Попытка расположить к себе Гизов оказалась безуспешной. Генрих стал искать поддержки Елизаветы Английской. Вскоре после окончания торжеств в честь свадьбы Жуайеза, несомненно видевший их Джордано Бруно отправился из Парижа в Англию, чтобы представить там свою герметическую реформу, с которой он увязывал гелиоцентрическую систему и Генриха III.
Герметическому ренессансному философу Бруно нужна была имперская тема, к которой он мог бы прикрепить свои религиозно-философские взгляды. Как итальянец, он ненавидел испанскую тиранию и выбрал в качестве европейского лидера французского монарха. Появление Генриха III с его гербом из трёх корон в небесах бруновского трактата об «Изгнании торжествующего зверя»[556](вышедшего в Лондоне в 1585 г.) могло, среди прочего, быть навеяно воспоминаниями об огромной модели небосвода на свадебных торжествах, где среди искусственных звёзд, предсказывавших имперское предназначение, присутствовал и герб Генриха III. Гелиоцентрическая философия прекрасно сочеталась с солярным мистицизмом французской монархии[557]. Довольно необычным выглядит то, что, излагая свою новую философию в диалоге «Пир на пепле», Бруно использует рисунок, являющийся, по сути, эмблемой. Рассуждая о движении Земли, он приводит пример с камнем, брошенным с мачты движущегося корабля на палубу. В качестве иллюстрации приводится гравюра с изображением корабля на море (Илл. 23d). На его оснастке видны два огня, превращающих этот корабль в эмблему, в уже знакомый нам символ Кастора и Поллукса, предвещающий мир после бури[558]. Научный довод содержал скрытое послание от французского короля, и это послание, конечно, было о мире.
Герб Генриха с тремя коронами и девизом Tertia coelo manet[559] намекал на две короны Франции и Польши, которыми он владел, и на третью корону в небесах, которую намеревался обрести в дальнейшем. В гербе, однако, не было агрессии, и в «Изгнании торжествующего зверя» Генрих появляется среди созвездий как миротворец:
Этот христианнейший король, конечно, вполне мог сказать: «Третья ждёт на небе», ибо очень хорошо знает, что написано: Блаженны миротворцы, блаженны кроткие, блаженны чистые сердцем, ибо таковых есть Царство Небесное! Любит мир, сохраняет по возможности свой любимый народ в спокойствии и преданности; ему не нравится шум, треск и грохот военных орудий, приспособленных к слепому захвату неустойчивых тираний и княжеств земли, но по сердцу всякая правда и святость, указывающая прямую дорогу к вечному царствию[560].
Так Джордано Бруно передаёт елизаветинской Англии послание мира от Генриха III. И подобное сообщение мы вполне можем представить себе звучащим не только с небес бруновского трактата, но и четырьмя годами ранее, с тех искусственных небес на празднествах в честь свадьбы Жуайеза, где среди созвездий сияли три короны королевского герба. Париж тех свадебных торжеств очень тонко улавливал все бури и трения, носившиеся над Европой. Это была сцена, на которой христианнейший король с помощью поэзии и музыки пытался усмирить растущую угрозу неспокойных тираний.
День первый, четверг, 14-е сентября[562].
День помолвки. Наряды будут фиолетовыми, вышитыми золотом.
23а. Герб Генриха III
23b. Герб Екатерины Медичи
23с. Эмблема Кастора и Поллукса. Из книги Андреа Альчати «Emblemata»
23d. Корабль с огнями на оснастке (эмблема Кастора и Поллукса). Из книги Джордано Бруно «La cena de le ceneri» (1584)
Воскресенье, 17-е число того же месяца.
Канун свадьбы. После обеда состоятся скачки за золотым кольцом[563]. Наград для победителей будет две. Первую и самую почётную получит тот, кто попадёт в кольцо копьём, а вторую – тот, кто проскачет лучше всех. Что касается свиты короля, она будет состоять из шести человек, а именно трёх мужчин и трёх женщин. Женщины будут одеты в чёрные платья с золотыми и белоснежными блёстками. Их кони, а также кони всех сопровождающих лиц, будут белыми. Упряжь их будет чёрной с вкраплениями белой и золотистой мишуры, как и одеяния женщин. Наряды мужчин будут белыми, также с золотой и серебряной вышивкой. Их кони, а также всех тех, кто их сопровождает, будут чёрными, а упряжь – белой с вкраплениями золота и серебра. У каждого из мужчин будет паж верхом на энетской кобыле[564] с дротиком в руках, а у женщин – по девушке, несущей их колчаны и стрелы на перевязи. У каждого из этих шести лиц копьеносцем будет король из чужеземной земли, [пленённый на войне и потому] закованный в цепи, а идти они вшестером будут под звуки иноземной речи, пониманию не поддающейся, и под необыкновенную музыку, исполнять которую будут шесть мавров. Нести их должны в корзине, закреплённой на верблюде, или в [миниатюрной] башне верхом на слоне.
Понедельник, 18-е число того же свадебного месяца[565].
День свадьбы. Одежды будут белоснежными и серебристыми. Будет очень кстати, если во время музыкального представления эпиталаму исполнят музыканты, одетые в античные одежды юношей и девушек и сопровождающие Гименея, бога брака[566].
Вторник, 19-е число.
Торжество у господина де Меркёра. Одежды алые и серебристые. Вечером того же дня – пешие баталии в большом зале Пти-Бурбона. Дружина короля будет воевать против Амура. Сам король в белоснежных одеждах, герцог де Гиз – в чёрных, господин де Меркёр – в алых, а господин де Данвилль – в зелёных. Они появятся на скале, под которой у ног короля будет находиться связанный Амур. Музыканты, одетые в нарядные мужские и женские античные одежды, будут петь песню с угрозами Амуру. Они словно хотят похвастать перед ним своей силой, уколоть его, стеснить и иным путём оскорбить[567].
Четверг, 21-е число.
Праздник у господина де Меркёра.
Пятница, 22-е число.
Никаких мероприятий нет.
Суббота, 23-е число, вечер.
Конные бои во дворе Лувра. Сражаться между собой будут двадцать четыре человека, по двенадцать с обеих сторон. Одно войско в алых и белых одеждах, другое в бледно-жёлтых и белых[568].
Воскресенье, 24-е число того же месяца.
После обеда пешие и конные сражения на трёх видах оружия в большом дворе Лувра со скачками за кольцом.
У короля, одного из участников сражения, в руках пика и шпага. Его выезд на арену будет происходить в форме морского триумфа. Перед огромным кораблём будут возвышаться две или три скалы наподобие плавучих островов на водной глади, на которых сирены и тритоны будут играть на разных инструментах всевозможную музыку и бить в барабаны, воспевая триумфальный выезд короля[569].
Господин де Меркёр, также один из бойцов, в облике пешего воина с дубинкой в руках. Он появится на триумфальной колеснице облачённым в античные одежды, с помпой и пышными обрядами – самыми зрелищными и наиболее подходящими для воплощения [на сцене]. Наряд его будет золотисто-серым.
Господин де Гиз, ещё один витязь, верхом на коне со шпагой в руках. И было бы хорошо, чтобы его конь был крылатый как у Беллерофонта[570]. Наряд де Гиза зелёный, вышитый золотом и серебром.
Что касается мест, где будут находиться и укрываться трое этих бойцов, дабы они могли исполнять свои роли, то король спрячется на подобии острова или морской скалы. Если это покажется уместным, можно откуда-то пустить фейерверки, чтобы это напомнило зрителям виды островов Сицилии[571]. Также необходимо, чтобы висели морские трофеи [воображаемого противника, добытые после победы], как то: носы галер, вёсла, обрывки парусов и тому подобное.
Господин де Меркёр укроется за подобием земного утёса, рядом с которым будет несколько деревьев, а главное исполинский дуб с трофеями на вершине и свисающей с ветвей торжественной надписью.
Господин де Гиз спрячется где-то сбоку под скалой с двумя вершинами, горой военной отваги – из-под копыт его коня вырвется фонтан воды, которая потечёт по ней.
Вечером того же дня.
Двенадцать маскарадов. Музыканты и певцы, в количестве двенадцати или пятнадцати человек, одетые фавнами, сильванами и дриадами, будут исполнять стихи в зависимости от характера маскарада. Двенадцать факелоносцев, мужчин и женщин, преобразятся в апельсиновые, лимонные и гранатовые деревья, на золотых плодах которых будут факела и светильники[572].
Понедельник, 25-е число, вечером.
Балет королевы в Лувре[573].
Вторник, 26-е.
Празднества у кардинала де Бурбона[574].
Четверг, 27-е[575].
Конные сражения в форме балета. Уместным будет музыкальное сопровождение гобоев, труб и иных инструментов