буду рада помочь… Если в жизни бывают неприятности, то должны быть и хорошие сюрпризы…
– Ещё бы! – Витти сиял, как лампочка.
– А придут «Лунные волки» – не прогоняй… если они придут мирно.
Никки отключилась и подумала – нужно самой поговорить с этим Джеромом и извиниться за поспешность. И вообще – ни одно, даже самое позитивное дело, кажется, не свободно от негативных последствий. Как оптимизировать свои решения? Может, заставить Робби суммировать отдельно положительные и негативные следствия предпринимаемых ходов? Или самой научиться думать получше? И делать более острожные и безопасные шаги вперёд?
Никки вздохнула. Королевские возможности неизмеримо больше возможностей обычного человека, но и накладывают гораздо больше ответственности…
В кабинете из золотого тиса появились большие мониторы, компьютерные кубы и сложные заросли другой аппаратуры. Временный секретарь – рыжеволосая Мэри, одна из служащих адвокатской конторы Дименса, ввела посетителя – высокого мужчину в сером элегантном костюме. Чарльз Спенсер слыл самым результативным крайм-аналитиком Луны и страдал ранним облысением, поэтому брился наголо. Его карие умные глаза смотрели внимательно, движения были несуетливы.
Никки пожала ему руку и сказала:
– Офицер Горбин считает вас лучшим лунным детективом.
– Не буду с ним спорить, – с достоинством сказал Чарльз Спенсер.
– Нужно ли говорить, зачем я вас пригласила?
– Полагаю, вы намерены расследовать гибель родителей и покушения на вас.
– Правильно, – кивнула Никки. – Если вы согласны, то можете сами набрать себе помощников и начинать хоть сегодня. Будете работать в сотрудничестве с полицией – через офицера Горбина – и со Спейс Сервис.
– Согласен. Но я не буду вашим служащим, мы заключим временный контракт.
– Хорошо, – тоже согласилась Никки. – Обратите внимание на возможную причастность преступников к гибели родителей Джеральда Уолкера и ещё шестерых людей… вот их список. Все они были убиты при достаточно загадочных обстоятельствах.
– Есть данные о связи этих убийств? – заинтересованно спросил Спенсер.
– Только гипотеза, что они – дело рук одной организации, – сказала Никки. – Извините, не могу сказать вам, на чём она основана. Прошу вас не распространять этот список и стараться не привлекать к нему внимания… Как вы думаете – справитесь с задачей?
– Я практически гарантирую, что преступник будет найден. Но не могу обещать, что разыщу улики, способные посадить его на скамью подсудимых.
– Но я буду знать – кто стоит за всеми этими событиями? – спросила Никки после паузы.
– С вероятностью девяносто пять процентов. Несколько преступлений, совершённых одним лицом или группой лиц, дают хорошие краевые условия для причинно-следственной модели.
Никки перевела дыхание и сказала:
– Мэри покажет офисы для вас и вашей будущей группы.
Через десять дней Чарльз Спенсер снова сел в кресло возле деревянного стола, на котором золотой смолой были нарисованы линии жизни и любви старого тиса.
Детектив хмуро сказал:
– Мы опознали по записи компьютера акцент «зеркального убийцы», напавшего на вас в тоннеле. Редкий выговор, клянусь улыбкой Скорпиона! Этот тип – выходец из небольшой южной страны Билании.
– И что? – спросила Никки.
– Билания – родная страна короля Симмонса, – мрачно сказал Спенсер. – Вероятность неслучайности – шестьдесят процентов.
Его настроение показывало, что преступник такого уровня – проблема гораздо более сложная, чем рядовой уголовник или даже мафиозная организация.
Никки вспомнила неприятного толстяка в парчовой одежде, которого сопровождала бритоголовая девочка.
– Вот как… король Симмонс, видный представитель Южных династий…
Она помолчала, собираясь с мыслями. Спенсер ещё не знал, что доктор Фростман работал перед приездом в Колледж на короля Симмонса, лечил – или калечил? – королевских «воспитанниц». Эти факты раскопал Робби, и нужно будет переправить их детективу.
– Очень хорошо, Чарльз, но вероятность пока мала, работайте дальше…. Вам ещё что-нибудь нужно?
– Мне требуется специалист по расчётам метеоритной опасности и траекторий астероидов, сближающихся с Землёй и Луной.
– Нанимайте, – немедленно согласилась Никки. – Сами его найдёте?
– Да.
– Есть ли хоть какая-то гипотеза – зачем Симмонс напал на «Стрейнджер» и пытается убить меня?
– Нет, – коротко ответил детектив.
– Держите меня в курсе любых новостей… – вздохнула Никки.
Спенсер давно ушёл, а девушка всё сидела, глядя перед собой невидящими глазами и привыкая к новому видению мира.
– Оказывается, короли не брезгуют убийствами… Что ещё выкинет злобный Симмонс? Я нашла себе врага по королевскому плечу… если не считать того, что Симмонс гораздо богаче и влиятельнее меня… Но вероятность в одну сигма – это ещё не доказательство, ещё нет…
Когда Никки вернулась в Колледж, то нашла на экране новое письмо Голоса.
«Ты деловита как муравей».
Никки пожала плечами и ответила:
«Отличная тварь – мне нравится».
«Деловита как муравей из анекдота. Муравью нужно перетащить двух слонов. Маленький мудряга долго думает и решает – пожалуй, оставлю одного. Он старательно отгоняет от себя главный вопрос, но я задам его тебе: „Как ты будешь тащить хотя бы одного слона?“»
«О чём ты говоришь?»
«В одиночку ты не победишь. Исключено. Ищи соратников и союзников».
И замолчал. У Голоса Пространства были свои представления о вежливости.
Глава 8Лицо врага
Профессор-биолог Франклин шла к кафедре. Её каблуки энергично постукивали, а добродушная улыбка предлагала нытикам повеселеть.
– Поговорим о социогенетике. Наследственность – важная составляющая поведения человека. В восемнадцатом веке в Северной Америке возникло семейство Джюков – от брака пьяницы-рыбака и беспутной женщины. Из двух тысяч пятисот потомков Джюка большинство стали ворами, мошенниками, пьяницами, бродягами и проститутками, а около шестисот человек оказались слабоумными. Противоположный пример: в роду Иоганна Себастьяна Баха было пятьдесят шесть музыкально одарённых родственников, а семейство Ляпунова подарило миру целый ряд выдающихся учёных. Исследователи биографий сделали вывод, что шансы ребёнка знаменитого отца стать известным человеком в пятьсот раз выше среднего.
Профессор улыбнулась:
– Некоторые привыкли ругаться медицинскими терминами. Вернём им первичный, научный смысл. Широко известен IQ – intelligence quotient, показатель умственного развития, определяемый обычно из способности к быстрому решению несложных логических задач. Запомните: идиотом называется не одноклассник, который наступил вам на ногу, а человек с коэффициентом интеллекта от нуля до двадцати пяти; имбецилом – человек с IQ от двадцати пяти до пятидесяти; дебилом – от пятидесяти до семидесяти. Эти группы людей объединены термином олигофрены или слабоумные; они составляют примерно два процента генонатурального населения.
Все студенты, конечно, стали показывать друг на друга пальцами.
– Слабоумных среди вас нет, поэтому называть друг друга идиотами – научно некорректная процедура, – невозмутимо отметила профессор Франклин.
– Нормальные люди имеют коэффициент интеллекта от девяноста до ста десяти. Способные – от ста десяти до ста двадцати, люди с интеллектом выше ста двадцати – очень способные, а одарённые обладают коэффициентом интеллекта более ста сорока. Одна из главных задач генетики – анализ врождённых характеристик человека: физиологических, психических и социальных. Наследуется ли интеллект? Задаётся ли генами талант? Долголетие? Болезни? Алкоголизм? Криминальные склонности? Учёные нашли, что эти вопросы имеют не однозначные, а вероятностные ответы.
Профессор вызвала на экран таблицы статистических исследований.
– Исследования монозиготных близнецов – с идентичными генотипами – подтвердили заметную наследуемость уровня интеллекта, а также врождённую склонность к науке, искусству и типу поведения. Близнецы, даже воспитывающиеся в разных условиях, имели схожие IQ и привычки. Если один из близнецов оказывался преступником, то его брат, выросший в другой семье, тоже становился им с вероятностью более пятидесяти процентов.
В зале пронёсся лёгкий шум.
– Детей из неблагополучных семей брали в нормальные. Нередко попытки правильного воспитания кончались неудачей: дети либо убегали, либо становились на путь биологических родителей. Чем больше тюремных сроков было у биологических отцов, тем большим оказывался процент преступников среди их сыновей – даже выросших в приёмных семьях.
– Яблоко от яблони недалеко падает, – довольно процедил граф Рединбург. – Быдло всегда остаётся быдлом.
Профессор устремила на надменного вельможу острый взгляд.
– В девятнадцатом веке появилась евгеника – общественное течение, проповедующее активное и даже насильственное улучшение генофонда человечества. В первой половине двадцатого века в Англии, Скандинавии, Эстонии и в большинстве штатов Америки были введены евгенические законы, позволяющие насильственно стерилизовать людей за наличие у них преступных склонностей. В нацистской Германии евгеника теоретически обосновывала массовые убийства людей с неарийским генотипом.
Часть студентов полезла в лаптопы за разъяснениями незнакомых терминов.
– От негуманной практики насильственной стерилизации быстро отказались, – сказала профессор Франклин. – Этические проблемы, которые возникают при попытках вмешательства в генофонд людей, чрезвычайно сложны. Позже ООН приняла жёсткие законы о генетическом равноправии. Да, науке известен факт, что вероятность стать алкоголиком у ребёнка родителей-алкоголиков в три-четыре раза выше средних пяти процентов, даже если он воспитывался в приёмной семье.
Граф Рединбург заулыбался, будто ему сделали ценный подарок.
Профессор Франклин остановилась рядом и продолжала говорить, пристально глядя на студента-аристократа с породистым лошадиным лицом и брезгливо оттопыренной нижней крупной губой.