– Похоже, я обязан это сделать.
– Не хочешь их видеть? – догадалась Эйвор.
– Мы расстались не лучшим образом, – сказал Гейрмунн, вспоминая перепалку в отцовских покоях. – Мы все тогда были рассержены. Сама понимаешь, какой это был разговор.
– Боги свидетели: не мне судить о подобных вещах, но я все же скажу. Раны, оставленные без внимания, редко заживают без последствий. Их нужно очистить и перевязать, иначе они воспалятся. – Эйвор положила руку ему на плечо, заглянула в глаза. – Какой бы выбор ты ни сделал, я рада тебя видеть.
С этими словами она ушла на нос корабля и затеяла разговор с кем-то из своего отряда.
Гейрмунн остался на корме. Вскоре подошел Стейнольфур. Гейрмунн пересказал ему услышанное. Стейнольфура это мало тронуло. Ничего удивительного – ведь Ругаланн не был его родиной.
– Для Хьёра это большая потеря, – сказал Стейнольфур. – Но ты покинул те края и отправился искать себе земли.
– Так я сказал отцу на прощание, однако у меня по-прежнему нет земель.
– Это не повод для стыда, – успокоил его Стейнольфур. – Ты на пути к своей судьбе.
Но Гейрмунн уже не знал, правда ли это и было ли когда-нибудь правдой. Он вдруг ощутил себя запутавшимся, потерянным и до конца плавания больше не произнес ни слова.
Ближе к вечеру корабль достиг Равенсторпа. Поселение состояло из двух с лишним десятков хижин, среди которых высились синие стены усадебного дома. С одной стороны их прикрывал невысокий гребень пологого холма, поднимавшегося над рекой. Вдоль берега тянулась пристань, принимавшая военные и торговые корабли. Удобное место для поселения. И земли для возделывания хватает. Так думал Гейрмунн, глядя в северную сторону.
С пристани Эйвор повела гостей в свой дом. Где-то стучал молот кузнеца и слышалось лошадиное ржанье. Они прошли мимо жилых домов и мастерских. Мужчины, женщины и дети смотрели на них скорее с любопытством, чем со страхом и подозрением. Не все местные были похожи на норвежцев; некоторые даже смахивали на саксов. Один человек напомнил Гейрмунну торговцев из Сирланда, виденных в Лундене. Кожа у него была смугла, волосы черные, а одежда разительно отличалась от саксонской, норвежской и датской. Он стоял возле хижины, заложив руки за спину. Когда их глаза встретились, человек кивнул Гейрмунну.
Крыша дома Эйвор была похожа на драккар, чей нос украшала резная фигура дракона. Эйвор ввела гостей внутрь. Там их приветствовала женщина, цвет волос которой был похож на цвет шкуры благородного оленя. Все в ее облике и фигуре указывало на воительницу, хотя гостей она встретила без доспехов. Женщину звали Рандви, и она была военачальницей у Эйвор. Гейрмунн назвал имена своих воинов.
– Должно быть, все вы проголодались и у вас пересохло в горле. – Рандви указала на длинный стол с яствами, кувшином эля и рогами для питья. – Рассаживайтесь и угощайтесь.
Эйвор пошла к столу первой. Ее жилище нельзя было назвать слишком уж большим, Гейрмунн видел дома повнушительнее. Но чувствовался здесь достаток и уют, каких может желать ярл. Нечто подобное Гейрмунн хотел заполучить и для себя, если такова его судьба.
– А ты хорошо здесь устроилась, – сказал Гейрмунн.
– Мне во многом повезло. – Эйвор мельком взглянула на Рандви. – Но все, что ты видишь, стоило нам жестокой борьбы.
Воины расселись за столом и принялись за еду и питье. Осушив рог, Рафн заглянул внутрь и улыбнулся:
– У тебя прекрасный пивовар.
– Я передам твою похвалу Текле, – пообещала Эйвор.
– Отмеченная Волком! – послышалось за спиной.
Гейрмунн повернулся и увидел человека, напомнившего ему торговцев из Сирланда.
– Можно мне познакомиться с твоим гостем? – спросил он.
– Конечно.
Эйвор пошла к нему. Гейрмунн последовал за нею, оставив Адских Шкур пировать за столом.
– Это Гейрмунн Хьёрссон из Ругаланна, – сказала Эйвор. – Гейрмунн, познакомься с Хитамом, моим советником.
– Рад встрече с тобой, Гейрмунн. – Хитам поклонился.
Для советника он выглядел слишком уж молодо: не дашь больше двадцати. Его черные волосы были коротко острижены. В ушах покачивались кольца.
– Или мне следует называть тебя Гейрмунн Адская Шкура?
Эйвор с удивлением посмотрела на советника, затем снова на Гейрмунна.
– Сейчас я куда охотнее откликаюсь на это прозвище, чем когда-то, – кивнул Гейрмунн. – Откуда ты знаешь о нем?
Хитам сложил руки на поясе пальцами вниз.
– Моя обязанность – узнавать обо всех делах датчан и саксов. Слава о тебе достигла моих ушей даже здесь, в Равенсторпе.
Его манера говорить была такой же, как у других уроженцев Сирланда, которых Гейрмунн встречал в Лундене.
– Я слышал, что ты очень умен и что у Гутрума есть немало поводов тебя благодарить, – добавил Хитам.
– Твои слова, Хитам, делают мне честь. Позволь спросить, ты родом из Сирланда?
Хитам кивнул.
– Что привело тебя сюда, в края, столь далекие от твоей родины?
– Я искатель знаний. Ищу их везде, где могу найти. Особенно те знания, что утеряны и забыты.
– Ты предсказатель? – спросил Гейрмунн. – Или ты говоришь о книгах?
– Я не являюсь здешним предсказателем. А знания и мудрость сохраняются не только в книгах.
– А здесь есть вёльва?
Находись Гейрмунн в Авальсснесе, он бы обратился за мудростью к Ирсе или даже к Браги. Но сейчас его устроила бы и встреча с местной предсказательницей.
– Я хотел бы с ней поговорить… если она согласится.
– Думаю, что согласится. Если вздумаешь ее искать, она живет на краю поселения. Могу показать дорогу, – вызвался Хитам. – Хочешь, пойдем сейчас.
– Хочу, – ответил Гейрмунн.
Он посмотрел на воинов своего отряда, вполне довольных отдыхом и угощением, затем повернулся к Эйвор.
– Иди, – сказала она, слегка улыбнувшись… – Позже поговорим. А сегодня мы устроим празднество в твою честь.
– Я тебе очень благодарен, – ответил Гейрмунн и вслед за Хитамом вышел из дома.
Они зашагали в северном направлении. Из-за деревьев выглядывали верхушки римских колонн. В воздухе пряно пахло дикими цветами. Откуда-то доносился детский смех, которого Гейрмунн не слышал уже давно. Здесь веяло покоем и основательной, сытой жизнью. На какое-то время он даже забыл, что находится не у себя на родине, а на земле Мерсии.
– Я много слышал о Гутруме, – сказал Хитам. – Говорят, он убил Этельреда – короля Уэссекса.
– Это правда. Я видел, как Гутрум пронзил его копьем.
– Гутрум стал могущественным воином. – Хитам шел, держа руки за спиной. Это сразу напомнило Гейрмунну Тортреда. – Но я уверен, что таковым он был не всегда.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Только то, что Гутрум, как мне кажется… кое-чем обзавелся.
Гейрмунн сразу подумал о Хнитудре и с подозрением посмотрел на уроженца Сирланда.
– Чем, по-твоему?
– Храбростью? – слегка пожал плечами Хитам. – Может, огонь честолюбия вспыхнул в нем с новой силой?
– Конунг Гутрум никогда не был трусом, – сказал Гейрмунн. – Возможно, ты просто говоришь о его судьбе.
– Возможно, – с улыбкой согласился Хитам. – Мы почти пришли. Это и есть жилище предсказательницы. – Он махнул рукой в сторону хижины, что виднелась за деревьями.
Гейрмунн не нуждался в подсказке. Его ноздри улавливали едкий дым. Вокруг разгуливали кошки. На солнце сушились травы и грибы. К столбам перед хижиной были прибиты черепа людей и животных. Такие же черепа висели вдоль стен. Здесь могла жить только предсказательница.
– Дальше пойдешь один, – сказал Хитам. – Но прежде чем уйти, скажу тебе еще кое-что, Гейрмунн Адская Шкура. Если когда-нибудь ты найдешь что-то утерянное и забытое и захочешь понять, что перед тобою, разыщи меня. Я помогу.
Сказав это, Хитам повернулся и зашагал обратно.
Гейрмунн смотрел ему вслед, спрашивая себя, откуда этот человек знает о Хнитудре и что именно ему известно про браслет. Потом мысли и внимание Гейрмунна сосредоточились на хижине предсказательницы. К двери он подходил с некоторой опаской – ведь предсказатели общаются с богами и не так-то легко войти туда, где бывают боги.
Он протянул руку, собравшись постучать, но дверь открылась сама. Выглянула молодая женщина. На ней было просторное платье цвета темной воды. Ее бледный лоб, нос и щеки были подкрашены вайдой. Длинные черные волосы она собирала в несколько кос, вплетая в них кусочки костей, оленьих рогов и металла. Ее глаза смотрели на Гейрмунна с глубиной и ясностью, которые не имели ничего общего с их цветом. Молодость предсказательницы, ее красота и устрашающая сила – от всего этого Гейрмунн потерял дар речи. Женщина смотрела ему в глаза, приковывая взгляд, и ждала.
– Я… – начал он и осекся. – Мое имя – Гейрмунн Хьёрссон. Иногда меня называют Адской Шкурой.
Предсказательница молчала.
– Хочу поговорить с тобой, если позволишь. Хочу узнать, как сложится моя судьба. Я могу заплатить серебром. Больше мне нечего предложить.
– Неправда. – Голос предсказательницы напоминал теплый дождь, струйки которого стекали по спине Гейрмунна. – Пока тебе есть что терять, у тебя есть и что отдавать.
Гейрмунн оглядел себя:
– У меня есть только то, что ты видишь. Больше ничего.
– Я вижу саксонский нож.
Предсказательница открыла дверь и вышла к Гейрмунну, встав рядом. Он подавил в себе желание попятиться. Продолжая смотреть в глаза, женщина протянула руку к его поясу. Ее пальцы сомкнулись вокруг плоской рукоятки. Гейрмунн вздрогнул, когда предсказательница вытащила нож из ножен.
– Если желаешь узнать волю трех Прядильщиц, ты должен пожертвовать мне этот нож.
– Зачем? – спросил Гейрмунн. Его голос звучал сбивчиво, словно ему не хотелось расставаться с ножом. – Ты можешь просто его взять. Но… почему он? Это заурядное оружие.
– Ты хочешь, чтобы вместо ножа я взяла твой красивый меч?
– Нет, я не об этом…
– Боги не открыли мне причину. Они лишь сказали, что нож оскорбляет их и не вяжется с тобой. – Предсказательница вертела нож, внимательно рассматривая клинок. – Чьей крови он вкусил? Как попал к тебе?