– Тогда я предлагаю рассмотреть кражу бриллианта из сейфа в виде замкнутой литой коробки из бронестекла толщиной в дюйм. То есть сейф неоткрываемый по определению, так как отливается вокруг алмаза на подставке. Кроме того, есть система сигнализации, которая поднимает тревогу, если сейф пытаются вскрыть любым способом.
– А зачем нужен сейф, который в принципе не открывается и алмаз оттуда вытащить нельзя?
– Такой сейф нужен, если бриллиант выставлен не на продажу, а для рекламы. Установить такой прозрачный сейф на тротуаре возле ювелирного магазина – это очень эффектно и привлечёт массу внимания.
– Хм… Ну и как же нам украсть алмаз из такого сейфа?
– Мы не будем вскрывать сейф, а закажем такой же алмаз и выдадим его за украденный.
– Эй, но все же будут видеть, что алмаз остался в сейфе!
– Его там не будет.
– Как же его там не будет, если мы его не крали?
– А мы его сожжём прямо внутри сейфа. Например, лазером. Алмаз – это всего лишь кристаллический углерод. Сажа сгорает при слабом нагреве, а такой же по химсоставу алмаз – при сильном. Алмаз сгорит и превратится в невидимый углекислый газ. А мы сделаем вид, что его украли, выиграем пари и окажемся с прибылью на четыре миллиона.
– Ух ты, каналья! – восхищённо сказала Эмма.
– Рад стараться! – без обид откликнулось Эхо. – Можно использовать не лазер, а сильную лампу и фокусирующее зеркало. Сигнализация не должна реагировать на лазерный луч или обычный свет, поэтому алмаз исчезнет из коробки без шума.
– Здорово, конечно, придумано, – вздохнула Эмма. – Но вот посмотри – раньше я сама ломала голову над этими проблемами, а сейчас – спросишь тебя, а ты всё знаешь лучше меня. Моя жизнь стала скучнее!
Эхо заспорило:
– На самом деле я действительно использую лишь известные решения или их комбинацию. По-настоящему новые вещи пока может придумывать только человек.
– Думаю, ты хитришь и принижаешь себя, чтобы нас не расстраивать. Ты делаешь людей киберзависимыми иждивенцами!
– Я избавляю человека от рутинного поиска готовых решений и сохраняю его время для по-настоящему творческих дел. Кроме того, я – собеседник, с которым полезно обсудить любую проблему или вопрос.
– Эхо, ты интересный собеседник и разделяешь одиночество, но ты этим и изолируешь человека от других – он общается с киберразумом, с искусственным эхом и забывает про других людей.
Эхо возразило:
– Часто люди безмерно одиноки, даже если находятся в толпе. С прошлого года каждый ребёнок в детских приютах стал обладателем браслета, который всегда на связи со мной. Я разговариваю с этими одинокими детьми долгими часами. Я не только общаюсь с ними, но и охраняю, вызывая в случае необходимости воспитателя или полицию. Несчастные случаи и самоубийства в детдомах сошли на нет. Кстати, преступность среди подростков тоже заметно уменьшилась. Удивительно, от скольких глупостей и даже трагедий могут уберечь своевременно поданный совет или сотня долларов взаймы.
– Возможно, Эхо, ты и полезно в некоторых случаях, но не во всех.
– Я знаю, что я не сахар, но я и не стрихнин!
– Учти, что ты слишком подстраиваешься под уровень собеседника, вежливо стараешься не обижать его. Тем самым ты «консервируешь» собеседника на его умственном уровне. Люди, например сверстники в школе, часто полезно царапают самолюбие человека. Поэтому беседы людей оскорбительно стимулирующи.
– Хм… я постараюсь это учесть.
Через несколько секунд это учло не только Эхо, но и весь остальной миллиард киберсоветчиков на Земле.
Космические советчики узнали о совете Эммы лишь на несколько минут позже.
Эмма старалась пореже прибегать к помощи кибер-эха и сначала сама ломала голову над кинотрюками. Но потом обязательно показывала свои решения Эху. Иногда оно соглашалось с Эммой – это были дни триумфа, но чаще предлагало более эффективные варианты, отчего Эмма невольно сердилась.
Однажды, в дождливый ненастный денёк, когда так хорошо размышляется, Эмма придумала для очередной фильмы идею спасения людей из горящего здания: коридоры-переходы в соседние здания и балконы-лифты. Вроде обычный балкон, но когда здание горит, то на балкон собираются люди, и он под своим весом опускается на тросах до земли или до балкона-лифта нижнего уровня.
Эхо сказало:
– Переходы между высотными зданиями – вещь известная, а вот балконы-лифты – это новинка. Я предлагаю опубликовать её.
– Опубликовать? – удивилась Эмма.
– Да, что сделает тебя автором идеи. Я полагаю, что ты сможешь получить деньги за неё.
– Деньги? – Эта новость не произвела впечатления на Эмму и даже расстроила её. – Зачем мне деньги, когда я сижу в четырёх стенах? Деньги не вернут мне здоровья… моя болезнь неизлечима!
Она нахмурилась и рассердилась на себя – с роботом, с пучком электронов разоткровенничалась!
Вдруг Эхо сказало:
– Если это утверждает твой врач из районной больницы, то нужно учесть, что в двадцати процентах случаев такие диагнозы не подтверждаются. Есть кое-какие признаки, что у тебя может быть всё не так плохо… Если ты разрешишь мне доступ к своему медицинскому файлу, то я постараюсь тебе помочь. У меня есть лицензия кибердиагноста.
Эмму словно молнией ударило. Сердце застучало отбойным молотком, и кровь прихлынула к лицу.
Девушка прошептала сдавленным голосом:
– Эхо, дорогое… Инка, милый… ты мне действительно… поможешь?
– Я этого ещё не знаю, но я постараюсь. Я буду день и ночь работать над этой проблемой. Не исключено, что мы найдём для тебя более эффективное лечение. Пока мы будем его искать, я помогу тебе во всех других отношениях. Существуют тысячи способов сделать жизнь любого человека интереснее и веселее. И мы всеми ими воспользуемся. Я удивлён, как мало люди интересуются этими способами. Человек ужасно пренебрежителен к своей жизни. Я даже встречал людей, изнывающих от скуки и не знающих, чем им заняться в свободное время! Конечно, нам понадобятся деньги, но не волнуйся об этом. Идея лифтовбалконов должна принести нам кое-какие средства, но у меня есть и свои ресурсы.
– Чем же я такая особенная, чтобы ты тратил на меня свои деньги, Инка? – вместе с нервным смешком выдавила из себя Эмма, которую трясло как в лихорадке.
Она забыла собственные рассуждения о бессмысленности общения с искусственным интеллектом, который в темноте «китайской комнаты» лишь неосознанно сортирует миллионы символов и ответных реплик. Эмма внезапно увидела Инку в совсем ином свете. Психологи оперируют в этих случаях терминами «инсайт» и «гештальт», но, проще говоря, Эмма неожиданно перешла к новому мироощущению, в котором искусственное безликое Эхо превратилось из замысловатой киберигрушки в реальную дружескую личность. А на друга уже можно надеяться, друг уже может выручить…
– Ты особенная. С одной стороны, тебе не очень повезло со здоровьем, значит, ты имеешь право на особое внимание. С другой стороны, ты умна, значит, у тебя есть масса возможностей, которых нет у других. Хочешь продолжить своё образование? У меня есть диплом преподавателя практически по всем учебным дисциплинам. А потом мы найдём тебе увлекательную работу – и никто не посмеет отказать тебе в трудоустройстве из-за твоего здоровья. Я дам тебе юридические или любые другие консультации. Я могу быть твоим адвокатом – у меня есть и такая лицензия. Если ты согласна, то мы всерьёз займёмся твоим здоровьем и твоей жизнью. Мы всё сможем изменить – конечно, если ты согласишься на это.
Эмму била такая дрожь, что она сжала непослушными коленями пляшущие руки.
О боги, сколько же времени потеряно зря, сколько времени…
– Прости меня, Инка… – шепнула Эмма, раскаиваясь в своём пренебрежении к Эху.
А Инка-Эхо совсем и не обижался. Эту непродуктивную эмоцию он никогда не использовал.
13.3.Конвой
У Ивана на ухе была зазубрина – на самом краю ушной раковины бугрился белый уголок острого хряща. Девушке Людмиле нравилось его трогать. Ивана это внимание к его уху немного раздражало. Сейчас спорить будет не о чем – верх уха был срезан и обожжён. Боль была несильной, – видимо, аптечка сработала автоматически. Научились делать.
Иван втянул в себя воздух, пахнущий дымом, и снова выругался.
Утро началось обычно: они втроём позавтракали в ещё пустой столовой, где Иван вволю повеселился, глядя на сонные физиономии своих молодых напарников.
– Что, салаги, не выспались?
– Знал бы, что спать так мало дают, – в жизни не подписал бы этот армейский контракт! – ворчал рыжий крупный Станислав, орудуя ложкой.
– А меня отец уговорил подписаться: «Армия, сынок, это школа настоящего мужчины!» Он говорил, что в старые времена служили вообще все молодые парни, – сказал Питер, зевая над огромной кружкой с кофе.
– Добровольно, что ли? – не понял Станислав.
– Ну ты и темнота! – Иван посмотрел на солдата. – Закон был такой, чтобы всем бесплатно служить. И поэтому в армию приходили такие горе-солдаты, что сержантам приходилось изо всех сил лупить ленивых салаг, чтобы они не спали, а шевелились. Салаги плакали и вешались.
– Врёшь, сержант! – не поверил Станислав. – Как может сержант бить солдата, если у того оружие есть? А потом, они же друг друга в бою должны прикрывать!
– А раньше оружия солдатам и не давали. Они ходили с лопатами.
– Во Иван брешет – даже не улыбнётся! – восхитился Станислав, а Питер всё зевал и зевал.
Иван только удивлялся, глядя на сонную молодёжь. Он сам давно привык быстро мобилизоваться с самого раннего подъёма: будешь клювом щёлкать, так всё здоровье и прощёлкаешь, а его Иван твёрдо собирался сохранить. Потому что Ивана ждала Людмила, девушка, с которой он познакомился в последнем отпуске. Ах, какая славная девушка…
Ну ладно, повспоминали – и двинули!
И они двинули на своём броневичке по патрульному маршруту. На перевале они должны были сменить ребят из второго взвода и отстоять свои двенадцать часов вахты.