– Уже лучше! – с ухмылкой констатировал майор, оценив мой внешний вид.
– Ну, замечательно! – недовольно произнес я, увидев свое отражение в зеркале.
– Что, не нравится? – насмешливо ухмыльнулся офицер.
– Выгляжу как бомж!
Ещё бы. Осунувшееся лицо, опухшие глаза, бледная кожа – чем не эталон красоты? Да и прошло уже немало времени с тех пор, как я полноценно спал, лежа в нормальной кровати. Практически ничего не ел уже двое суток. А в придачу ко всему – трехдневная щетина, спутанные грязные волосы, чумазое лицо, местами расцарапанное и покрытое пятнами крови. Одет как бездомный колхозник, времен середины семидесятых годов. А ещё запах… Весь мой внешний вид говорил о том, что вместо двадцати трехлетнего парня, в помещении находился сорокалетний заросший алкаш, которого кошки подрали.
– Да, обувь – просто жесть! Они же деревянные! – возмутился я, кое-как встав на ноги.
– Бомж? Это ещё кто? – не понял офицер, проигнорировав мой комментарий по поводу обуви.
– Неважно! – отмахнулся я, совершенно не желая ему объяснять – кто такой бомж и почему я на него похож.
– Заключенный! Шагом марш, на выход. Хватит тут строить из себя…
Каково же было мое удивление, когда через несколько минут, поднявшись по железной лестнице ещё на два уровня вверх, мы оказались в хорошо освещённом, чистом фойе. Моему взору предстали гладкие бетонные стены, выкрашенные светло-зеленой краской. На полу уложен дорогой лакированный паркет, который блестел так, словно его натерли несколько минут назад.
У дальней стены стояли деревянные кадки с искусственными цветами, два ряда старых, но судя по их состоянию – мягких кресел и небольшой стол с пустым стеклянным графином. Поверх паркета была уложена ковровая дорожка, ведущая к двери в конце комнаты. Чистота и порядок. Здесь, прямо в центре помещения, под внимательным наблюдением шести вооруженных охранников, стояли мои друзья.
Дмитрий и Андрюха о чем-то тихо беседовали, а Катя осматривала висящие на стенах дипломы и фотографии в деревянных рамках.
– Ребята, привет! – произнес я, едва мы поднялись по лестнице.
– Макс? Макс! Ты живой, здоровый? – заметивший меня первым Димка, хотел было рвануть ко мне, но его грубо остановили. Андрюху просто оттолкнули в другую сторону, а девушку ухватили за руку, не позволяя подойти ко мне.
– Назад! Вас предупреждали! – крикнул один из охранников, поднимая автомат.
– Да плевать! Макс! Ты как? – Дмитрий проигнорировал предупреждение.
– Все нормально, – улыбнулся я, но почти сразу, стоящий позади меня майор, произнес что-то язвительное.
– Нам сказали ты при смерти. Сказали, что ты попал под какое-то сильное воздействие…
– Ерунда! Все чушь, жить буду!
– Не долго! – презрительно хмыкнул майор. – Ладно, хватит болтать. В одну шеренгу построились, живо!
В дальнем конце этого помещения находилась массивная, хорошо лакированная дубовая дверь, с ярко-красной табличкой. Мы подошли прямо к двери. На табличке, золотистыми буквами было выведено: “Полковник К.В. Зимин”.
– Вот и все, пришли! – майор осклабился и приоткрыл дверь – Советую отвечать правдиво на все вопросы.
Он осторожно постучал в дверь, выдержал определенную паузу и потянул дверь на себя.
– Товарищ полковник?! Заключенные доставлены! Разрешите заводить?
В ответ тишина. Он хотел уже прикрыть дверь обратно, решив, что зашел не вовремя, но не успел.
– По одному. Сначала того, что был найден на полигоне! – раздался оттуда сильный хриплый голос.
– Есть! – он быстро обернулся ко мне. – Ты! Заходи!
Я оказался в большом, довольно просторном кабинете, хорошо освещённом, но, разумеется, без окон. В кабинете чувствовался запах табака и крепкого кофе. Вдоль всех стен стояли разнообразные шкафы, стеллажи, тумбы, а на них стопками лежали документы, папки, книги. Все в строгой последовательности, судя по нумерации. Были и отдельные шкафы с висящими на них бирками со странными названиями. Я успел разглядеть лишь пару из них: Проект “Сияние” и “Изделие № 271”.
Я успел отметить, что и мебель расставлена довольно комфортно, с определенным вкусом. Справа от меня притаились два кожаных дивана, за ними стеклянный шкаф с какими-то экспонатами, а слева солидных размеров кресло.
В центре, перед креслом, расположился крепкий и, безусловно, очень дорогой рабочий стол из красного дуба. И именно за ним, за стопками бумаг сидел крепко сложенный человек в военной форме. На вид ему было пятьдесят или чуть больше.
– Занятно! Этот день все-таки настал, да? – спросил он сильным, чуть хриплым голосом, впившись в меня серыми глазами.
– Простите, что? – не понял я.
– День! Этот день настал! – он приподнялся, осмотрел меня с головы до ног, усмехнулся и сел обратно, при этом покачав головой. – Ну, Петров!
– Какой день? – я не мог понять, о чем он говорит.
– Тридцать лет прошло! – вдруг произнес Зимин, вместо ответа. – Проходи, не стой там!
Я подошел ближе и смог, наконец, рассмотреть его ближе. Высокого роста, широкий в плечах, в прекрасной физической форме. Широкое лицо, с выступающими скулами, редкие волосы с сединой. Холодные серые глаза, кривая, коварная улыбка. И крупный рваный шрам на левой щеке, плавно спускающийся на шею. Интересно, кто его так? Облаченный в хорошо выглаженный военный китель, с начищенными до блеска бронзовыми пуговицами, он производил соответствующее впечатление.
– Кто вы? – спросил я.
– Я полковник Константин Зимин. Начальник военного научно-исследовательского комплекса "Астра -1". Но, вам, ведь об этом и так известно, верно?
– Нет, неизвестно, – я отрицательно покачал головой.
Полковник многозначительно ухмыльнулся.
– А я считаю иначе…
– Почему вдруг?
Он ухмыльнулся ещё раз, более выразительно, но ничего не ответил. Продолжая с интересом осматривать меня, он вытащил из верхнего ящика стола пачку сигарет, вытащил одну, понюхал, после чего поджег и закурил.
– Давай так, парень! Не надо тут показывать свои актерские таланты… Я все знаю!
– Что знаете?
Он отбросил в сторону зажигалку. Чувствовалось, что он медленно начинал злиться, хотя и старался не показывать этого.
– Вы обученная команда специалистов, намеренно засланная сюда, с целью выяснить, остался ли кто-нибудь в живых. И если да, то закончить дело.
– Чего? – я не поверил своим ушам. Более того, меня даже передернуло от его слов.
Надо же, какое смелое и решительное заявление. С чего это вдруг?
– Я наблюдаю удивление! – он встал из-за стола и оперся на него руками и снова впился в меня глазами. – События 1986 года. Вы тогда почти довели дело до конца.
– Я ничего не знаю о событиях 1986 года, – недоуменно произнес я, в первую очередь, почему-то подумав об аварии на Чернобыльской АЭС.
– Ложь! – неожиданно вскрикнул он. – Какого черта? Водишь меня за нос?
Я снова не понял вопроса. Для меня происходящее было словно в густом тумане. Складывалось впечатление, что я говорю с ненормальным человеком. Но его слова… И почему снова прозвучало упоминание о 1986 году? Уже не в первый раз.
– Полковник! Я понятия не имею, о чем вы! – повысил голос я в ответ.
Он внимательно посмотрел мне в глаза, снова усмехнулся и шумно выдохнув, сел обратно в кресло.
– Я смотрю, по-хорошему не хочешь? – он потрогал висок. – Будешь продолжать ломать комедию? Ну, ничего, скоро и ты, и все твои сообщники по-другому заговорите.
– Да объясните уже, наконец, что тут происходит? Что случилось в 1986 году?
Полковник откинулся на стуле, сложил руки на животе и пристально, даже слегка отстраненно уставился на меня.
– Хорошо, я расскажу, – наконец выдал он. – Но, после того как я закончу, вы пожалеете о том, что так бездарно заявились сюда! Вас ждет расстрел!
– Я уверен, что бы вы мне сейчас не рассказали, на счет нас вы глубоко заблуждаетесь! И в свою очередь, я предупреждаю вас в ложном обвинении!
Зимин неожиданно расхохотался.
– Угрозы? Мне? Это же глупо! – он привстал, упершись руками в столешницу. – Вы не понимаете где вы?
– Не понимаю. К делу! – отрезал я.
Полковник шумно выдохнул, сверкнул холодными глазами и уселся обратно в свое кресло. Затянувшись сигаретой, он выдохнул облако дыма и заговорил.
– В 1946 году, в Советском Союзе была создана крупная, генетическая биологическая лаборатория, которая впоследствии превратилась в мощный военный центр под общим названием “Микробиологический Институт Генетики Красной Армии”. Сокращенно – “МИГКА”. Во время начала холодной войны, дабы минимизировать утечку информации, институт был целенаправленно разделен на несколько крупных объектов, размещённых в разных частях Московской области. Там велись разработки по созданию бактериологического оружия, проводились исследования сложных вирусов и бактерий. Проводились новейшие эксперименты. В 1949 году, секретным приказом № 356, поступившим от товарища Сталина, в полусотне километров от Москвы, решено было построить секретный подземный объект – из состава “МИГКА”, основной задачей которого, являлось бы наращивание военных и научно-биологических ресурсов. Задача была значительно упрощена тем, что в то же время строилась вторая очередь московского метрополитена. Объект возводился преимущественно пленными немцами, под видом обыкновенной ветки метро. Из-за того, что до самого города было слишком далеко, была тщательно разработана правдоподобная легенда о создании междугороднего подземного туннеля метро.
По окончании строительства, все рабочие были расстреляны или отправлены в концлагеря, как военные преступники. Все они, разумеется, погибли. В 1952 году объект был завершен, и начал свою работу. Постепенно были введены новые задачи. Основными направлениями являлись не только генетика и биология, но также медицина, физика и химия. Наука продвигалась сразу по всем направлениям. Затем спектр наук стал ещё шире. Преимущественно молодых, перспективных ученых различных специальностей, у которых ещё не было семей, отобрали для работы на этом объекте.