– Не дождался тебя у гостиницы и решил поискать. Так и подумал, что захочешь поговорить с мамой. Полицейский, который вел дело, как и ты, ей вопросы задавал о моих друзьях, врагах, выяснял, не украли ли чего. А потом в трактире народ опрашивал, но никто ничего не видел или не захотел рассказать. Вот дело и закрыли, – посмурнел Лешек.
– Ты встретил знакомых в трактире? – спросила призрака в надежде, что мне с опросом свидетелей повезет, хоть и прошел год.
– Хозяин как всегда за стойкой стоит, а еще в зале охранник работает, он давно служит. Полиция его опрашивала, он ничего подозрительного не заметил. Повар прежний, но он из кухни не вылезает, его бесполезно спрашивать. Подавальщики все новые, из старых только Бражинка с Поцеком остались.
Я оставила «Букашку» на стоянке рядом с таксомобилями, взяла саквояж с мужской одеждой и гримом. Стрелки часов на городской башне приближались к одиннадцати. Возвращаться домой ночью не хотелось, поэтому решила заночевать в гостинице, а на рассвете отправиться прямиком на работу. Различила среди домов четырехэтажное здание, выделявшееся ярким желтым фасадом и красной черепичной крышей, и направилась к нему.
– Ой, забыл сказать! – встрепенулся призрак. – В таверне есть маги, мне там появляться опасно.
– Тогда в таверну не пойдем. Я сниму номер и попрошу, чтобы подавальщики принесли еду в комнату. Как, говоришь, зовут тех, кто с тобой работал?
– Поцек и Бражинка. Они из немагов, как и я, – ответил Лешек и исчез.
А я отправилась навстречу приключениям, то есть в гостиницу города Жижи.
Глава 13
В холле за стойкой стоял представительного вида мужчина. Его темно-зеленая рубашка и такого же цвета жилет сливались с интерьером: обоями, портьерами и ковром на лестнице. Возле стойки крутился народ, кто-то оплачивал номера, кто-то, судя по чемоданам, ожидал таксомобиля.
Мне наконец-то удалось пробраться к хозяину и схватить его за рукав.
– Добрый вечер, хотела бы снять у вас номер до утра.
– Добрый, лира. Остались только улучшенные, они дороже. – Хозяин сделал вид, что расстроился, на самом деле выдавая отработанную годами фразу.
Он меня не узнал. Впрочем, и видел лишь однажды, два года назад, когда мы с тетей Кларой через несколько дней после исчезновения Мартина приехали в эту гостиницу и пытались хоть что-то разузнать. Владелец тогда сообщил, что похожий на Мартина молодой человек заселился в номер «2–29». Позже в камере хранения мы обнаружили вещи кузена, оставленные им в этом номере. С кем Марти общался и когда именно покинул гостиницу, никто не видел. Запомнить в такой суете трудно, а записей здесь не вели.
– Так что, лира, будете брать улучшенный? – обратился ко мне хозяин заведения, как только принял деньги под расчет у двух молодых людей.
– А можно комнату «два двадцать девять»? Я в прошлый раз в ней жила, мне понравилось, – соврала, не питая особой надежды на удачу.
Хозяин обернулся к деревянной панели, где висели ключи. Обычные железные ключи и никакой магии. И это в городке, расположенном почти под боком магической академии!
– Эта комната свободна, как раз улучшенный номер. – И мужчина повертел ключом у меня перед носом, назвав стоимость.
– Беру, – скрепя сердце согласилась я, порадовавшись, что у меня остались деньги от аванса.
Как только расплатилась, владелец тут же переключил свое внимание на вновь подошедших посетителей.
– Я хотела бы заказать ужин в номер и Бражинку позвать, она в прошлый раз еду приносила, – вновь пристала к хозяину, как только тот получил деньги от новых постояльцев.
– У Бражинки сегодня выходной. Пришлю вам кого-нибудь другого.
«Поцека попроси», – раздался голос Лешека, хотя самого призрака видно не было.
– Тогда Поцека. Такой услужливый паренек, – улыбнулась я.
Услышала сдавленное хрюканье призрака. Хозяин тоже как-то странно на меня покосился, но кивнул.
– Ладно, позову.
С чувством выполненного долга я подхватила саквояж и направилась к лестнице. Когда отошли подальше, Лешек проявился и хмыкнул:
– Вообще-то, Поцек – ровесник хозяина, и характер у него скверный. А ты его услужливым пареньком обозвала.
Я пожала плечами, мало ли как бывает. Вдруг в прошлый раз не разглядела в темноте, и подавальщик показался мне юным и приветливым.
Номер «2–29» находился на втором этаже, окна выходили не на центральную площадь, а во двор. Комната оказалась такой же, какой я ее запомнила при беглом осмотре. За эти два года ремонт никто не делал, шторы выцвели, кое-где с потолка обсыпалась побелка, краска на стенах потрескалась. Один плюс – постельное белье чистое. На улучшенный номер явно не тянул, разве что клозет и ванная находились за соседней дверью и содержались в чистоте. Я выглянула в окно и удивилась: оказывается, здесь был маленький балкончик, а в прошлый раз мы с тетей не обратили на это внимания. Зато теперь я переступила через порог и огляделась. Рядом находился еще один балкон, принадлежавший соседнему номеру, из которого раздавались протяжные вздохи и громкие ахи. Чужая балконная дверь была приоткрыта, тонкий тюль развевался на ветру. Можно было бы перелезть через низкую преграду и прикрыть дверь, однако, боюсь, в этом случае я не только услышу, но и увижу обладателей неприличных вздохов. Сбоку от балконов обнаружились узкие пожарные лестницы, спускавшиеся до земли. Да, плохой из меня детектив, в прошлый приезд я упустила многие детали, даже подавальщиков в таверне не опросила, отчего-то решив, что это сделала полиция.
Стоны из соседней комнаты стали громче, и я поторопилась вернуться в номер, плотно прикрыв дверь.
Лешек уже уложил свое призрачное тело на постель и мечтательно улыбнулся.
– Когда я эти номера обслуживал, все представлял, как найду приличную работу, накоплю денег и остановлюсь в таком. Разлягусь на широкой постели и закажу ужин с игристым.
Я покосилась на трещины в углу, перевела взгляд на потертый ковер и… промолчала. А что тут скажешь? Я же видела, в каких условиях живет семья Лешека, этот номер – размером с весь их дом. Да и не успела бы ничего ответить, потому что в дверь постучали, а через секунду в комнату вошел важного вида мужчина в белой рубашке, зеленых брюках и такого же цвета фартуке.
– Добфый ветеф, – важно прошепелявил он и достал из нагрудного кармана блокнот и карандаш. – Фто изволите? У наф ефть пофлебка из мофских гадов, бомженина в винном соусе…
– Гадов не надо, а «бомженина» звучит зловеще, – пробормотала я, а Лешек хмыкнул.
Поцек на призрака внимания не обратил, потому что магом не был.
– Мовем пфедложить закуски: огуфец холеный, сельдь ива… – запнулся мужчина, – васи с гафнифом…
– Нет-нет, – поторопилась с ответом, – сельдь Васи с гарниром не надо. А есть что-то более традиционное? Блинчики или пирог?
– Фекомендую блинчики «Гфешники», – гордо произнес подавальщик.
– «Гречники» вкусные, их подают со сметаной и вареньем, – пояснил мне на ухо призрак.
– Давайте «Грешников», – согласилась я, а Поцек недовольно поморщился.
– И фсе? Мофет, колбаски ливефной «Дфаконья хадость»?
– Нет, спасибо, гадостей мне и без драконов хватает, – отказалась я.
Лешек уже валялся от смеха на полу, держась за живот.
– Фто будете из напитков? Ефть фыпучий «Твоя до фассвета», кфепленый «Табуфетовка»…
– Давайте сыпучий, тьфу, шипучий «Рассвет», – согласилась я торопливо.
– Фто-то ефе? – уточнил Поцек, переминаясь с ноги на ногу.
– Да, – кивнула я и подошла ближе. – В прошлый мой визит в Жижу в таверне меня обслуживал Лешек, такой прыткий паренек. Что-то не видела его в этот раз…
– Нет его, – нехотя ответил подавальщик. – Помеф он.
– Да что вы говорите?! – Я всплеснула руками, а сам Лешек перестал смеяться и затаился, прислушиваясь к разговору. – Как же это произошло?
– А вы зафем интефесуетесь? – прищурился Поцек.
– Затем и интересуюсь, что такой молодой парень помер. Мне он больным не показался.
– Не от болезни он, – размягчился подавальщик. – Инспектоф сказал, фто Лефек головой удафился. Но ходили слухи, фто не сам.
– Думаете, ударили? – ужаснулась я. – За что?!
– Так фабота у нас опасная, много фто флышим и видим, – пожал плечами Поцек. А затем встрепенулся, осознал, что сболтнул лишнее, и напустил на себя строгий вид. – Пусть полиция разбифается. Ефе фто-то будете?
– Нет, благодарю.
Отпустила подавальщика восвояси, а пока ждала ужин, обдумывала слова Поцека. Может, действительно парнишка что-то видел или слышал?
– Лешек, припомни, пожалуйста, кого ты в тот день обслуживал в зале и в номерах?
– В зале – никого, лишь помогал подавальщикам убирать со столов, – задумался призрак. – А в номера ближе к полуночи поднимался. В таверне обслуги не хватало, да и мест не было, вот постояльцы и принялись в комнаты поздний ужин заказывать.
– Кому ты приносил ужин?
– В соседний с этим номер – «два двадцать восемь», парочке приятелей, – насупился Лешек, припоминая. – Один пожилой уже, пузатый… Морда красная такая, все подбородок и щеки чесал. Я еще спросил, не нужно ли что от чесотки принести.
– А он что?
– Отвернулся от меня, буркнул, что сам справится.
– А второй?
– Молодой? Толком не разглядел. Он стоял ко мне спиной. И, кстати, разозлился, когда я вошел. Рявкнул, что стучать надо. А чем стучать-то? В руках поднос, коленкой ручку дверную поддел. Меня Бражинка просила ее заказ отнести, сама в зале зашивалась…
– Эти постояльцы как-то друг к другу обращались? – перебила я призрака.
– Вроде нет. А, вру! Когда я вошел, молодой мордатого магистром обозвал.
– Странно… Мужчины, говоришь? И один номер снимали?
– Да чего уж тут странного. Из тех самых, видать, которые друг с другом время проводят, – отвел взгляд Лешек, засмущавшись. – В гостинице такие пары иногда останавливаются, документы здесь никто не спрашивает, только деньги за постой плати. И ужин заказывают в номер, чтобы в таверну не ходить.