– Например, чтобы получить моё расположение. – Картер подмигнул. – Давайте признаем: пытаться разрушить связь плохеньким любовным зельем – затея, заранее обреченная на провал. Вы же не рассчитывали, что я поведусь на такое?
Но он же сам сказал, что нашел зацепку!
Неужели соврал?!
– Вы что, издеваетесь? – Я начала задыхаться от гнева.
Теперь вся та энергия, что пульсировала внутри профессора, перекочевала в меня, заполнила до краев и требовала выход. Желательно каким-нибудь кровавым методом.
– Нисколько. Я раскладываю ситуацию по фактам, только и всего. В вашем поступке прослеживается логика. Добиться моего расположения, скажем так, неординарными способами. Сблизиться. Найти точки соприкосновения. Неужели мой вывод не кажется очевидным?
– Не кажется! Дайте пройти!
Может быть, он и успокоился, и хотел поговорить (скорее – нахамить, вывести в очередной раз на эмоции), но я не собиралась вести диалог с тем, кто не видел дальше собственного носа.
Неужели он всерьез считал меня коварной соблазнительницей?
Я же до него толком не целовалась ни с кем… не лежала вот так в обнимку, доверительно и открыто…
А он…
Меня душила обида. Я не понимала, как в одном человеке умудряются соседствовать полные противоположности: заботливый, ласковый мужчина и полный кретин, жесткий, озлобленный на весь мир.
Неужели зелье способно так сильно вывернуть чувства, и в признаниях Картера не было ни слова правды?
Он ведь смотрел на меня совершенно иначе. Мне казалось, между нами начало что-то проясняться. Лед тронулся. Сугробы оттаяли.
Да и пошел он… к вивернам!
Я тоже ничего не испытываю к нему, а потому его ехидство не способно ранить. Пусть считает себя жертвой, которой завладела интриганка-Виккори. Может поплакаться в жилетку своему любимому ректору, пожаловаться на меня.
Его слова не заденут, не тронут, не обидят.
Он – никто. Всего лишь дрянной руководитель и фиктивный муж.
Нужно помнить об этом и не пытаться переступить черту.
Я долго бродила по академии, а затем уверенным шагом двинулась в сторону студенческого корпуса. Ещё утром Картер казался мне желанным и необходимым. Но теперь я понимала, что то было всего лишь действие зелья, и внутри не осталось ни единой крупицы нежности.
Иллюзия. Фальшь. Обман до последнего слова.
Постучалась в дверь мальчишеской спальни. Ещё. Ещё. Я не собиралась уходить, пока мне не откроют.
Через минуту или две на пороге таки появился искомый парень. Только из душа, обмотанный в одно лишь полотенце. Загорелый, взъерошенный. Мокрые волосы его топорщились ежиком.
– Привет, – я широченно улыбнулась Мэнни, чтобы скрыть накатывающие слезы.
– П-привет, – удивленно сощурился тот. – А ты чего?
– Пригласи меня на свидание, – решительно потребовала я. – Прямо сейчас.
Чтобы вкус губ Дэррэла Картера навсегда выветрился из моей головы.
***
Будем честны: если отбросить мнимую романтику и глубину обиды на Картера, то ночные свидания – та ещё лажа. Идете вы куда-то в кромешной темноте, ибо зажигать огни чревато. Найдут и накажут за нарушение режима. Шарахаетесь от каждого звука. Периодически спотыкаетесь.
Ещё и мошек отгоняете, которых к вечеру развелось – не продохнуть.
Мы забрались в дальнюю часть внутреннего двора академии, туда, где находилось огромное тренировочное поле. Желающих позаниматься в ночи не обнаружилось, а потому мы с Мэнни брели по неосвещенной дорожке в полной тишине.
На секунду меня кольнуло волнением за Картера – вдруг ему станет плохо, – но я втоптала эту мысль поглубже в землю. Нечего за него беспокоиться. Он меня отчитывает как первокурсницу, считает, будто я его зельями опаиваю ради корыстного умысла.
Вот пусть сам о себе и заботится.
Тиран и деспот.
Фу.
– Он тебя чем-то обидел? – насупился Мэнни.
Он тактично молчал первый десяток минут, разве что сопел ну очень недовольно. А теперь, когда мы отошли на значительное расстояние от корпусов, осмелел. Видимо, перестал опасаться профессора, который мог маячить за спиной в любом из коридоров.
– Да… то есть, нет. Не обидел. У нас всё сложно.
– Он тебя силой заставил замуж выйти, да? – Мэнни встрепал влажные волосы. – Ты в прошлый раз отнекивалась, но тут явно что-то нечисто. Охмурил как-то или типа того? Да?
Хе-хе. Знал бы наивный паренек, что всё ровно наоборот. Нерушимого профессора, чье сердце окаменело давным-давно, соблазнила бывшая студентка, а он весь такой невинный и чистый, не сумел побороть запретную магию.
Аж жалко его. До слезок.
– Я не буду отвечать на эти вопросы. Прости, но пока не могу. Расскажи лучше что-нибудь хорошее. О себе, например. Мне нужно отвлечься от Картера.
– Но ты не вернешься к нему? – не унимался Мэнни. – У нас же свидание. Значит, мы встречаемся, так?
Кажется, я загнала себя в угол. Теперь и сказать «нет, я ухожу немедленно» не получится (контракт никто не отменял), и отнекиваться как-то глупо. Возникнет резонный вопрос: зачем тогда вытаскивала полуголого человека из душа, если не планировала сбегать в загул от мужа?
Почему Картер влияет на меня столь дурацким образом, что мозг перестает соображать здраво и превращается в желе?
Я так остро отреагировала на его слова, как будто до этого он никогда не унижал меня. Не в первый раз же, пора бы привыкнуть. Вон, раньше парировала на все его выпады.
Но сегодня мне стало обидно до слез, до кома в горле.
Я перед ним открылась, не в физическом, а в эмоциональном смысле. А он моё доверие растоптал своими подозрениями.
Наверное, это и задело сильнее всего, и заставило сглупить, пойти на поводу у собственных обид.
Специально побежала к Мэнни – он бесит Картера особенно сильно.
Зря, конечно.
Ладно, выкручусь.
– Мне трудно сказать, что будет завтра, – я вздохнула на всякий случай погрустнее, – но сегодня не будем вспоминать этого человека. Я благодарна тебе. Спасибо, что остался со мной, а не послал лесом. Это очень ценно.
Мэнни расправил плечи.
– Да ну, перестань. Ты мне нравишься, Фэй. Забей на Картера, он не стоит твоих переживаний. Кроме того, с ним скоро разберутся.
– Что ты имеешь в виду под «разберутся»? – я дернулась.
– Я связался с отцом ещё после предыдущего нашего разговора, – хвастливо сказал парень. – Как чувствовал, что тебе нужна помощь. Просто доверься мне. Папа поднимет свои связи и найдет, до чего докопаться. Безгрешных людей нет, так он говорит.
Лопатки свело от холода. Мне стало нехорошо. Дурно. Тревожно до состояния, когда соображать не можешь, потому что всего тебя затопляет страх.
– Мэнни, что ты сделал? Пожалуйста, ответь.
– Не думай об этом. Реально, ничего серьезного или противозаконного. Слушай, Фэй. Я всё равно не понимаю. Ты то защищаешь этого своего профессора с пеной у рта, то бежишь от него. То вон опять испугалась, аж дрожишь. А я только сказал, что он получит по заслугам. Что у вас такое, а?
Он остановился и уставился на меня взглядом, от которого захотелось спрятаться.
Потому что впервые Мэнни задал серьезный вопрос.
А мне нечем было ответить. Разве что развести руками и промямлить:
– У нас… не знаю… Мне кажется, что у нас всё не всерьез, но это не значит, что я желаю ему зла. Он неплохой человек, но…
– Тогда тебя можно поцеловать? – перебил мой бывший однокурсник, не став дослушивать скомканное объяснение того, чем конкретно Картер неплох.
Он даже склонился ко мне, не сильно-то дожидаясь разрешения. А мне вдруг стало так неприятно и гадко. От самой себя. От того, что позволила пригласить себя на свидание, что заставила Мэнни поверить: у нас может что-то срастись.
Он неинтересен мне и не вызывает никаких чувств. В животе не порхают бабочки. Губы не горят в предвкушении поцелуя.
Нет желания сблизиться. Нет желания попробовать, открыть для себя кого-то с новой стороны. .
А Картер…
Боги, кажется, Картер даже сейчас эти самые желания во мне вызывал.
Даже без специального зелья. Без любовного дурмана.
Но я не успела тактично отмазаться от поцелуя. Потому что тишину рассек словно громовой раскат голос:
– Немедленно отойдите, господин Ирби.
Мэнни от неожиданности отпрыгнул на шаг назад.
Дэррэл Картер снял с себя заклинание невидимости и застыл перед нами, словно злющий преподаватель, заставший балбесов-студентов в кладовке с редкими ингредиентами для зелий. Причем заставший в тот момент, когда они уже свалили всё в котел и ждали, что приготовится.
Лицо его потемнело от гнева.
– Вы не смеете указывать, с кем мне целоваться! – внезапно возмутился парень.
– Неужели? Мне кажется, конкретно в этом вопросе смею. Хотя бы по той причине, что у меня больше прав на собственную жену, чем у вас.
Я стояла и смотрела на двух мужчин, таких разных, но готовых сцепиться из-за меня. Смотрела и не верила своим глазам. В голове не укладывалось, что Картер мог преследовать нас… подслушивать…
Что он не позволил Мэнни поцеловать меня.
– Я вызываю вас на дуэль! – парень вскинул обе руки, принимая боевую стойку.
– Дуэль? Что ж, как хотите. Здесь и сейчас, я правильно понимаю? Фэй, – профессор обратил на меня свой взор. – Возвращайся домой и готовься к завтрашним занятиям. Кстати, – добавил с усмешкой, – смею тебя огорчить. У нас всё всерьез.
***
Разумеется, я никуда не пошла. За меня не так часто сражаются. Если честно, вообще не сражаются. Не буду отказывать себе в удовольствии понаблюдать за тем, как профессор размотает Мэнни. А иных вариантов быть не могло. На одной чаше весов первоклассный боевой маг, а на другой – студент-второгодник.
Спасибо ему, конечно, за заботу, но вызывать на дуэль Картера – это одновременно круто и безрассудно.
Тот даже позы не сменил, но я почувствовала, как сильны завихрения энергетических потоков, что кружат у кистей рук преподавателя.
– Не нужно драться, – не очень активно попросила я.