Игра «Псы и шакалы» из гробницы Аменемхета IV. Слоновая кость, дерево. Среднее царство, XII династия, 1800-е гг. до н. э.
The Metropolitan Museum of Art
Как и многие сакральные предметы, священная игра-гадание, игра с Судьбой со временем становилась объектом иронии. Сохранилось шуточное изображение на фрагменте папируса, где партию ведут лев и телец. В перевернутой вселенной лев мирно играет с газелью в сенет, словно знаменитый библейский лев, который в раю возлежит рядом с ягненком.
Широкое распространение игр-гаданий в Средиземноморье позволило сохраниться общей идее испытания Судьбы и игры со временем. Позже от этих игр произошли нарды на Востоке и знакомые нам шашки.
Много веков спустя, когда Ур и египетские царства канули во тьму забвения, мотив игры с загадочным партнером появился в напольной мозаике базилики Сан-Савино в Пьяченце (Х в.). В центре композиции находится фигура Бога с астральными символами — Солнцем и Луной — в руках; рядом — традиционный зодиакальный круг, а одна из символических сцен вокруг астральной фигуры посвящена игре. Против человека играет Рука. Это Рука Бога или Рука Судьбы? Как бы ни интерпретировали невидимого партнера в игре, очевидно, что в контексте всех сцен речь идет о времени и Судьбе, против которых человек бессилен, но которым неизменно бросает вызов, желая заглянуть в будущее.
В XIII веке автор одного из моралите рассуждал, что мир напоминает доску с черными и белыми клетками и люди на ней как игровые фигуры. Тема управляющей человеком Судьбы противоречила строгой доктрине свободы воли, но, как и в случае с астрологическими предсказаниями, границы не были столь жесткими и непроницаемыми.
Тот же мотив появляется в 1500 году в росписи шведской церкви (автор Альбертус Пиктор), где партнером по игре становится уже не Рука или невидимая Судьба, а более конкретное воплощение неумолимого времени — Смерть. Эта игра мрачнее и проще, она восходит к древней традиции испытания Судьбы и попыткам прочитать ее — по звездам, картам, конфигурации фишек.
Мозаика из базилики Сан-Савино. Пьяченца, Павия, Х в.
Sokolan / Wikimedia Commons (по лицензии CC BY-SA 4.0)
Позднее этот универсальный мотив обретает отчетливый социальный подтекст, схожий с «Пляской смерти»: никто не может уйти от Смерти, она уверенно ставит мат любому королю.
Другая версия сюжета — не гадание, а попытка игры с дьяволом, где ставкой становится душа человека. Этот средневековый мотив облюбовали позднейшие романтики, которые использовали его в том числе в иронических целях. Композиция из шведской церкви Тебю вдохновила кинорежиссера Ингмара Бергмана на знаменитую сцену в фильме «Седьмая печать» (1957), где рыцарь Антониус Блок играет со Смертью.
В целом игра со Смертью, подобно астрологии, прошла долгий путь от древних царств до наших дней и построена на главном психологическом и культурном мотиве противостояния Судьбе, желании заглянуть в будущее, постичь связь между закономерным и случайным, ощутить, как хрупкий и смертный человек смотрит в лицо безгранично великому.
Смерть, играющая в шахматы. Фреска из церкви Тебю. Мастерская Альбертуса Пиктора, Упланд, Швеция, ок. 1480 г.
Фото А. Селина
Приложение 4. Медицинская астрология
В древности влияние звезд и конфигураций планет на здоровье людей считалось чем-то бесспорным. Жители Месопотамии связывали состояние здоровья с календарными месяцами и господствующими богами-светилами. Опасным считался первый месяц года, нисану, приходившийся на конец февраля — начало марта. В это время шли дожди, засорялись источники, часто случались эпидемии среди людей и скота. Вавилонский верховный бог Мардук сражался в этом месяце с хаосом Тиамат, чтобы восстановить порядок. Весной, согласно шумерским и аккадским медицинским текстам, следовало ждать буйного помешательства и беречь голову. Второй, третий и четвертый месяцы были связаны с проблемами сексуальных отношений, как традиционных, так и не очень. Пятый месяц приносил опасность сердечно-сосудистых заболеваний, а также риск припадков и судорог, которые назывались «рукой этемму» или «хваткой призрака». Кишечные заболевания обострялись в седьмой месяц, тогда же следовало приступить к избавлению от камней. Восьмой месяц грозил сексуальной нечистотой, поэтому страдавших от горячечного пристрастия окуривали серой. В десятый месяц лечили от алкоголизма, а на одиннадцатый решали проблемы «схватывания лба» — разного рода припадков и инсультов. Недуги по месяцам ниппурского календаря подробно расписали в Ассирии в конце VIII века до н. э.
Получалось, что в Месопотамии установили связь: Овен — голова, Телец — горло (не только болезнь в нашем понимании, но и ссоры, ругань, конфликты), Близнецы — плечи (и отношения между мужчиной и женщиной), Рак — грудь (женщина отвергает мужчину, и он попадает в преисподнюю, как Инанна / Иштар прогнала супруга, в связи с чем возникает и тема нетрадиционных отношений), Лев — сердце, Дева — живот, Весы — легкие, Скорпион — женские половые органы, Стрелец — бедра, Козерог — голени, Водолей — ноги, Рыбы — стопы.
Подобное распределение уязвимых мест человеческого тела по месяцам и знакам зодиака стало первым шагом к поздним средневековым схемам, на которых каждый орган связывался с таким знаком. Понимание первопричин утратилось, но традиция сохранилась на протяжении веков.
В Месопотамии также разделили лекарей на несколько категорий. В вавилонские и ассирийские времена «асу» занимались тем, что современные люди могут назвать терапией: делали отвары из трав, смешивали секретные ингредиенты для пилюль, вправляли суставные вывихи. Асу служили лекарями при армии, обрабатывая полученные воинами раны. Изготовление лекарств или их компонентов тоже было приурочено к ритму зодиака. И если сбор растений в определенные дни можно объяснить их созреванием до нужной стадии, то другие приемы явно относились к разряду астральной магии. Например, собранные растения надо было оставить ночью в лунном свете или под звездами, чтобы исходящие лучи наполнили будущие лекарства особой силой. В Месопотамии почти все препараты изготовлялись из растений и минералов, а животные материалы употреблялись редко. Врач-асу устанавливал проявления недуга и смягчал их. При этом он мог просто сказать, что больной умрет или не умрет, но не встанет на ноги. Что и по какой причине происходило с больными людьми, жители Месопотамии не знали.
Важнее, чем асу, были заклинатели «бару». Они не оказывали физической помощи, но устанавливали мистическую причину: проклятие, нарушение священного предписания, неправильно принесенная жертва. С помощью заклинаний и магических ритуалов бару очищали человека и его жилище от скверны. Видимо, соматика работала исправно, и многие больные, уверовав в очищение, выздоравливали. Или не выздоравливали, если проклятие оказывалось слишком сильным. Обряды бару приурочивались к определенным астрономическим часам. Считалось, что растущая или убывающая Луна, господствующие планеты и прочие небесные знаки помогают или мешают выздоровлению и эффективности заклинаний.
Наконец, третьей категорией целителей были те, кто изгонял демонов. Жители Месопотамии твердо верили, что демоны являются одной из причин болезней. Такие ритуалы часто проводили в храмах в правильное, рассчитанное по звездам время. Экзорцистами выступали писцы, служившие при храмах, или жрецы. Удивительно, но злые и добрые духи действительно согласовывали свои действия с календарем: скажем, в 15-й лунный день легче всего было изгнать призрак мертвого человека, навлекавший хворь (злыми, обиженными призраками становились часто умершие в младенчестве и не успевшие насладиться жизнью).
Жрецы давали советы по поводу удачного времени зачатия и рождения детей, условий, при которых с большей вероятностью на свет появится мальчик или девочка. С этой, по сути, медицинской практикой связано и появление первых личных гороскопов. Еще в древности говорили, что родившийся в месяц нисану будет буйным и жестоким, поэтому надо либо задержать / ускорить роды, избегая нехорошего периода, либо заранее рассчитать время беременности, либо совершить особый ритуал, сдерживающий потенциально опасное дитя, которое будет склонно к отцеубийству. Ко временам Нововавилонского царства практика предсказания судьбы и характера по звездам стала сложнее и содержательнее.
Эти концепции посредством вавилонского жреца Беросса вместе с зодиаком перешли к грекам и стали основой медицинских теорий Античности.
Асклепий. Гравюра М. Наталиса, 1640 г.
The Rijksmuseum
История египетской медицины восходит к середине IV тысячелетия до н. э., когда появилась первая медицинская школа при храме Нейт в Саисе, в области Дельты. Расцвета она достигла к XXVII веку до н. э., то есть к временам Имхотепа, советника фараона Джосера, создателя первой ступенчатой пирамиды, астролога, математика и врача. В эллинистическую эпоху его считали богом и уподобляли Асклепию, греческому покровителю лекарей и медицины. Сохранились семь медицинских папирусов и отдельные другие записи, в которых перечислено множество симптомов и лекарств. Считалось, что главной причиной заболевания является нарушение гармонии Маат, закона и справедливости, повреждение судьбы человека. Все остальное было вторично. Тело человека ассоциировали с Египтом: по нему, как Нил, текла основная река с сетью расходящихся каналов, а также распространялся воздух. Злые духи проникали через отверстия (рот, нос, уши и пр.) и могли повредить или заблокировать один из каналов. Для защиты от таких воздействий использовались амулеты.
Грязная нильская вода тоже приносила болезни, поэтому полагалось пить из особых источников, а очищаться омовением из священных бассейнов. От ядов и укусов змей и скорпионов использовали амулет «Хор на крокодилах» (иногда со змеями в руках). Лекари могли снимать бельма, совершать простые хирургические операции. Но все виды лечения, амулеты и лекарства должны были применяться и освящаться в строго определенные дни, с учетом фаз Луны и расположения звезд. Любое предписание больному в Египте было одновременно практическим и магическим. Сила небес и созвездий помогала при совершении ритуалов очищения и исцеления. Лучшим временем считался рассвет, когда Солнце возвращалось из подземного мира.