.
Были и беженцы из красной зоны. В Красноярском уезде были зафиксированы случаи бегства к белым крестьян, не желавших платить налоги[1349]. Из Воскресеновки в августе 1919 года вместе с отступавшими войсками генерала Драценко бежали 600 человек, то есть большинство жителей села. Из оставшихся в Воскресеновке 400 жителей абсолютное большинство были стариками и детьми[1350].
Определенная логика в таком поведении имелась. Месяцем ранее в соседнем селе Рынок после прихода красных войск было арестовано 34 противника советской власти[1351]. В Лагани красноармейцы подвергли селян избиениям (этот случай стал предметом расследования, по результатам которого был осужден командир 7-й кавдивизии Василий Шляхов, странным образом скончавшийся)[1352].
В свою очередь, на Нижнюю Волгу бежали с занятого белогвардейцами Дона. Бежали тысячи людей, столкнувшихся с белым террором: к концу февраля между станциями Верблюжья и Кайсацкая скопилось 80 вагонов, забитых жителями Донской области. В вагонах свирепствовал тиф, и на Джанибеке и Кайсацкой были развернуты лазареты[1353].
Крайней жестокостью отличились действия банд дезертиров в районе озера Эльтон.
15 марта банда численностью до 150 человек налетела на железнодорожную станцию Житкур. Директор местной школы Гончаров, военный комиссар Коробков и еще небольшая группа вооруженных советских активистов смогла покинуть поселок, но была настигнута бандитами на пути к Капустину Яру. Группа закрепилась на бугре и три часа отстреливалась от превосходящих сил противника. Не добившись успеха и понеся потери, банда отступила, и советские работники смогли добраться до безопасной зоны. Тем временем в самом Житкуре шла зверская расправа. Под колокольный звон, молебен и пение «Боже, царя храни» сторонников Советов подвергли диким пыткам. Людей избивали палками и били кольями, раздев донага, били плетьми. Затем настало время казни, и она была долгой: людей протыкали штыками и пронзали вилами, вырезали куски, распарывали животы. Такой мученической смертью погибли Сулацков, Земцов, Быков, Пеньшов и другие[1354].
Затем настала очередь поселян. И в Житкуре, и в Сайхине, где население поначалу поддержало налетчиков, были разграблены не только общественные здания, но и жилые дома, а в Эльтоне разграбили даже церковь[1355].
В мае банда была разгромлена, а ее главарь Григорий Ломовцев расстрелян[1356].
К осени на фоне побед Красной армии поток дезертиров стал снижаться. В период с 28 октября по 15 ноября из РККА дезертировали 126 человек, а вернулись или были пойманы 453 (из них добровольно – 243)[1357].
Банда Попова
Восточнее Харабалей действовал отряд Егора Попова. В основном отряд был сформирован из числа дезертиров Красной армии. Дезертиров оказалось много – до 500. Эта вооруженная группа взаимодействовала с белоказаками Уральской армии, получая от них оружие и боеприпасы. Имелся даже артиллерийский взвод, хотя вряд ли он был полезен для маневренных рейдов через пустыню.
Сам Попов был старшим урядником Кавказского казачьего полка, и добился, чтобы его группа называлась «Степным партизанским отрядом». Попов разбил своих подчиненных на две пешие и две конные сотни.
Банда базировалась в 60 км северо-восточнее Харабалей у соляной горы Чапчачи (не путать с одноименным селом).
Чуть южнее действовал «Енотаевский партизанский конный полк» штабс-капитана Анохина. Формально отряд Попова подчинялся 3-й кубанской дивизии Врангеля, а отряд Анохина – уральской армии Толстова. Фактически это были самостоятельные соединения.
12 июля из Астрахани в Харабали прибыл эскадрон особого полка, направленный сюда красным командованием. Он сильно уступал по численности отряду Попова и мог быть результативен только в обороне.
В ночь на 22 июля банда совершила рейд на Хошеутово, захватив стадо баранов, 15 000 рублей и медикаменты. В районе Ашулука ею был сожжен железнодорожный мост.
Налетчиков поддержала часть местных жителей и даже представителей власти. В Тамбовке военный комиссар Рязанов раздал 49 винтовок местному ополчению, которое в полном составе дезертировало в степь[1358].
На восходе солнца 17 сентября отряд Попова – 400 человек при трех пулеметах – совершил синхронное нападение на Харабали, Сасыколи и Тамбовку, охватив полосу шириной 50 км. Южная группа напала на Ашулук, сожгла железнодорожную станцию, сожгла 17 вагонов с мукой и повредила пути в четырех местах. Пострадали и простые люди: было убито три пассажира, а еще двое ранены. Всех ограбили, разумеется. После этого часть банды проследовала в соседнюю Тамбовку, где взорвала водокачку[1359].
Центральная группа вошла в Харабали. Здесь стоял небольшой красногвардейский отряд, который, отстреливаясь, отошел к реке Ашулук. Красногвардейцы потерь не понесли, но погиб один из советских работников.
Наконец, северная группа сожгла водокачку в Сасыколях (вообще, желание испортить жизнь обычному населению говорит о каких-то девиациях в психике руководства этого белого отряда). Здесь также были расстреляны двое совработников, пытавшихся спрятаться, но выданных, как отмечено в архивных документах, семьей священника.
Чуть в стороне, на станции Верблюжья, было сожжено 25 вагонов с рыбой, которую отправляли на север, чтобы обменять на хлеб[1360].
И в Тамбовке, и в Харабалях, и в Сасыколях были разграблены и сожжены общественные здания, включая магазины[1361]. Были уничтожены сельскохозяйственные машины.
Был разобран железнодорожный путь, и потерпел крушение поезд. С рельсов сошли паровоз и четыре вагона, что привело к многочисленным жертвам: погибли 30 человек, еще 9 получили ранения[1362].
7 октября крупными силами – до ста человек – был совершен налет на Хошеутово. Бандиты угнали крестьянский скот. В одном из таких боев в октябре был убит командир отряда Попов. Банду возглавил войсковой старшина Пухальский. В это время в ней имелось 147 штыков, 201 шашка и два легких орудия[1363].
Оказавшись без признанного командира, отряд прекратил налеты на села и в начале ноября ушел на Ганюшкино, в восточную часть дельты.
В казахской степи осталась оперировать только группа полковника Киселева численностью в триста человек. Она располагалась в самой северной части Букеевской орды и создавала угрозу Ханской ставке[1364].
2 августа эта группа совершила налет на станцию Джанибек, сожгла здание станции, два пакгауза и два моста. Вскоре пострадал Сайхин[1365].
Красноярское направление
Начало 1919 года не принесло активных действий на Красноярском направлении. Немногочисленные астраханские белоказаки осуществляли караульную службу в далеком Гурьеве, а ближе к дельте Волги действовал Гурьевский пеший казачий дивизион, впрочем, не проявлявший особой активности.
Однако рост проблем в Астрахани и уездах с продовольствием, злоупотребления комбедов, возрастающий конфликт между крестьянами и казаками стали причиной возросшего притока добровольцев в белоказачий Астраханский дивизион Сережникова.
Если в конце 1918 года он едва насчитывал полторы сотни бойцов, то к марту 1919 года – уже 400 человек при двух орудиях и восьми пулеметах, а к середине лета 1919 года – внушительные 1500 человек[1366].
К нему массово прибывали добровольцы. К апрелю только из Красного Яра в расположение белых бежали 150 человек, преимущественно зажиточных селян[1367].
Разумеется, такая часть не могла пребывать в бездействии, и в апреле ее перебросили к дельте. Дивизиону были приданы военно-морские силы из двух десятков баркасов и прочих мелких судов, очень удобных для переброски войск по ерикам. Основу этой флотилии составлял пароход «Степан Хрипунов», переоборудованный во вспомогательный крейсер и вооруженный 47-мм орудиями и пулеметами.
К маю число орудий в дивизионе было доведено до четырех, а пулеметов – до десяти.
В ночь на 19 мая ударные части Астраханского дивизиона атаковали передовой форпост Красной армии в приморском селе Джамбай (Никольское). Численность гарнизона не превышала двухсот человек[1368]. Несмотря на внезапность атаки, красноармейцы держали оборону на протяжении двух часов, но были вынуждены отступить. Казаки потеряли восемь человек убитыми, однако по праву отмечали победу. В качестве трофеев им достались орудие, три пулемета, 201 винтовка и пароход «Туркмен». На пароходе были установлены пушка и пулеметы, что качественно усилило позиции дивизиона Сережникова на море. Были взяты и пленные – 50 человек.
Продолжая продвижение, 19 июня дивизион Сережникова овладел Большим Ганюшкино, куда и был передвинут штаб соединения. В июле были заняты Голубево, Кобяковка, Телячье, Сафоновка, Рожок и Тюбек. Казачьи разъезды подходили к Красному Яру на расстояние в 5–6 километров.
Красные части отошли западнее, заняв линию Кордуан – Алчары – Марфино – Ново-Красное.