сразу раскидывают. Но мне заранее шепнут, когда склад под завязку набьют. Озолотимся!
Интересоваться источниками информации полагалось дурным тоном, Лука и не стал.
— Почему только четверть? — повторил он вопрос Гнёта.
— Потому что товар в деньги обернуть нужно будет. Половину скупщик заберёт.
Лука усмехнулся.
— Мы свою долю через Бажена толкнуть можем. Что за товар, кстати?
Вопрос был задан вскользь, будто между делом, но не вышло. К разговору подключился Гусак.
— Бажен тебя поблагодарит, даст пятак и за дверь выставит! — заявил он с мерзкой улыбочкой, при этом красок нисколько не сгустив. — Две с половиной сотни лучше, чем ничего, так?
— Три! — поправил его Яр. — Ваша ставка не сыграла, так я пять червонцев в счёт этого накину! А так всё честно: с меня наводка, с Гусака выход на скупщика. Вы ещё и больше нашего монет срубите!
Пацаны зашушукались, Лука поморщился и повторил:
— Что за товар?
— Узнаешь в своё время, — последовал не слишком-то воодушевляющий ответ.
— Не хотим, чтобы ты за нашими спинами с кем-нибудь столковался и дурить начал, — пояснил Гусак.
— Я слово держу, это все знают! — набычился Лука.
Долговязый заржал.
— Ага! А Худой чужого не берёт! И что он тогда здесь забыл?
Я промолчал, Лука тоже в бутылку не полез.
— Когда деньги будут?
— Сразу, как товар сдадите.
— Склад в Яме, так? — уточнил Лука. — Серый говорит, там по ночам на улицах не протолкнуться!
— Дурак он! — резко бросил Гусак. — И ты дурак, если думаешь, что мы сами склад подломить бы не смогли! На кой чёрт вы нам тогда вообще понадобились бы, а?
Лука ожёг дылду злым взглядом.
— И вправду — на кой?
Вместо Гусака ответил Яр:
— Скажем так, в Яме далеко не на всех улочках по ночам людно. Но дело даже не в этом. На Широкой — людно, факт. А что под ней?
Мы недоумённо уставились на него.
— А что под ней может быть? — захлопал глазами Сивый и сам себе ответил: — Земля!
Парни покатились со смеху, а Гусак презрительно скривился.
— Вот вы деревянные! Гнилушка под ней! Река подземная! В неё со всей Ямы нечистоты сливают, только поэтому в дерьме ещё не утонули!
— Именно! — азартно прищёлкнул пальцами Яр. — Ниже «Ржавого якоря», это кабак такой, Гнилушка уже глубокой становится, там с головой скроет, а выше — нормально. Где по колено, где по пояс. Течение тихое, не снесёт. Дыр, по которым сточные воды уходят, на улицах хватает, но это именно что дыры. А мы знаем укромное местечко с нормальным спуском. Зайдёте через него.
Гнёт сплюнул под ноги и спросил:
— И на кой нам в дерьме барахтаться?
— Так вам не привыкать! — осклабился Гусак.
— Угомонись! — потребовал Лука и сказал: — Яр, продолжай.
Того дважды просить не пришлось.
— Выше «Ржавого якоря» землю над Гнилушкой уже домами застроили. Там нужники не во дворах, а в задних комнатах. Взрослому не пролезть, даже ребёнок не каждый протиснется, но у вас ведь мелюзги хватает, так?
Гусак с довольным видом кивнул.
— Влезть, побросать вниз товар, уйти. В дерьме перепачкаетесь, так и куш на кону немалый! Три сотни! Вы если всех своих сопляков в бордели сдадите, столько и за год не соберёте! А тут за ночь!
Нестерпимо захотелось подойти к нему и воткнуть в бок перо, Лука что-то такое угадал, поскольку загородил мне дорогу и объявил:
— Завтра ответ дадим!
— Как бы завтра уже работать не пришлось! — возмутился Яр. — Вы в деле или нет?
— Завтра! — упёрся Лука. — В полдень на Чёрный мост подходи, поговорим. В любом случае прикинуть надо, кто полезет.
— Ну давайте так, — вздохнул Яр, не слишком-то довольный таким исходом разговора, и предупредил: — Но завтра конкретный ответ дадите!
Гусак и вовсе не посчитал нужным сдерживаться:
— Валите, чушки!
Мы никак на его выкрик не отреагировали, только уже когда выбрались с задворок угольного склада, Хват полувопросительно произнёс:
— Зарежем его?
— Может, и придётся, — буркнул Лука. — Дельце-то с гнильцой. Темнят они. И точно не сами по себе. Такие наводки просто так не дают. Как бы нас обжулить не попытались.
— Но мы согласимся? — уточнил я.
— Согласимся. Только сначала всё хорошенько обмозговать нужно.
— Нам бы через один лаз спуститься, а подняться уже через другой, — предложил Хват.
Лука наставил на него указательный палец.
— Вот! Серый, поищи подходящие места. Только сегодня. Хорошо?
Не оставалось ничего иного, кроме как кивнуть.
— Сделаю.
Глава 20
5−2
Сразу в Яму я не пошёл. Вместо этого вернулся с парнями в нашу округу, а когда они двинулись к базару, потратился на пяток баранок и потопал к Гнилому дому. Просто Горан Осьмой ждал к четырём часам пополудни, а концы выходили немалые, вот и решил заранее прихватить с собой записи звездочёта, чтобы уже не бегать туда-обратно с высунутым языком и выпученными глазами.
Мне так-то вообще на улицах лучше ближайшие дни не отсвечивать.
Убедился в этом, когда на подходе к сараю наткнулся на двух девчонок из Соломенного переулка — Пышку и Мышку.
— Серый, ты никак в послушники податься решил? — рассмеялась первая.
— С чего взяли? — немало удивился я шутке, поскольку мою новую стрижку успели обсудить давным-давно.
— А тебя какой-то монашек искал! — заявила вторая.
Внутри так всё и обмерло, я быстро огляделся по сторонам и спросил:
— Давно искал?
— Не очень-то, — сказала Пышка и улыбнулась. — Баранки Рыжуле тащишь?
— А кому ещё-то? — рассмеялась Мышка. — Он только её угощает!
Я вздохнул, разломил одну из баранок надвое и протянул девчонкам по половинке.
— Так что с монашком?
— Пацаны ему тропинку на болото показали, так он почти сразу мокрый и грязный вернулся. Шибко красиво ругался, наши оболтусы аж заслушались.
Девчонки захихикали, а вот мне стало совсем уж не до смеха.
Сломанная нога — это само по себе ничего хорошего, но вдруг брат Тихий во мне ещё и магию учует? Всё же адепт!
— А чего он от тебя хотел-то? — полюбопытствовала Пышка, успев в один миг расправиться с угощением.