Сабу тревожился за меня, облекая свои страхи в сомнения насчет моей пригодности быть меджаем. Я понимал: отцовскую заботу никогда не высказать вслух, но между нами возникла пропасть. Все эти годы я силился ее преодолеть. Разобщенность была одной из причин, почему мы с отцом так и не стали друзьями. Но наши отношения хотя бы приблизились к тем, какие должны существовать между отцом и сыном. Отец всерьез обучал меня ремеслу меджая. Перед самым сражением он перестал упрямиться и согласился вместе со мной вернуться в Сиву. Там я бы со временем сделался защитником деревни. И быть может, между нами возникла бы настоящая дружба. Кто знает? Может, мне только казалось.
Казалось или нет… этого я уже никогда не выясню.
А куда девался медальон, отданный мне отцом накануне сражения? Вопрос, на который я тем более не знал ответа, однако он меня не слишком волновал. Я был последним меджаем Египта, и в этом я вряд ли ошибался.
Дальнейшая судьба меджаев и их борьбы целиком зависела от меня. Как бы я ни горевал по отцу, эта мысль отрезвляла и давала опору.
Через какое-то время я понял, что я не один в этой… хотел сказать, комнате. Нет, правильнее сказать, я не был один в окружающем пространстве. Приподняв голову, я увидел пожилого мужчину, который поздоровался со мной.
Он вступил в полосу света, и я облегченно вздохнул: это не убийца моего отца. Человек этот был значительно старше. Он стоял, чуть ссутулившись. Ничего удивительного, если лодка является твоим домом. Его владелец был одет в белую тунику. Волосы стягивал полотняный обруч на лбу. Рядом стояла женщина. Скорее всего, жена. Вид у нее был несколько взволнованный. Потом она подтолкнула мужа локтем, тот шагнул к моей подстилке и представился. Его звали Нехи, а жену – Ана. Лодка действительно была их домом. Они промышляли рыбной ловлей и перевозкой товаров.
– Тебе получше? – спросила меня женщина.
Как и муж, говорила она мягко и дружелюбно. Я сразу вспомнил свою мать и ощутил острую тоску по дому. Эта душевная рана была куда болезненнее телесных.
– Где я?
От Нехи и Аны я узнал, что сейчас они держат путь на север (там же находился и мой дом). Меня они подобрали случайно и удивились, как при таких ранах я остался жив.
– Знаешь, парень, у тебя был такой вид, словно ты попал в воду прямо с поля сражения, – сказал Нехи.
– Поначалу мы думали, что ты уже мертв, – вздохнула Ана.
– Мы лечили тебя, как могли, – сказал Нехи и торопливо добавил: – Только не думай, будто ты нам что-то должен. Мы об этом и слышать не хотим.
– Тогда не знаю, как вас и благодарить.
Потом я спросил, давно ли нахожусь на их лодке. Супруги переглянулись, наморщили лбы и пожали плечами.
– Не очень давно, – сказал Нехи. – Всего четыре дня.
Я задумался. Кем бы ни был этот убийца, он опережал меня на четыре дня.
– Позвольте мне плыть вместе с вами. Мне тоже нужно на север, – сказал я.
– А что у тебя там? – полюбопытствовал Нехи.
– Родное селение. Любимая женщина. Моя жизнь, – ответил я, благоразумно умолчав о меджаях.
Зачем подвергать опасности хороших людей?
Надеюсь, мои слова не вызвали у них подозрений. Меня сейчас занимали другие мысли. Я знал, что должен как можно скорее добраться до Сивы.
64
Очнувшись, Айя увидела склонившегося над ней Биона.
– Я всего лишь хотел вернуть тебе шарф, – сказал он. – Ты вошла и сразу упала в обморок.
Айе понадобилось несколько секунд, чтобы сосредоточиться. Ее неприятно будоражило присутствие чужого человека, явившегося к ней в дом без приглашения. Это насторожило бы любую женщину. Дышалось легче. Странный запах исчез, хотя не забылся.
– Соседка сказала, что ты скоро вернешься, – продолжал Бион. – Она любезно предложила подождать тебя здесь.
Айя медленно поднялась, проверяя свое состояние. Ей очень не хотелось оказаться уязвимой.
– Моя тетя… – начала она.
– Да, – понимающе кивнул гость. – Я переговорил с Нефру. – Бион улыбнулся, но в глазах его ничего не изменилось. – Я рассказал ей про нашу встречу у водопоя. Она мне тоже много чего рассказала.
Айя улыбнулась, изображая спокойствие и тщательно скрывая внутреннее замешательство.
Почему ее тяготит общество этого человека? Здравый вопрос, на который она не могла найти вразумительного ответа. Казалось бы, ей нечего его бояться. Но Айя почему-то боялась, ощущая что-то, связанное с этим человеком. Что-то необъяснимое, вызывающее такую же необъяснимую тревогу. В голову полезли мысли… Водопой. Не потому ли конокрады оказались там, что кто-то сообщил им о ее появлении? Кто-то следовал за ней до водопоя, а потом и сюда, в Сиву.
– Я долго…
– Несколько мгновений, – ответил Бион, поняв ее с полуслова. – Я подхватил тебя, уложил на пол, а затем стал искать воду.
Рядом, на стуле, действительно стоял кувшин с водой.
– К счастью, ты быстро очнулась, и мне не понадобилась помощь твоей соседки.
Айя заметила, что в комнате ничего не изменилось. Она мельком взглянула на кувшин, затем снова втянула воздух. Запах исчез. «Веди себя так, чтобы не вызывать у него никаких подозрений», – мысленно приказала себе молодая женщина. Пусть думает, что застал ее врасплох. Она могла и ошибаться в своих подозрениях. А могла и оказаться права.
– Я рада, что ты не пошел к соседке. Зачем тревожить мою тетю или Нефру?… Постой, а когда ты говорил с Нефру?
– Когда ты ходила навестить… – он задумался, хотя Айя чувствовала: гость просто делает вид, что раздумывает, – чью-то мать. Уж не Байека ли?
– Что-то вроде того, – сказала Айя и встала.
Какие могут быть у Биона причины упоминать Байека? Вроде бы никаких… если к этому не примешиваются свои интересы. Усилием воли Айя сохраняла спокойствие, мысленно перебирая все возможности. От этого человека веяло бедой. Но был ли он убийцей?
– Мне нужно проведать тетю, – сказала молодая женщина.
Бион тоже встал и будто бы случайно загородил выход:
– А разумно ли идти к больной тете, если сама плохо себя чувствуешь? Я слышал от знахарей, что демоны болезней подкармливают друг друга.
– Не волнуйся, я прекрасно дойду, – беззаботным тоном произнесла Айя и обошла его, как обходят незнакомца, не представляющего опасности. – Хочу убедиться, что тетя поправляется.
Он смешался. Не знай Айя, что все это – игра, она бы приняла его поведение за чистую монету. Чужому человеку неудобно оставаться в доме, когда хозяйка уходит.
– Тогда, пожалуй, и я пойду, – сказал Бион.
«Да, – подумала Айя. – Я очень хочу, чтобы ты ушел». Правда, вслух она сказала прямо противоположное:
– Зачем? Оставайся.
Если он и впрямь опасен, если этот Бион – убийца или пособник убийцы, лучше держать его в поле зрения.
– Подождешь меня здесь. Считай это моей благодарностью. Не знаю, справилась бы я с теми конокрадами одна. Ты меня здорово выручил. Поэтому оставайся, сколько пожелаешь. А сейчас я пошла к тете. Может, когда вернусь, вместе поужинаем? Мне очень хочется побольше узнать о тебе.
Лицо Биона приняло странное выражение. Не доверяй Айя своему чутью, решила бы, что ей привиделось.
– Спасибо, – только и ответил он.
Дверь тетиного дома была низкой. Айя пригнула голову и выбралась на залитую солнцем улицу. Она глотала воздух. Камни, выбеленные солнцем, отражали его свет, заставляя ее щуриться. Глаза Айи сами собой повернулись в сторону храма. Ей сейчас очень не хватало Байека. Она бы обрадовалась даже Сабу. Айя свернула к дому Нефру и вдруг остановилась. А вдруг тете грозит опасность? Но ведь Бион уже говорил с Нефру. Если от нежданного гостя исходит опасность, теперь слишком поздно сторониться его.
– Нефру, ты дома?
– А у тебя гость, – многозначительно сказала Нефру, появившись на пороге.
Айя увлекла ее в дом, подальше от открытых окон и чужих ушей.
– Ты говорила с ним?
Нефру кивнула:
– Довольно приятный человек. А ты, оказывается, умолчала, что на тебя напали конокрады, – с легким упреком добавила соседка, вглядываясь в Айю и словно ища следы ран от столкновения.
– О чем он тебя расспрашивал?
– Ох, он такой любопытный, – выпучила глаза Нефру. – Все-то ему надо знать. И о тебе, и о Байеке, и о твоей тетке. Даже Сабу интересовался.
– Словом, всей жизнью в деревне? – перебила Айя.
– Получается, что так.
«И ты услужливо все ему рассказала», – подумала Айя, досадуя на болтливость Нефру. Потом сжала свою досаду в плотный комок и решительно отодвинула подальше.
Даже здесь, в доме Нефру, Айя чувствовала его присутствие, словно Бион подслушивал через стены. Нет, вот это лишь игра воображения.
Глупо сердиться на простодушную Нефру. Та даже не представляла, с кем говорит.
Айя заглянула к Херит и вышла. На улице она нос к носу столкнулась с Бионом и повела себя как обычная женщина: коротко рассмеялась, словно удивляясь, до чего тесен мир.
– Мы опять встретились, – улыбнулся Бион.
Чем больше Айя смотрела на него, тем сильнее ей казалось, что внутри Биона – сплошная пустота. Он запрокинул голову, глядя за спину Айи. Молодая женщина обернулась и увидела Нефру, юркнувшую в дом, но успевшую махнуть Биону.
– Ну что, твоей тете не стало хуже? – спросил странный гость и снова улыбнулся.
Его улыбка была неподвижной, заученной и никогда не достигала глаз.
– Хвала богам, нет.
Айя слегка качнулась. Сейчас это была уловка, хотя недавно ее качало по-настоящему.
– Пойду-ка я снова прилягу. – Она провела рукой по лбу. – Видно, еще не оправилась после обморока. Потом мы с тобой чего-нибудь поедим.
– Не откажусь, – откликнулся Бион. – А пока ты отдыхаешь, поброжу по селению. Смотрю, храмы подновили. Чтут их у вас.
Айя была рада поскорее уйти. Бион наклонился в ее сторону, и она едва удержалась, чтобы не вздрогнуть.
– Как я понимаю, ты не стала говорить Нефру и тете, что неважно себя чувствуешь?
Айя лишь покачала головой, удивляясь, почему Биону так важно, чтобы она молчала об этом. Молодая женщина вошла в дом, но что-то заставило ее снова выглянуть на улицу. Бион удалялся, только шел он совсем не в сторону храма. Чутье подсказывало Айе: гость держал путь к дому Байека.