В метро он и встретил Петра. Однажды в голове щелкнуло, и прямо перед внутренним взором Дмитрия появился взъерошенный парень, на вид чуть младше Дмитрия.
— Привет, ты кто? — спросил он. Опешивший Дмитрий автоматически представился.
— Сержант Мирошниченко... — и умолк, понимая, что сходит с ума.
Но все было на самом деле. Реально. Петр тогда удивился, но, поняв, что столкнулся с новичком, расхохотался и предложил встретиться. Дмитрий согласился, чуя нутром перемены в скучных буднях.
Скоро должно было что-то измениться в его жизни. И в лучшую, возможно, сторону.
Они встретились в дешевом ресторанчике, выпили, потом пошли к Петру домой. Много пили и много говорили. Так Дмитрий узнал о том, что он не какой-то там гипнотизер, а обычный человек, правда, способный выходить в некий Астрал и уводить за собой остальных. Петр рассказывал про Астрал с жаром, размахивая руками, но Дмитрий мало что понимал. Он и сейчас-то не понимал до конца, что такое Астрал, да и не стремился понять. Постепенно Петр выспросил у Дмитрия о его приключениях. Тогда, пять лет назад, он поразился способностям сержанта и, даже обрадовавшись, назвал его Проводником.
Изрядно выпивший Дмитрий тогда обиделся на это слово. Оно ассоциировалось у него с проводниками поездов — вороватыми мужичками в грязной униформе и дурно пахнущих носках. Дмитрий жутко обиделся на своего нового знакомого и даже дал ему по морде, два раза. Потом собрался и ушел, оставив Петра унимать кровь из носа.
Два дня Дима скучал на работе, проклиная себя за пьянство и несдержанность. Зайти к Петру он не решался, хотя и запомнил, где тот живет. Но новый знакомый появился сам. Снова связался с ним через Астрал, как теперь понимал Дима, и опять предложил встретиться. Сержант согласился.
Они снова встретились и поговорили. На этот раз встречались в тихом кабачке, где посетителям не было дела друг до друга. Дмитрий извинился перед Петром, они выпили мировую, потом новый знакомый объяснил, что проводник — это тот, кто способен увести в Астрал обычного человека, который совершенно не подготовлен и даже не подозревает, что это такое. Как сказал Петр, это редкое качество. Таких знакомых у Петра не было, но он слышал о проводниках от своих астральных друзей. А потом он предложил работу. Хорошо оплачиваемую работу, официально охранником в частном охранном предприятии. А неофициально — работу на одного богатого человека. Очень богатого — подчеркнул Петр. И Дима решился. Ему так хотелось изменений в этой серой и нудной жизни... Он хотел сказки, и сказка пришла к нему. И Дмитрий согласился...
Переход в частное охранное агентство не вызвал на работе никакого шума или недовольства, что удивило самого Дмитрия. И новая жизнь началась...
Дима действительно был охранником, охранял пяток палаток на рынке, принадлежащих «Большому человеку», Шефу, как называл его Петр. Но вечерами он встречался с Петром, и тот рассказывал ему всякие забавные вещи, показывал Астрал, учил обращаться с энергией... И через месяц Дима вышел на свое первое настоящее дело. Надо было убрать одного человека. Как сказали Диме — мафиози, крутого братка Штыря, который наседал на шефа. Дмитрий испугался и пошел на попятный. Убийство человека, пусть даже бандита, не казалось ему хорошей идеей. Но Петр, как всегда, все объяснил. И описал процесс И вот однажды утром, когда Штырь на своей «БМВ» мчался по кольцевухе, прямо у него перед носом из воздуха возник милицейский «форд», идущий навстречу. Штырь крутанул руль, перед глазами появился огненный фонтан...
И Штырь вместе с «БМВ» улетел под тяжело груженный «МАЗ».
Так Дмитрий стал убийцей. Потом он пил около месяца. Петр даже грозился отдать его в лечебницу. Но деньги Дмитрию были заплачены, причем весьма неплохие деньги. Безутешной родни у Штыря не наблюдалось, а, наоборот, было много радующихся «друзей». И Дима вернулся к Шефу.
Потом были акции запугивания. Много — не счесть, когда Дмитрий просто пугал тех людей, на которых указывал Шеф. Петр же стал наводчиком Дмитрия — он помогал определиться «проводнику» и направлял его усилия на жертву, на любом расстоянии. Петр был для Димы оптическим прицелом. А Дима был снайперской винтовкой. А стрелял из нее Шеф. Так и жилось, до следующего раза...
Через два года такой работы было еще одно убийство. И вот сейчас — третье. Можно сказать, юбилейное...
Дмитрий хлебнул из кружки и обнаружил, что она пуста. И бутылка «Очаковского», стоящая рядом, — тоже. Он встал и со злостью швырнул чашку в мойку. Чашка разбилась вдребезги, осколки брызнули по всей кухне. Дмитрий плюнул на пол и пошел в комнату — надевать ботинки и идти в магазин. За водкой.
В этот момент перед глазами все поплыло, комната завертелась вокруг него. Кто-то вызывал его через Астрал. Дмитрий хотел закрыться, уйти в себя, но потом подумал, может, что-то срочное, и потянулся навстречу вызывающему.
В темной пустоте расцвел зеленый цветок. Из него вынырнула привычно взлохмаченная голова Петра и прищурилась на стоявшего босиком Дмитрия.
— Эй, — сказал гость, — ну ты где! Шеф тебя ищет! Ты чего на телефон не отвечаешь?
Дмитрий промолчал, рассматривая зеленый туман, окружающий голову Петра. Вот любит он бесполезные красоты... Вычурность, выпендреж.
— Чего молчишь, — сказал Петр, — слышишь, что я говорю? Шеф тебя ищет.
— Зачем? — спросил Дмитрий, — вчера вроде гладко все было... или нет?
— Гладко, гладко, — отозвался Петр, — о другом базар. Давай-ка собирайся и быстренько подъезжай на квартиру. Ну, на тот бомжатник в Текстильщиках.
— Там, где квартиру сняли?
— Ага. Только быстрей давай. Шеф уже туда выехал, я сейчас тоже выезжаю. Давай заводи свой мотор и дуй на хату.
— Ладно, — отозвался Дима и, чуть напрягшись, скомкал зеленый цветок в бесформенную кучку и распылил его по темноте. Потом открыл глаза и ощутил босыми пятками холодный пол.
Ехать никуда не хотелось. Смотреть на шефа и разговаривать с ним — сейчас это было выше сил Дмитрия. Он прошел в комнату и мрачно посмотрел на пустую бутылку из-под пива, которая валялась около обшарпанной ножки кресла. Все, что ему было нужно сейчас, — выпить и уснуть. Может, уйдет эта странная боль, всплывавшая откуда-то изнутри. Хотелось плюнуть на все, напиться и забыться. Но Проводник пересилил себя и пошлепал в спальню за одеждой. Шефа злить не стоило. Назвался груздем — полезай в кузов. Деньги — вот что такое Шеф. Большие деньги, спокойная жизнь... Дима фыркнул себе под нос. Спокойная! Черт, да если Шеф обозлится на него, то и дня не протянуть! Незаменимых нет. Придется ехать и плясать перед начальством на задних лапках.
Проводник вернулся в коридор и начал одеваться. Надо было еще забрать машину со стоянки и купить какой-нибудь воды. Во рту была жуткая засуха, как в пустыне.
Свернув с проспекта, Дима нырнул на своей «девятке» в переулочек и через минуту был уже у знакомой девятиэтажки. Старый дом с кусками отваливающейся штукатурки не вызывал ничего, кроме чувства отвращения. Зачем Шеф снял квартиру в этом доме? Для конспирации, что ли?
Дима развернул машину, целя к первому подъезду. Там уже стоял черный джип-коробка, машина Петра. Он любил такие машины — громоздкие и дорогие, «крутые», по его выражению. Дмитрию же было как-то все равно — возит его железная тележка, ну и плевать, как она выглядит.
Дмитрий припарковался рядом с джипом, вылез из машины, поставил ее на сигнализацию и двинулся к дому. Квартира, которую снял Шеф для редких встреч вне офиса, находилась на третьем этаже. Предстояло подняться пешком по лестнице, перешагивая через кучки кошачьего дерьма, и Дмитрий недовольно поморщился. Он уже здесь бывал, и ничего, кроме чувства брезгливости и отвращения, этот подъезд у него не вызывал.
Проводник зашел в подъезд — так и есть. Сразу же наткнулся на следы пребывания в нем большой собаки. А может, и человека.
Дмитрий перешагнул подозрительную кучку и стал подниматься по лестнице. Облезлые стены, на полу размокшие и раздавленные бычки — все это было ему знакомо. Шеф не первый раз назначал ему тут встречу.
Поднимаясь по лестнице, Дмитрий обратил внимание, что на стене появилась новая надпись: «Золотухин — жид». Рядом была нарисована шестиконечная звезда. Надпись была старательно выведена черным маркером, а звезда прорисована с каллиграфической точностью. Чувствовалась опытная рука инженера-чертежника. «Соседи, видать, поссорились», — подумал Дмитрий, проходя мимо надписи.
На третьем этаже, у окна, маялся бездельем здоровенный пацан в кожаной куртке. Коротко стриженный, с перстнем на пальце, он больше напоминал уличного отморозка, чем профессионального охранника. «Мясо», — подумал Дмитрий. Таких пускают в первых рядах, когда жалко опытных людей.
Охранник посматривал по сторонам, изучая надписи на стенах, и Дмитрий подумал, что вскоре многострадальные стены украсит еще одна «гениальная» строчка.
Дима прошел мимо охранника нарочито медленно, не торопясь, коротко кивнув. Тот скользнул взглядом по фигуре Проводника, задержался на лице, прищурился, словно что-то вспоминая... и наконец кивнул в ответ. Работа мысли была вся на лице. Казалось, под стриженой макушкой ворочаются не мысли, а валуны.
Дверь в квартиру была самая обыкновенная, обитая черным дерматином, вся утыканная декоративными гвоздями с широкими шляпками. В центре торчал глазок.
Дмитрий позвонил, и дверь тотчас распахнулась — его ждали. В маленькой прихожей его встретил еще один охранник — уже из личной гвардии Шефа. Такой же шкаф, что и тот, у окна, такая же стрижка. Но глаза у охранника были другие — умные, цепкие, холодные. Этот был из профи — с высшим образованием и военной академией за плечами.
— Дмитрий, — сказал охранник, — вас ждут.
И он кивнул в сторону комнаты. Из-за плотно прикрытой двери раздавались приглушенные голоса. Дмитрий протиснулся мимо охранника, сзади хлопнула, закрываясь, входная дверь.
В гостиной на широком кожаном диване сидели Шеф и Петр. Перед ними стоял маленький столик на колесиках, на котором расположилась тарелка с ломтями красной рыбы, бутылка армянского коньяка и три рюмки. Больше ничего в гостиной не было — только голые стены, оклеенные газетами десятилетней давности, да люстра с одним треснувшим стеклянным плафоном.