– И что? – спросила она.
Гриффин склонил голову набок.
– И что?
– Да. И что, если у него была своя причина? Мне какое дело?
– Отлично, – сказал Гриффин. – Пока вы будете подавлять этот подростковый бунт, я собираюсь в Монголию.
Он подошел к стене с арсеналом и начал сбрасывать оттуда оружие.
– Мы тоже поедем, верно? – спросил Дэвид.
– Да, – ответила Наталья. – Он дал нам слово.
– О чем сейчас сожалею, – сказал Гриффин, а затем пробормотал:
– Кстати, ты не выполнила свою часть сделки.
– Я найду гробницу, когда доберемся до Монголии, – сказала Наталья, тщательно подбирая слова.
Гриффин только крякнул, но она знала, что он возьмет их. Она вообще-то не хотела ехать в Монголию. Но ей нужно было как-то помешать Гриффину, Исайе и вообще кому-либо найти Частицу Эдема. Она понимала, что не сможет сделать это из подвала заброшенного дома.
Глава 22
Оуэн стоял возле банка, посматривая на часы. У него были инструкции, и если он это сделает, то сможет выкарабкаться из ямы и снова встретиться с женой и сыном. Если ему не удастся, они потеряют свой дом и спокойную жизнь, которую он с таким трудом для них выстраивал. Но, несмотря на результат, они будут в безопасности. В этом он не сомневался.
Время истекало, и в 16:23 он вошел в банк. Несколько минут он стоял у одной из касс, делая вид, что заполняет бланк для вноса депозита. Он старался преодолеть страх, из-за которого уже покрылся потом. Во рту было сухо, как в пустыне. Затем он направился в туалет и вошел в среднюю кабинку. Он прикрыл дверь, оставив небольшую щель, и залез с ногами на унитаз.
После этого ему оставалось просто ждать.
И он ждал.
Ноги от сидения на корточках нестерпимо болели, но он оставался на месте, вдыхая запах промышленного очистителя и освежителя воздуха с вишневым ароматизатором.
В 17:03 он услышал, как дверь в туалет открылась, и по звону ключей он определил, что это был охранник. По инструкции он должен был проверить каждую кабинку, но поскольку все двери были открыты, он пренебрег этим пунктом, в точности, как и надеялся Оуэн.
Охранник выключил свет, и дверь в туалет закрылась.
Оуэн слез с унитаза и на ощупь вышел из кабинки. Единственный лучик света шел от красного указателя на двери эвакуационного выхода.
Он выжидал момент.
В 17:17 он вышел из туалета, повернул направо и направился к офисам в задней части банка. Там он открыл дверь эвакуационного выхода, впустив своего подельника, который уже отключил сигнализацию. Мужчина был одет в черную джинсовую куртку с капюшоном, его лицо было частично скрыто.
Затем они вдвоем направились в главный зал банка, где кассиры все еще считали деньги, прежде чем закрыть сейф на ночь.
Там, в вестибюле, подельник Оуэна повысил голос, размахивая пистолетом.
Неважно, что он говорил, – Оуэн его не слушал. Вместо этого он наблюдал, как кассиры и сотрудники искали тревожную кнопку, на их лицах застыло удивление и ужас. Он думал, что, если ты работаешь в банке, следует лучше готовиться к таким случаям, быть как-то жестче. Но все они просто подняли руки и присели. Все, кроме тех, кто наполнял мешки деньгами. Оуэн снова надеялся, что никто из них сейчас не наделает глупостей.
Но вдруг, словно из ниоткуда, появился охранник.
– Не двигаться! – закричал он.
После его крика «не двигаться» Оуэн понял, что будет происходить дальше, но был бессилен это предотвратить.
Подельник выстрелил в грудь охраннику, и все закричали. Один из мужчин, набивавших деньги в мешки, просто застыл на месте. Другой сотрудник обругал его, вырвал мешки у него из рук, и начал сам засовывать туда деньги.
Охранник лежал в луже крови, еще несколько мгновений подрагивая, но вдруг неподвижно застыл. Увидев это, Оуэн оцепенел. Этого не должно было случиться, но времени не было. Он и его подельник схватили как можно больше мешков и ринулись к заднему выходу, где их ждала машина.
– Ты достаточно увидел? – спросил Исайя.
– Да, – ответил Оуэн.
Симуляция рассыпалась, как древний свиток от внезапного воздействия солнечного света и воздуха, и Оуэн снова оказался в Коридоре Памяти.
– Это был не он, – сказал он.
– Но он все же ограбил банк, Оуэн, – напомнил Исайя.
– Да, но они заставили его. У него не было выбора. И это не он стрелял в охранника. Он никого не убивал.
– Так или иначе, он попал бы в тюрьму.
– Может быть, – сказал Оуэн.
Но это было не так важно, как понимание, которое он только что приобрел, как знание о том дне, потому что теперь все это имело смысл. Его отец был жертвой, такой же, как и охранник. Никто в это не поверит, особенно бабушка и дедушка Оуэна, но это не имело значения. Оуэн узнал правду, и понял, что именно этого он хотел все это время.
– Тот подельник был ассасином? – спросил он.
– Возможно.
– Я готов выйти.
– Очень хорошо. Через три, две, одну…
Коридор Памяти исчез в жуткой вспышке, и Оуэн открыл глаза в Эйри. Над ним стоял Исайя, отсоединяя его от машины. Оуэн почти убедил себя поблагодарить тамплиера, но не мог этого сделать. Пока не мог.
Вместо этого он сказал:
– Я хочу увидеть Монро.
Исайя кивнул.
– Я могу это устроить.
– Что вы с ним сделали?
– Что ты имеешь в виду?
– Где он?
– В камере.
– Вы… что-нибудь сделали с ним?
– Что, например?
Оуэн знал, что Монро располагает информацией, которую хотели бы получить и тамплиеры, и ассасины. Монро что-то расшифровал в ДНК Оуэна и других, что-то, что связывало их всех друг с другом и с Трезубцем Эдема. Оуэн даже не представлял, как далеко может зайти Исайя, чтобы получить эту информацию от Монро.
– Вы причинили ему боль? – спросил Оуэн.
Исайя усмехнулся.
– Перестань. Возможно, я и злюсь на Монро, но пытки всегда контрпродуктивны. Они неизбежно наносят ущерб уму, а в моем направлении работы, я считаю, стоит сохранять ум в целости. Но ты скоро сам убедишься, что он цел и невредим. Пойдем, я отведу тебя в комнату отдыха.
С этими словами он повел Оуэна по проходам и коридорам Эйри в комнату, где этим утром завтракали Грейс и Шон. Грейс все еще была там, она разговаривала с той женщиной, Викторией, которая пришла утром с Исайей. Исайя ушел, а Оуэн сел подальше от Грейс, чтобы не мешать ей, и смотрел в большие окна.
После ночного дождя на улице все блестело ярко-зеленым цветом – деревья, небольшой подлесок, и трава, которая росла в местах, где падал солнечный свет. Ему казалось очень странным, что всего несколько часов назад он бежал сквозь этот лес, чтобы проникнуть в это сооружение, а теперь сидел внутри и смотрел в окно.
– Оуэн, – позвала Грейс.
Она и Виктория смотрели в его сторону.
– Сработало? – спросила она.
– Да, – ответил он. – Сработало.
– А как ты себя чувствуешь? – спросила Виктория, и Оуэн понял, что она, наверное, кто-то вроде психотерапевта.
– Я в порядке, – сказал он. – Ты сегодня входила в симуляцию, Грейс?
Она покачала головой.
– Прошлая ночь была тяжелой для всех, – сказала Виктория. – И каждый должен справляться с этим по-своему.
Определенно психотерапевт. Оуэн встречался с несколькими после того, как его отец умер.
– Вы не против, если я пойду проверю, как там Шон? – спросила Виктория.
Оба кивнули, и женщина ушла, оставив их наедине. Оуэн встал и подошел к столу Грейс.
– Не возражаешь? – спросил он.
– Не-а.
Он вытащил стул и, развернув его, сел, скрестив руки за спинкой.
– Итак, – сказала она, – ассасины подставили твоего папу?
Его плечи напряглись.
– Похоже на то.
– Мне жаль.
До сегодняшнего дня он никогда никого не винил в смерти своего отца. Он только не знал, имел ли отношение к этому Гриффин, и это беспокоило его больше всего.
– Я думаю, это было ожидаемо, – сказал он.
– Почему?
Оуэн рассказал ей о Чжи и о том, как Братство сбросило ее со счетов после травмы, хотя она собственноручно спасла свою империю.
– Похоже, они только это и делают, – сказал он. – Они используют людей.
– Это неправильно, – сказала Грейс.
– Многое неправильно.
– Но, по крайней мере, она почтила память своего отца, верно? Это сделал и ты.
Она была права. Оуэн действительно чувствовал себя так, как будто он за это в долгу перед Чжи. И он также был в долгу перед Хавьером. Без украденного Хавьером образца ДНК Оуэн и сейчас чувствовал бы себя как раньше – поставленным в тупик, одиноким, не знающим ответов. Он хотел бы рассказать Хавьеру обо всем, что узнал здесь, но понятия не имел, когда снова увидит своего друга.
– Так ты теперь тамплиер? – спросила Грейс с ухмылкой.
Он фыркнул.
– А ты как думаешь?
– Не знаю, – ответила она. – Исайя может быть довольно убедительным.
Независимо от того, что Шон сейчас говорил об этой организации, Оуэну все еще было трудно полностью доверять ему, и невозможно было забыть о беспорядках, которые тамплиеры, такие как босс Твид, творили в Нью-Йорке.
– Я не тамплиер, – сказал он.
– Но ты и не ассасин.
– Нет. Но, полагаю, я пошел по этому пути.
– Я тоже. Если ты помнишь.
Он помнил. Его предок в Нью-Йорке готовил предка Грейс стать ассасином. Вариус и Элиза провели много времени вместе, и они были близки. Остаточный результат этой близости и доверие все еще сохранялись между Оуэном и Грейс, хотя он почти не обращал на это внимания.
Грейс откинулась на спинку стула.
– Эта ситуация взрывает твой мозг.
– Да, это так, – сказал Оуэн. – Это похоже на какой-то ментальный лабиринт. Трудно удержать все на своем месте. Все воспоминания. Все идентичности. Можно потеряться.
– Ты должен найти одну правду, – сказала Грейс. – Виктория только что говорила мне об этом. Ты должен найти одну правду и держаться за нее.
Оуэн подумал об этом.
– Для меня это мой отец. А для тебя?