— Мне показалось что ты не сама попала в капсулу и это ловушка — поднял я взгляд от ее татуировок, глядя в яркие бирюзовые глаза.
— Какой ты впечатлительный мальчик, Данте, — хмыкнула Веласкес, ложась обратно в ложемент и закрывая крышку. — Встретимся на той стороне.
Она уже опомнилась и не выказывала ни удивления, ни смущения. Демоны в моей в голове от ее поведения сразу как с цепи сорвались, требуя достать эту безродную выскочку и настегать по щекам, чтобы в следующий раз следила за словами. Усилием сдержался и не говоря больше не слова, да и некому больше говорить — Веласкес уже не в себе, вернулся ко второй капсуле.
Разделся, устроился в ложементе. Пришедший в себя первый синт, действуя как будто не было только что ничего, закрыл надо мной прозрачную крышку капсулы. Второй пока приходил в себя, восстановив дыхание и медленно поднимаясь. Я его уже не видел — через меня перехлестнули широкие ремни, а чуть погодя почувствовал, как сразу с десяток игл вонзилось по линии позвоночника от шеи и до поясницы. Снова медикаментозный коктейль, подобный которому мне впрыскивали во время установки монитора нейроимпланта.
Оба синта уже были рядом, глядя неестественно круглыми глазами и наблюдая за мной и за показателями датчиков. В капсуле появились манипуляторы — по всему контуру тела облепив меня присосками, в каждой из которых заметны тонкие, едва видные иглы. Мое тело уже оказалось просканировано — капсула выполняла функции недавно отключенного монитора, так что перед внутренним взором появилось схематичное изображение моей фигуры, созданное словно в программе моделирования.
Я все еще оставался в себе и в сознании, причем довольно долго — минут пять, за которые больше ничего не происходило. После, безо всякого предупреждения, перед взором стало темно, на мгновение я потерял сознание, а секундой позже почувствовал невыносимую жажду свежего воздуха и надсадно вдохнул, задышав часто и глубоко.
Резко приподнявшись увидел, что лежу в аналогичной капсуле, но нахожусь уже в ином помещении. Обстановка похожая, все так же шумит проекция с Ниагарским водопадом вместо окна, но синтов рядом нет и картины на стенах другие. Веласкес здесь тоже обнаружилась — на мое пробуждение внимания не обратила, как сидела в кресле листая журнал, так и продолжила.
Выглядит Сандра довольно непривычно — на ней полностью облегающий серый комбинезон, стилизованный под блестящую змеиную кожу. Волосы, впервые на моей памяти, стянуты в тугой хвост, а еще на лице никакого макияжа, тоже впервые такое вижу.
Выбравшись из капсулы, обнаружил на кресле комплект одежды — аналогичный моему привычному серый комбинезон, только без эмблемы эскадрона. Оделся, подпоясался, и только после этого Веласкес обратила на меня внимание, отложив журнал. Подмигнув приветливо, она поднялась и сделала мне знак следовать за собой.
За дверью оказались незнакомые безликие коридоры, на блок тюремного изолятора инкубатора ничуть не походившие. Но я уже догадался, что мы на космической станции — сложно объяснить, но искусственную тяжесть я всегда могу отличить, да и пиктограммы на стенах характерные.
Далеко идти не пришлось — быстрый подъем на лифте, сразу дверь без таблички, и мы зашли в небольшой спортивный зал для занятий фехтованием.
— Готов? — без лишних предисловий поинтересовалась Веласкес.
— Пока нет. Где мы?
— В имитации.
— Все слишком реально для имитации.
— А это реальная имитация, не виртуальная. Твое истинное тело сейчас лежит в капсуле в инкубаторе, а мы на безымянной космической станции каждый в своем игровом аватаре.
— Игровой аватар? Ни разу такого не слышал.
— Малыш, ты такой смешной в своем незнании, — пожала плечами Веласкес.
Демоны не проснулись, никак не проявились. Сама Веласкес внимательно на меня смотрела — как будто ее целью сейчас было не уязвить, а понять и увидеть мою реакцию.
— Так где мы?
— Космический Колизей Арагона.
Прекрасно — я здесь уже был однажды, только в ложе для высоких гостей. И кстати буквально недавно предполагал, что окажусь здесь в роли гладиатора, но не предполагал, что так скоро.
— Я уже понял, что мы в Колизее. Я спрашиваю про телесную оболочку, — постучал я себе ладонью по груди.
— Я же сказала — это не оболочка, а игровые аватары.
— Клоны что ли?
— Да нет, ты что⁉ Создание клона подразумевает наличие в теле собственного сознания, то есть раздвоение, а это строжайше запрещено и ты не можешь такого не знать.
Я это действительно знал и теперь вообще не понимал, что происходит. Если это не мой клон, то я точно не внутри андроида. Даже если модель почти полностью состоит из биоматериалов андроиды, как и клоны, обладают собственным сознанием на основе искусственного интеллекта. Выращенные же в инкубаториях синт-бионты никакого сознания не имеют, это лишь функциональные организмы. Поэтому я даже не думал попросить прощения у недавно обиженных мною синтов — это было бы тоже самое, что просить прощения у робота-пылесоса. И возможность к загрузке человеческого сознания у синт-бионтов принципиально отсутствует, это один из строжайших запретов в Республике. Или нет?
— Малыш, игровые аватары — это не оболочки с возможностью вставить квант души, не синты, не андроиды и не клоны, это наши полные копии, управляемые дистанционно. Разум мой сейчас находится не здесь, а там, — постучала себе кулаком по центру груди Веласкес, после ткнув большим пальцем вверх и в сторону. — Мой квант души, как и твое сознание, сейчас в инкубаторе Кальдерона — если нас здесь убьют, связь с аватаром-копией прервется, и мы придем в себя в настоящих телах.
— Это вообще легально?
— Смотря для кого.
— И стоит такой аватар недешево.
— Мягко сказано.
— А заплатила ты за создание этих аватаров не деньгами, а будущим нашим участием в играх Колизея, — сложилась наконец у меня полная картина.
— Да. Но прежде чем мы с двух ног ворвемся в рейтинги королевских битв, дьявольских охот, гладиаторских боев, смертельных матчей, человеческих сафари и массовых ордалий — вот это самое веселое, надо посмотреть на что ты способен. Начнем с элементарного, — подойдя к стойке терминала, Веласкес напечатала два текстолитовых меча и бросила мне один из них.
Северный меч викингов — прямой и непривычно тяжелый, причем этот тренировочный даже тяжелее стального, держал я подобный пару раз. Для меня клинок подходит плохо — из-за массивного навершия и короткой рукояти двумя руками его очень неудобно перехватывать, а одной рукой свободно им работать идеально у меня силы пока недостаточно.
— Проще палками, — прокомментировал я, оценивая оружие.
— Проще, — на удивление покладисто согласилась Веласкес, хотя я ожидал язвительного ответа. — Но здесь в меню выдачи нет палок, к тому же в играх не всегда ты сможешь самостоятельно выбрать оружие.
Себе она, кстати, напечатала довольно длинный полуторный клинок-бастард. Тем не менее, замечание было справедливо, поэтому перехватив меч, я ждал ее приближения или команды к началу поединка.
Никакой команды не последовало, Веласкес напала молниеносно и без предупреждения. Не думая даже парировать летящий сверху-сбоку длинный меч я уклонился — отпрыгнув, от второго удара ушел в сторону перекатом. Веласкес выше на голову и несмотря на худощавое телосложение тяжелее, поэтому атаковала она широко и размашисто, пользуясь своим преимуществом.
Уклонившись еще от парочки уверенных ударов, я поймал момент и рванул вперед, проскакивая под свистнувшим над головой клинком. Рассчитывал эффектно сблизиться и приставить ей острие к горлу, но Веласкес успела среагировать, так что неожиданно для обоих я проскочил мимо и оказался позади нее. Ударил с разворота, вложив максимум силы — Веласкес не успевала ни отскочить, ни увернуться, но в попытке парировать завела свой длинный бастард за спину. Клинки встретились и повернутый плашмя меч Веласкес звучно шлепнул ее по обтянутой змеиной кожей комбинезона ягодице.
Сандра пробежала вперед несколько шагов и обернулась, глядя потемневшими от злости глазами. Я не специально так сделал, но оправдываться не стал, тем более не было времени — Веласкес снова атаковала, но двигалась теперь гораздо быстрее и яростнее, ее клинок несмотря на размер мелькал словно молния. По-прежнему практически не парируя, я по большей части уклонялся и уходил из-под ударов, со свистом рассекающих воздух. Уже приходилось прикладывать значительные усилия — Веласкес явно разозлилась, и разозлилась очень серьезно, гоняя меня по всей площадке.
У меня в этом аватаре-копии не было демонической крови, дающей преимущества боевого транса. Но и у Веласкес что-то пропало — я ведь помнил, как стремительно и неуловимо глазу она может двигаться, но сейчас такой способности не демонстрирует. С ней давно бы меня деклассировала, очень уж разъярилась и обиделась.
Поединок продолжался уже больше двух минут, и я уже давно понял — звучный шлепок оказался случайной удачей. Изначально Веласкес просто не приняла во внимание мой небольшой рост, отчего я сходу смог подобраться к ней близко. Сейчас же, заметно разозлившись, она стремилась отыграться и показать подавляющее превосходство.
Вопрос теперь стоял в том, кто сломается первым — или я ошибусь, или Веласкес устанет. Мне повезло — она устала первой, отпрыгнув после очередного выпада и показывая прекращение поединка отсалютовала мечом.
— Неплохо, малыш, хотя я ожидала от тебя большего, — произнесла девушка с невозмутимым видом, стараясь продемонстрировать легкость действий. При этом я хорошо видел выступившие у нее на висках бисеринки пота, и еще видел, как она с трудом сдерживается чтобы не задышать полной грудью. Налицо достаточно серьезный контраст между ее реальной утомленностью и пренебрежительным тоном в попытке сохранить лицо.
— Давай попробуем другое оружие, — вернулась к терминалу Веласкес, закинув тренировочный бастард в окно дестрактора. Обернулась ко мне, явно ожидая что я брошу ей свой короткий прямой меч.