Целитель приказал положить Ван Дэчэня на землю и осторожно, чтобы не трогать раны, снял с него одежду и доспехи, одновременно совершая песнопения и призывая богов и духов предков.
– Вы должны вскрыть брюхо быка и положить раненого внутрь! – наконец прокричал шаман.
Несколько воинов бросились прочь из палатки, и через несколько минут Баян услышал рев быка. Затем он помог шаману вынести полководца из юрты. Зверь уже лежал на боку, мертвый, горло было разрезано. Собралась большая группа воинов, один из командиров взял свой меч и вспорол брюхо быка. Ошметки кишечника брызнули на землю. Это зрелище повергло Наталью в еще больший ужас, чем испытанный во время битвы. Она ощутила смесь отвращения и полной неразберихи, хотя знала, что для Баяна этот ритуал был вовсе не странным.
– Ван Дэчэнь! – прозвучал крик.
Все повернулись и увидели, что к ним спешит Великий хан, одетый в золотые доспехи. Все собравшиеся там низко поклонились и расступились, чтобы пропустить его. Рядом с ханом бежал его шестнадцатилетний сын, Асутай.
– Он был ранен артиллерией армии Сун, мой господин, – сказал Баян, также склонив голову.
Мункэ подошел к своему полководцу.
– Помогите мне с ним.
Без промедления Баян наклонился, и помог шаману и Великому хану затолкать тело Ван Дэчэня в брюхо быка. После этого шаман, продолжая свои песнопения, начал бить в барабан и танцевать.
– Если мы потеряем его, я останусь как без рук, – сказал Великий хан.
Баян не был уверен, что Мункэ обращался к нему, поэтому не поднимал голову и ничего не говорил. Его руки были покрыты кровью быка.
Но хан повернулся к нему.
– Ты был там?
– Кажется, я знаю, что произошло, мой господин.
– Расскажи мне.
Баян поднял голову.
– Армия Сун знала, что мы придем. Каким-то образом они окружили нас снаружи ворот, и мы об этом не знали, пока их стрелы не посыпались на нас. Ван Дэчэнь попытался начать вторую атаку, но их пушечный выстрел ранил его.
Мункэ кивнул, дрожа от неистовой ярости.
– Доставьте его в храм на Синь Юнь! – прокричал он и умчался.
Баян повернулся к полководцу, лежащему внутри быка. Ритм барабана учащался, голова шамана неистово тряслась, когда тот приседал и танцевал. Все смотрели на шамана с надеждой и мольбой. Мужчины прикатили телегу, погрузили на нее быка с полководцем внутри, и направились к храму на юге.
Наталья почувствовала сомнение Баяна – впервые, с тех пор как она начала эту симуляцию. Возможно, боги обратились против Великого хана, собираясь забрать его великого полководца. Возможно, они не были довольны его пребыванием в этом месте в эти жаркие и зловонные летние месяцы. Говорили, что некоторые были против этого, но Мункэ был категоричен. Возможно, это было наказанием за его высокомерие. Должен был быть ответ на это. Должна была быть причина.
Эти и другие мысли беспокоили Баяна. Вопрос о том, откуда появились лучники империи Сун, в частности, оставался без ответа.
Но пока он пошел искать Бокэ, чтобы сделать доклад, после чего ему нужно было разобраться со своими людьми и узнать, кого из них он потерял.
– Как ты? – внезапно спросила Виктория, и Наталья почувствовала прилив благодарности, услышав голос доктора. – Тебе снова нужен перерыв?
– Да, пожалуйста, – прошептала Наталья.
Это был единственный способ отмыть руки от крови.
Глава 6
Оуэн стоял в подвале жуткого дома ассасина и указывал на новый Анимус.
– Вы хотите отправить меня в Китай?
– Да, – сказала Ребекка. – В 1259 год. Тамплиеры восстановили некоторые данные Монро. Эти данные указывают на то, что Частицей Эдема обладал хан Мункэ.
– Хан Мункэ? – спросил Хавьер.
Ребекка повернулась к нему.
– Внук Чингисхана. Его дедушка был убит Куланом Галом.
Хавьер сложил руки на груди.
– Если вы говорите, что он был убит…
Гриффин кивнул.
– Одним из наших.
– Данные Монро имеют смысл, – сказала Ребекка. – После смерти Чингисхана Монгольская империя продолжала расширяться. Она распространилась на территории России и Персии. Они были на пороге Европы, и большинство людей в то время считали, что монголы были посланы прямо из ада, как наказание Божье. Разумеется, ханам немного помогла невероятная передовая технология, хотя, возможно, они этого не понимали.
– Я даже не знал, что у меня есть китайские предки, – сказал Оуэн.
Ребекка кивнула.
– Большинство людей были бы очень удивлены своими ДНК. Мы все взаимосвязаны. Чингисхан, вероятно, имеет шестнадцать миллионов живых потомков.
– Так что случилось в 1259 году? – спросил Хавьер.
Ребекка подошла к стеклянному столу для переговоров. Когда она коснулась его поверхности, над стеклом появилась голограмма. Монро делал так же с журнальным столиком на своем складе. Оуэну казалось, что это было давным-давно.
Сейчас перед ними была Земля, южная часть Китая была выделена.
– В 1259 году хан Мункэ совершил нападение на одну из последних крепостей империи Сун, – указала Ребекка на мигающую точку на земном шаре. – Место под названием Дяоюйченг[22], или Рыбацкий городок. Впечатляющая крепость. Хан Мункэ умер во время нападения, и это приостановило расширение Монгольской империи.
– И если у него был один из зубцов… – сказал Гриффин.
– Он может быть там, – подхватила Ребекка. – Или, по крайней мере, это именно то время и место, откуда мы начнем поиск.
Оуэн шагнул к голограмме, изучая ее.
– Так это как в Нью-Йорке. Я войду в Анимус, чтобы попытаться найти эту вещь или отследить ее путь.
– Совершенно верно, – сказала Ребекка. – Ты готов?
– Конечно, – ответил Оуэн.
– Как насчет меня? – спросил Хавьер.
Ребекка посмотрела на него.
– Пока отдыхай.
Хавьер нахмурился.
– Разве я не могу ничего сделать?
– Нет, – ответила Ребекка. – Пока не можешь.
Хавьеру это явно не понравилось, но если бы их поменяли местами, Оуэн тоже был бы недоволен. Он ничего не мог с этим сделать.
– Как Монро это все выяснил? – спросил Гриффин.
Ребекка переключила голограмму на изображение ДНК. Перед их глазами вращалась двойная спираль.
– В Трезубце нет ничего магического. Это технология. Очень-очень передовая, но все же технология. Похоже, зубцы выделяют уникальную форму энергии, или излучение, которое взаимодействует с ДНК человека. Оно оставляет след, генетический маркер, который передается. На самом деле мы не знаем, что это за маркер, но Монро явно это выяснил. Тамплиеры тоже это поймут, это лишь вопрос времени.
– Излучение? – спросил Оуэн. – Оно изменило мою ДНК?
– Похоже на то, – сказала Ребекка. – Мы все еще пытаемся это выяснить.
– Хотел бы я, чтобы Монро был здесь и все объяснил, – сказал Оуэн.
Он все еще не знал, что ему думать о Монро. Кто он, или где он был.
– Я сам хотел бы поговорить с ним, – сказал Гриффин, но его слова прозвучали угрожающе.
Ребекка выключила голограмму.
– Если ты готов, давай сделаем это. Мне нужно идти.
– Я готов, – сказал Оуэн.
Они подошли к новому креслу Анимуса, которое отличалось от кресла Монро и выглядело куда более изящным и удобным. Оуэн сел в него.
– Я использовала новый процессор и чертежи, – сказала Ребекка. – Но у этой машины есть элемент, который я отключила.
– Какой элемент? – спросил Оуэн.
– Насколько я могу судить, – сказала Ребекка, прикрепляя Оуэна к различным ремням и проводам, – «Абстерго» разработала способ подавления активности теменных долей. Он предназначен для невероятно сильной симуляции, но я не осмелюсь использовать его до тех пор, пока не узнаю об этом больше. Нам не хочется повредить твой мозг. Так что это будет обычная симуляция, очень похожая на те, которые ты уже пережил. Понятно?
– Понятно. Думаю, я готов.
– Тогда давайте сделаем это.
Ребекка начала подключать Оуэна к Анимусу.
– Удачи, – сказал Хавьер.
– Разбуди меня, если я начну пускать слюни, – весело ответил Оуэн.
Ребекка надела на Оуэна шлем. Теперь он не видел ничего вокруг. Он как будто погрузился в воду точно такой же температуры, как его тело, что обострило его чувства и отрезало от окружающего мира.
– Все в порядке? – спросила Ребекка. – Ты меня слышишь?
– Четко и ясно.
– Я стараюсь, – последовала пауза. – Все хорошо, Коридор Памяти загружен.
– Включайте, – сказал Оуэн.
– Хорошо, поехали.
Ослепляющий, немного болезненный свет ударил в глаза, и Оуэн зажмурился. Но постепенно боль утихла, и, открыв глаза, он обнаружил, что находится в невероятной комнате ожидания Анимуса. Ничего удивительного. Он был здесь раньше. Однако он был удивлен, когда посмотрел вниз.
– Я женщина.
– Это проблема?
– Нет, – сказал он. – Просто… наблюдение.
Он разглядывал предка, в которого вселился. На ней были черные одежды и кожаные доспехи с тиснением. Сбоку висел меч, на руках были перчатки. В одной перчатке спрятан клинок, на другой был арбалет.
Оуэн вытянул руки с оружием перед собой.
– Она ассасин.
– Кажется, да. Но у нас нет записей о ней за этот период времени.
– Это нормально?
– Это не так уж необычно. Тамплиеры крадут или уничтожают наши записи всякий раз, когда находят их. Ход времени тоже не помогает. Некоторые записи просто слишком хорошо скрыты, даже от нас.
– Я чувствую, как она давит на меня.
Оуэн как будто ощущал тяжесть в голове, перед которой он должен был медленно сдаться.
– Симуляция загрузилась?
– Еще несколько секунд.
Оуэн провел в ее сознании уже достаточно времени, чтобы узнать, что имя его предка было Чжан Чжи. Ее отец тоже был ассасином.
– Все, готово. Скажи, когда можно начинать.
– Начинайте.
В пустоте Коридора Памяти вспыхнул яркий свет, опалив разум Оуэна, но боль постепенно проходила, и он обнаружил, что сидит на циновке на деревянном полу. Стены вокруг него были обиты бамбуковыми досками, справа была дверь. Стояла летняя ночь, он знал это, и с каждым моментом понимал