Глава 2Юрьев день
В суете значительных и не очень событий пролетела неделя. Весна, мало отличавшаяся от зимы, к исходу семи дней вдруг смягчилась. Радуясь теплому деньку, горожане забыли о зонтиках, высыпав на улицы.
Николай Андреевич вернулся с работы раньше обычного. Высказав про себя самые добрые пожелания тому, кто занял его место на парковке, Николай Андреевич примостил машину за границами двора и отправился к дому.
– Дядя Коля! – радостно крикнул мальчуган, подскочив со скамейки.
– Привет, Толя, – сказал он. – Как успехи?
– Мы там город строим. А у вертолета винт сломался! – пожаловался мальчик, показав пальцем на игрушку, оставшуюся в руках друзей. – Почините? Нам без вертолета никак не обойтись!
– Пойдем посмотрим, – с серьезным видом сказал Николай Андреевич, отправляясь за Толей к его приятелям.
В окружении баррикад из веточек, досок и листвы на скамейке, сплошь усеянной солдатиками и боевой техникой, сидели мальчик с вертолетом в руках и девочка с плюшевым медвежонком.
– Давай, – скомандовал Толик, протягивая руку другу.
– Здравствуйте, – сказал он Николаю Андреевичу и передал Толику вертолет.
– Здравствуйте, – повторила девочка.
– Привет, – ответил Николай Андреевич.
– Здесь винт сломан, – тоном знатока сообщил Толик, сняв верхушку вертолета и протянув обе части игрушки Николаю Андреевичу.
– Посмотрим, – проговорил он, взяв в руки вертолет. – Кто последний на нем летал?
– Смит Джонс, – ответил Толик, искоса взглянув на робота в руках у друга.
– Ясно. За такую серьезную машину посадили новичка?
– Я говорил Сашке, что рано Джонсу еще, но он меня не послушал, – сказал Толик.
– Я решил, что он справится. Смит показывал хорошие результаты, – оправдывался обвиняемый.
– Поломка не такая уж серьезная, – рассмотрев вертолет со всех сторон, Николай Андреевич прикрутил винт к корпусу. – По-моему, теперь все в порядке!
– Дайте-ка, – Толик внимательно посмотрел на винт и покрутил его. – Так и есть! – заулыбался мальчик.
– Ура!
– Спасибо, дядя Коля, – защебетали дети.
– Коленька! – послышалось сзади.
Николай Андреевич оглянулся: в дворовой беседке за столом, увенчанным бутылью вина и четырьмя бокалами, сидели три старушки – соседки Николая Андреевича.
– Оу? – отозвался он (вдруг идти к ним все-таки не придется).
– Иди сюда, – уточнила одна из них.
Мягко пожав руку каждому из детей и пожелав успехов, Николай Андреевич нехотя поплелся в беседку.
– Как у тебя дела? – спросила та, которая его позвала.
– Да ничего, Галантерея Викторовна, потихонечку, – бодро ответил Николай Андреевич. – Здравствуйте, – добавил он, отвесив приветственный кивок двум другим старушкам.
– Выпей с нами, – предложила другая и тут же наполнила пустующий стакан напитком из бутыли.
По правде говоря, пить Николаю Андреевичу ну очень не хотелось. Он поднес бокал к губам и ненадолго задержался.
– За здоровье милых дам! – скомандовала третья старушка, подняв свой бокал, две другие последовали ее примеру.
Николай Андреевич, пребывая не в очень хорошем настроении, скривился, правда, еле заметно, и осушил бокал.
– Знаешь, Коленька, – нараспев заговорила Галантерея Викторовна, – тут пока тебя не было… – другие весело поддакивали говорившей. – Вообще сейчас хулиганов развелось да наркоманов…
– Вот, один из них, – сказала другая, кивнув на окна над подъездом.
На балкон пятого этажа вышел молодой человек и с криком: «Летите, бедные мои! Не стесняйтесь! Летите же! Свобода маленьким цыпляткам!!» – стал раскидывать сырые яйца.
– А, – улыбнулся Николай Андреевич. – Этот опять? Да, молодежь… Забавляется кто как может.
– Хороша забава! По мне, так ремня хорошего ему не хватает… – проворчала Галантерея Викторовна.
– Спорить не стану, – вздохнул Николай Андреевич. – И все же, думаю, нужно просто поменьше внимания обращать на это. Само пройдет. Особо-то он никому не мешает…
– Вот те раз! – изумились старушки.
– Тебе-то, Коленька, ничего, – возмутилась Галантерея Викторовна, – а мы планируем выиграть конкурс «Самый чистый двор». Нам-то как раз этот наркоман мешает, и даже очень.
– Скажи ему, – проскрипела одна из старушек.
– А-да! – вспомнила Галантерея Викторовна. – Ты пока в командировке был, над твоей квартирой странные люди поселились и… сожгли. Известно кто. Через три дня поймали…
Телефон Николая Андреевича известил о новом сообщении. Он достал трубку, нажал на клавишу и, взглянув на экран, пробормотал:
– Так… Мне пора, спасибо за угощение, – и, откланявшись, поспешил к машине.
Путь лежал к железнодорожному вокзалу. Находился он на другом конце города, а дороги были окованы длинными цепями машин. Так что на месте Николай Андреевич оказался только через пару часов.
Оставив машину на парковке, Николай Андреевич направился размеренным шагом к зданию с часами. Остановился он у широкого крыльца, застеленного блестящей плиткой.
Услышав приближающиеся шаги за спиной, он обернулся, догадываясь, что это по его душу. В метре от Николая Андреевича остановился длинноволосый молодой человек среднего роста в черной косухе, потертых джинсах и тяжелых ботинках. Он теребил толстую длинную цепочку, висевшую на бедре, и насвистывал веселенький мотивчик, надменно глядя Николаю Андреевичу в глаза.
– Ну, здравствуй, Дий, – проговорил молодой человек, когда закончил свистеть.
– И тебе не хворать, – ответил Николай Андреевич.
– Разве я тебя не предупреждал? – медленно поучительным тоном сказал молодой человек после небольшой паузы. – Если бы ты знал, как мне неприятно, что снова пришлось это сделать! – с неприкрытой лукавостью прошептал он, приблизившись. – А что делать? Пришлось.
– На всякий случай предупреждаю тебя опять: третий раз будет последним, – отступив на два шага, он отвесил поклон и добавил: – Только не унывай: за тебя там… словечко замолвили. Из-за чего волшебника твоего пришлось тебе оставить. Бывай! – с этими словами он поднялся по ступенькам на крыльцо, побрякивая цепочкой, и, приблизившись к высоким тяжелым распахнутым дверям, скользнул в проем.
Николай Андреевич вернулся в машину и, прикинув, как бы ему миновать пробки на пути к «А-ну», повернул ключ в зажигании.
Благородным жестом оставили мне, значит, волшебника! – злился Николай Андреевич. – А в чем благородство-то? К шишке Лешу не приложишь. То есть вот тебе, Дий, мешок камней – пусть тебя со дна морского вытаскивает! Это кто же такой умный за меня словечко замолвил? Что и думать, известно, кто…
Когда Николай Андреевич прибыл на место, город оттенили сумерки. Площадь перед супермаркетом наполнялась людом. Николай Андреевич включил лампочку в салоне, достал из кармана телефон и набрал какой-то номер. Женский голос сообщил, что такой номер не зарегистрирован.
Николай Андреевич повторил процедуру еще с несколькими номерами. Ни с одним хозяином связаться не удалось. Пассажирская дверь открылась. В салон заглянул Леша и, поприветствовав водителя широкой улыбкой, сел в кресло, захлопнул дверь. Николай Андреевич повернулся к Леше, положив левую руку на руль.
– Что случилось? – спокойно спросил Леша.
– А что случилось?
– «Чайка» пропала, – все так же спокойно. – Перед тем как отправиться выполнять ваше последнее поручение, я зашел к Роману, чтобы спросить у него кое-что. Когда я вышел в ту же дверь, через которую вошел, оказался в каком-то незнакомом мне коридоре.
– Я тут же заглянул снова к Роману, но его в кабинете не оказалось. Там сидели какие-то незнакомые мне люди. Один устроил мне допрос с пристрастием, мол, кто и что надо. Я сказал, что начальника ищу. Он отвел меня в какой-то кабинет. По дороге я ничего знакомого в помещениях не заметил… Короче, начальник оказался тоже незнакомцем, меня обозвали сумасшедшим и выгнали с «частной территории»… Когда я оказался за воротами, огляделся: внешне все та же «Чайка»… Я стал обзванивать всех сотрудников. Начал с вас. Абонент недоступен. Звоню Оле, потом Ренату, потом Константину… даже Ване попробовал. Чьих-то номеров не существует, чьи-то недоступны, а чьи-то вообще левым людям принадлежат. Вот я и побрел, куда глаза глядят. Пришел сюда, побродил, поел, а потом увидел вас.
– И тебя это не тревожит? – спросил Николай Андреевич.
– Пока нет, – признался Леша. – Я надеюсь, что это нормально…
– Ничего себе нормально! – подзадоривал его начальник.
– Я так сначала и подумал. А потом решил, что если Ренат и рояль – нормально, то почему бы и нет.
– А теперь?
– Она действительно пропала, и это ненормально? – догадался Леша.
– Так и есть, – ответил Николай Андреевич и завел машину. – Ты, конечно, жаждешь подробностей и объяснений. Но пока утолить твою жажду мне нечем. Могу только сказать, что нечто подобное с «Чайкой» уже было, – Николай Андреевич свернул с парковки и выехал на главную улицу. – Сейчас мы едем ко мне на дачу. В прошлый раз мне удалось вернуть «Чайку» во многом благодаря одному человеку… Он мой сосед по даче. Думаю, он поможет и в этот раз.
Николай Андреевич замолчал. Леша был удовлетворен уже тем, что нашел начальника, а потому не стал беспокоить его своими расспросами и скоро заснул под шум воздушного потока, гулко шипящего за окном несущейся машины.
Дачный участок Николая Андреевича находился на территории хутора, лежащего на берегу водохранилища. Несмотря на то, что это местечко отделяли считаные сотни метров от шумной многоэтажной части города, оно было тихим и малообжитым.
Николай Андреевич облюбовал его лет двадцать назад и за какие-то копейки приобрел небольшой участок. С тех пор он частенько сюда наведывался и подумывал о том, чтобы к старости перебраться сюда совсем.
Придорожные поля, некоторое время мелькавшие за окнами, остались позади. Николай Андреевич свернул на наезженную колею, в начале хутора. По дорожкам, усыпанным гравием, Николай Андреевич выехал на свою улочку и остановился у первого участка.