Второй этаж в основном занимают спальни. Берти показывает мне комнату Мэтта и машет рукой в сторону остальных комнат:
— Это гостевые спальни, но они чаще всего пустуют.
— Родственники разве не приезжают?
— Виктория отдалилась от семьи после происшествия.
— Какого происшествия?
— Очевидно, кто-то не читал Книгу правил, — вздыхает Берти. — Там все написано: черным по белому на странице четыреста двадцать один.
— Я пока успела прочитать только три четверти, — признаюсь я.
Последний пункт в экскурсии — комнаты хозяйки, занимающие весь третий этаж. Поднявшись по лестнице, Берти указывает на двойные двери:
— Вот здесь Виктория находится почти все время. Если ты думаешь, что занятия на велотренажере — это серьезная тренировка, подожди, пока не проделаешь этот путь сто раз в день.
— По крайней мере подтяну задницу, — улыбаюсь я, но Берти не до шуток. Она направляется к лестнице.
— А сейчас я покажу тебе офис.
— В доме для гостей, да?
Впервые за весь день Берти смеется:
— Если бы! Микаэла проводила там показную беседу.
Вслед за Берти спускаюсь по огромной винтовой лестнице, которая удивила бы даже режиссера «Титаника». Оказавшись на первом этаже, мы проходим через кухню и кладовую, спускаемся еще по одной лестнице и оказываемся в офисе. Теперь я понимаю, что ее так рассмешило. Офис расположен в ужасном винном погребе, и здесь еще холоднее, чем во всем доме. Все мое тело немедленно покрывается мурашками.
Берти показывает на телефон:
— Когда Виктории или Лорну что-то нужно, они звонят по интеркому. Ты должна поднять трубку и нажать вот здесь. Эти линии протянуты по всему особняку, поэтому можешь отвечать, где бы ни находилась. — Она сдвигает книжную полку на стене, демонстрируя небольшой сейф. — Здесь мы храним лекарства Виктории, он закрыт по вполне понятным причинам. — Берти достает флакон с надписью «Викодин» и протягивает его мне: — Это ее лекарство на сегодня. И помни…
— Я знаю, — гордо перебиваю ее. — Только по одной каждые четыре часа.
Берти смотрит на часы.
— Ну, мне пора.
— Но Микаэлы еще нет! — Я вижу, что она уходит. — Постойте! — кричу я и бегу за ней. — А если Виктория проснется до ее приезда?
— Дашь ей то, что она попросит.
— Но мы никогда не встречались. Она удивится, когда я отвечу на звонок.
— Она знает, что в эти выходные начинает работать новый ассистент.
— Может, вы останетесь на всякий случай? — Я мгновенно обливаюсь потом.
— Мне не заплатят за то, что я пришла сюда сегодня. Птенцу пора выбираться из гнезда. Пора учиться летать. Пока!
И с этими словами она уходит. Я сажусь у телефона и молюсь, чтобы Виктория не позвонила.
Проходит час. Я сижу, дрожа от холода, и смотрю в мониторы — иногда вижу садовника или кого-то из прислуги. Листаю Книгу правил, читаю главы под названием: «Любимые блюда Лорна», «Как чистить щетку для волос Виктории» и «Наши любимые туфли». Целая глава посвящена «Лос-Анджелес Лейкерс-101». Как мне удается понять, все работающие в доме должны обладать обширными знаниями об этой команде, потому что у Лорна и Виктории есть абонемент на матчи с ее участием. Я ничего не знаю о бейсболе, поэтому прочитываю главу дважды и даже пытаюсь задать себе пару сложных вопросов.
Изучаю план дома: предположим, я в гараже, а мне нужно попасть в кинозал. Я знаю, что это можно сделать несколькими способами, поэтому вожу пальцем по схеме, пока не нахожу оптимальный путь: через боковой вход подняться по задней лестнице на второй этаж, бегом в другой конец дома, еще раз вверх, и — ура! — я на месте! Теперь найдем путь из танцевального зала в…
В этот момент в динамике раздается слабый усталый голос:
— Берти?
Это Виктория! О Господи! Паника! Паника! Книга правил падает, я хватаю трубку и, естественно, жму не на ту кнопку.
— Алло? — кричу я. Мертвая тишина.
— Берти? — повторяет Виктория, на сей раз несколько раздраженно.
Что ж, ведь она плохо себя чувствует, а я не знаю, как ей ответить! Какая же я бестолковая! Нажимаю другую кнопку — снова тишина. Прежде чем окончательно растеряюсь, нужно взять себя в руки и спокойно подумать.
— Вот черт! — ругается Виктория и отключается.
Надо действовать быстро. Я хорошо знаю, как добраться до комнаты хозяйки. Выбегаю из офиса, словно там пожар, и преодолеваю лестницу в два прыжка. Пробегаю кухню и гостиную, мчусь вверх, прыгая через три ступеньки. Добравшись до комнат Виктории, я едва перевожу дыхание. Толкаю большие двойные двери и оказываюсь в гигантской гостиной с камином. Виктория слышит мои шаги.
— Берти?
Направляюсь на голос вдоль ряда больших белых колонн. В середине комнаты стоит огромная кровать с муслиновым пологом на четырех основаниях. В противоположную стену встроен домашний кинотеатр. Когда я выхожу из-за угла, мое сердце буквально замирает. О Боже! Это она! Вот только выглядит Виктория, как будто ее переехала бетономешалка: лицо красное, опухшее и покрыто толстым слоем вазелина. Знаменитых кокетливых глаз почти не видно. Повязка на лбу поддерживает крашеные медные волосы, и это делает Викторию похожей на трусливого льва. В ярко-желтой шелковой пижаме она сидит в изголовье кровати, опираясь на гору подушек.
— Кто ты, черт возьми? — рявкает она.
Я помню, что не должна смотреть ей в глаза, поэтому покорно склоняю голову и рассматриваю свои ноги.
— Здравствуйте, я Рейчел. Ваша новая ассистентка, — говорю я, стараясь, чтобы голос звучал профессионально, но не могу сдержать эмоции. — Я была вашей поклонницей с самого детства!
— Где Берти?
— Ушла час назад.
Не могу удержаться и решаюсь взглянуть на нее. Хоть и с таким лицом, но это сама Виктория Раш! Кто-нибудь, ущипните меня!
— В чем дело? Ты что, не видела человека после химического пилинга?
— Я могу помочь? — спрашиваю, отводя глаза. О Господи! Говорю, как продавщица в магазине «Гэп».
— Да, можешь. Позвони Микаэле и скажи, чтобы она немедленно тащила сюда свою задницу.
Поднимаю глаза, вспоминаю, что это запрещено, и опять утыкаюсь в пол.
— Она будет здесь с минуты на минуту.
— Тогда дай мне обезболивающее.
Я делаю глубокий вдох, потому что лекарство в офисе.
— Да, мадам! — Стартую, как герой книги Джона Гришема, спасающий свою жизнь. Возвращаюсь в офис тем же путем, хватаю бутылочку и несу ее хозяйке. — Я уже здесь, — едва могу вымолвить — сердце колотится, будто я выпила слишком много кофе. — Вот, возьмите, — протягиваю ей одну таблетку.
Виктория хватает ее.
— Дай мне пузырек.
— Но Микаэла сказала, что вы должны принимать по одной таблетке каждые четыре часа.
— Я сказала, дай его мне! — шипит она.
К счастью, в этот момент появляется Микаэла.
— Доброе утро, Виктория. Я вижу, вы уже познакомились с Рейчел.
— Где ты, черт возьми, была? — кричит та. Меня это тоже интересует.
— Вы же знаете, по субботам утром я безвозмездно работаю в центре для инвалидов, — говорит Микаэла.
— Мне больно, — стонет Виктория.
— Примите таблетку.
— Но мне очень, очень плохо, — умоляет она, используя все свое актерское мастерство, принесшее ей такое количество наград.
— Хорошо, еще одну, но это все. — Микаэла забирает у меня пузырек, высыпает несколько таблеток на ладонь и дает одну Виктории.
Я в шоке. Из сериала «Скорая помощь» я знаю, что нельзя давать больным все таблетки, которые они требуют.
— Мне нужна вода, — шепчет Виктория.
— Рейчел, пойдем, я покажу тебе, где холодильник, — говорит Микаэла.
Но я изучила план и прекрасно знаю, где он находится. Едва мы выходим в холл, Микаэла шепчет:
— Я не дала ей таблетку.
— Но я видела.
Она высыпает несколько штук на ладонь.
— Здесь есть таблетки из сахара, они отмечены маленькой черной точкой. Видишь?
Да, действительно, на некоторых видна черная крошечная точка. Я облегченно вздыхаю, и мы входим в ванную комнату, достойную королевы. Пол здесь из модного сейчас мрамора, все краны покрыты золотом. По разным сторонам расположены раковины и унитазы для хозяина и хозяйки. Здесь также есть сауна, парная и джакузи, размером напоминающая детский бассейн в клубе Шугарленда. Микаэла берет бутылку «Мульти В», и мы возвращаемся к Виктории.
— Пожалуйста, — говорит она.
— Соломинку, — сюсюкает Виктория.
Я беру одну с прикроватного столика, вынимаю из упаковки и вставляю в бутылку. Виктория делает глоток и включает телевизор.
— Если вам что-то понадобится, мы будем внизу, в офисе, — говорит Микаэла, и мы направляемся в сторону двери.
Виктория смотрит «Званый вечер». Слышна знакомая мелодия заставки: тра-та-та-та.
— Вот черт! — орет Виктория.
Микаэла немедленно разворачивается, и мы устремляемся к хозяйке. На экране — фотография Виктории, под ней цифры. Диктор говорит: «Мы поздравляем Викторию Раш, которой сегодня исполняется пятьдесят пять лет».
— С днем рождения! — улыбаюсь я. Виктория неприязненно на меня смотрит. Ой, видимо, не любит она дни рождения…
— Как они узнали, что сегодня мой день рождения? — спрашивает она Микаэлу.
— Это всем известно.
Виктория переключает канал.
— Позвони им и скажи, чтобы больше никогда не упоминали мой возраст.
— Немедленно сделаю, — обещает Микаэла и кивает мне: — Пошли!
Как только мы выходим из спальни, я спрашиваю:
— Ты действительно будешь звонить в эту программу?
— Конечно же, нет.
— А что ты скажешь Виктории?
— Навру, что все улажено.
Обдумываю ее слова. Разве это правильно? Должно быть, она прочитала мои мысли.
— Это Голливуд. Ложь здесь de rigueur [20].
Киваю, недоумевая, что значит последнее слово и как оно пишется.
— Эй, Рошель! — кричит Виктория. Я полностью парализована.
— Она меня зовет?
— Все в порядке, иди узнай, что она хочет, — успокаивает Микаэла.