– Маг, которому подчиняются мертвые, он может заставить двигаться даже скелеты и создать из них целую армию, – пояснил я, вспомнив когда-то давно прочитанную книжку.
– Бред, – фыркнула эльфийка. – Скелеты слишком хрупки, чтобы сражаться.
– Я тоже так думаю, – поддержала Таиль наша проводница. – Да и не слышала я о подобной магии…
Как бы там ни было, но Ри терялась в догадках, зачем имперцам вообще понадобилось лезть в эти леса. Предположение Дарнира о прощупывании настроений местных жителей насчет лояльности новому императору пришлось отмести по причине того, что отряд шел не по обжитым местам, что располагались в основном вдоль реки, а направлялся в самый центр леса.
Точнее, если судить по рассказам солдат, имперцы сперва передвигались от деревни к деревне, набирая наемников, и, только дойдя до таронского поселения, резко изменили направление движения, уходя прочь от обжитых мест. Это казалось нам довольно странным, пока Таиль случайно не подслушала разговор лейтенанта с одним из младших офицеров, из которого ей стало понятно, что отряд уже был в этих местах, но столкнулся с чем-то таким, что заставило его отступить и заняться пополнением своих рядов.
Кстати, на момент выхода из таронской деревни его общая численность составляла около двухсот человек, из которых только пятьдесят принадлежали к регулярной имперской армии, а остальные являлись наемниками. Отряд делился как бы на три части: основной, состоявший из шести отделений по двадцать человек в каждом, передовой из двадцати человек и личный отряд капитана численностью около тридцати тяжеловооруженных всадников. После нашего присоединения к имперцам мы были распределены по разным отделениям.
Ри попала в подразделение магеров, которое отвечало за обнаружение лежащих на пути отряда гибляков, ибо девушка не стала скрывать свое умение их чувствовать и довольно быстро стала ценным членом отряда. Таиль направили к разведчикам, они обычно сопровождали магеров в их поисках аномалий. Так что девушки постоянно находились в контакте с передовым отрядом, что прокладывал нам дорогу, отмечая безопасный маршрут специальными метками. Если эльфийке и удавалось вырваться ко мне, то лишь во время длительных ночных стоянок. Причем наши встречи с Таиль постоянно вызывали массу беззлобных шуток со стороны остальных членов отделения, хотя были и те, кто неприкрыто нам завидовал. А вот Ри мы видели очень редко, девушка если и появлялась у нас в отделении, то буквально на полчаса, чтобы узнать, все ли у нас в порядке, да и переброситься парой фраз. Волчица тщательно скрывала свою звериную сущность, несмотря на это, многие ее почему-то сторонились, особенно некоторые нелюди.
– Чееловек, будь туут, а Брас заалеззет на деррево. – Голос напарника заставил меня очнуться от раздумий и вопросительно посмотреть на стоящее рядом существо, чем-то напоминающее помесь совы с кошкой: большая голова с огромными глазами, посаженная на гибкое кошачье тело, покрытое серебристой шерстью.
– Хорошо, я устроюсь внизу.
Брас кивнул, одним гибким движением обогнул меня и принялся быстро взбираться вверх по стволу, вскоре исчезнув среди густых ветвей. Я вздохнул и, устроившись среди торчащих из земли корней дерева, очень похожего своим видом на небольшой дуб, принялся вслушиваться в подступавшую ночь.
– Неплохая ночка, тепло и комаров нет.
Я повернул голову и вопросительно уставился на появившегося рядом Наблюдателя. Я, видимо, уже начинаю привыкать к этим необычным визитам божественных сущностей и даже не вздрогнул при его неожиданном появлении.
– Каким ветром?
– Ну, преимущественно северным, – усмехнулся тот, присаживаясь рядом на торчащий из земли здоровенный корень и с интересом разглядывая сидящего на дереве Браса, который совершенно не обращал на нас внимания. Впрочем, чему тут удивляться?
– Интересное существо, – наконец сказал мой нежданный гость. – Их мир находится в паре плоскостей отсюда. Эти ребята имеют три пола, и, когда они сходятся… впрочем, неважно.
– Действительно, – согласился я, не горя особым желанием слушать про взаимоотношения трехполых существ.
Мы пару минут помолчали.
– Кстати, не знаешь, как там ребята, выбрались из замка?
Наблюдатель покосился на меня и кивнул.
– Хорошо. – Я облегченно вздохнул. Судьба Алены и Виктора не давала мне покоя, да и с Дмитрием не все понятно. В туман-то он уйти успел, а вот дальше?
– Да не переживай ты, – усмехнулся Наблюдатель, доставая из кармана порядком помятую пачку «Беломора» и ударом о колено извлекая оттуда папироску, которая сама прыгнула ему в зубы. – Все с ними нормально. Деваха ваша и лучник… ну, потрепало их неплохо, однако живы. Этот же, который с совой, модуль прокола постоянно с собой таскает, не дай бог дурканет и откроет в обычном мире… надо бы предупредить.
– Ты про дверь?
– Про нее, родимую, – кивнул тот. – Хотя дверью эта штуковина только вам кажется, на самом деле… – Он пощелкал пальцами. – На самом деле это что-то типа стабилизированной струны нуль-пространства, с фиксированным выходом, хотя если быть точным…
– Не надо, – прервал я его, усмехаясь. – Пусть будет просто дверь.
– Ну, можно и так, – согласился Наблюдатель, затягиваясь. – Кстати, я тут к тебе с одним делом…
– Кто бы сомневался.
– Да нет, – улыбнулся тот. – Просто хочу немного прояснить тебе ситуацию, так что задавай вопросы.
Вот те на! С чего это такая доброта? Хотя, если предлагают… вопросов ведь действительно множество.
– Как мне вернуться домой?
– Никак, – пожал плечами Наблюдатель и, бросив взгляд на мое помрачневшее лицо, добавил: – В том смысле, что сам ты вернуться никак не сможешь. Я всего лишь Наблюдатель. И не должен вмешиваться в происходящее.
– Однако вмешиваешься. Почему?
Наблюдатель помолчал, раз за разом затягиваясь папироской и изредка выпуская в ночное небо струйку белесого дыма.
– Давай скажем, что это моя прихоть, – бросил он через пару минут. – Это все твои вопросы?
– Почему именно я?
– А вот это верный вопрос… – Наблюдатель откинул почти докуренную папиросу. Вынув из пачки следующую, принялся мять ее в пальцах, точно раздумывая, что стоит говорить, а что нет. – Что ж… – Он сунул папиросу в рот и, щелкнув пальцами, поднес огонек, вспыхнувший на указательном, к ее кончику. – Тут все просто. Представь тонкий и очень сложный часовой механизм, внутренности которого начала разъедать ржавчина, и теперь часовых дел мастер пытается ее вычистить, чтобы часы вновь заработали как надо. Для этих целей он использует различные инструменты, осторожно отчищая мелкие детали, заменяя те, что нельзя уже восстановить. Можно, конечно, часы выбросить и купить новые, но… Короче, ты и все те, кого ты встречал в туманном мире, собственно говоря, и есть те самые инструменты, с помощью которых данный мастер осуществляет ремонт.
– Арагорн?
– Он, родненький.
– М-да. – Я задумчиво почесал в голове. – А разве он не может сам…
– Не может, – перебил меня Наблюдатель. – Если он хочет восстановить пораженные миры, ему надо действовать, не нарушая законов Творца, вложенных в данный мир, иначе… – Он вытянул руку перед собой, и на его ладони вспыхнул матовый шарик, который вдруг стал истончаться, разлетаясь в разные стороны легкими облачками пыли, и в конце концов исчез в неяркой вспышке света. – Бух.
– Понятно, хотя и не совсем, – вздохнул я. – И все же это не объясняет, почему я?
– Потому что ты и все остальные перемещенцы обладаете одной очень интересной способностью по восстановлению окружающего вас пространства.
– В смысле?
– В прямом, – ухмыльнулся мой собеседник. – Все вы можете восстанавливать пораженную ткань реальности только своим присутствием. Вы словно некие антитела, порожденные сводом законов Творца, который во многих мирах называют Порядком. Благодаря Порядку мир существует именно в таком виде, к которому вы все привыкли…
– Стоп, стоп, – я сел и удивленно уставился на Наблюдателя. – Какую ткань реальности и при чем здесь Порядок…
– А ты думаешь, виденные тобой гибляки – это что?
– Ну… не знаю, какие-то аномальные зоны, точки пересечения различных пространств или нечто подобное…
– Примерно правильно, – кивнул мой собеседник. – Однако гибляки как раз и возникли из-за истончения стенок плоскости, что искажает структуру законов в данной точке и ведет к перерождению ткани пространства, да и животные меняются по этой же причине…
– Призрачный тлен…
– Да. Местный маг не зря чувствует угрозу, хотя пока и не может понять, откуда она исходит.
– Бред, – я мотнул головой. – Плоскости, искажение структур, как-то все слишком уж фантастично…
– А то, что тебя окружает, не фантастично? – хмыкнул Наблюдатель. – Сидишь под деревом в другом мире, у тебя над головой спит трехполое существо, дружишь с девушкой-оборотнем, сам спишь с эльфийкой – и еще заявляешь о фантастичности!
– Да я не о том, просто как-то… ну я не знаю, получается, что в нашем случае даже врага-то как такового нет, одни законы природы.
– Не совсем так, – пояснил Наблюдатель. – Враг есть, хотя, грубо говоря, в нашем случае это некая субстанция из нереализованных законов, некогда отвергнутых Творцом, – заготовка другого мироздания, которая обладает собственным сознанием и теперь пытается реализоваться. Если хочешь, можешь назвать это Злом, Хаосом, гигантским иноразумом – тут уж как душа пожелает. Хотя, с другой стороны, то, что я назвал Порядком, тоже не какая-то группа богов, стоящая на страже собственных интересов, а, скорее, список физических констант и законов данного мира.
– Брр, – я мотнул головой. – Как все запутанно.
– Есть немного, – согласился со мной Наблюдатель. – Ну, если проще, то в данный вектор плоскостей идет просачивание законов другого мира, что чревато непрогнозируемыми последствиями. А сей факт очень беспокоит кое-кого там, – он ткнул пальцем вверх.
– Самого? – тихо спросил я, неожиданно чувствуя легкий озноб.