Плащаница.
Иви читала, стоя у Генри за спиной. Она находилась ближе, чем было необходимо. Оба это знали, однако не пытались отодвинуться. Оба чувствовали странные волны, пробегавшие по их телам.
– Здесь написано, что плащаница Эдема способна исцелять даже самые тяжелые болезни, – удивленно прошептала Иви. – Но если бы ассасины нашли нечто подобное, отец наверняка бы знал.
«Нет, твой отец был одержим поисками в подземке», – подумал Генри. Яблоко Эдема стало ему ближе собственного глазного яблока.
– Должно быть, мы что-то упускаем из виду, – сказал он.
Иви восприняла его слова как подсказку. Она осторожно потрясла книжку. Оттуда выпало несколько листочков. Вместе они составили подобие карты. Вглядевшись, Иви быстро собрала листочки и встала, готовясь уйти.
– Вы не пойдете со мной? – спросила она Генри.
Он смутился:
– Вообще-то, практическая работа – не по моей части.
– Но у нас появился ключ к артефакту предтеч. Неужели вам не интересно, куда он нас приведет?
Конечно же, Генри было интересно. И потом, ему не хотелось так быстро расставаться с Иви.
– Раз так, я не могу отказать вам.
Они шли, сверяясь с листками карты, возбужденные новым открытием и… обществом друг друга. Карта привела их в один из аристократических районов Лондона. Улицы здесь не были столь людными, а здания отличались величественностью. Генри осенила догадка: уж не на Куин-сквер ли они идут?
– Похоже, карта ведет нас к особняку Эдварда Кенуэя, – сказал он Иви.
– Кенуэя? Знаменитого пирата?
– Он был не только пиратом, но и главой английского братства ассасинов.
– Тогда удивительно, почему мой отец и Джордж еще раньше не перешерстили весь дом Кенуэя. Они же знали, что он был ассасином.
– Хэйтем – сын Эдварда – стал тамплиером. И особняк сейчас принадлежит им.
– Получается, тамплиеры владеют домом, где спрятаны сокровища ассасинов, и до сих пор ничего не нашли?
– Должно быть, мы умеем прятать сокровища лучше, чем наши противники, – усмехнулся Генри.
Вскоре они подошли к площади. Даже Генри знал, что годы изменили облик этого места. Прежде оно называлось площадью Королевы Анны. Тогда ее со всех сторон окружали особняки, одним из которых был особняк Кенуэев. Правда, статуя королевы сохранилась. Сохранилась и пивная «Погреб королевы», существовавшая здесь с незапамятных времен, но в особняках разместились больницы, благотворительные заведения, типографии и книжные магазины.
Особняк Кенуэя входил в число немногих зданий, оставшихся жилыми. Иви знала, что Эдвард Кенуэй поселился здесь по завершении «пиратского» этапа своей жизни. Прошло чуть больше десяти лет, и в результате нападения на дом ассасин был убит. Хэйтем воспитывался убежденным тамплиером. Словом, это была долгая и неприглядная история о том, как тамплиеры настроили сына против идеалов отца.
В этом доме жила Дженнифер Скотт – дочь Эдварда и сводная сестра Хэйтема. Она одинаково поносила ассасинов и тамплиеров, однако поддерживала контакты с теми и другими. Это в значительной степени помогало ей содержать большой особняк. К тому времени имя королевы исчезло из названия площади, которая стала называться просто Куин-сквер.
Время от времени Дженнифер призывала ассасинов и тамплиеров к примирению. Умерла она в глубокой старости, после чего лондонские тамплиеры (а возможно, и ассасины) вздохнули с облегчением.
Иви и Генри прошли мимо здания «Католического общества помощи престарелым беднякам». Соседний особняк занимала другая благотворительная организация – «Общество святого Викентия де Поля». И вдруг Иви, резко остановившись, потащила Генри в сторону. Правда, металлическая ограда, окаймлявшая площадь, не очень-то позволяла спрятаться.
– Смотрите, – прошептала Иви, почти прильнув к уху Генри.
Перед особняком Кенуэя остановилась карета, и оттуда вышла не кто иная, как Люси Торн.
– Я буду в кабинете, – донеслись слова, обращенные к ее спутнику. – Прошу меня не беспокоить… разве что появятся новости насчет пропавшей записной книжки.
Тамплиеры скрылись за дверями особняка. Иви и Генри озабоченно переглянулись. Проникновение в особняк было и так непростой задачей. Люси Торн создавала дополнительные трудности.
Но ассасины зашли уже слишком далеко, чтобы поворачивать назад.
Окна второго этажа были открыты. Ассасины легко и быстро влезли по стене и оказались в музыкальном салоне. Посередине стоял громоздкий рояль, а за ним, на стене, висел портрет Эдварда Кенуэя, запечатленного вместе с маленьким Хэйтемом. Другие полотна изображали море и корабли, намекая, что первый владелец особняка провел немало времени в плаваниях.
– Что мы ищем? – спросил Генри, наклоняясь к уху Иви.
– Пока не знаю, – сказала она, оглядывая помещение.
Осмотр музыкального салона не дал результатов. Иви и Генри повсюду натыкались на сборники нот.
– Чего не видят тамплиеры? – спросил Генри, рассуждая вслух.
– Того, что способны увидеть только мы.
– Эдвард Кенуэй был пиратом. Где пират стал бы прятать свои сокровища?
– Я бы свои спрятала в библиотеке, – сказала Иви.
Генри усмехнулся.
– Для меня сама библиотека была бы сокровищем, – признался он.
Они снова переглянулись, чувствуя родство душ.
– Какой чудесный рояль, – сказал Генри.
– Вы умеете играть?
– Нет, о чем жалею. А вы?
– Немножко. Ровно столько, чтобы сойти за благовоспитанную юную леди, если понадобится.
– Я бы с удовольствием послушал, как вы играете, если представится такая возможность, – сказал Генри.
У Иви покраснели щеки.
Генри подошел к роялю, крышка которого была открыта.
– Взгляните. Некоторые клавиши чуть приподняты по сравнению с остальными, – сказал он.
Генри стал вглядываться, пытаясь найти какую-то закономерность в расположении приподнятых клавиш. Может, ее и не было, а вся причина объяснялась возрастом и состоянием инструмента?
Генри нажал одну из приподнятых клавиш. Иви вздрогнула и повернулась к нему. Она уже хотела отчитать его за потерю бдительности, когда рояль вдруг заиграл сам. Иви и Генри даже не успели ужаснуться возможным последствиям, поскольку одновременно с играющим роялем произошло и другое, не менее странное событие. Часть паркета сдвинулась, открыв ступени, ведущие в подвал.
Так вот где находилась сокровищница Кенуэя!
– Вам все это не кажется несколько… театральным? – спросил Генри.
– Наверное, Эдвард Кенуэй любил представления, – ответила Иви.
Они спустились в хранилище. У обоих захватило дух. Их окружали вещи, которым было более ста лет.
– Невероятно, – прошептал Генри. – По-моему, это «Галка».
При виде модели легендарного пиратского брига у него по-мальчишески вспыхнули глаза.
– Подумать только! Все это лежало здесь больше века.
Но Иви смотрела не на модель корабля. Она подошла к высокому столу, где лежал диск с гравировкой и некий документ. Иви взяла лист пергамента в руки.
– История лондонских ассасинов… Тайные пристанища… Подземелья… Спрятанный ключ… – взволнованно перечисляла она. – Кажется, мы нашли то, что искали.
Генри подошел к столу и встал рядом с коллегой. И снова они стояли, испытывая радость от почти интимной близости. И вдруг сверху, из музыкального салона, раздался голос Люси Торн.
– Говорите, вы слышали музыку? – раздраженно спрашивала она у невидимых охранников. – Прежде здесь не было никакого люка в полу.
Иви и Генри переглянулись. Подземелье имело вторую дверь, которую Генри запер на засов, представляя, какую досаду это вызовет у Люси и ее подручных.
– Помогите мне! – крикнула мисс Торн. – Нужно придавить это место чем-нибудь тяжелым.
Оккультистка не хуже ассасинов понимала важность внезапно обнаружившегося тайника.
Люк в полу закрылся. Иви и Генри оставалось гадать, как быть дальше.
Такие тайники никогда не делались с одним входом. Значит, где-то должен быть второй. Ассасины начали ощупывать стены. Вскоре Генри повезло: он нашел искусно спрятанную дверь. За ней была винтовая лестница, уводившая в еще более глубокое подземелье. Свет фонаря не мог высветить дна.
Осторожно спустившись вниз, они попали в подземный ход, тянувшийся под особняком. Им удалось выскользнуть из когтей Люси Торн, и тем не менее…
– Сначала сундук, а теперь целый подвал, заполненный историей ассасинов. И опять ничего толком не посмотрела, – жаловалась Иви.
– Нам нужно будет найти еще один тайник. Или потом забрать из этого все, что в нем хранится, – сказал Генри.
– «Нам»? – удивилась Иви. – Вы говорили, что не занимаетесь практической работой.
– Я… я имел в виду вас и вашего брата. Я бы помог вам с подготовкой.
– На Джейкоба сейчас бесполезно рассчитывать, – сказала Иви. – Он со своими «грачами» устраивает вылазку за вылазкой. Так что если вам надоест сидеть в вашем магазинчике, место свободно.
– Я подумаю, – дипломатично ответил Генри.
– Вы только и делаете, что думаете, – с легкой усмешкой сказала ему Иви. – А теперь давайте искать выход на поверхность.
– Значит, в доме Кенуэя ты обнаружила подсказки, и они привели тебя сюда…
Джейкоб с заметным пренебрежением махнул в сторону массивной колонны, поднимавшейся неподалеку. Они стояли на вершине холма, колонна располагалась ниже, но даже отсюда было видно, что у памятника внушительные размеры. Это монумент в память о Великом лондонском пожаре. Колонну поставили на Пудинг-Лейн, невдалеке от места, где 2 сентября 1666 года начался знаменитый пожар. Памятник внушал благоговение и страх, соизмеримые с эпохальным событием двухсотлетней давности.
Он начинался с основательного, украшенного барельефами постамента, к которому притулилась будка билетной кассы. Над постаментом вознеслась дорическая колонна со смотровой площадкой и куполом. В свое время площадку обнесли сплошной металлической сеткой, дабы предотвратить самоубийства. Это была самая высокая в мире свободно стоящая колонна. Она словно подминала окрестные здания, казавшиеся значительно ниже. В ясный день памятник был виден из всех точек города. Вблизи он просто завораживал. Неудивительно, что близнецы несколько минут молча смотрели на него.