Барри, смеясь, собрался защитить Рэя, как вдруг краем глаза заметил движущиеся разноцветные огни. На одно безумное мгновение он вообразил, что это НЛО, но тут же понял свою ошибку: просто мимо проехал автомобиль с красно-синей мигалкой. Отсветы выхватывали из мрака то стволы деревьев, то стену дома.
– Что происходит?
– Не знаю. – Рэй встал и подошел к перилам, всматриваясь в темноту. – Там как минимум две или три патрульные машины.
– А почему сирены не слышно? – спросила Морин.
– Сам не пойму… – Рэй кивнул Барри. – Пойду, узнаю, в чем дело. Ты со мной?
– Конечно!
– А мы, скромные женщины, конечно, должны остаться дома, – сказала Лиз, переглянувшись с Морин. – Раз уж нам не дано свершать подвиги на равных с мужчинами, остается идти на кухню и готовить десерт к их возвращению. Они ведь проголодаются!
Рэй удивился:
– Ты тоже хотела пойти?
– Нет, – улыбнулась Лиз. – Но можно было все-таки спросить, из вежливости.
– Прости!
Барри вопросительно посмотрел на Морин. Та покачала головой.
– Ступайте, мальчики, развлекайтесь. А мы посудачим о вас за вашей спиной. Слушай, Лиз, хочешь, расскажу, каков он в постели?
Обе женщины расхохотались.
– Очень смешно, – буркнул Барри.
Рэй подтолкнул его к двери.
– Идем, идем! Раз мы здесь не нужны…
– Не беспокойтесь! – усмехнулась Лиз. – К вашему возвращению мы успеем решить все мировые проблемы!
Должно быть, на террасе еще держалось тепло от гриля – ближе к дороге было значительно прохладней. Руки у Барри покрылись гусиной кожей. Он пожалел, что не прихватил с собой куртку.
Они спустились с холма, прошли мимо дома Барри и остановились, не зная, куда повернуть – снизу мигалку не было видно. В конце концов решили пойти на восток – туда, где начиналась прогулочная тропа. У столбика, отмечающего ее начало, собралась небольшая толпа и стояли, сверкая огнями, две патрульные машины.
Барри первым делом подумал о Культе, вообразив, что калека выполз на дорогу и угодил под колеса. Однако никаких машин, кроме двух автомобилей службы шерифа, поблизости не наблюдалось, да и накрытое брезентом тело у обочины было нормального размера.
Возле машины топтался Уолли Аддисон – тот самый помощник шерифа, что приезжал разбираться с жалобой на вандализм, а хмурый дядька, стоявший рядом, не мог быть никем иным, кроме как шерифом Хитмэном. Чуть в стороне, переговариваясь вполголоса, жались в кучку жители соседних домов – должно быть, вышли посмотреть, из-за чего шум. Никто их не прогонял, они сами старались не подходить ближе, словно от лежащего на земле тела их отделял невидимый барьер.
Зато Рэй решительно перешагнул незримую черту и приблизился к шерифу.
– Увидел с холма вашу мигалку. Что случилось?
Хитмэн кивнул на тело под брезентом.
– Труп. Энни Борем его обнаружила. Похоже, бедолага упал в канаву и ударился головой о камень. Скорее всего, истек кровью.
В самом деле, земля и камни у дороги были залиты кровью. Барри невольно представил себе, как выглядит сейчас человек под брезентом.
– Кто он, известно? – спросил Рэй.
– Дик Мелдрум. Совсем недавно мы его задержали за то, что приставал к местной жительнице.
Помощник что-то тихо сказал Хитмэну. Шериф изогнул брови.
– К вашей жене, я так понимаю?
Барри кивнул. В животе у него все сжалось. Он сразу узнал имя. Хорошо, что Морин не захотела с ними идти!
– Я думал, Мелдрум сидит…
– Позавчера вышел под залог. Судебное заседание назначили на следующий месяц, когда приедет окружной судья, а до тех пор он свободен… – Хитмэн запнулся. – Был.
Шериф отвернулся, явно не желая дальнейших расспросов. Рэй отошел к кучке соседей.
Барри последовал за ним. Сосны у дороги казались выше, чем днем. Их плотная черная масса заслоняла небо, оставляя только узкую полоску, усыпанную звездами. Красно-синие огни мигалки словно щитом заслоняли маленькую толпу от ночной тьмы.
Сюрреализм всей этой сцены лишь усиливала мысль о том, что где-то поблизости в лесу, возможно, прячется Культя, наблюдая за происходящим. Барри всмотрелся в кусты у тропинки, и хотя нигде не заметил зловещего блеска глаз, по спине все равно пробежал озноб.
Рэй расспрашивал Расса Гиффорда – с этим молодым человеком Барри познакомился на ужине у Дайсонов.
– Кто его знает, что тут случилось… Я только сейчас подошел, заметил мигалку. Вот Хэнк говорит, он слышал, как этот тип тут шастал, потом споткнулся и башку себе разбил.
– Точно? – спросил Рэй.
Бородатый Хэнк пожал плечами.
– Вроде никто не видел. Энни шерифу так сказала, я слыхал. Она нашла тело.
Энни Борем, как выяснилось, была фанатичной сторонницей оздоровительного бега. Она совершала ежевечернюю пробежку, и вдруг ее карманный фонарик выхватил из темноты торчащие из канавы ноги. Энни кинулась домой и набрала девять-один-один.
– Сюда уже не вернулась, – продолжал Хэнк. – Перепугалась небось. Наверное, у нее показания взяли прямо дома.
К разговору присоединилась женщина средних лет – рядом с ней стоял молодой человек, который с равным успехом мог быть ее мужем или сыном. Ей кто-то сказал, что Мелдрума ударили по голове камнем, от этого он и полетел в канаву, там стукнулся о другой камень и умер. Еще одна пожилая соседка объявила, что это городские подростки швырялись из кустов камнями в проезжающие машины и нечаянно попали в Мелдрума, а потом струсили и убежали.
Слухи циркулировали самые дикие, а на самом деле никто ничего толком не знал. Приехала «Скорая» и увезла тело – тихо, без сирены и сигнальных огней. Барри и Рэй вместе с другими двинулись в обратный путь. Понемногу их спутники разошлись по домам, и от дома Барри друзья шли одни.
Сперва молчали, потом Рэй негромко спросил:
– Видел, сколько крови?
Барри кивнул.
– Угу.
– Многовато, если человек просто споткнулся и упал.
– Думаешь, его и вправду сначала ударили?
Рэй не ответил.
– Что? – спросил Барри.
Рэй помотал головой.
– Ну скажи!
– Тебе не понравится. Мне и самому не нравится. Я просто старый сыч, параноик, мне бы в интернете сидеть целый день, мусолить теории заговоров…
– Расскажи!
– Забудь…
– Давай, выкладывай!
– Ты вправду хочешь услышать?
– Конечно.
Рэй остановился и повернулся к Барри.
– Я думаю, с бедолагой разделалась ассоциация домовладельцев. Они знали, что он опять сюда притащится, и наверняка подготовили небольшой комитет по встрече. Скорее всего, его хотели просто напугать, чтобы он уехал в другой округ или даже штат, но немного не рассчитали, и дело закончилось смертельным исходом.
Барри, не выдержав, расхохотался.
– Дичь какая-то!
Рэй пожал плечами и пошел дальше.
– Я предупреждал…
Смех замер у Барри на губах. Он вдруг понял, что не может просто отмахнуться от такой гипотезы, несмотря на всю ее нелепость. Что само по себе жутко…
Какое-то время они шли молча.
– А нельзя как-нибудь выяснить, кто внес за него залог?
– Не знаю, – отозвался Рэй. – Попробую завтра позвонить шерифу.
– А если это правда? Что, если в самом деле за него заплатила ассоциация, а потом его труп обнаружили в Бонита-Висте? Шериф начнет расследование? Увидит он связь?
Рэй покачал головой.
– Я же говорил – он ест у них из рук. Не знаю, получает за это что-нибудь или, как это бывает с чиновниками, просто лебезит перед богатством… Во всяком случае, он с ними повязан и не станет раскачивать лодку.
– Как ты думаешь, у Мелдрума есть родня в городе?
– Понятия не имею.
Они медленно поднимались в гору.
– Если это правда, – проговорил Барри, – если ассоциация действительно заплатила за него залог, а потом убила, и дело закроют…
Рэй промолчал.
Всю оставшуюся дорогу ни один не произнес ни слова.
Морин и Лиз ушли в дом – их чуть не съели комары, привыкнув к запаху цитронеллы. Женщины рассказывали об этом со смехом, но короткий отчет Барри и Рэя мгновенно испортил им настроение. Ясно было, что на сегодня веселье закончено. Вскоре Барри и Морин засобирались домой.
Перед сном, уже лежа в постели, Барри рассказал жене о предположении Рэя: что деятели из ассоциации намеренно помогли Мелдруму выйти из тюрьмы, зная, что он обязательно вернется в Бонита-Висту, и направили «группу бдительности» припугнуть его, а в результате убили.
– Глупость несусветная! – фыркнула Морин.
Барри и сам чувствовал, что здесь, в уютной постели, все это звучит нелепо – а потом вспомнил черные деревья у дороги, равномерно вспыхивающие огни мигалок, накрытый брезентом труп, кровь на камнях и молчаливую толпу. Ему стало не по себе, к горлу подступила дурнота.
Барри решил, что Морин уснула – он и сам уже засыпал, – как вдруг она тихо проговорила:
– Я рада.
Как будто ни к селу ни к городу, но Барри сразу понял, о чем она.
Морин повернулась набок, лицом к мужу.
– Я рада, что он умер.
Барри молчал. А что тут скажешь?
– Я плохая, да?
– Нет. – Он наклонился и поцеловал ее в лоб. – Ты хорошая.
Они пришли, когда Лиз принимала ванну.
Рэй так и не узнал, специально это было сделано или просто так совпало. Его испугала и разозлила сама мысль, что за домом наблюдали, отслеживая их с женой действия. Он как раз находился поблизости от входа и открыл дверь, как только в нее постучали. На пороге стоял Нил Кэмпбелл – как всегда, с планшетом в руках. За спиной у него виднелись Чак Шей и Терри Эбби. Нил коротко кивнул. Рэя всегда бесила его показная деловитость.
– Рэй, будь добр, удели нам пару минут. Нужно поговорить с глазу на глаз.
– Откуда вы узнали, что я один?
– В каком смысле, Рэй? – слишком уж невинно осведомился Нил.
– Как, по-вашему, где Лиз?
– Понятия не имею.
– В ванной. Так что я сейчас один. Чертовски удобно.
– Я всего лишь сказал, что нам нужно поговорить не в присутствии твоей жены. Можно было просто пообщаться за закрытыми дверями, но если Элизабет в данную минуту принимает ванну, это и в самом деле весьма удачно.