Артем скривил несчастную физиономию и махнул рукой:
— Надо мной еще начальников пруд пруди. И каждый норовит шею намылить.
— Обижают сироту, — поддакнул Олег.
— Не может человек не жаловаться, хоть генерала ему дай, — посетовала я.
Артем тут же ответил:
— И над генералом начальства полно.
— О господи, значит, будешь стонать до скончания века, — ужаснулась я.
— Брюхо и вправду растет, — с тоской заметил Артем. — Моя говорит, надо больше двигаться. Потащила меня к теще, грядки копать. Еле-еле сбежал в последний момент. Как раз Мишу Молчуна грохнули. Ну, я своей и говорю: отменяются грядки, видишь, что в городе творится.
— Выходит, тебе Молчуну надо спасибо сказать, — засмеялась я.
— Не ему, а тому, кто избавил его от земных хлопот. Но спасибо говорить не хочется, от грядок спас, так на работе одна нервотрепка.'
— Убийство заказное, тебе что за головная боль? — удивился Лялин.
— Ты что, не знаешь наших отцов-командиров? ЧП, куда смотрели, сограждане в панике, короче, шею мылили по полной, точно это я его пристрелил. Хотя всем прекрасно известно… — Тут Вешняков вдруг поперхнулся, а Лялин одарил его недобрым взглядом, который не укрылся от меня. Лялин тут же оптимистично заметил:
— Ничего, справишься.
— Да бог с ними со всеми, — вздохнул Вешняков, потянувшись к коньяку. — И с Молчуном, и с начальством. Давайте лучше за именинника выпьем.
Мы, конечно, выпили. Закусывая, я приглядывалась к своим друзьям. Лялин мужик крупный. И хотя он любил прикинуться сиротой, намекая на старость, но мог дать фору многим молодым. Кулаки-кувалды выглядели в высшей степени внушительно. Болтали, что Лялин легко гнет подковы. Я как-то раз попросила продемонстрировать, меня вежливо послали с формулировкой «глупостями не занимаюсь», но я не сомневалась, что подковы для него ерунда. Однако недюжинная сила далеко не единственное достоинство Лялина. Прежде всего он был наделен умом, большим и светлым, к тому же умудрился остаться порядочным человеком, что было вещью едва ли не фантастической, коли уж он несколько лет проработал начальником охраны Деда (каковы наши политики, никому объяснять не надо), и за это я Лялина особенно уважала. Он имел большие возможности для личного обогащения, занимая этот пост, но не воспользовался ими. Мало того, ничуть об этом не жалел. А когда решил, что Дед слегка перегнул палку (на самом деле не слегка, конечно), Лялин покинул теплое местечко, что смог бы далеко не каждый, и ушел в охранную фирму. Правда, и там не бедствовал, потому что хозяину было доподлинно известно, какое сокровище удалось ему к себе заманить.
Лялин долгое время служил в разведке и, по моему мнению, был не только специалистом от бога, он обладал даром предвидения. Лично я в этом не сомневалась. Из-за рыжих усов, которые украшали его физиономию, он чем-то походил на добродушного моржа. Очень многие несведущие граждане ловились на эту удочку, забывая, как обманчива может быть внешность.
Вешняков, круглолицый, с большими серыми глазами и удивительной улыбкой, казался тем, кем и был в действительности: хорошим, добрым парнем, который искренне стремился жить в согласии со всем миром. Удавалось сие редко, ибо профессию он избрал далеко не мирную, и Артем очень страдал от этого. Был он принципиален, тверд, а иногда и упрям, точно стадо ослов, оттого с трудом дождался вожделенного звания. Начальство, как известно, предпочитает гибких сотрудников, а Вешняков ныл, жаловался, обещал все бросить и уйти к Лялину, но, когда было надо, стоял насмерть, похоронив личную выгоду и надежды на спокойную жизнь.
Сейчас эти двое торопились сменить тему и болтали без умолку, что слегка насторожило. Причину такового поведения я не видела и оттого слегка волновалась: что такое знают эти двое, чего пока не знаю я? Мысленно я вернулась к нашему разговору, вспомнила красноречивый взгляд Лялина и пришла к выводу, что все дело в неведомом мне Молчуне. До упоминания о нем мужики выглядели радостно-возбужденными, а когда Вешняков сообщил о безвременной кончине Молчуна, Лялин разозлился, а Артем стал ерзать, точно брякнул некстати то, о чем лучше помалкивать. Молчун был мне абсолютно безразличен в силу того, что сегодня я услышала о нем впервые. В конце концов я решила, что у меня и без этой загадки полно хлопот, и выбросила Молчуна из головы.
Полтора часа пролетели незаметно. Полтора часа счастья более чем достаточно, теперь вполне можно поделиться неприятностями и при этом не чувствовать себя распоследней свиньей.
— Сегодня я имела беседу с Ларионовым, — с пленительной улыбкой сообщила я, потому что все-таки стыдилась портить людям праздник.
— На какой предмет? — полюбопытствовал Вешняков, уплетая семгу. Он пока еще не ожидал подлости от судьбы, был всем доволен и в меру любопытен. Зато Лялин сразу насторожился. Не зря я подозреваю в нем дар предвидения.
— Утверждает, что едет к нам киллер, да не простой.
— Вона как, — кивнул Вешняков. — И чего ему у нас понадобилось?
— Ну… если учесть, что Ларионов проявляет озабоченность и даже снизошел до беседы со мной…
Вешняков нахмурился, и оба мы уставились на Лялина. Тот широко улыбнулся и дурашливо спросил:
— И чего?
— Как думаешь? — ласково спросила я.
— О чем?
— О возможности неких шагов некоторыми людьми, имеющими цель лишить нас отца народа и гаранта демократии в областном масштабе.
— Ух ты, господи, — отложив вилку, пробормотал Вешняков. — Ничегошеньки из твоих слов я по малограмотности своей не понял, но уже перепугался.
— Ты умный, ты все знаешь, — подхалимски запричитала я, обращаясь к Лялину. — Скажи, такое в принципе возможно?
— В принципе, все возможно, — продолжил вредничать он. — Дед — мужик жесткий, очень многим это не нравится. Так что некие споры, конфликты и прочее…
— Но ничего конкретного? — не, отступала я.
— Откуда? — удивился Лялин. — Я сижу в своей фирме, никому не мешаю, никуда не лезу.
Вешняков иронически фыркнул, а я покачала головой:
— Брось придуриваться.
— Совершенная несправедливость, — закивал Лялин. — Я не придуриваюсь, я информацией не владею. Дед многим наступил на горло — это факт. Очень многие мечтали бы увидеть его могилу — тоже факт. Но, как известно, от мечты до суровой действительности… Осуществление данной затеи — ЧП в масштабах всей страны. Человек, который на это решится, должен быть либо круглым идиотом…
— Либо ему так припекло… — продолжила я, но Лялин перебил:
— Либо дважды круглым идиотом.
— То есть ты такую возможность в принципе отвергаешь? — Честно говоря, я порадовалась. Лялин приводил те же доводы, что и я в разговоре с Ларионовым, следовательно, беспокоюсь я напрасно, и предполагаемый киллер едет сюда по другой надобности. То есть надобность та же, но к Деду она никакого отношения не имеет.
— А чего за дела-то? — вертя головой от Лялина ко мне, спросил Вешняков. Я коротко рассказала о недавних событиях. — Сергеева я вчера видел, — кивнул Артем. — Ничего такого он не рассказывал, значит, особого значения болтовне этого типа не придал.
— А парня сегодня убили, — напомнила я. — Ларионов нервничает и намекает на некоего осведомителя, который сообщил, что якобы дела у Деда — хуже не придумаешь.
— Только не говори, что ты… — Тут Артема передернуло, точно после паленой водки, и он по обыкновению заныл:
— Ну что ты за человек такой, Хоть бы раз спокойно посидеть, выпить, расслабиться. Обязательно настроение испортишь. Так, блин, хорошо сидели, и на тебе…
— Чего ты вопишь, как потерпевший? — напустилась я на него. — Могу я обсудить наболевшее с друзьями?
— «Обсудить», — передразнил Вешняков. — Непременно втравишь в историю. Хватает у человека совести… Я уже не мальчик, у меня брюхо растет, семья у меня, слышишь? Ну что за наказание?
— Помолчи, — махнула я рукой.
— Конечно, тебе что, тебе бы только…
Лялин во время нашей перепалки вертел в руках рюмку и о чем-то размышлял.
— Олег, скажи ты ей… — вновь заныл Вешняков, обращаясь теперь к нему.
— Озадачила ты меня, — серьезно ответил Лялин. — Просто не знаю, что и думать. Если честно, не верю я, что кто-то на такое отважится, а с другой стороны… В общем, не худо бы разобраться.
— Вот-вот, — тут же влез Артем. — Я ни в чем разбираться не буду. Это дело не мое, у меня своих дел выше крыши. Ну надо же так настроение испортить. Лучше б я поехал грядки копать.
— А тебя никто ни о чем не просит, — съязвила я.
Артем презрительно скривился.
— Ой, ой, ой, не просит. Сергеев что-нибудь накопал? — без перехода спросил он.
— Пока нет. Надеюсь, если будет что интересное, сообщит.
— Сергеев мент толковый, и положиться на него можно. С Дедом ты говорила?
— А надо? — вопросом на вопрос ответила я.
— И как ты тогда собираешься искать киллера? На общественных началах? Может, все-таки оставишь это дело тем, кому такими вещами и положено заниматься? Нет? Впрочем, кто бы сомневался. Сама полезешь и нас втравишь. У меня заранее геморрой обостряется.
— Геморрой от сидячей работы, — усмехнулась я. — Вот и побегаешь, для здоровья полезно.
— Ничего про здоровье мне не говори.
Тут мы вновь посмотрели на Лялина, потому что он продолжал молчать, сдвинув брови к переносице и уставившись в одну точку. Вешняков притих и стал терпеливо ждать, что скажет старший товарищ.
— И все-таки у меня большие сомнения, — наконец изрек он. — Попробуем кое-что выяснить. — Тут он со значением взглянул на Вешнякова, и тот нахмурился, косясь в мою сторону.
— Если имеете что сказать, то говорите, — вздохнула я, потому что их переглядывание вконец достало меня.
— Нет, ничего, — поспешно ответил Артем, в очередной раз взглянув на Лялина.
— Как знаете, — буркнула я.
— Ну а теперь, может, выпьем спокойно? — предложил Вешняков.
Засиделись мы много дольше, чем предполагали вначале. О делах больше не говорили, точнее, об одном конкретном деле, которое меня в настоящее время так волновало. Мужчины предпочли футбольную тему, и я ее поддержала, хотя ничегошеньки в футболе не соображала. Мысленно я несколько раз возвращалась к нашему разговору, пытаясь отгадать, что от меня скрыли мои друзья? Наверняка цели их благ