прошептала она.
– Ты действительно так думаешь? – спросил я, помня ее сомнения.
– Да.
Подняв головы, мы увидели на уступе Сети. Сам вид нубийца с луком в одной руке и стрелой в другой придал мне уверенности. Хенсе, думаю, тоже. Она подала знак, и мы двинулись к центру каменной чаши.
Открытое пространство делало нас видимыми и уязвимыми. Мы подошли к разбойничьему хранилищу. Тем временем Тута и Айя начали запрягать лошадь в одну из колесниц. Учитывая состояние Неки, нам потребуется еще одна повозка. Вдобавок мы рассчитывали лишить Менну и его разбойников всех средств передвижения, исключив тем самым их возвращение в Фивы.
Возле хранилища мы с Хенсой остановились, переглянулись и напряглись, почти ожидая, что нас окликнут. Но вокруг было тихо. Облегченно вздохнув, мы осмотрели дверь хранилища. Она запиралась толстой палкой, вогнанной в скобу грубо сделанной, но крепкой деревянной стены. Мы молча взялись за палку, начав осторожно ее раскачивать. Вскоре нам удалось вытащить ее из скобы и открыть дверь. Та распахнулась со скрипом. Мы поморщились. Для нас скрип ржавых петель был подобен раскатам грома.
Опередив нас, внутрь хлынул поток лунного света. Впервые за нынешний вечер луна сделалась нашей союзницей. Войдя внутрь, мы увидели Неку.
Он был очень похож на своего брата Сети, если не считать заплывшего глаза, под которым красовался большой синяк, и ран на лбу и щеках. На его груди виднелись следы ножевых ран, нанесенных с каким-то лихорадочным неистовством.
И все же, увидев нас, Нека широко открыл здоровый глаз, а его потрескавшиеся губы разошлись в улыбке. У нас вырвался вздох облегчения. Нека был связан по рукам и ногам, но это не помешало ему сесть.
– Где Сети? – шепотом спросил он.
– На уступе. Прикрывает нас, – ответила Хенса.
Опустившись на колени, она достала нож и одним ловким движением перерезала все веревки.
Нека растер задубевшие кисти руки, потрогал вспухший глаз и вздрогнул.
– Очень больно? – спросила Хенса.
Она осторожно коснулась ран на груди Неки, но юноша перехватил ее пальцы.
– Очень, – ответил Нека, и его здоровый глаз помрачнел. – Сегодня было лишь начало истязаний. Мне сказали, что по-настоящему они будут забавляться завтра… А это кто? – спросил он, указав на меня.
– Байек, сын Сабу, – быстро ответила Хенса, помогая Неке встать. – Он с друзьями помогает нам. Идем, нужно поскорее вывести тебя отсюда.
– Я, разумеется, здесь не задержусь, – прорычал Нека, все более мрачнея. – Но я уйду с головой Менны на острие твоего копья.
Хенса решительно замотала головой.
– Нет, – твердо возразила она. – Нас меньше, чем их. Ты покалечен. Сейчас наша задача – поскорее вывезти тебя из разбойничьего логова.
– Хотел бы я знать, чтó сказал бы на это мой брат.
Хенса поджала губы.
– Мы так долго дожидались возможности ударить по Менне… – гнул свое Нека.
– Дождемся новой, получше этой…
Хенса замолчала, и я почувствовал, что она уже задумалась над словами Неки. Война с Менной и так уменьшила число ее соплеменников. Сражение, предлагаемое Некой, грозило новыми смертями, и тем не менее Хенса всерьез оценивала наши шансы.
– Пойми, Хенса. Он почти у нас в руках. Мы можем с ним покончить раз и навсегда. Тем более что ты явилась сюда с подкреплением.
Нека кивнул в мою сторону, почуяв, что способен убедить сестру.
– Мы – в их логове. Караульные, как я понимаю, уже мертвы?
– Да.
– Остается семеро. Пятеро в их казарме. Менна с его главным прихвостнем – в соседнем доме. Сверху нас прикрывают. Сражаться мы умеем. Мы захватим их врасплох. Хенса, сейчас самое время разделаться с этими мразями.
Хенса запрокинула голову. Чувствовалось, она приняла решение.
– Ты ведь хочешь убить Менну за то, что он сделал с тобой? – спросила девушка, снова дотрагиваясь до ран на груди Неки.
Юношу передернуло.
– Да, сестра моя.
Хенса пристально посмотрела на него и слегка покачала головой:
– В этом я тебе отказываю. Убить Менну должна я. Таковы мои условия. А вот примешь ты их или нет – решать тебе.
На губах Неки вновь заиграла улыбка. Он кивнул и больше не спорил, доверяя суждениям Хенсы.
– Умеешь же ты торговаться, сестрица. Хорошо, я принимаю твои условия. Отдай мне свой лук – и начнем.
Хенса отдала ему лук. Нека сделал шаг, второй, с каждым движением чувствуя себя все увереннее.
Вскоре мы покинули хранилище.
33
Успех, с легкостью достигнутый нами, оказался недолгим. И все из-за разбойника, вышедшего помочиться. Возможно, замысел Хенсы и Неки блестяще удался бы, если бы мочевой пузырь, переполненный пивом, не потребовал срочного опорожнения.
Мы выбрались из хранилища и двинулись туда, где в тени конюшни притаились Тута и Айя.
Оба отчаянно махали нам. Из-за яркого лунного света я не сразу их разглядел. Подождав, пока глаза привыкнут, я увидел, что Тута и Айя пытаются нас о чем-то предупредить: их руки указывали в сторону разбойничьей казармы…
Я повернул голову туда. Казарма была самым большим строением в логове Менны. У стены справлял малую нужду один из его разбойников. Сети по-прежнему стоял на уступе, держа лук наготове. Однако разбойник находился в месте, недосягаемом для стрелы. Таких мест было несколько. Мало того что Сети не мог скосить его выстрелом, случись разбойнику посмотреть вправо, он бы увидел Айю и Туту, а если влево – меня, Хенсу и Неку.
Я мысленно выругался.
Хенса знаками приказала нам всем вернуться в хранилище. Единственным звуком в тишине позднего вечера было журчание разбойничьей мочи.
«За то, что он писает прямо на стену своего жилища, ему крепко достанется от Менны», – мелькнула у меня дурацкая мысль. Наверняка у них были какие-то правила, чтобы не загадить все вокруг. Но разбойнику сейчас было явно не до инструкций и ограничений. Наверное, его так приперло, что едва успел вылезти наружу.
От струи поднимался пар. Мы затаили дыхание. Струя на какое-то время прекратила свое течение, но затем полилась снова и через какое-то время иссякла уже окончательно. Разбойник опустил подол туники и попятился назад, пьяно (или сонно) покачиваясь.
Мы приросли к месту, боясь шевельнуться и привлечь внимание разбойника. Но даже полная неподвижность не скрывала нас от его глаз. Хенса оставила все попытки загнать нас в хранилище и превратилась в живой камень. Тута с Айей тоже замерли. Оглянуться на Сети я не решался.
Мы молили богов, чтобы пьяный разбойник дотащился до двери и исчез.
Но он не исчезал.
Разбойник остановился, наклонил голову, прислушиваясь, затем поднес ладони ко рту, явно намереваясь издать ястребиный крик или пьяное подобие крика.
Вышло подобие. Мы затаили дыхание, поскольку разбойник снова наклонил голову и стал прислушиваться. Он ждал ответного крика, но не дождался, и это, похоже, его рассердило. Задрав голову и выпятив грудь, разбойник стал оглядываться вокруг, словно пьяный царек, осматривающий свои владения. Его взгляд скользнул по конюшне, но не задержался. Айю и Туту скрывали тени. Затем разбойник посмотрел в нашу сторону и, конечно же, увидел нас, притаившихся почти у самой двери хранилища. Я вдруг остро почувствовал собственную уязвимость: «Вот и настал твой конец, Байек». Луна – наша недавняя союзница – услужливо освещала нас, словно подсказывая: «Вот они где».
Сомнений не оставалось: разбойник нас заметил.
Хенса была того же мнения. Она махнула Сети. Оба медленно стали двигаться, держа оружие наготове.
А дальше произошло то, что никак не входило в наши замыслы. Разбойник наконец решил поднять тревогу и закричал уже не по-птичьи. Хенса скрылась в тени. Сети выпрямился, больше не прячась. Увидев его, разбойник кинулся к двери и снова закричал. Второй крик получился громче и пронзительнее первого. Я думал, что разбойник скроется внутри казарм, но он почему-то стал дубасить кулаками по двери.
Это стало его роковой ошибкой. Дверь находилась под прицелом Сети, и тот сразу же выстрелил. Пробив разбойнику щеку, стрела застряла в горле. Удары в дверь стихли. Кричать разбойник тоже уже не мог.
Однако тревогу поднять ему все-таки удалось. Вскоре дверь казармы распахнулась настежь.
– Эй! – сонным голосом произнес кто-то и тут же завопил от ужаса, увидев распластанное тело мертвого дружка.
Новоприбывший очумело махал руками, но тут копье Хенсы вылетело из тени, убив несчастного на месте. Сжимая нож, я продолжал внимательно следить за происходящим, готовый вступить в сражение. Сбоку что-то зашуршало. Я повернулся и увидел подошедших Айю и Туту, улыбавшихся во весь рот.
Воспользовавшись передышкой, Сети спрыгнул вниз. Братья обнялись и вдруг замерли в нерешительности. Что делать дальше? Этот вопрос будоражил не только Сети и Неку. В казарме находилось еще четверо или пятеро разбойников. А в соседнем доме…
Менна.
Казалось, мы все одновременно стряхнули с себя оцепенение. Сражение еще не кончилось. Хенса замахала Неке. «Туда! Стереги дверь!» – говорили ее жесты. Айя вложила стрелу в трофейный лук.
– Сети, проверь заднюю сторону, – напряженно шепнула ему Хенса. – Не дай им уйти через ту дверь.
Нубийцы наверняка знали, как действовать в подобной ситуации, тогда как для нас с Айей и Тутой она была совершенно незнакома. Впрочем, и нубийцы не могли предугадать всего. Наглядный тому пример – разбойник, вышедший помочиться. Люди Менны бывали в разных переделках и умели из них выпутываться. Мы же отчаянно пытались угнаться за опытными противниками.
Нас обхитрили. Со стороны конюшни послышался шум. Менна и его главный помощник забирались в колесницу.
– Нет! – отчаянно завопил я.
Мой крик потонул в грохоте колес и копыт. И здесь я впервые увидел того, кто считался правой рукой Менны.
Это был тот самый разбойник, что десять лет назад влез в окно моей комнаты, заставив меня окаменеть от страха. Я увидел его кривой глаз, жуткую усмешку на губах. Даже сейчас, когда положение явно складывалось не в его пользу, он получал какое-то извращенное удовольствие от происходящего.