Геродот с Сократом, охваченные ужасом, что-то бормотали. Аспасия молча смотрела на происходящее, не веря своим глазам.
– А теперь, сестра, мне надлежит разобраться с тобой. Сделать это нужно было еще тогда, в нашу последнюю встречу, – сказал Деймос. – Правда, ты потом с головой погрузилась в дела. Что ж, настало время для долгого, очень долгого отдыха.
Деймос бросился в атаку с ужасающей скоростью. Кассандра уцелела лишь чудом, совершив кувырок назад. Встав на ноги, она тут же отпрыгнула от меча брата.
– Немедленно уходите! – крикнула она Сократу, Геродоту и Аспасии, вставая между ними, Деймосом и культистами.
Все трое бросились к проему в стене. Кассандра с братом продолжали кружить, как два хищника.
– Сестра, ты гораздо слабее меня, – прорычал Деймос, видя, как она пытается вытащить из-за пояса копье. – Здесь твоя жизнь и оборвется.
Меч Деймоса пропорол ей доспехи на боку, полоснув по телу. Кожа сразу ощутила жар разлившейся крови. Кассандра вскрикнула и попятилась назад, наконец-то сумев выхватить копье.
– Тебе не победить, – бросил Деймос, вновь надвигаясь на нее.
Он наносил удар за ударом, и Кассандре удавалось лишь отражать их. Увидев мелькнувшую лодыжку Деймоса, она замахнулась копьем, рассчитывая ранить его и опрокинуть на пол. Но словно змеиный язык, его кинжал перехватил удар, а потом взлетел вверх, чиркнув Кассандре по лбу. Кровь жгла глаза, мешая смотреть. Вместе с кровью из Кассандры вытекали силы.
Она знала: Деймос прав. Ей не победить. Пятясь задом, Кассандра выбралась через проем в стене. Деймос не отставал ни на шаг. Взмахнув копьем, она перерубила один из опорных столбов, на которых держались леса. Столб с грохотом рухнул, увлекая за собой настилы, лесенки и переходы. Падая, леса вырывали из стены большие куски камня. Облако серой пыли, поднявшееся над храмом, было еще гуще тумана. Деймос рычал от негодования. Кассандра бросилась бежать. Она буквально слетела по ступенькам с Пникса, рискуя сломать себе шею, затем спрыгнула с высокой стены на крышу ближайшей рыночной постройки, приземлилась на заваленной трупами агоре и, не переводя дыхания, понеслась к Пирейской гавани. Тут по-прежнему было пусто. Из последних сил Кассандра добежала до «Адрастеи». Геродот помог ей забраться на галеру. Там ее уже ждала Аспасия.
– Отчаливай, – умоляюще прошептала Кассандра Варнаве. – Немедленно!
Судно заскрипело и на веслах стало отходить от причала. В стене тумана появился недолгий просвет, открывший вид на город и холм Пникс. Вверх по мраморным ступеням поднимался отряд в серебристо-белых доспехах. Рыжая голова предводителя была видна даже издали, похожая на факел.
– Новая власть торопится захватить Афины? – спросил Реза, щурясь в сторону города.
– Клеон, – простонал Геродот, глядя, как гоплиты растекаются по всему Акрополю. – Ну почему из всех, кто претендовал на власть после гибели Перикла, она досталась этой воинственной, кровожадной красноглазой обезьяне?
События произошли так стремительно, что разум Кассандры не поспевал все это переварить. Из размышлений ее вывела одинокая фигура на причале.
– Сократ?.. Поворачивай назад! – крикнула она Варнаве.
– Держись выбранного курса, госпожа мисфиос, – крикнул ей в ответ Сократ. – Сейчас я как никогда необходим Афинам. Я позабочусь, чтобы юную Фебу похоронили… и приложу все силы, чтобы уменьшить вред от правления Клеона.
Кассандра пристально посмотрела на своего друга: – Ты должен обещать мне еще кое-что: остаться в живых!
Сократ на прощание помахал рукой:
– Что есть жизнь, как не иллюзия!
Вскоре туман скрыл философа из виду.
Кассандра не знала, сколько времени провела на палубе, вглядываясь в серую стену. Только потом она заметила стоящую рядом Аспасию. Та смотрела на удаляющиеся очертания родных мест. Аспасия не проронила ни слезинки; взгляд ее оставался холодным и суровым. Клетка, в которую она заперла свое горе, была прочна. Кассандра подошла к вдове, готовая сказать необходимые слова утешения. Но Аспа-сия заговорила первой, не поворачиваясь и даже не глядя на Кассандру:
– Я успела получить столь важный для тебя ответ. Я узнала, где скрывается твоя мать.
11
Кассандра вместе с Икаром устроилась на перекладине мачты «Адрастеи». Солнце успело изрядно обжечь ей кожу. Вечно пересохшие губы растрескались. Галерные снасти скрипели и стонали. Слабого ветра не хватало, чтобы надуть парус, и тот висел печальными складками. Со дня их бегства из Афин прошел год. Все это время Кассандра жила в состоянии преследуемого зверя, когда «Адрастея» оказывалась зайцем, а галеры культистов – волками. Погоня длилась месяцами. Варнава был вынужден уводить судно все дальше на север, плывя вдоль Фессалийского побережья почти до самого Геллеспонта. Только с наступлением зимы культисты сообразили: в быстроходности им с кораблем Варнавы не тягаться. Тогда они изменили стратегию и попытались заманить «Адрастею» в ловушку. В первый раз это случилось, когда галера пристала к берегу пополнить запасы пресной воды, а во второй – в узком проливе близ Скопелоса. Оба замысла провалились. К весне семь галер культистов покоились на дне моря. Туда же отправились восемь демонов в масках. А к середине лета Кассандра и ее спутники почувствовали, что их больше не преследуют. Можно было снова плыть на юг, в знакомые воды, омывающие Киклады.
Кассандра теперь точно знала, какой остров ей нужен. Наксос.
И сейчас она смотрела на этот залитый солнцем райский уголок, где росли леса и поднимались серебристые скалы. Драгоценный камень, окруженный прозрачными сапфировыми водами. Аспасия была уверена, что сюда и отправилась когда-то Миррин из Коринфа. Кассандра безжалостно гасила каждую искорку надежды, вспыхивавшую в ее душе. Она была сыта ложными подсказками и многочисленными мрачными сюрпризами… Очередной сюрприз ждал их на подходе к берегам Наксоса.
Откуда столько лодок? Нет, это были галеры. Десятки галер и все – с зелеными парусами. Суда медленно скользили вокруг острова и, похоже, вели наблюдение за морем. Кассандра быстро спустилась с мачты по веревочной лестнице.
– Еще одна блокада? – спросил Реза, когда Кассандра прошла на нос галеры и встала рядом с ним. – Эти галеры – с Пароса, – пояснил рулевой, махнув на запад, где виднелся соседний остров.
Парос разительно отличался от Наксоса: скудная растительность, оголенные склоны холмов, изобилующие каменоломнями, и большие белые вмятины, напоминающие укусы титана.
– С какой стати Паросу брать Наксос в кольцо блокады? – удивился кто-то из матросов. – Оба острова входят в Делосский союз. Афины им покровительствуют.
– Торговля мрамором вбила глубокий клин между этими горделивыми островами, – вздохнул Геродот. – Видите каменоломни? Здешний мрамор славится повсюду. Мрамор, затребованный Фидием для работ в Акрополе, был привезен отсюда. Но когда остров проедает собственные запасы и остается ни с чем…
Историк указал на многочисленные белые ямы, уродующие склоны паросских холмов, затем кивнул в сторону цветущего Наксоса:
– …завистливые глаза начинают глядеть на соседние острова.
– Пусть так, – прорычал Варнава. – Я столько месяцев играл в кошки-мышки с культистскими гнидами. Мы долго плыли сюда. Я не собираюсь поворачивать назад из-за их чертовой блокады.
Он переглянулся в Резой и несколькими матросами. Те поняли капитана без слов: свернули парус, гребцы уселись за весла, а келевст затянул нараспев слова, которые Кассандра впервые услышала во время плавания на Мегариду.
– И-и… раз – налегай… раз – налегай… раз – налегай… – гремел голос келевста, а сам он ходил взад-вперед по палубе, ударяя кулаком в ладонь и разбрызгивая слюну.
«Адрастея» на громадной скорости понеслась к берегу. Нос галеры был направлен на ближайшее паросское судно.
– Держитесь за что-нибудь! – крикнула Кассандра Аспасии и Геродоту.
Те повиновались, до белизны костяшек вцепившись в снасти. Оба во все глаза смотрели на неминуемое столкновение кораблей. А затем…
Столкновения не произошло.
Паросская галера проворно убралась с их дороги. Вторая, находившаяся позади, остановилась. Открылся широкий проход, через который и пронеслась «Адрастея».
На палубе остановившейся галеры стоял человек в белом плаще. Мясистое лицо окаймляла копна светлых волос. Когда «Адрастея» проплывала мимо, он улыбнулся Кассандре, но выражение лица было далеко не доброжелательным.
– Малому хватило мозгов, – усмехнулся довольный Варнава.
«Адрастея» сбросила скорость и теперь шла на веслах к берегу.
Слова капитана не убедили Кассандру, и некоторое время она смотрела на удалявшуюся фигуру человека в белом плаще. Потом ее внимание переместилось на песчаный берег. Невдалеке к берегу подходили две паросские галеры. Солдаты с них спрыгивали на мелководье, выбирались на берег и бежали дальше. Словно муравьи, они заполонили проход вдоль мраморной галереи недостроенного берегового храма и поползли в сторону небольшого старого каменного форта, стоящего на скалистом мысу. Взоры Геродота, Варнавы, Резы и других обратились туда, где шел быстрый захват весьма важной для островитян части берега. И вдруг роща рожковых деревьев, окаймлявших верхнюю часть берега, всколыхнулась, как от ураганного ветра. Паросские захватчики остановились, тревожно поглядывая в сторону рощи… Через мгновение оттуда вылетел отряд наксосских конников. Они не сидели, а почти лежали в седлах, пригибаясь к лошадиным спинам. Все – в коричневых кожаных шлемах и таких же кирасах. В руках – длинные пики. Над всадниками разносился громкий боевой клич. Их было от силы двадцать, выехавших на бой с сотней паросцев. Всадник, скакавший впереди, был стремителен и великолепен. Свое копье он держал высоко поднятым, подавая пример остальным. Помимо кожаного шлема его лицо было защищено металлическим каркасом. Какой-то паросский солдат метнул в него копье. Всадник успел пригнуться и тут же метнул дротик, застрявший в шее копьеметателя. Вскоре наксосская кавалерия вклинилась в гущу захватчиков. Вражеские солдаты с криками падали на землю. Кассандра и ее спутники знали: сражение закончится победой конников. Но развязку боя им увидеть не удалось: изгиб берега скрыл от них остатки сражающихся.