– Велингфорд тебе знаком, – снова заговорил Хальфдан. – Ты знал, что саксы пошлют корабли…
– Я видел крепость лишь издали, и то недолго.
– И тем не менее, Гейрмунн Адская Шкура. – Голос конунга зазвучал резче, а во взгляде появилась жесткость. – Я дал тебе задание, и ты его выполнишь. Разве не ты, Гейрмунн Адская Шкура, построил речную стену и упредил атаку саксов? Неужто я ошибся, отдав под твое начало отряд?
– Нет, ты не ошибся. – Гейрмунн понял: выбора у него нет. Придется выполнять приказ Хальфдана, каким бы невозможным тот ни казался. – Но я хочу кое о чем попросить.
– О чем?
– Нам достанется все серебро, которое мы там найдем. Если, как ты говоришь, крепость почти пуста, это будут крохи. Но так я хотя бы смогу вознаградить своих воинов.
Гутрум при этих словах улыбнулся, однако Хальфдан остался серьезным.
– Хорошо, – наконец сказал конунг. – Твой отряд выступает завтра, едва рассветет. И да пребудут с вами боги.
Гейрмунну показалось, будто Гутрум хочет что-то ему сказать, однако ярл ушел, не вымолвив ни слова. Зато у Стейнольфура нашлось множество слов, когда Гейрмунн сообщил ему и еще нескольким воинам о приказе Хальфдана.
– Это же бессмысленная затея! – закричал клятвенник. – Он хочет тебя погубить?
– Похоже, что так, – сказала Бирна.
– Гутрум предупреждал меня об этом. Говорил, что за славу придется заплатить.
– Жизнью? Слишком высокая цена, – поморщился Стейнольфур.
– Если такова моя судьба, – ответил Гейрмунн.
Поблизости сидели Ветр с Рафном. Белокурый воин заговорил, и его резкий голос напоминал треск льда на пруду.
– Убить тебя Хальфдан не может. Ты спас лагерь, и все это знают. Но твоя слава ему угрожает, вот он и нашел способ избавиться от тебя с помощью твоей же славы.
– Что нам теперь делать? – тихо спросил Шальги.
Поражение казалось неминуемым. Гейрмунну вспомнилось предсказание Вёлунда о его будущем. Кузнец говорил, что он сдастся врагам. Гейрмунн решил опровергнуть предсказание.
– Выбора у нас нет, – сказал он своим воинам. – Мы должны взять Велингфорд.
– И как ты собираешься это сделать? – поинтересовалась Бирна. – С нашими силами такую крепость не захватить.
В разговор вступил Рафн. Он кивнул в сторону реки.
– У нас есть саксонские лодки. Снимем с мертвых саксов одежду, возьмем их доспехи.
– Вероломный у тебя способ, – заметил Стейнольфур, но Гейрмунн не понял, с упреком это было сказано или нет.
– Зато мы сможем проникнуть в крепость, – пожал плечами Рафн.
– Ну хорошо, проникнем. Но если саксов там полсотни или сотня, это не очень-то поможет нам победить, – сказал Гейрмунн.
– У тебя есть замысел получше? – спросил Ветр.
Гейрмунн задумался, вспоминая все, что успел узнать о саксах, и выискивая их слабые места.
– Саксонские воины в большинстве своем крестьяне, – наконец сказал он. – Почти все они скорее предпочтут вернуться домой, чем удерживать крепость. Вот мы и позволим им уйти.
– Позволим им уйти? – переспросил Стейнольфур. – Нас вроде не за тем посылают.
– Я говорю о том, что нужно создать для них повод, – покачал головой Гейрмунн. – Этельред ушел на юг. Он бросил Велингфорд, зная, что датчане на подступах к крепости. Едва ли оставшимся там воинам это понравилось. Особенно после их неудачной попытки захватить наш лагерь. Если саксы поверят, что обречены, быть может, они предпочтут уйти.
– С чего им так думать? – возразил Рафн. – На армию мы не тянем.
– Нам и не нужна большая численность, – сказал Гейрмунн. – Нужно внушить саксам, что Христос, в которого они верят, их покинул.
– Как? – спросил Стейнольфур.
– Сыграть на их страхе перед нашими языческими нравами.
Воины хотя и сомневались в успехе затеи, но подчинились Гейрмунну и сделали три больших креста. Их приладили к саксонским лодкам на манер мачт. Затем Гейрмунн распорядился, чтобы троих убитых саксонских воинов вымазали маслом и повесили на кресты. Не став дожидаться завтрашнего утра, отряд еще на закате двинулся к Велингфорду.
Гейрмунн взял шесть лодок: три с крестами и еще три, на которых разместился его отряд. Шли на веслах от Редингума до Мулсфорда, где до сих пор висел запах гниения и смерти после сражения у Эшдауна. Там отряд пристал к берегу, чтобы преодолеть остаток пути по суше. Сам Гейрмунн поплыл дальше. Над ним висел труп сакса: бледный, исклеванный воронами. На двух других лодках плыли вызвавшиеся помочь ему Рафн и Торгрим. Не каждому хватило бы сил управляться с тяжелой саксонской лодкой. До Велингфорда оставалось еще целых пять роздыхов.
Когда Гейрмунн со спутниками подплыли к крепости, стояла глубокая ночь. Он знал, что на стенах выставлен дозор. Приблизившись на достаточное расстояние, Гейрмунн поджег труп сакса. Рафн с Торгримом сделали то же самое. В темноте запылали три огненных креста. Почти сразу же со стен донеслись встревоженные крики. Гейрмунн представлял, какой ужас охватил саксов при виде ночного зрелища.
Горящий крест угрожал поджечь лодку, и потому Гейрмунн поторопился пристать к берегу. Следом подплыли Рафн и Торгрим. Лодки связали вместе, оставив их гореть. Помимо устрашения саксов, это был сигнал для отряда Гейрмунна, добиравшегося по суше. Ночную тишину прорезали звуки многочисленных датских рожков. Они гудели на обширном пространстве с востока до запада. Казалось, у стен крепости собралась большая армия, появившаяся из ниоткуда.
Гейрмунн бесшумно подкрался к воротам Велингфорда. Когда стихли датские рожки, он закричал во всю силу легких, обращаясь к дозорным на стене.
– Я Гейрмунн Хьёрссон! Недавно я разбил вас на реке. Нынче пришел захватить вашу крепость! Нас гораздо больше, чем вас, и крепость будет моей! Ваш король вас бросил! А теперь вас бросил и ваш бог!
Он помолчал, давая страху укорениться за стенами крепости.
– Но я готов проявить милосердие! – продолжал Гейрмунн. – Я не вижу причин, заставляющих вас погибать здесь, и потому даю возможность до восхода солнца покинуть Велингфорд! Возвращайтесь к своим семьям! Идите с миром на ваши поля. Если вы оставите оружие и серебро в стенах крепости, клянусь, что никто не причинит вам зла и не будет преследовать!
Он снова помолчал.
– Но с восходом солнца мое милосердие закончится! Если не уйдете – пеняйте на себя! Мы заживо сожжем всех до единого саксов в крепости, принесем вас в жертву нашим богам!
Гейрмунн задержал взгляд на стенах, где сгрудились саксы, затем повернулся и зашагал на юг. Рафн и Торгрим последовали за ним.
– Отлично сказано, – похвалил Рафн.
Одежда и черные волосы воина сливались с темнотой, отчего его лицо казалось призрачным.
– Если твоя угроза не заставит саксов убраться, быть может, они заслуживают участи биться за это проклятое место, – пробасил Торгрим.
– Они уйдут, – сказал Гейрмунн.
– Мы и впрямь отпустим их с миром? – спросил Рафн.
– Да, если они выполнят наши условия. Я же поклялся.
Рафн кивнул, но в темноте Гейрмунн не видел, одобряет ли датчанин такое решение или же просто показал, что услышал ответ.
Костров в течение ночи не разводили, чтобы не выдать свою настоящую численность. Наступил рассвет. Отряд Гейрмунна покинул лес и, двигаясь сквозь негустой утренний туман, зашагал к Велингфорду.
– Смотрите! Ворота открыты! – крикнул Шальги.
– Похоже, ты оказался прав, Адская Шкура, – сказал Торгрим. – Саксы ушли.
Все намекало на то, что крепость пуста, однако внутрь датчане входили с опаской, держа оружие наготове и ожидая ловушек.
Ловушек не оказалось. Судя по всему, крепость пустовала с ночи. Земля в загонах для скота была сухой, очаг в кузнице – холодным. Подойдя к вспомогательным укреплениям возле моста, отряд Гейрмунна увидел тлеющие угли костров. Саксы, уходившие отсюда, несомненно торопились. Они оставили немного серебра, а также топоры и мечи – всего четырнадцать штук, не считая множества копий, вил и прочего самодельного оружия. С таким скудным арсеналом саксам было бы не удержать крепость, если бы Хальфдан двинул сюда всю армию.
– Этельред и в самом деле их бросил, – сказал Рафн.
Воины Гейрмунна молча озирались, словно до сих пор не верили в столь легкий успех.
– Велингфорд наш! – взмахнув ножом, крикнул Гейрмунн, и воины, выйдя из оцепенения, ответили ему приветственными криками. – Несите сюда все золото и серебро, какое найдете, чтобы разделить поровну. Все остальное, что вам приглянется, смело можете забирать.
Датчане одобрительно закричали и разбрелись по крепости. Меж тем солнце уже поднялось над стенами и крышами Велингфорда. Гейрмунн присел на пень перед костром. Шальги отправился попытать счастья, а Стейнольфур и Бирна сели рядом с Гейрмунном.
– После этого жди притока новых воинов, – сказал Стейнольфур.
– В нашей победе нет никакой чести. – Гейрмунн убрал нож в ножны. Чистить и точить лезвие не требовалось. – Она далась слишком легко.
– В тебе, Адская Шкура, опять говорит гордость, – заметила Бирна. – Должна ли честь непременно сопровождаться борьбой?
– Нет, но честь нужно заслужить, – ответил Гейрмунн.
– Оглянись вокруг! – Стейнольфур раскинул руки. – Ты это заслужил. Ты дважды привел датчан к победе, прибегнув к смекалке и не потеряв ни одного воина. А если охота сражаться, придется разыскать саксов и позвать их обратно.
– Ты прав, – усмехнулся Гейрмунн. – Теперь нужно сообщить Гутруму и Хальфдану, что мы взяли Велингфорд.
– Я пойду, – вызвалась Бирна и встала. – Хочу увидеть лицо Хальфдана, когда он услышит об этом.
– Иди. Но вначале сообщи Гутруму. Я его клятвенник. Если взятие крепости – честь, он разделяет ее с нами.
Бирна ушла. Стейнольфур сел поближе к Гейрмунну.
– А ты знаешь, что достиг большего, нежели твой отец? Он никогда не захватывал ни крепостей, ни селений.
– Ему этого и не требовалось.
– Велингфорд смог бы стать твоим. Хорошее место. Крепкие стены. Река позволяет вести торговлю. Почти как в Авальсснесе. – Стейнольфур осмотрелся. – Но думаю, это место приглянется Хальфдану или Гутруму. Да и саксы захотят вернуть себе крепость. Так что, даже если датчане и отдадут тебе Велингфорд, за него еще нужно будет повоевать.