Я же отправился в ангар, проведать девочку-яхту, а заодно и провести ревизию ее механизмов. Не потому что в этом была особая надобность, а больше, чтоб отвлечься, и сделать ей приятное. Ведь сейчас я воспринимал ее именно как живую девчонку. Да так же воспринимал как Падме, ее подружек-служанок, или Энакина – как людей что мне небезразличны, которых я должен, а, главное, могу защитить, как своих. Уж не знаю как для кого, а для меня слово «свой» – не пустой звук.
Да, я знал, что их всех ждут тяжелые испытания, знал о предстоящей войне, точнее о череде войн, знал о том море дерьма, которое им предстоит переплыть. Знал – а значит, был вооружен. И отлично представлял, что надо сделать, чтобы через это все пройти. По пути, вытащив их, и «закопав» врагов. Но для этого, в ближайшие десять лет, предстояло сделать очень много. И к кое-каким вопросам, я пока даже не знал как подступиться. А кое-что из предстоящего вызывало, мягко говоря, отвращение. Но тут ничего не поделаешь – назвался астромехом – полезай в крестокрыл.
— Эрдваныч, Джей! Вы тут? — отвлек меня от грустных мыслей голос Энакина.
— Привет, Эни! А ты что, меня не видишь? — удивленно спросила искин королевской яхты, и печально добавила. — Куда я денусь. Я летать хочу, а хозяйка занята ужасно важными делами. Так R2 говорит…
— Ой, Джей, прости, а!.. Всегда забываю, что ты весь корабль целиком, — смутился мальчик.
— Видеть тебя рад я, юный Скайуокер, хм-м, — подражая манере разговора Йоды, поприветствовал я его, вылетая из грузового отсека яхты в ангар.
— Привет, Эрдваныч! — обрадовался он, но тут же погрустнев, добавил. — Я пришел попрощаться. Я улетаю с джедаями на Корусант, и буду учиться в их Храме. Я стану самым лучшим джедаем в галактике!
В новенькой чистой тунике, с коротким ежиком пшеничного цвета волос, со смешной падаванской косичкой, и гордо-восторженным выражением лица, он смотрелся очень умильно и комично.
— Обязательно станешь, — поддержал я его, добавив про себя. — «А если какая-то гнида попробует тебе помешать, поломав жизнь, и погубив все что тебе дорого, что ж – на каждую хитрую жопу найдется болт с резьбой, насечкой и клубничным вкусом!»
— Ты скоро улетаешь? — спросила Джей, спроецировав рядом с нами голограмму зареванной девочки. — А мы так и не слетали в пустыню…
— Джей, я должен улететь. Оби-Ван сказал, чтоб я был через час, — ответил ей мальчик.
— Ну, значит пора прощаться. Я провожу тебя? Хорошо? — предложил я.
Я все-таки плюнул на опасения навредить, и решил конкретно поговорить с пацаном. Тем более что мне было страшно просто не успеть – кто знает, как сильно вынесут ему мозги в джедайском Храме. А так, хоть попробую ему «прививку от дебилизма» сделать.
— Конечно можешь! — согласился тот, и, обернувшись к голограмме сказал. — Пока, Джей. Береги Падме, она очень хорошая… И да пребудет с тобой Сила!
— До свидания, Эни! — помахала ему в след она.
А мне пришлось лететь следом за ним. Совмещая, что называется приятное с полезным – крутизну полета на репульсорах, с наработкой статистики для программы управления. По поводу переписывания которой, у меня возникли мысли еще после того сумасшедшего полета на берегу озера, когда спасал Джей. И в первую очередь, мне не давала покоя идея высшего пилотажа на репульсорах, ведь даже на гражданском вертолете можно творить в небе черте-что, а уж моя система полета, это скорее истребитель с УВТ[91]. Но тут действовать следовало осторожно – и пусть я могу, по паспорту, упасть с высоты пять метров, без повреждений – кто гарантирует мое выживание при падении, скажем, метров со ста.
— Эни, а ты с Падме попрощался? — спросил я его, когда мы миновали ворота ангара.
— Меня Панака не пустил… — чуть не плача ответил он. — Сказал, что королева занята, и к ней нельзя.
— Ага, как же! Дрыхнет видимо… Ну ничего, это мы мигом, — включая комлинк, возмутился я. — Сейчас мы эту «спящую красавицу» поднимем!
Хоть девочка после двух недель каторжного труда по организации восстановления планеты, переговоров и торжеств, зверски устала, ее требовалось срочно будить. А то еще дуться будет и возмущаться, почему это я ее не разбудил.
— Эрдваныч, что случилось? — тревожно спросила Падме, заспанным голосом.
А я порадовался, что не стал проецировать ее голограмму для Энакина. Потому что королева на меня точно бы обиделась, после ее показа Энакину заспанной, в ночнушке и с растрепанными волосами.
— Ваше величество, я сожалею, что разбудил вас, но должен сообщить, что джедаи и Энакин улетают через час.
— И ч… Хатт! Эрдваныч, быстро буди Сабе и остальных. Скажи, что потом будут хоть месяц спать. Мне срочно нужно привести себя в порядок.
— Понял. Сейчас сделаю, — ответил я, и стал по очереди вызывать королевских служанок.
Заодно много интересного узнал. Помимо стандартного, в такой ситуации, называния меня «подлым будильщиком» и «бесчувственной железякой», выяснилось, что все девочки, как и их королева, спросонья забывают переключить комлинк в чисто голосовой режим. Благодаря чему, было установлено, что Сабе и Яйне предпочитают спать только в кружевных трусиках, а главная модница, юная «железная леди» и бывший кандидат на пост королевы Эритае, спит в пижамке с мультяшными шааками, стилем очень напоминающими небезызвестных пони.
— Ладно, Эни, давай не будем сильно спешить. Дадим Падме время собраться, а джедаи подождут. Не страшно! — сказал я, после того как обзвонил девочек. — Хочу кое-что тебе рассказать.
Мы остановились в пустом коридоре дворца. И я, мысленно перекрестясь, и надеясь только на то, что не сделаю еще хуже, начал излагать:
— Энакин, то что я хочу сейчас тебе рассказать, это, скажем так, результаты моего изучения информации о джедаях и ситхах, взятой из голонета. Возможно я не прав, но все-таки, пусть этот разговор останется между нами.
— Хорошо, Эрдваныч, — сосредоточенно кивнув, отозвался он.
— Но, прежде всего, ответь мне, что ТЫ знаешь о джедаях и ситхах? — спросил я, выделив интонацией «ты».
— Джедаи добрые, они защищают слабых и служат Светлой Стороне Силы. А ситхи злые и служат Темной Стороне Силы, — с готовностью ответил мальчик.
— Хорошо, — сказал я. — А теперь представь, что у тебя есть цель, и ты идешь к ней, но по неправильной дороге. Что из этого выйдет?
— Эрдваныч, ты хочешь сказать, что джедаи идут неправильной дорогой? — удивленно спросил он.
— Не только джедаи. Ситхи, пожалуй, тоже перепутали пути. Вот посмотри, Кодекс джедаев гласит: «Нет эмоций – есть покой, нет невежества – есть знание, нет страстей – есть безмятежность, нет хаоса – есть гармония, нет смерти – есть Сила». Попробуй отрешиться от антуража и проникнуться сутью слов – не правда ли, потянуло могильным холодом и тьмой склепа? Или, как минимум, сырым, пыльным подвалом. Ведь суть света не в покое. Он в беге фотонов сквозь пустоту и тьму космоса, в яростной мощи термоядерного пожара в недрах звезд. Да даже свет этой лампочки дает электричество, что рождается в управляемом хаосе «горящей» в реакторе плазмы, или в неистовстве потока воды, что вращает турбину гидрогенератора. Одним словом, Свет есть жизнь, а жизнь есть движение.
— Ты хочешь сказать, джедаи служат Тьме? — пораженно спросил Энакин.
— Нет, конечно! Просто боятся сгореть и во тьме сидят. Кстати, вот послушай, — я вывел на динамик вокодера песенку из старого детского фильма, над которой преизрядно промучился, в начале делая минусовку, а затем переводя ее слова на бейсик.
Я внутренне улыбался, глядя на то, как с каждым куплетом все сильнее загорается огонь в глазах будущего Рыцаря Без Страха, ведь песня была про него и про таких как он. Про тех, для кого жизнь не созерцание, а погоня – идти вперед, не оглядываясь, сгорай, но не сдавайся.
— А ведь, что характерно, слова этой песни на три четверти повторяют Кодекс ситхов, — произнес я, когда мелодия смолкла. — Только у них там, еще про власть наплетено, да ненависть и страх подразумеваются… Пойми, Эни, не Кодекс определяет джедай ты или ситх, а ты сам. Ведь даже джедайский принцип любви ко всем, но ни к кому конкретно, извини, полный идиотизм – нельзя любить всех, только ненавидеть. Любить можно только конкретных людей, тех, кто дорог тебе.
— Значит, ситхи лучше?
— Нет, такое же пуду, только вид сбоку. Тысячи лет проповедуют свой Кодекс, а там такая туфта написана, хоть стой, хоть падай. «Власть приносит Победу. Победа разорвет мои оковы. И Великая Сила освободит меня». Я вот всегда думал, что власть это бремя и ответственность, и к свободе отношения не имеет, а победа – лишь начало нового трудного пути. И если ты так хочешь свободы, то кто тебе мешает быть свободным сразу!? Тем более что в ситской философии есть такое понятие как сит'ари. Это такой ситх, которого совсем совесть не мучает, и любую гадость он делает абсолютно добровольно. Ненавидит всех искренне, что хочет то и делает, да еще безграничной властью обладает.
— У нас в Мос Эспа был сит'ари! — заявил Эни, отчего я, признаться, несколько опешил.
— Это как?
— Твилек Кортин. Он у Гардуллы «мамкой» работает, за всеми проститутками города следит, — с готовностью пояснил он. — Мама говорила, что у него ни чести, ни совести совсем нет. А ребята рассказывали, что когда к нам пираты прилетают, и им девочки не нравятся, то тот сам с ними… А когда наемники его бьют, он совсем не обижается!
— Нет, Эни, это не сит'ари. Вот если бы он всей галактикой правил… А это просто шестерка – тоже такое «высшее» состояние души, — ответил я, жалея, что дроид сплюнуть не может.
— Но если и джедаи и ситхи плохие, то что же мне делать? — спросил мальчик, глядя на меня растерянными глазами.