Дивизион Сережникова был переименован в 1-й Астраханский пехотный полк (девять пехотных рот) с приданным ему трехсотенным кавалерийским дивизионом. К осени соединение насчитывало 2500 штыков,1500 шашек, при 10 орудиях и 40 пулеметах. Более того, ему был придан авиаотряд из 4 гидросамолетов.
В июле 1919 года адмирал Колчак передал оперативное управление Уральской армией под командование Вооруженных сил Юга России генерала Деникина.
В это время обстановка в Астраханском оборонительном узле складывалась для красных крайне напряженно. Врангель овладел Царицыным, его передовые отряды, переправившиеся на левый берег Волги, заняли Владимировку и создали угрозу для железной дороги Астрахань – Саратов. В западно-подстепных ильменях развивал наступление генерал Драценко. Из Порт-Петровка по морю осуществлялось снабжение Уральской армии генерала Толстова, базировавшейся на Гурьев. Активные действия отряда Сережникова не только создавали угрозу Красному Яру, но и отвлекали силы 11-й Красной армии от приоритетных Черноярского и Яндыкского направлений.
На Красный Яр был выдвинут 1-й астраханский казачий полк войскового старшины Свешникова.
Местным «Верденом» стало село Сафоновка, открывавшее речной путь на Кигач. Красные части по степени стойкости и самопожертвования оказались достойны своих белых противников.
В сентябре-октябре Сафоновка неоднократно переходила из рук в руки. Отряд Свешникова был отброшен за линию Утеры – Сафоновка – Куйгунь. Все это способствовало его деморализации. Как и в Калмыкии, белое казачество быстро разлагалось. Вовсю развернулось пьянство, сопровождавшееся распадом дисциплины. Казаки отказывались слушаться офицеров. Шли повальные грабежи местных ловцов, сопровождавшиеся их избиением. В Котяевке, например, встретившее белых хлебом, солью и колокольным звоном население осталось без коров и прочего скота – все было угнано[1369]. У киргизов без всяких компенсаций отнимали баранов, конскую сбрую и лошадей[1370].
Вдобавок белых косил тиф. Командующий Уральской армией генерал-майор Толстов запросил у Деникина помощи медикаментами и медперсоналом.
Часть добровольцев дали местные казахи, скорее всего, просто искавшие заработка. Из последних сил белое командование стало готовить наступление на Красный Яр, которое должно было развернуться одновременно с очередной попыткой штурма Черноярского укрепрайона.
В середине октября 1919 года из Порт-Петровска в Ганюшкино прибыло 4 орудия и восемь пулеметов. С моря отряд прикрывали вооруженный пятью пушками корабль «Слава» и три небольших баркаса.
В начале ноября к Ганюшкино был стянут отдельный казачий полк численностью 350 сабель и 300 штыков. Кроме того, из района Чапчачей сюда прибыли остатки отряда Попова. Красная разведка оценивала силы противника в 5500 штыков, 850 сабель, 9 орудий, 3 миномета, 24 пулемета и 4 гидросамолета. По сообщениям пленных, полковник Сережников был обвинен в систематическом пьянстве. Вместо него командование принял штабс-капитан Свешников.
8–9 ноября белоказаки предприняли попытку продвижения вглубь дельты, заняв Большой Могой и станцию Дельта, то есть прервав железнодорожное сообщение. Однако этот порыв оказался непродолжительным, и белые были отброшены на восток.
Командование XI Красной армии не стало дожидаться нового наступления противника, а предприняло самые решительные меры по разгрому ганюшкинской группировки белоказаков.
Под Красным Яром была сосредоточена сильная группировка под командованием Горностаева: 299-й сп, 1-й батальон 298-го сп, 2-й кавдивизион 1-го кавполка 34-й сд, отдельный стрелковый батальон, артиллерийская батарея и отряд курсантов при 8 пулеметах. Из перечня частей очевидно, что они не превосходили противника, и, скорее всего, даже уступали ему.
Войскам предстояло десантироваться рекой и морем под Ганюшкино, отрезая противника восточнее. С моря операцию поддерживали военные корабли Волжско-Каспийской флотилии – три плавбатареи и четыре вооруженных парохода. Операция готовилась в некоторой спешке. Отряд выпускников пехотно-командирских курсов сняли прямо из Зимнего театра, где они слушали «Травиату».
18 ноября войска Красноярского боевого участка перешли в наступление. Действуя на правом фланге, 299-й сп и два эскадрона 1-го кавполка 34-й сд вскоре овладели Марфино. Левее отдельный стрелковый батальон, рота курсантов, моряки и три броневика выбили противника из Кордуанского. Одновременно отряд моряков Кожанова высадился в 20 км восточнее Марфино, заняв Ново-Красное и создав угрозу белым с тыла.
Казаки Свешникова начали поспешное отступление. 22 ноября они были окружены в районе Большого Ганюшкино. В ходе недельных боев «Астраханский отряд» был полностью разгромлен. 28 ноября провалилась последняя попытка белой конницы вырваться из котла. В ходе сабельного боя они потеряли до 30 казаков изрубленными, и лишь немногие смогли уйти в степь.
29 ноября в 16.00 советские войска вошли в Ганюшкино. В плен было взято более 1500 человек, включая командира «Астраханского отряда» штабс-капитана Свешникова, командира 1-го пластунского полка Ипатова и командира 2-го пластунского полка Серебренникова. Командный состав белых был изолирован и взят под охрану. Рядовые бойцы белых, не разоруженные ввиду сумерек, расположились на ночлег в селе вместе с победителями. Наутро их построили в колонны. При переходе через мост в центре села они складывали оружие. Затем пленных с небольшим охранением походным порядком отправили в Астрахань[1371].
В качестве трофеев были взяты все десять орудий, 70 пулеметов, 5 бомбометов, 3000 винтовок, радиостанция и 4 гидросамолета[1372].
С Ганюшкино связан и последний трагичный эпизод Гражданской войны в истории Астраханской епархии. В Марфино по обвинению в пособничестве белым были расстреляны священник местной церкви Петр Зиновьев и группа активистов местного прихода.
В степь смог уйти только сильно поредевший «Енотаевский партизанский конный полк» штабс-капитана Анохина численностью до 1000 человек. Он ушел в направлении Чапчачи. Многие из подчиненных Анохина болели тифом и не выдержали этого похода. Тем не менее Анохин добрался до Ханской ставки, захватил и разграбил ее.
Однако в условиях разгрома белых под Ганюшкино и Царицыным налеты на расположенные вдоль Ахтубы села потеряли всякий смысл. Красные части продвигались на юг вдоль реки Урал, создавая явную угрозу окружения. К началу декабря они стояли всего в 150 км севернее Гурьева.
В Нарын-песках сосредоточилось несколько потрепанных белых отрядов общей численностью до 4000 человек. Дальнейшее пребывание здесь было крайне опасным. Часть белых ушла по направлению на Гурьев, часть – на Кайсацкую, и только отряд Позднякова остался партизанить в районе ст. Сероглазово.
Элистинское направление
В Калмыкии весь год шли стычки. Обычная сводка выглядела так:
«Противник тремя кавалерийскими колоннами силой 1800 сабель при двух орудиях и восьми пулеметах повел наступление на наши части, стоящие у хутора Бочкарева. Нами отбито три атаки противника, после чего противник отступил, потеряв 70 убитыми и 200 ранеными. Наши потери – 2 убитых, 7 раненых. Одновременно противник силой в 5 конных полков при 5 орудиях и 3 пулеметах повел наступление на наш пехотный полк, стоявший у Дубового оврага, стараясь обойти его с обоих флангов. Нами отбито четыре атаки, полки кавалерии бежали. Нами взяты пленные и несколько повозок с имуществом»[1373].
Однако весной 1919 года, одержав решительную победу на Северном Кавказе и дождавшись завершения тяжелой зимы, белоказаки вторглись в Калмыкию. Они форсировали Маныч, после многодневных боев овладели Элистой, а 10 мая взяли Яшкуль.
Севернее 2-й кубанский корпус генерала Улагая занял к 20 мая Сальский округ, создавая угрозу для Царицына. К концу мая белые вышли на линию Сарпинских озер – Яшкуль.
Натерпевшиеся от Красной армии калмыки активно пополняли белогвардейские войска. По некоторым оценкам, можно говорить примерно о 2000 добровольцев[1374].
Никакой линии фронта в Калмыкии, понятно, не было. Местные казаки, вступившие в белые отряды, базировались на степи и часто посещали свои семьи, проживавшие в «красной зоне». То есть они просто приходили и ночевали в своих собственных домах[1375]. «Советскую власть они не трогали», – отмечала пресса[1376].
Передовые разъезды белых подходили на 8–9 км к Замьянам и Дурной[1377]. Для коммуникации с местными жителями они отправляли калмыков.
20 июля белые отряды ненадолго заняли Копановку и Михайловку, два села Енотаевского уезда[1378].
В 30 км западнее Никольского был отмечен белый отряд численностью до 1000 всадников, а в 20 км от Владимировки – банда дезертиров, которая создавала угрозу Енотаевску. Мина Аристов был очень обеспокоен этим. Он не мог позволить рисков белого восстания на участке между Астраханью и Черным Яром. В августе Мина Львович посетил вызывавшие его наибольшую тревогу станицы – Атаманскую (Форпост), Лебяжинскую и Замьянскую. Он рассказал в предельно ясной форме, что в случае выступлений будет введена круговая порука и станицы будут сожжены, а станичники подвергнуты карам по законам военного времени. Аристов взял заложников и потребовал от местных жителей взять под охрану железную дорогу, расположенную по другой стороне поймы. Жители согласились[1379]