Проблема заключалась лишь в том, что маленький конспиратор забыл назвать точное время. Знаете ли, «вечером» – понятие относительное и обтекаемое. Мне прятаться за кадкой с экзотической пальмой с пяти часов и до полуночи?
Поэтому я отловила его дружка – того, который безнаказанно пихал меня в коридоре – возле мужского туалета и рыкнула:
– Стоять!
Парнишка побледнел и встал как вкопанный. От его прежней развязности не осталось и следа. Кажется, он решил, что я неспроста его отыскала и теперь буду мучительно долго пытать.
– Послушайте, – сглотнул друг Мэнни, – я только записку передал, даже не читал её, матерью клянусь. если Мэнни как-то вас обидел, то я не при делах.
– Да успокойся. Передай своему заговорщику, что он должен быть в обозначенном месте в семь часов. Он поймет. Ясно?
– Ага.
Так, с этим разобрались. Продолжим заниматься непосредственной работой – мельтешить перед глазами профессора Картера.
…Мэнни пришел даже раньше семи и мерил шагами оранжерею. Он выглядел взвинчено, словно перепил крепкого кофе и заел его зельем для повышения активности. Трогал листву какого-то редкого папоротника – если бы смотритель увидел этакое бесчинство, то открутил бы Мэнни уши, – жевал губу, громко вздыхал.
Я подкралась на цыпочках и стукнула парня по плечу. Тот обернулся резко, чуть ли не с паническим испугом. Лицо его было бледным, под глазами залегли тени.
– Фэй!!!
Мэнни обнял меня до хруста костей.
– Ты в порядке? – потрогал за руки, попытался ухватиться за талию, но я выскользнула. – Он тебя не обижает?
Без имени. С гадливостью, словно речь о какой-то пакости.
– Слушай, я не знаю, какого ты мнения о профессоре Картере, но он – не злодей из книжки. Обычный мужчина.
– Неделю назад ты на этого обычного мужчину смотреть без омерзения не могла, – припомнил Мэнни. – Импотентом называла, а тут вдруг защищать вздумала.
– Да не называла я его импотентом!!! Я говорила, что…
– Какая разница, что именно ты говорила? Он тебя околдовал? Или заставил жениться на нем силой? Что-то предложил? Деньги, да?
– Выйти замуж, – удрученно поправила я точно так же, как недавно поправлял Дэррэл Картер меня саму. – Я могу выйти замуж за него.
Губы Мэнни сжались в тонкую линию.
– Это ничего не меняет. Ты как будто слышать меня не хочешь! Я тебе про принуждение, а ты меня перебиваешь! Он тебе голову задурил, Фэй!
Я понимала эмоции моего если не друга, то хорошего знакомого. Наверное, сообщи мне Регина, что решила окольцевать Картера, я бы её на всевозможные проклятия проверила. Трижды.
Потому что ни единая здравомыслящая девушка не может влюбиться в этого тирана.
Но признаваться Мэнни в нашей сделке я не хотела. Он не настолько близок мне, чтобы трясти перед носом контрактом. Мало ли что попытается сделать.
Нужно убедить его в глубине наших чувств – авось отвяжется. Становиться его девушкой я всё равно не планировала.
Поэтому следующие полчаса я залихватски врала, наяривая круги по оранжерее. Мэнни ходил за мной хвостиком, морщил лоб, пытался оборвать цветки у редких растений – я на него шикала – и мотал головой.
Он всем естеством не мог поверить в наш союз.
– Тут что-то нечисто, – изрек он, дослушав любовную оду Картеру. – Можешь врать сколько угодно, но я не поверю ни единому твоему слову. Фэй, обещаю, я поговорю с отцом. Его накажут.
– За что его наказывать? – тяжко вздохнула. – За то, что он имел наглость влюбиться в ассистентку?
– Ты слишком молода и не умеешь различать хорошее и плохое. Он охмурил тебя какими-нибудь зельями. Отец подключит свои связи, тебя проверят на наличие стороннего колдовства. Обещаю, я помогу вырваться из сетей этого подонка. Верь мне, Фэй.
Его ладонь коснулась моего подбородка и планировала провести по щеке, но я дернулась.
– Не трогай меня.
Если честно, самоуверенность моего бывшего сокурсника бесила. Нашелся, блин, спаситель.
Я ему талдычу про добровольность, а он даже не реагирует. Придумал себе работенку – вырвать меня из лап зверя – и непрошенно геройствует.
Только вот никто не просит о спасении.
Да его злит не моё бедственное положение, а сам факт: я выбрала другого. Устояла перед чарами Мэнни Ирби и предпочла ему «старого тупого профессора».
Он даже трогает меня неспроста, а чтобы заявить права.
Я подавила в себе внезапный энергетический всплеск, машинально отметив, что внутри кипит магия. Совсем как в тот раз, в горах, когда я по незнанию истощила профессора. Только теперь она пышет тьмой, злобой, негативом. Чем-то совершенно неправильным.
– Не лезь к Картеру, договорились?
Мой голос звенел в стенах из стекла.
– Фэй…
– Услышь меня, ладно? – глянула на него исподлобья. – Я сама сообщу, если мне понадобится помощь. Доброй ночи.
Я не шла – бежала, понимая, что ещё немного, и злость во мне потребует выхода. Мне хотелось кидаться огненными шарами, извергать молнии.
Дернула дверь в покои Картера и хлопнула ею так сильно, что, должно быть, стук услышали по всей академии.
Мужчина обнаружился в гостиной. За письменным столом, который он впихнул в угол, обложивший себя бумагами и какими-то древними фолиантами. Он никак не отреагировал на моё появление, даже не обернулся в мою сторону.
– Успокойтесь, Фэй, – тон профессора был холоден. – Не знаю, что заставило вас вспыхнуть, но в ваших же интересах научиться контролировать свои эмоции. Выдыхайте, иначе взорветесь.
– Вы чувствуете, что со мной происходит? Или просто догадались?
– Ваша энергия плотно перемешалась со мной и в настоящее время бурлит словно вулканическая лава. – Картер вздохнул так, будто вынужден был объяснять банальные вещи. – Как я объяснял ранее, отныне ваши попытки использовать мой резерв не причиняют мне боли. Мы делим энергию надвое.
– Но… почему тогда я не ощущаю ваших эмоций?
– У вас нет моего опыта и природной эмпатии. Вы всему научитесь, но позже. А сейчас расслабляйтесь. Садитесь, я заварю успокоительный отвар.
Я машинально плюхнулась в диван и только потом осознала всю глубину сказанного. Дэррэл Картер собирается заваривать отвар. Для меня. Мамочки.
Он никуда не ушел, достал чайник и кружку из шкафчика, насыпал на глаз трав – ощутимо запахло мелиссой – и начал настаивать на огне, который зажег в переносной подставке.
Я наблюдала за руками профессора и понимала, что отвар не понадобится – раздражение улеглось. Уступило место чему-то иному. Спокойствию, наверное. Его пальцы двигались уверенно, быстро, четко. Отлаженные движения. Ни единой запинки.
– Пейте.
Картер впихнул мне кружку, и я сделала глоток. Горьковато, но приемлемо.
– Спасибо.
– Впредь постарайтесь контролировать себя. Эмоциональные выбросы такой силы не приведут ни к чему хорошему. Вы разрушите себя изнутри.
Профессор стоял надо мной и смотрел сверху вниз, но без обычного превосходства. Скорее – с искренним желанием помочь.
Это желание разнилось с хотелками Мэнни. Оно было настоящим. Не поддельным. Не выдуманным.
Он открывался передо мной с разных сторон, и это было удивительное чувство. Я будто влезла в пещеру к дикому зверю – да той же виверне – и теперь изучала его повадки. Делала шаг за шагом к нему, останавливаясь и присматривалась: не тяпнет ли за руку зубами.
– Где вы были сегодняшней ночью? – спросила зачем-то.
Наверное, ожидала услышать в ответ: «Искал способы разорвать нашу связь».
Но мужчина изогнул левую бровь и отчеканил:
– Я не обязан отчитываться перед вами. У меня хватает личной жизни за пределами спальни.
Прозвучало как… как будто… хм…
– У вас есть женщина, да?
Я округлила глаза, удивившись своей догадке. Что может быть очевиднее! Картер в отношениях. Он тайно с кем-то встречается (надеюсь, с преподавательницей, а не со студенткой), и я мешаю их счастью.
Блин!
Краснота залила мои щеки.
– Госпожа Виккори, я не собираюсь комментировать ваши бредни. Но, если вам будет проще, считайте, что у меня есть женщина. Хоть десяток женщин. Целый гарем. Не стесняйтесь, дайте волю фантазии.
Он иронизировал, но я только убеждалась – профессор скрывает кого-то.
Почему-то эта мысль не успокоила – вроде бы камень с плеч, Картер принадлежит кому-то другому! – и во рту стало горько.
Я мельком глянула на ладонь, которую совсем недавно овивала брачная нить.
Интересно, каково той, другой, видеть своего мужчину со мной, слышать про наш брак, наблюдать за мной и знать, что именно я делю спальню с тем, в кого она влюблена?
И молчать…
Молчать всегда тяжелее всего.
***
Я посвятила остаток вечера проверке контрольных работ, но мысли мои были далеко от магических формул. Они тараканами сновали по черепной коробке, маленькими лапками топтались внутри, шевелили усиками, отвлекая.
У Картера есть женщина! Настоящая! Живая (надеюсь)!
Нет, я догадывалась, что взрослый мужик не ушел в затворники и не дал обет целомудрия, дабы посвятить себя всего истязанию студентов – но никогда не представляла рядом с ним кого-то. Даже старикашка-Террен, преподаватель по бытовым заклинаниям, был похож на семейного человека, и я могла смоделировать его жену, такую же сухощавую, сгорбленную и ворчливую.
Но Картер…
Как должна выглядеть девушка его мечты?
Как выглядит его жена, мы, допустим, в курсе, но то исключительно нелепая случайность. А вот возлюбленная? Низенькая или высокая? Стервозная или робкая лань? Блондинка, брюнетка, рыжая?
Хм, или всё сразу? Кто вообще знает аппетиты профессора?
Одно я понимала наверняка: сейчас она страдает. Она обижена, расстроена, зла. Потому что её поставили перед фактом: Картер предпочел другую. Их тайные отношения не обнажили, зато о наших заявили прилюдно.
Я бы не хотела оказаться на её месте. На своем, впрочем, мне тоже было неуютно.
«Схожее изгоняется схожим» – зазвучал в ушах скрипучий голос хранительницы знаний.