Этана с минуту не двигалась была в глубоком забытьи. Но вот глаза ее раскрылись, она огляделась по сторонам:
— Максим, где мы?
— Не знаю. В воздухе, над океаном. И живы. Чего ещё!
— А почему вы без пиджака, в изодранной рубахе?! И… у вас всё лицо в крови!
— Чепуха! Пиджак я подостлал под вас, чтобы удобнее было спать, там он и остался. А изодранная рубаха и кровь… Эти ваши цветочки могут, оказывается, и царапаться, если продираться через них не очень осторожно. Кстати, и ваше платье…
Этана окинула себя быстрым взглядом, на миг задумалась. И вдруг поняла все:
— Так вы действительно смогли перебросить гравилёт, а затем вынесли меня из купола?
— Что оставалось делать?..
— Максим!.. — Этана мгновенье смотрела на него так, словно впервые увидела. И вдруг все сметающая волна нежности взметнулась в глазах инопланетянки. — Максим, дорогой, милый… — она обвила руками его шею и крепко прижалась лицом к его лицу.
Максим осторожно отстранился от неё, снял с плеч ее руки:
— Не нужно так, Этана…
Она вздрогнула, мгновенно побледнела и как-то сникла:
— Простите, пожалуйста. Я всё ещё не оправилась от отравления. Сейчас это пройдет. — Она откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза руками. А когда снова открыла их, перед Максимом была прежняя Этана — холодная и неприступная, как льды горных вершин.
— Сейчас я сориентируюсь. — Она взглянула на небо, сделала несколько движений рукой перед экраном. Гравилёт плавно развернулся и пулей помчался сквозь ночную темень.
Больше они не произнесли ни слова. Несколько минут спустя аппарат опустился на знакомую крышу дома. Этана спрыгнула на каменные плиты. Максим последовал за ней.
Красно-оранжевое зарево поднялось далеко над морем. То всходил Церо. Но Этана словно не замечала этого. Она быстро подошла к парапету крыши, нажала на клавишу. Гравилёт поднялся и исчез в черном небе…
И сразу все пропало. Мгновенье полной темноты. Сильное головокружение. И матовый светильник зажегся у них над головой, осветив большой круглый зал и два кресла, в которых сидели они с Этаной.
— Так это лишь иллюзионорий! — невольно вздохнул Максим.
— А вы как думали?
— Я просто ни о чем не думал. Все было настолько естественно. Видимо, с непривычки…
Этана покачала головой:
— Нет, так бывает всегда, со всеми. Иначе какой смысл… — она говорила с трудом, словно взбираясь на гору, сидела бледная, осунувшаяся, да и Максим был как выжатый лимон.
Медленно, с большим трудом поднялись они с кресел. Медленно вышли из зала. Наконец лифт поднял их в овальную гостиную. Этана в изнеможении опустилась на диван.
Максим сел рядом. Голова у него кружилась, все тело болело, словно изломанное безжалостной машиной.
Этана нажала клавишу в стене, и в комнату вкатился робот. Он поставил перед ними столик с фруктами. Этана взяла один из них, разломила на части, положила дольку в рот:
— Это надо съесть, Максим.
Он машинально последовал ее примеру. Головокружение начало проходить. Он взглянул на Этану. Она продолжала сидеть неподвижно, опустив глаза в пол, словно в забытьи, отламывая крохотные дольки плода и отправляя их в рот:
— Что вы ничего не скажете, Максим?
— Я до сих пор не могу поверить…
— В возможности нашей техники?
— В то, какой были вы, Этана.
Она чуть порозовела. Потом побледнела, гордо выпрямилась, сверкнула знакомой ледяной улыбкой:
— Так то был иллюзионорий. Всего лишь иллюзионорий!
Вся кровь бросилась в лицо Максиму. Он встал:
— Я понял вас, Этана. Доброй ночи.
— Доброй ночи, — она пожала плечами и протянула к нему руки. Он молча поклонился и, не оглядываясь, пошел к выходу.
Снаружи было прохладно. Глухая ночь опустилась на остров. Оба спутника, видимо, зашли за горизонт. Черным провалом зияло внизу неподвижно застывшее озеро. Черной громадой высился над площадью Дворец командиров.
— Всего лишь иллюзионорий… — Максим усмехнулся и, отыскав знакомую тропинку, пошел вниз по склону.
Вот и домик Мионы. Максим пошел тише, боясь разбудить спящую девушку. Однако не успел он поравняться с входом во внутренний дворик, как милый светящийся профиль мелькнул в темноте и тихий встревоженный шепот нарушил тишину ночи:
— Максим! Что с вами? Где вы пропадали?
— Миона?.. — он шагнул ей навстречу, взял в руки холодные вздрагивающие пальцы. — Этана показывала мне Систему Агно.
— В иллюзионории? Так поздно?
— Там случилось, видимо, не запланированное ею происшествие. Но все обошлось благополучно.
— Однако, вы устали, конечно? Я знаю, это страшно утомляет.
— Устал, Миона. И как-то не по себе мне после этого сеанса. Завтра все расскажу. А сейчас… Доброй ночи, дорогая. Вам тоже пора спать. — Он хотел поцеловать ее пальцы. Но она отняла руки:
— Доброй ночи, Максим… А я… — она хотела добавить что-то ещё, но неожиданно повернулась и побежала к себе.
Максим пошел дальше, к своему дому. Здесь было как-то особенно тихо и тоскливо. Не раздеваясь и не включая света, он сел в кресло и закрыл глаза:
— Всего лишь иллюзионорий… Чёрт знает что!
Вдруг сигнал ближней связи, робкий, еле слышный, раздался в тишине. Он нажал клавишу в полу. Перед ним стояла Миона. Она, видимо, уже приготовилась спать. Волосы рассыпались у неё по плечам. Легкий пушистый халатик еле скрывал упруго вздымающуюся грудь.
— Вы не спите, Максим? — сказала она чуть слышно, с дрожью в голосе.
— Нет, не сплю. Что-нибудь случилось?
— Зайдите ко мне. Пожалуйста…
— Иду, Миона.
Экран погас. Он вскочил с кресла и чуть не бегом помчался обратно к домику Мионы.
Она встретила его у входа в спальню, бледная, растерянная, с глазами, полными слез.
— Миона, милая, что с вами?
Она лишь всхлипнула и спрятала голову у него на груди.
— Я обидел вас? Вы недовольны тем, что я…
— Нет, Максим, нет! Но я… Я впервые не могу выразить свои мысли словами. Я не знаю, как это говорится, как делается на Земле. Я… мне… Максим, вы действительно хотите стать моим… мужем? — он почувствовал, как вся она вспыхнула, задрожала от волнения.
— Да. Да! Я люблю вас больше жизни. Я…
Она прижалась лицом к его лицу:
— Нет-нет! Больше не говорите ничего. Я хочу стать вашей женой. Сегодня… Сейчас… Сию минуту…
14.
Этот вызов был больше чем странным. Максим не встал еще с постели, за окном стояла почти ночь, когда прозвучал сигнал ближней связи, и на экране появилась Этана:
— Простите, пожалуйста, Максим. Мне нужно видеть вас. Немедленно! Я жду вас в овальной гостиной, — быстро проговорила инопланетянка, экран погас.
Максим наскоро оделся и в сильной тревоге поспешил во Дворец командиров. Утро едва начиналось. Небо было совсем черным. Только в восточной части его, далеко за морем, показалась бледная, чуть розоватая полоска. Максим ускорил шаги. Что мог значить столь ранний вызов? Он чуть не бегом поднялся во Дворец. Этана ждала его в гостиной, нервно прохаживаясь меж столом и диваном. Вопреки обыкновению, она была в плотном спортивном костюме, волосы ее гладко зачесаны, лицо выражало явную тревогу.
— Вы не хотели бы побывать в открытом космосе? — неожиданно спросила она после обычного приветствия.
— Это там, во Дворце астронавтов? — догадался Максим.
— О нет! Я говорю о настоящем космосе. И не о прогулке в нем, а об очень сложной операции, которую надо произвести на обшивке корабля.
— Там что-нибудь случилось?
— Да, несколько минут назад корабль столкнулся с небольшим космическим телом. Защитное поле уничтожило его. Но взрыв астероида нарушил положение одной из антенн дальней связи. Будь то любое другое повреждение, его немедленно исправили бы автоматы. Но в данном случае дело осложняется тем, что антенны слишком чувствительны к любому постороннему полю. Поэтому использование наших универсальных автоматов с их мощными силовыми полями абсолютно исключено. Кибер предложил создать особые, чисто механические автоматы и начал соответствующие разработки. Но это потребует слишком много времени. Между тем, мы лишились связи со многими ретрансляторами и челночными кораблями. Боюсь, могут быть серьезные осложнения. Остается одно: выйти в космос и исправить повреждение вручную. Кибер считает, что достаточно повернуть антенну вокруг оси. Но у меня просто не хватит сил. Поэтому я вынуждена просить вас пройти со мной…
— Всё ясно. Пойдемте, я сделаю, что нужно.
— Но я не сказала еще об одном обстоятельстве. В силу той же чувствительности антенны, мы не сможем воспользоваться магнитными башмаками. Значит, есть риск оторваться от оболочки корабля. Риск небольшой. Масса корабля настолько велика, что не даст вам уйти далеко. И все-таки…
— Так разве я не смогу привязаться к чему-нибудь?
— Только к моему скафандру.
— Ну, если мы будем связаны одной веревочкой… — рассмеялся Максим.
— Не шутите, Максим. Всё это очень серьезно. Ведь есть ещё одна реальная опасность…
— О ней вы расскажете, когда вернемся.
— Но я хочу, чтобы вы знали уже сейчас…
— Сейчас мне нужно знать только, что и как я должен делать, — твердо ответил Максим.
— Хорошо. Во всяком случае, Кибер будет следить за каждым нашим шагом, — сказала Этана, направляясь к выходу.
— Поедем фуникулёром?
— Нет, в подобных ситуациях мы пользуемся другой системой передвижения, — она провела Максима в зал вводной системы Кибера и открыла небольшую нишу в стене. В ней оказалась прозрачная яйцевидная капсула, которая сейчас же распалась на две половинки.
— Нам нужно как-то уместиться здесь вдвоем, — сказала Этана. — Это вас не очень стеснит?
Максим невольно улыбнулся:
— Не будем терять время, Этана, — он шагнул в капсулу, прижался к задней стенке. Инопланетянка встала рядом.
Капсула тотчас замкнулась, и они полетели куда-то вниз. Или взвились вверх. На миг Максим потерял всякую ориентировку в пространстве. Но через какие-то доли секунды все вернулось на место, капсула разомкнулась. Этана соскочила на пол: