– Я слышала о вашем Межпланетном обществе, – сказала Нина Ивановна.
– Астроном? – заржал Басов, самый здоровенный и самый тупой парень в классе. – Звёзды открываешь? В бинокль на небо смотришь?
– У меня есть тридцатисантиметровый телескоп, – спокойно ответил Илья. – В него и смотрю. И кометы меня интересуют больше звёзд.
Класс зашумел.
– Тридцать сантиметров? – фыркнула Светка и развела руки на такое расстояние, будто большую тарелку держала. – Разве бывает такой маленький телескоп?
– Тридцать сантиметров – это диаметр зеркала, – улыбнулся новичок.
– Ух ты, – не выдержал Гера. – Вот это махина!
Нина Ивановна вмешалась:
– Кто хочет расспросить Илью про его хобби – пусть подойдёт к нему на перемене. А сейчас включите учебники и найдите параграф двадцать восемь…
Все открыли свои электронные книжки и дружно зевнули на двадцать восьмой параграф. Говорят, раньше в школу таскали по десятку книг, а сейчас достаточно одной. И зовут её все с большой буквы: Книга. Если кто-то спрашивал: «Какую Книгу читаешь?» – то он имел в виду тип твоей электронной книги. Если вопрос выглядел так: «Какую книгу читаешь?» – то предполагался классический ответ вроде «Трёх мушкетёров» или «Гражданина Галактики».
Алёна, сидящая через проход, положила Книгу на коленки и загрузила на экран журнал мод. В классе установилась рабочая дремотная атмосфера.
– Где ты держишь такой огромный телескоп? – спросил после урока Гера. – На балконе?
– Нет, там плохой обзор и вибрация от шагов сильная. Я телескоп на крыше пристроил – неделю там просидел, новое место оборудовал.
– А можно посмотреть?
– Конечно.
Тут к ним подошла Тайка. Гера сразу почувствовал, как его щеки наливаются краской. Да что за глупая реакция?! И сказал торопливо:
– Илья, познакомься – это Тайка.
С Тайкой была просто беда – Гере всё время хотелось на неё смотреть, но такой взгляд выдал бы его с головой. Гера отвёл глаза куда-то в сторону и добавил:
– А Илья обещал показать мне свой телескоп.
– Привет, Илья. – Тайка церемонно подала руку новенькому. Она всегда так величественно протягивала руку для рукопожатия, что Гере хотелось не просто пожать её, а… ладно, это сугубо личные рефлексы.
– А мне можно посмотреть на твой телескоп? – спросила Тая, прищурившись на новенького.
– Да хоть сегодня, – ответил Илья. – Пошли сразу после школы. Я тут недалеко живу.
Дом был старый, тридцатиэтажный. Лифт ворчал, дёргался и раскачивался так, словно ему надоело ездить вверх-вниз, и он пытался найти себе какую-нибудь дорогу поинтереснее. И пейзажик какой-нибудь не помешал бы.
Прибыли на последний этаж. Илья открыл древнюю чердачную дверь, запертую на вполне современный электронный фингер-замок. На коньке крыши, куда вела металлическая лестница с перилами, была небольшая бетонная площадка. Раньше на ней кустились всевозможные ажурные антенны, а потом оптоволоконная подземная паутина вытеснила эти разлапистые конструкции, похожие на огородные пугала.
Сейчас на площадке стоял на треноге внушительный телескоп длиной метра в полтора. Он смотрел в небо, но его глаз был закрыт чёрным пластиком.
– И как ты в него наблюдаешь? – спросил Гера, осматривая диковинную конструкцию.
– Я сижу дома и смотрю на экран. А телескоп управляется дистанционно. Вот здесь у него главное зеркало. Недавно купил новую приёмную матрицу: всего на сто миллионов пикселов, зато очень чувствительная.
– А можно внутрь заглянуть? – Тайка вытянула шею.
– Можно. – Илья нажал кнопку на т-фоне, и диафрагма на телескопе бесшумно разошлась. – Она сама закрывается днём или когда дождь идёт.
Тайка и Гера заглянули в чёрную трубу – на её дне мерцало вогнутое зеркало, как вода в глубоком колодце.
– Оптическая схема Ньютона, – сказал Илья. – А раньше у меня был телескоп поменьше, на схеме Максутова – Кассегрена. Я его продал, добавил денег и купил этого красавца. Жаль, что небо городское, засвеченное.
Многое из сказанного было непонятно, но переспрашивать никто не стал – самолюбие.
Небо было хмурым, облачным и вечерним. С высоты тридцати этажей город выглядел странно – Гера никогда не думал, что главная площадь города и их школа рядом. По земле между ними идти было долго.
– Я сейчас покажу вам фото на моём компе, – и Илья повёл их к себе.
Они сидели у него в комнате, пили чай, смотрели на снимки Сатурна и Луны.
Гера разглядывал фото ярко освещённых лунных городов и говорил:
– Хочу жить в космосе! Ходить в скафандре по кратерам, летать на крыльях…
Тайка бродила возле полок, перебирала всякую всячину. Там лежало старое зеркало от телескопа, пара метеоритов, шапка розовых кораллов и даже несколько бумажных книг. Гера расспрашивал: у всех ли в астрономическом кружке есть телескопы?
– Телескоп иметь необязательно, – сказал Илья. – Если хочешь, в воскресенье вместе пойдём во Дворец.
Гера безоговорочно хотел.
– Тайка, пойдёшь? – спросил он.
Та, не оборачиваясь, молча кивнула.
В глубине парка прятался старый дворец, к которому вела потёртая каменная лестница. У двери на доске красовалось:
Сбоку мраморной доски приделан то ли насмешливый, то ли надменный бумажный рукописный плакат:
В холле Дворца висело расписание целой кучи секций: от археологии и биохимии до теоретической физики и социолингвистики. Гера отметил самые интересные для себя.
Метеоритный отдел. Руководитель – Алекс Милановский. Судя по голографическому фото – здоровенный мужик. Стоит на фоне египетских пирамид, гордо держа в руках оплавленный чёрный камень.
Астрономическая секция. Руководитель – Василий Румянцев (фото нет), директор обсерватории – бородатый Тимур Крячко, сфотографирован возле телескопа.
Илья сказал:
– Пошли в Совет. А потом зайдём в обсерваторию.
Совет МНОУ был просто большой комнатой, где сидели, стояли и галдели два десятка подростков.
С Ильей все здоровались, причём Гера обратил внимание, что рукопожатие было необычным – пожимались не ладони, а большие пальцы. «Во дают вундеркинды!» – озадаченно подумал он.
Они с Тайкой сели в стороне – осмотреться и послушать информационный шум.
Невысокий мальчик с белокурым чубом рассказывал:
– Пришёл к нам новый учитель математики. А наш класс – математический и весь записан в общество вундеркиндов. Учитель этого не знал. Говорит: «Откройте учебники на десятом параграфе. Сегодня изучаем векторное произведение…» Вася поднимает руку и лениво говорит: «Это детство мы миновали два года назад. Сегодня у нас по плану группы Ли!» Учитель покраснел, проверил по компьютеру и говорит: «Извините, я сегодня не готов к уроку».
– Ха-ха-ха! Учитель – и не готов?!
– Ага! Но он быстро нашёлся – вызвал того же Васю на учительское место, и тот целый час про групповую алгебру рассказывал. Получил сразу две пятёрки.
– Уравнения Киллинга – очень красивая вещь!
– А у нас из секции математики один мальчик ушёл в филологический кружок.
– Старая история: для математика у него была слишком бедная фантазия, и ему пришлось уйти в поэты. Ха-ха!
– Чему ты так рад? Узнал, как решить бином Ньютона?
– Что сегодня будем обсуждать на Совете?
– Нас пригласили в Миасскую школу – рассказать о нашем обществе.
– О, это будет интересно! Как-то мы на два дня поехали в Коркинскую школу: местный учитель попросил помочь организовать филиал нашего научного общества. А сами школьники встретили нас свистом и смехом: «Ботаники приехали! Будут уговаривать нас цветочки собирать и бабочек ловить.
Давайте лучше в волейбол сыграем!» А мы неожиданно соглашаемся:
«Давайте!»
Кто-то в комнате захихикал.
– Выставили коркинцы свою мужскую сборную. А у нас парней на команду не набиралось, так что мы парой своих девчонок доукомплектовались. Никто из нас особенно в волейбол не играл, но мы разгромили эту школьную сборную как детей. Андрюха у нас был рослый, а Светка прыгала как кенгуру… На последней игре мы так разошлись – почти всухую хозяев обидели. Очень они расстроились…
– Вечером на танцах они расстроились ещё больше – когда наши Володя с Аней на глазах всего восхищённого зала оторвали сногсшибательный акробатический рок-н-ролл! Анины ноги взлетали под потолок, а у местных мальчиков рты были открыты, как при хоровом пении.
– А их девочки при расставании шмыгали носами и просили приезжать ещё…
– Да, встречали нас как последних ботаников, а провожали как первых космонавтов!
– Ну и секция общества в школе возникла мгновенно – даже с некоторой давкой в дверях…
– А когда будет обсуждаться программа весенней конференции? У меня целых два доклада – по химии и теоретической физике.
– Физику у вас по-прежнему профессор Свирский ведёт?
– Да, старик ни одного воскресенья не пропускает. В прошлый раз мы пробовали построить теоретическую модель электрического сопротивления металлов и диэлектриков. С учётом магнитного поля.
– А не знаете – будет ли в этом году экспедиция за метеоритами?
– Конечно, будет. Хорошо бы не в Казахстан, а в Египет – там легче камни искать.
– А ни у кого нет лишнего бумажного сборника конференции за прошлый год? Надо в школьную библиотеку отдать.
– Кто поменяется со мной днями дежурства на телескопе? У меня послезавтра день рождения. Если не найду замену – придётся гостям есть мой торт без меня.
– Готов поменяться, но только отдашь мне за это лишний час своего наблюдательного времени.
– Ах ты сквалыга! Хочешь первым комету найти? Ладно, согласен, только если признаешься – в каких спектральных линиях ты предпочитаешь искать кометы?
Гера слушал в три уха и смотрел в четыре глаза. Тайка тоже не упускала ни слова. Перед ними открылся совершенно другой мир. Их школа неплохая, и ребята там неглупые, однако немыслимо подойти на перемене к какому-нибудь однокласснику и сказать: «Уравнения Киллинга – очень красивая вещь!» или спросить: «В каких спектральных линиях ты предпочитаешь искать кометы?»