— Да, конечно, как вам удобнее.
И не успел Максим договорить, как возле него вырос столик, а невесть откуда взявшийся робот сейчас же поставил перед ним и Этаной подносики с едой.
— Ешьте и не обращайте на меня внимания, — сказала Этана, пододвигая к себе тарелочку с розовым желе. Однако Кибер вновь отвлек ее коротким докладом. Выслушав его, Этана решительно нажала на одну из клавиш:
— Я включаю автомат-переводчик, чтобы вы не испытывали чувства неудобства. У меня нет от вас никаких секретов.
Максим кивнул в знак благодарности:
— Значит ли это, что вы всегда говорите только правду?
— У нас нет таких понятий: говорить правду или лгать. Мы говорим только то, что считаем целесообразным.
— Понятно. Значит, если вы сочтете, что мне целесообразнее не знать о чем-либо, то с чистым сердцем скроете это от меня?
— Разумеется, — просто ответила Этана. — Но это может касаться только меня, моей личной жизни, звездолета Ао Тэо Ларра или системы Агно. Что же касается наших отношении с Землей, то вы будете знать всё.
Кибер опять заговорил:
— Командир, с территории Советского Союза стартовала ракета в сторону Луны. На борту самоходная установка и обычный комплекс приборов. Трасса ракеты и траектория корабля не пересекаются.
— Ясно. Программа наблюдений прежняя.
Этана съела несколько кусочков желе, разломила на части небольшой фрукт.
— Командир, — снова раздался голос Кибера, — на северо-востоке Китая взорвано термоядерное устройство. Мощность — двенадцать мегатонн. В сфере значительного повышения радиоактивности — острова Японии, Монголии, Индокитай, Индостан, Цейлон. Включаю экран.
Максим поднял глаза. Страшное фиолетово-черное облако медленно поднималось над каменистой пустыней, постепенно приобретая очертания огромного клубящегося гриба.
Этана нервно отодвинула подносик с едой:
— Еще несколько тысяч больных, калек, преждевременно умерших от действия радиации! И это в то время, когда к планете приближается астероид!
— Этана, а там, на Земле, знают о приближении опасности?
— Нет. Телескопы Земли еще не могут обнаружить астероид. Но если бы хоть небольшая часть средств, которые тратят земляне на вооружение, была направлена на создание совершенной службы космоса, то они уже знали бы о приближении Гермеса, а накопленный запас расщепляющихся материалов вполне позволил бы им отогнать астероид от планеты. Однако, я уверена, они не сделают этого, если даже предупредить их.
— Я не думаю, что это так, Этана.
— Вы не думаете? А разве нищета и голодная смерть, на которую обрекает гонка вооружений миллионы жителей Земли, менее страшна, чем удар астероида? И разве фабриканты оружия не знают об этих миллионах? Или еще пример. Знаете ли вы, что ваши курильщики табака, отравляя себя и окружающих, отнимают бесценные годы жизни так же, как любое смертоносное оружие? И Их предупреждают об этом! Предупреждают многие годы. А результат?
— Но как можно сравнивать этот пустяк с той опасностью, какая нависла сейчас над Землей?
— Как можно сравнивать? А давайте все-таки сравним, — она быстро дала какую-то команду Киберу.
Через минуту последовал ответ:
— Употребление табака уменьшает среднюю продолжительность жизни землян на семь лет. Взрыв астероида с учетом прямой гибели части людей и ухудшения жизни вследствие уничтожения большой части жизненных ресурсов в пересчете на все население земного шара уменьшит продолжительность жизни нынешнего поколения на два с половиной года.
— Вот вам и пустяк!
Максим пристыженно молчал. Этана снова нажала на одну из клавиш Кибер сейчас же доложил:
— Расчеты по гравитационному удару по малому космическому телу закончены. Включаю главный телескоп.
Над пультом вспыхнул другой экран. Огромная иссиня-чёрная скала висела там в звездной россыпи, слабо поблескивая остро зазубренными пиками вершин.
— Вот он, Гермес! — сказала Этана, пристально всматриваясь в глубину экрана. — Масса около трех миллиардов тонн. Объём — чуть больше кубического километра. Что же касается поперечника, то… Да вот хоть проекция на него вашего Московского университета. — Этана быстро произвела несколько манипуляций на пульте, и голубоватый пунктир всем известного здания на Ленинских горах тотчас вписался в контуры астероида, заняв лишь небольшую его часть. Скала сразу точно выросла во много раз.
— Какой кошмар! — невольно воскликнул Максим, лишь теперь уразумев, что значит это «чуть больше кубического километра».
— Да, увесистый камешек! Страшно подумать, что произошло бы от столкновения его с Землей. Но… Смотрите!
Короткий предупреждающий звонок раздался где-то в вышине. Легкий толчок вдавил Максима в сиденье стула.
А мрачная скала вдруг качнулась, сдвинулась с места, затем, словно подхваченная вихрем, рванулась в сторону и быстро исчезла в черных глубинах пространства.
— Всё! Земляне могут спать спокойно. — Этана встала. — Пойдёмте выйдем на свежий воздух. Я страшно устала. Почти не спала этой ночью. Потерпел аварию один из челночных кораблей на Марсе. Прямое попадание метеорита. Кибер, видите ли, распорядился отключить защитное поле. И вот результат. Хотя, действительно, за это был один шанс из ста миллиардов. Кибер считать умеет. А мне пришлось не спать ночь. Еле подняли корабль с планеты. Теперь не меньше месяца уйдет на ремонт. А чем измерить нервное напряжение, которое пришлось пережить? Словом, я имею право немного погулять. Или… Хотите побывать в одном из миров системы Агно?
— Как… побывать? — удивился Максим.
— Почти побывать, пережить такое путешествие.
— Вы имеете в виду иллюзмонорий?
— Да, ко вы едва ли представляете все его возможности. Идёмте! — она встала с кресла и нажала клавишу на пульте:
— Несколько часов я буду в Главном иллюзионории. Вызывать лишь в случае острейшей необходимости.
— Ясно, командир.
13.
Через минуту они были в знакомом черном зале. Этана пригласила Максима сесть в кресло, помогала замкнуть зажимы на руках, надела на голову серебристый обруч:
— Постарайтесь ничему не удивляться. Все речевые сигналы будут синхронно переводиться на ваш язык, все единицы меры — длины, времени и тому подобного, выражаться в земных единицах. Я буду с вами.
Светильник погас. Мгновенье темноты. Знакомое головокружение И ослепительное солнце залило небольшую каменную площадку, где стоял он теперь с Этаной, с удивлением рассматривая открывшиеся дали. Площадка оказалась крышей высокого здания, и потому горизонт раздвинулся необычайно. Густые леса вздымались с трех сторон, сбегая к бирюзовому морю. Белые свечи домов то тут, то там тянулись к аквамариновому небу. Огромные купы облаков медленно плыли над самой головой. Все это — и солнце, и море, и свечи домов, вздымавшиеся из густых зарослей, были точно такими, как на звездолете Этаны. Но было здесь и что-то еще, что сразу подсказало Максиму: он на одной из планет Агно.
С чувством захватывающего интереса смотрел он на этот мир, затерянный совсем в другом конце Галактики.
А Этана подошла к парапету крыши, где было укреплено нечто вроде приборной доски, и запросто произнесла:
— Сейчас я вызову гравилёт.
— Как вызовете? Ведь мы…
— Мы в гостях у наших соотечественников, сейчас вы увидите, что значит настоящая цивилизация. — Этана отыскала нужную клавишу, и через минуту легкий летательный аппарат плавно и бесшумно опустился к ним на крышу.
— Садитесь, прошу вас, — кивнула она Максиму.
Он шагнул в гондолу, сел в глубокое пластиковое кресло.
Этана заняла место рядом, неуловимым движением закрыла люк. Гравилёт сейчас же пошел вверх. Далеко внизу остались свечи домов, строгий геометрический рисунок дорог и площадей, буйный разлив садов и парков — весь остров, отороченный кружевом прибоя. Впереди лежал бескрайний океан.
Максим перевел глаза на Этану. Ока была совершенно спокойна и вела аппарат так, словно все маршруты здесь были ей хорошо известны. Управлялся гравилёт до смешного просто: скорость движения, как у фуникулёра, задавалась нажатием педали, а маневры в воздухе — легким движением руки перед небольшим экраном: взмах руки в сторону — аппарат поворачивал влево или вправо, вниз — он опускался ниже, вверх — гондола взмывала ввысь.
Вскоре они миновали еще остров, такой же зеленый и красивый, потом цепь островов, наконец внизу показалось идеально правильное зеленое кольцо. Этана повела аппарат на снижение:
— Взгляните, Максим. Это искусственный остров. Вы уже слышали, наверное, что на планетах Агно слишком мало суши. И наши инженеры издавна строят такие вот искусственные острова. В диаметре они километров двадцать — двадцать пять. В центре их закрытая лагуна, а по окружности — надежно защищенные от волн жилые дома и лесопарки.
Между тем гравилёт спустился почти к самой поверхности острова, так что можно было рассмотреть не только детали строений, но и отдельных людей, группами и в одиночку идущих по дорожкам между зданиями. Здесь, видимо, не было никакого наземного транспорта. Зато в воздухе реяло множество гравилётов, таких же, как у них с Этаной, и более крупных, на несколько человек. Не было видно и никаких судов в океане, только во внутренней бухте острова сновало несколько крохотных, по-видимому, прогулочных гондол.
Однако Максима больше всего интересовали, конечно, люди. Он попросил спуститься еще ниже. Но Этана лишь коротко усмехнулась:
— Зачем? Сейчас я включу оптическую и акустическую системы гравилёта.
И произошло чудо. Аппарат будто снизился к самой земле. Сразу стали видны лица инопланетян, малейшие детали их костюмов, жесты, мимика, выражение глаз. В гондолу ворвался даже сдержанный говор, шелест деревьев на ветру, ритмичные удары волн. И совершенно особый, ни с чем не сравнимый запах — запах чужого мира.
С жадным любопытством вглядывался Максим в граждан иной системы, стараясь найти в них отражение того величайшего взлета разума и высочайшего гуманизма, какие должны отличать людей с многомиллионнолетней историей развития. Но чем больше он смотрел на них, тем большее недоумение они вызывали. Все они выглядели, правда, очень молодо, были стройны, миловидны, но с удивительно холодными, бесстрастными лицами. Трудно было отделаться от мысли, что это не лица, а всего лишь красивые маски. Даже ледяная улыбка Этаны показалась бы воплощением тепла и света по сравнению с этими каменными, ничего не выражающими лицами.