– Никки, ты куда пропала? – послышался возбуждённый голос Джерри. – У меня есть одна идея… хочу обсудить её без свидетелей – пока Хао с Дзинтарой не пришли.
– Мне надо ещё минут пятнадцать, – сказала Никки.
– Давай я зайду поболтать, а потом пойдём на завтрак вместе, – предложил Джерри.
– О’кей!
Уже через минуту раздался торопливый стук в наружную дверь.
– Робби, открой, сейчас мы покажем Джерри глиссирующих птиц, – попросила Никки, всё ещё глядевшая на озеро.
Джерри шагнул из коридора и, снова постучав, распахнул дверь комнаты. Силуэт Никки на фоне освещённого окна стал оборачиваться на стук, но тут Джерри ойкнул и стремительно захлопнул дверь.
– Чёрт, Никки, ты же совсем голая! – заорал он из прихожей.
– Ах да – я напрочь забыла…
В комнате послышались шаги, и через несколько секунд Никки сама появилась на пороге.
– Заходи! – Она была уже в махровом купальном халате, имея вид не столько смущённый, сколько слегка виноватый.
– Ну так же нельзя! – Пылая лицом, Джерри с опаской шагнул в комнату. – Меня мог хватить инфаркт!
– Здесь так тепло, а я засмотрелась на гусей и совсем забыла про эти ваши правила приличия… – виновато сказала Никки. – Извини, я не хотела тебя напугать.
– Тут вопрос совсем не в напугать… – проворчал Джерри. – Как всё-таки трудно иметь дело с диким человеком, у которого нет никаких социальных тормозов… Ты, может, и в гостиную выходишь… в таком виде?
– Нет, конечно, – удивилась Никки. – В холле довольно прохладно.
– Это большая удача… иначе трудно представить, что творилось бы… Дай водички, пожалуйста, что-то я весь горю, – Джерри, переводя дух, сел в кресло.
– О чём хотел поговорить? Что за идея? – спросила Никки, уводя разговор от своей оплошности.
– Мне попалась в Сети информация о фирме в Луна-Сити, – сказал Джерри, изо всех сил стараясь сосредоточиться на деловых вопросах и безуспешно отодвигая в сторону секундное видение обнажённой Никки, – которая выпускает дешёвые процессоры A9, но ошибок изготовления пока слишком много… гм, ещё водички, пожалуйста… у меня есть кое-какие соображения, но их надо обмозговать с Робби. Может, удастся подзаработать на сотрудничестве с этой фирмой – пора думать об оплате Колледжа за второй год.
– Отличная идея, – сразу поддержала Никки. – А почему ты хотел поговорить об этом без свидетелей?
– Ну… – пожал плечами Джерри, – в присутствии Дзинтары любой разговор о зарабатывании денег на следующий год будет звучать как скрытая просьба… Так ты разрешаешь мне сотрудничать с Робби? Через Сеть, конечно, никто его у тебя не забирает.
– Нет проблем, – согласилась Никки. – Только помни, Робби, что информация, имеющая отношение лично ко мне или Джерри – или любая, не подходящая для чужих глаз, – не должна передаваться через Сеть. Будьте осторожными и обменивайтесь наиболее важным при встрече.
– Конечно, – согласился Робби. – Буду рад помочь тебе, Джерри.
Они вступили в технический разговор, а Никки ушла одеваться в ванную комнату. И хотя Робби привилегированно последовал за ней, его голос продолжал звучать в т-фоне Джерри. Но надо честно признать – юноша был довольно рассеянным в ходе этой деловой дискуссии.
Когда Никки и Джерри спустились в кафе, их друзья уже сидели за столом и завтракали. Дзинтара внимательно посмотрела на Джерри, по лицу которого ещё бродили красные пятна.
– Ты что такой румяный, Джерри? – спросила она с любопытством.
– Э-э… – смутился не умеющий врать Джерри.
– Да он зашёл ко мне обсудить один технический вопрос, а я засмотрелась на гусей и забыла одеться после душа, – непринуждённо сказала Никки, – вот Джерри и выпал в полуинфарктном состоянии назад за дверь.
Услышав откровенное Никкино объяснение, Джерри снова густо покраснел, невозмутимый Хао не сдержался и фыркнул, а Дзинтара залилась весёлым хохотом.
– Самое поразительное, – отдышавшись, произнесла она, – что ты действительно забыла. Я это вижу даже без Шарика-полиграфа. Прелестно! Все известные мне аналогичные случаи носили тщательно спланированный характер.
– Никки, Дзинтара – вы несносны! – буркнул Джерри.
– Джерри, неужели это было так… ужасно? – хихикнув, спросила Дзинтара.
Джерри сказал максимально небрежно:
– Да нет, у неё хорошая фигура… но она скоро потеряет её из-за трёх ежедневных лососей, – мстительно добавил он, покосившись в полную Никкину тарелку.
Прошло две недели после начала занятий. Утром Никки отправилась завтракать уже привычным маршрутом. Когда она вышла из лифта на первом этаже башни Леопардов, в холле никого не было. Никки направила коляску к входу в кафе и приготовилась к непростой для неё процедуре открывания массивной старинной двери, не оборудованной автоматической системой. Но тут в башню ввалилась толпа весёлых студентов.
– А-а! Вот и знаменитая Никки Гринвич! – воскликнул один из них.
Никки обернулась и увидела во главе группы Драконов красивого и рослого парня – этого, как его… принца Дитбита… – вспомнила она.
– Давно хотел поблагодарить вас, мисс Гринвич, за то удовольствие, которое вы мне доставили на экзамене. А уж ваше интервью на следующий день… у меня нет слов выразить свои чувства! – Дитбит с приветливой улыбкой на лице, странно контрастирующей с заметной иронией в голосе, подошёл и предупредительно открыл массивные двери в столовую.
Никки мысленно пожала плечами, коротко поблагодарила принца и быстро въехала в проём открытой двери. Она увидела, что пришла рановато и столовая ещё практически пуста.
В следующий момент её кресло резко отклонилось назад, и она получила мощный толчок в спину. Никки успела нажать клавишу тормоза, но коляска уже неуправляемо летела вперёд на двух задних колёсах и в следующий момент опрокинулась.
Силовые фиксаторы спины выключились; Никки вылетела из кресла и проехала на боку до ближайшего стола. За ней тянулся шнур от Робби, который так и остался в кармане кресла.
Придя в себя от падения, Никки увидела над собой круглые глаза Изабеллы – беленькой первокурсницы из Ордена Леопардов, которая в одиночестве сидела за столом и растерянно смотрела на лежащую Никки. От дверей доносился громкий смех Драконов.
– Привет, Изабелла! – как ни в чём не бывало поздоровалась Никки. – Помоги мне с коляской, пожалуйста.
Девочка стремительно вскочила, уронив собственный стул, и бросилась поднимать кресло Никки.
– Вот что бывает, когда сложная техника попадает в руки вырождающихся представителей хомо сапиенс – они не справляются с её управлением! – разглагольствовал у дверей Дитбит. – О боги Олимпа! До чего омерзительное зрелище – мутированные волосы, провода к электронным потрохам, колёса вместо ног… Как правы были древние спартанцы, бросавшие таких уродов в пропасть немедленно после их рождения!
Группа холёных Драконов угодливо смеялась над шутками Дитбита, показывая друг другу на медленно встающую с пола Никки и провод, идущий от неё к Робби.
Никки осторожно села в коляску, привезённую красной от смущения Изабеллой, стараясь не повредить спину – ей и так уже досталось от падения.
– Спасибо, – сказала она Изабелле ласковым голосом, пытаясь её успокоить, и показала на вазу с фруктами, стоящую на столе: – Угости меня яблоком, пожалуйста!
Но эта странная просьба испугала Изабеллу ещё сильнее и вызвала совсем уж гомерический смех Драконов.
– Эти голодранцы совсем дошли до крайности, буквально выпрашивают объедки у соседей! – резвился в меру своего понимания чувства юмора высокий рыжий Дракон у двери.
Никки взяла большое зелёное яблоко, робко протянутое Изабеллой, и только тогда впервые обернулась к дверям, где корчились от смеха Дитбит с группой Драконов.
– Швейцар Дитбит! – громко сказала Никки. – Твои чаевые! – и бросила яблоко в сторону двери.
Кинетическая энергия – интересная штука. Кинет мальчишка яблоко – и оно может нанести лёгкий ушиб человеку или повредиться о твёрдую стенку. Однако если яблоко полетит со скоростью всего в два раза большей, то энергетический эффект удара будет в четыре раза сильнее – ушиб получится серьёзным, а, попав в стенку, яблоко разлетится на части.
Если суметь бросить яблоко со скоростью в три-четыре раза быстрее обычного, то кинетическая энергия вырастет в девять или шестнадцать раз. Эффект удара таким яблоком можно представить, вообразив удивительного мальчишку, сумевшего швырнуть двухкилограммовую металлическую гирю со скоростью камушка.
Специальная теория Эйнштейна выводит кинетическую энергию тела и его инерцию из свойств пространства-времени; впрочем, эйнштейновская мудрость обычно недоступна столкнувшимся телам – в момент соударения они заняты лихорадочным поиском резервуаров, куда можно сбросить излишки своей кинетической энергии. Увы! – обычно энергию стремительного сближения им приходится расходовать на собственную деформацию и саморазрушение.
Яблоко, брошенное Никки, полетело со странным сердитым гулом и врезалось точно в солнечное сплетение Дитбита. От удара яблоко мгновенно превратилось в пюре и разлетелось мелкими брызгами. Весёлый смех Дитбита прервался коротким вяканьем, а сам принц стремительно сложился пополам и опрокинулся, сметая стоящих за ним Драконов.
Возле двери образовалась куча из упавших тел, и общее веселье сменилось криками и проклятиями. Разобравшись с переплетёнными конечностями, Драконы вскочили с пола, и тут выяснилось, что их предводитель категорически отказывается вставать и, свернувшись калачиком, продолжает неподвижно и безмолвно лежать в углу возле стенки.
– Кажется, ему понравилось твоё яблоко, Изабелла! – обернулась Никки к девочке-Леопарду, у которой глаза стали совсем круглыми.
К месту событий бежали немногие ранние посетители кафе. Никки развернула коляску и поехала к своему ещё пустому столу. И с грустью задумалась о том, что даже здесь – в Колледже – ей придётся быть настороже и не оставлять спину незащищённой. И что Робби нужно носить не в кармане кресла… А если бы провод между ними порвался? Риторический вопрос, на который Никки отлично знала ответ: смерть первой категории в течение шести минут.