— И что же делать? — спросил Андрей.
— Искать ее там, где она, собственно, находится.
— И где это?
— В кабинете Феликса, естественно.
— А ему-то она зачем? — спросила Айрис. — Он, что ли, читать ее собирается?
— Нет, конечно, — улыбнулся Фрол. — Существует легенда, которая со временем стала правилом. Королем может стать только тот, кто победит предыдущего в честном бою и овладеет книгой.
— Но зачем нужна книга?
— Этого никто не знает. Чтобы понять это, нужно ее прочитать. Пока это еще никому не удалось. Вот, думают, что он сумеет. — Фрол ткнул пальцем в Андрея.
— Неужели это правда? — спросила Айрис.
— Я умею читать, — ответил Андрей.
— Этого мало, надо еще понимать, что написано.
— С астрономическим текстом я справлюсь. Точнее, постараюсь, сделаю все возможное, чтобы прочитать. Дело трудное, но выполнимое.
— Вот поэтому, собственно, враги из Замка и не могут вас убить, Андрей, — пошутил Фрол.
— Смешной предрассудок, — сказала Айрис. — Надо будет при случае использовать его в своих целях.
— Мы отправляемся за книгой в логово Феликса?
— Не спеши. Сначала освободим моих бойцов, — сказала Айрис. — Потом магистра и Игнатия.
— Нам придется сражаться? — спросил Андрей.
— Надеюсь, что так. Забыла спросить, а ты, Фрол, готов убивать ради правого дела?
— Конечно. Слишком высока цена, без крови обойтись не удастся. Но с вами, высокочтимая Айрис, я пойду до конца. Не сомневайтесь!
Зал опустел. Только убедившись в том, что он остался совсем один, д'Иванов решился подняться. Бока чуть-чуть побаливали, но терпеть можно было. Не так уж и умело бьет ногами этот Феликс! Почему-то эта простая мысль показалась д'Иванову очень обидной. Он заплакал. Не от боли, а от охватившего его отчаяния. Его попытка стать значительным человеком провалилась. Никто не встал на его защиту, не пожалел, не поинтересовался, жив ли он, не нуждается ли в помощи? Для человека, собиравшегося возглавить Монастырь, это было чрезвычайно обидно. И оттого, что не хватило всего нескольких минут, горечь поражения только усиливалась. Но не до жиру, быть бы живу. Д'Иванов понимал, что пора прекращать мечтать о власти и достатке, пришло время подумать о выживании. До него, наконец, дошло, что нет больше на свете людей, которые бы решились помочь ему. А тот, кто раньше помогал, отныне главная угроза.
По счастью, когда д'Иванову грозила опасность, голова его начинала работать лучше. Это было связано с тем, что инстинкт самосохранения у него был развит сильнее, чем у других людей. Он отдал себе команду «выжить несмотря ни на что» и стал скрупулезно подыскивать варианты спасения. Прежде всего, он смирился с тем, что период его жизни, когда выгодно было предавать, закончился. Не стало поблизости людей, которых он мог бы предать, нет и тех, кому это было бы выгодно. А это значит, что он может спастись, лишь сдавшись на милость победителя. Добротный, испытанный временем способ.
Это была хорошая мысль. Правильная. Вот только, как определить, кто сегодня окажется победителем? Два главных в стране человека: магистр и король Генрих свою власть не уберегли. Кто придет вместо них — неизвестно. Королем должен был стать Феликс, а магистром, грустно вспоминать, он сам. Но и это не вышло.
Игнатий в каземате, Айрис в бегах. Как ни крути, а наступил момент, когда сдаться с выгодой для себя можно только ей — высокочтимой Айрис. Конечно, самомнение д'Иванова никуда не делось, но он догадывался, что для нее он — всего лишь никчемный человек, от которого нет ни вреда особенного, ни пользы. Можно предположить, что она не обратит на него никакого внимания. И если заметит его присутствие, то ни в коем случае не будет мстить. А за что, кстати? Разве он перед нею провинился? Он даже предавал не ее, а магистра. А это совсем другое дело.
Вполне возможно, что Айрис отнесется к нему с той долей равнодушия и презрения, которая была бы для него самой желательной реакцией. Конечно, она предоставит убежище бывшему члену Тайного совета. Он расскажет ей, что подвергается преследованию, покажет синяки и ссадины, вот ее сердце и смягчится.
Но чтобы сдаться в плен, нужно отыскать убежище, где Айрис прячется, и попросить ее простить его! Но где ее отыщешь? Раз уж Феликсу не удалось, то разве сумеет он? Д'Иванов хлопнул себя ладонью по лбу. Как же это он забыл про убежище? Феликс его спрашивал, где могут скрываться беглецы? Правильный ответ: в убежище. Так называется тайное помещение в подвале Главного здания. Почему-то тогда этот очевидной ответ не пришел ему в голову? Как хорошо, что тогда он забыл, а еще лучше, что сейчас вспомнил. Вот как удачно получилось.
На минуту д'Иванов засомневался. Он мог ошибаться в своих расчетах. Айрис могла догадаться, что он предатель. В этом случае она обязательно покарает его. Это просто так говорится: покарает, мол. Но и дураку понятно, что скрывается за этими словами — мгновенная смерть. Но другого способа выжить не существует. Нужно рискнуть, довериться инстинкту. Честно говоря, д'Иванов надеялся на то, что Айрис не способна отнестись к нему серьезно. Это был еще один повод считать, что у него есть хороший шанс выжить.
Д'Иванов сбросил мантию, надел потерянную кем-то из обывателей широкополую шляпу и, крадучись, пошел по пустому коридору к лестнице, ведущей в подвал. К его досаде, проход охраняли часовые из наемников. Он еще ниже натянул шляпу, надеясь, что его не узнают. Откуда наемникам знать, кто такой д'Иванов? Так и получилось.
— Стой! Чего надо?
— Мне в подвал нужно по делам.
— Пароль?
— Сириус.
— Проходи, Хотя постой. Почему я тебя до сих пор не видел?
— Я только сегодня утром приехал из Замка.
— Понятно. А теперь представься. Ты кто такой?
— Служивый, как и ты. А мой начальник — помощник высокочтимого Феликса.
— Это понятно. А зовут тебя как?
— Поликарп.
— Понял. Запомню на будущее. Проходи, чего уж там.
Прихватив у наемников факел, д'Иванов отправился в путешествие по темному подвальному коридору. Раньше он уже бывал здесь, год назад. В тот раз он был не один, с охраной. Одному пробираться в темноте было страшно. К тому же он не знал куда нужно идти. Коридор постоянно раздваивался, но д'Иванов, не раздумывая, поворачивал налево. Ему казалось, что в прошлый раз они двигались именно так. Это было разумно, легче будет искать дорогу назад.
Он шел медленно, поэтому долго. Или ему показалось, что долго. Это был тот редкий случай, когда движение было желаннее конечной цели. Идешь себе, и никаких проблем. А вот когда доберешься, все и начнется. Нужно будет оправдываться, молить о прощении, решать, как жить дальше. Послабление может быть одно: рубанет Айрис мечом, и все сразу закончится. Стоит ли спешить ради такого разрешения проблем?
Мечтать д'Иванов и раньше не умел, а теперь и вовсе загрустил. С каждым шагом он приближался к развязке своего приключения. И радости это ему не прибавляло. Он стал привыкать к тому, что удача окончательно от него отвернулась. И надеялся, что ему будет всего лишь плохо, а не очень плохо.
Но все заканчивается, подошло к концу и путешествие д'Иванова. Впереди мелькнул огонек, с каждым шагом он становился все ярче, пока не превратился в маленькое освещенное окошко с решеткой. Не дверь, всего лишь вентиляция. Неужели он нашел убежище? Сердце его тревожно забилось. Д'Иванов осторожно заглянул в окно, но увидел не высокочтимую Айрис, а магистра и короля Генриха. Значит, он обнаружил каземат, а не убежище. Бывшие хозяева мира вели тихую, обстоятельную беседу, д'Иванов невольно заслушался.
— Какой непрочной оказалась наша власть, — сказал король Генрих.
— Так бывает с людьми, которые ошибочно считают, что им позволительно делать все, что угодно. Увы, мы с вами, Генрих, не всесильны, — ответил магистр.
— Никогда не задумывался о границах своей власти.
— И я считал, что моя власть может быть ограничена лишь здравым смыслом и добрыми помыслами. Видимо, заблуждался.
— И теперь мы здесь, в камере.
— Мои люди спасут нас, — твердо сказал магистр.
— А у меня нет людей, которым бы я доверял. Делами Замка обычно занимался Феликс. Наверное, я его чем-то обидел, раз он решил арестовать меня.
— Придет время, и мы потребуем у него ответа.
— На его стороне наемники.
— Почему же вы не обзавелись сторонниками? — удивился магистр. — Неужели вы никогда не заботились о своей безопасности?
— Я был занят. Бесконечно отдавать приказы — это так скучно. И ритуальные наблюдения мне быстро надоели. Есть более интересные развлечения.
— Но власть короля — это большой труд.
— Я понял это только сейчас, очутившись в каземате. Почему-то я всегда думал, что лучший способ жить в свое удовольствие — это обладать абсолютной властью. Так устроены люди. Соблазны их интересуют больше, чем обязанности.
— А для меня высшим удовольствие было служить интересам Монастыря. Я старался, как мог.
— Может быть, вы и правы. У меня, наверное, тоже были обязанности. Но я никогда не думал о них всерьез. Наверное, я многое потерял. Не исключаю, что жить мне было бы интереснее. Жаль, что не смогу этого проверить. Власти мне больше не видать. Впрочем, она меня никогда особенно не привлекала.
— А зачем же вы захватили Монастырь?
— Это не я.
— А кто?
— Так решил советник Феликс. Однажды он заявил, что пришло время проявить твердость и лишить Монастырь самостоятельности. Зачем? Что-то об этом он говорил, но я не запомнил.
— Нужна серьезная причина, чтобы нарушить заповедь святого Иеронима.
— Теперь я понимаю, что нужно было переспросить. Но я был занят. А теперь что толку размахивать кулаками после драки.
— Хороший урок. Будете впредь умнее.
— Неужели вы верите в то, что нам удастся выпутаться из этой истории?
— У нас нет другого выхода.
Они замолчали. Д'Иванову стало очень грустно, он сел на пол и заплакал. Главным, оказывается, быть не просто. Как-то это ему в голову до сих пор не приходило. Власть для него была желанным сладким пирожком, к которой следует стремиться, расталкивая локтями конкурентов. Но судьба бывших правителей была незавидна. Хорошо еще, что не убили. Впрочем, зарекаться не стоило. Мало ли что придумают озабоченные люди, желающие занять освободившиеся властные места.