По просьбе высокого гостя хозяева расчистили участок берега, но посадочная полоса больше напоминала непаханое поле, а по краям ее, в опасной близости, лежали поваленные деревья. В дальнем конце полосы реял ветроуказатель. Все было выполнено в строгом соответствии с указаниями, переданными графом в телеграмме полковнику фон Леттов-Форбеку. Посадка прошла гладко, и «Бабочка» лениво подкатилась к присланной из форта машине. У открытой дверцы их поджидал офицер в серой полевой форме и тропическом шлеме.
Как только Отто фон Мирбах спустился по трапу на землю, офицер шагнул ему навстречу. Был он высок, сухощав, но широк в плечах. У горла красовался Железный крест первой степени. В коротко подстриженных усах проступала седина. Взгляд пронзительный и твердый.
– Граф Отто фон Мирбах? – спросил он, козырнув гостю. – Честь имею, полковник Пауль фон Леттов-Форбек.
Резкий, отрывистый голос мог принадлежать лишь человеку, привыкшему командовать, а не повиноваться.
– Здравствуйте, полковник. После долгой переписки рад познакомиться с вами лично.
Пытливо вглядываясь в черты полковника, граф крепко пожал ему руку. Готовясь к путешествию в Африку, он навестил военное министерство на Унтер-ден-Линден, где ему позволили ознакомиться с личным делом фон Леттов-Форбека. Содержимое документа произвело на графа сильное впечатление. Во всей армии не было, пожалуй, второго офицера соответствующего ранга, имеющего за спиной такой же боевой опыт. Он принимал участие в подавлении «боксерского» восстания в Китае. Сражался под командованием фон Трота в Германской Юго-Западной Африке во время жестокого уничтожения гереро. Тогда погибло более шестидесяти тысяч мужчин, женщин и детей – более половины всего племени. Затем Пауль фон Леттов-Форбек командовал шютцтруппе в Камеруне. Германская Восточная Африка была его последним назначением.
– Позвольте, полковник, представить фрейлейн фон Вельберг.
– Очень приятно, фрейлейн.
Фон Леттов-Форбек снова козырнул, щелкнул каблуками и с легким поклоном открыл перед гостьей заднюю дверцу. Густав и Хенни остались с «Бабочкой», а автомобиль, развернувшись, покатил к форту.
Не тратя понапрасну времени, граф сразу перешел к делу. Он знал, что полковник ожидает именно такого подхода и оценит его прямоту.
– Наш гость с юга добрался без проблем?
– Да. Он ожидает вас в форту.
– Какого вы мнения о нем? По-вашему, он заслуживает своей репутации?
– Трудно сказать. Он не говорит ни по-английски, ни по-немецки – только на своем родном, африкаансе. Боюсь, у вас могут быть трудности в общении с ним.
– Я учел это обстоятельство. Один из моих людей – африканер. Мало того, он сражался под командой де ла Рея против англичан. К тому же бегло говорит на английском. Как и вы, полковник. Так что трудностей в общении не будет.
– Отлично! Это значительно упрощает дело. – (Машина проехала через ворота на территорию форта.) – Вам и фрейлейн фон Вельберг потребуется помыться и немного отдохнуть. Капитан Рейтц проводит вас к отведенным помещениям. В четыре, то есть через два часа, у нас встреча с де ла Реем. Капитан зайдет за вами.
Ровно в четыре часа, как и обещал фон Леттов, в дверь постучал капитан Рейтц.
Граф взглянул на часы:
– Он пунктуален. Ты готова?
Пунктуальности он требовал от всех, включая и ее.
– Да, Отто, я готова.
Он окинул ее оценивающим взглядом – с головы до ног. Ева постаралась и знала, что выглядит чудесно.
– То самое платье от Пату. Оно тебе очень идет.
Граф повернулся к двери и крикнул капитану, чтобы тот вошел. Переступив порог, Рейтц лихо козырнул и уважительно поклонился Еве. За его спиной в коридоре маячил Хенни Дюран – в свежей рубашке, гладковыбритый, с напомаженными волосами.
– Хорошо выглядишь, Хенни, – сказала ему Ева.
Хенни, знавший немецкий достаточно, чтобы оценить похвалу, залился краской смущения.
– Если вы готовы, господа, пожалуйста, следуйте за мной.
Капитан Рейтц направился по выложенному каменными плитами коридору к винтовой лестнице, которая вела вверх. На террасе, под растянутым пологом, их ждал полковник фон Леттов-Форбек. Он сидел за крепким деревянным столом, уставленным напитками и закусками.
В дальнем конце веранды спиной к гостям, заложив руки за спину, стоял высокий мужчина в черном сюртуке. Взгляд его уходил за реку и упирался в укрытую туманом гору Меру.
Поднявшись из-за стола, полковник вежливо осведомился у гостей, успели ли они отдохнуть, после чего с любопытством посмотрел на Хенни.
– Это Дюран, тот самый парень, о котором я вам говорил, – представил Хенни граф. – Воевал против англичан под командованием де ла Рея.
Услышав свое имя, мужчина в черном повернулся. На вид ему было лет шестьдесят. Тронутые сединой волосы отступали с высокого, благородного лба; кожа в тех местах, где ее защищала от солнца шляпа, осталась белая и гладкая. Длинные редеющие пряди падали на плечи, усыпая черную ткань чешуйками перхоти. Борода – густая и неухоженная. Нос – прямой, рот – жесткий, подбородок – неуступчивый. В глубоко посаженных, темных глазах мерцала фанатичная страсть библейского пророка. И именно Библию он опустил в правый карман сюртука, направившись к графу фон Мирбаху.
– Генерал Якоб Геркулаас де ла Рей, – представил его фон Леттов-Форбек, но не успел граф сделать и шаг навстречу гостю из Южной Африки, как Хенни Дюран бросился к генералу и опустился перед ним на колено.
– Генерал Коос! Прошу вашего благословения.
Де ла Рей остановился и посмотрел на него:
– Поднимись. Я не священник и уже не генерал. Я фермер. Встань же! – Он прищурился. – Твое лицо мне знакомо, а вот имени не помню.
– Дюран, генерал. – Хенни расцвел от удовольствия – его, оказывается, не забыли. – Был с вами под Истерспруйтом.
Здесь буры одержали свои самые впечатляющие победы над англичанами, причем во втором случае захваченных британских запасов хватило почти на год военных действий.
– Да, теперь вспомнил. Ты показал нам дорогу к переправе после боя у Ланглаагте, где хаки нас окружили. В ту ночь ты спас весь отряд. Что ты делаешь здесь?
– Генерал, я здесь, чтобы пожать вам руку.
– С удовольствием! – ответил де ла Рей. Наблюдавшим эту сцену со стороны стало понятнее, почему все, кто воевал под командованием легендарного Кооса, относятся к нему с величайшим уважением и почтением. – Почему ты не остался в свободной Оранжевой республике?
– Потому что она больше и не республика, и не свободная. Ее сделали частью чужой страны, которую называют Британской империей.
– Она снова станет республикой. И тогда ты вернешься со мной вместе? Мне нужны хорошие бойцы. Такие, как ты.
На сей раз уже граф опередил Хенни:
– Пожалуйста, скажи генералу, что для меня высокая честь встретиться со столь смелым солдатом и большим патриотом, – заговорил Отто фон Мирбах, делая шаг вперед.
Хенни, с готовностью взяв на себя роль переводчика, встал рядом с де ла Реем.
Поначалу разговор не клеился – фон Леттова и генерала явно смущало присутствие за столом Евы. Графу пришлось объясниться.
– Господа, надеюсь, вы не возражаете против нахождения здесь фрейлейн фон Вельберг? Я ручаюсь за нее. Все, что здесь будет говориться, останется между нами. Фрейлейн известная художница, и, пока мы будем беседовать, она сделает ваши портреты и таким образом сохранит свидетельство нашей исторической встречи.
Полковник и генерал кивнули. Ева, поблагодарив их улыбкой, взяла альбом и карандаш и устроилась в сторонке.
Граф Отто повернулся к де ла Рею:
– Генерал, вашим переводчиком будет Хенни. Мы с полковником неплохо изъясняемся на английском, так что воспользуемся этим языком. Надеюсь, вы не против? – Хенни перевел, генерал кивнул, и граф продолжил: – Прежде всего я хотел бы передать вам рекомендательное письмо от нашего министра иностранных дел.
Он протянул письмо через стол.
– Я бы не согласился предпринять это ужасное подводное путешествие, если бы не знал, кто вы такой, граф, – сказал де ла Рей, внимательно выслушав перевод Хенни. – Германия была надежным союзником и добрым другом моего народа во время войны с британцами. Этого мы никогда не забудем. Я и сейчас вижу в вас друга и союзника.
– Спасибо, генерал. Вы оказываете мне и моей родине великую честь.
– Я человек простой и разговаривать предпочитаю открыто и начистоту. Скажите, зачем вы пригласили меня сюда?
– Вы продемонстрировали мужество и решимость в борьбе с британцами и тем не менее потерпели поражение, обернувшееся для вашего народа еще и ужасным унижением. – Генерал ничего на это не ответил, и граф, выдержав короткую паузу, продолжил: – Британцы – нация воинственная и алчная. Они уже захватили полмира, однако им и этого мало. Мы, немцы, народ миролюбивый, но всегда готовы защитить себя от агрессии.
Выслушав перевод, де ла Рей кивнул:
– В этом мы схожи. Мы тоже готовы отстаивать свободу от посягательств тирании. Эта борьба дорого обошлась нам, но я и те, кто разделяет мои убеждения, ни о чем не жалеем.
– Приближается время, когда вам, возможно, придется еще раз принять ответственное решение. Сражаться с честью или капитулировать с позором. Германия встанет перед этим страшным выбором.
– Похоже, судьбы наших двух народов связаны. Британия – очень сильный враг. Ее флот господствует на всех океанах. Если Германия вступит в схватку с ней, каким будет ваш план? Пошлет ли кайзер армию для защиты ваших колоний в Африке? – спросил де ла Рей.
– На этот счет есть разные мнения. В данный момент преобладает то, согласно которому защищать колонии до́лжно в Северном море, а не на их собственной территории.
– И вы, граф, разделяете эту точку зрения? Вы согласны предоставить африканские колонии и ваших старых союзников самим себе?
– Прежде чем ответить на этот вопрос, давайте рассмотрим факты. К югу от экватора у Германии две колонии, одна на юго-западном побережье и другая здесь. Обе не только отделены от Германии тысячами миль, но и находятся на значительном удалении одна от другой. Расквартированные здесь силы крайне невелики. В Германской Юго-Западной Африке это три тысячи регулярных шютцтруппе и семь тысяч поселенцев, большинство которых числятся в армейском резерве или прошли военную подготовку. Численность войск здесь примерно такая же. – Граф посмотрел на фон Леттова. – Я не ошибаюсь, полковник?