– Ну и заварили вы кашу, мисс Гринвич, – сказал Бластер.
– Вы не представляете, сэр, что началось бы через полгода после пуска нового реактора, – весело сказала Никки, – а это ещё не каша, это так, бульон!
– Надо ещё доказать, что ваши расчёты верны… – осторожно улыбнулся коммодор Бластер.
– Не надейтесь на ошибку, – небрежно махнула рукой Никки. – Этими расчётами три месяца занимался компьютер класса А9.
БАХ!
По вытянувшимся лицам собеседников стало понятно, что они не ожидали такой мощной артиллерии со стороны подростка.
– Робби, сколько ты рассчитал возможных вариантов геологического строения Плато? – спросила Никки.
– Две тысячи шестьсот вариантов, – ответил из ожерелья баритон Робби. – Результаты различаются только по времени разрушения стеклольда. Самый короткий срок – три месяца, самый длинный – восемь лет. Для большинства вариантов критическое время – двести дней.
Воцарилась тяжёлая пауза.
– Вы о чём-то хотели поговорить? – спросила Никки собеседников, которые с трудом, морщась и вздыхая, пытались проглотить эту колючую пилюлю.
– Ну, главное мы уже узнали… – произнёс с мрачным полустоном Бластер. – Сейчас мне, как руководителю Спейс Сервис, хочется выбраться из этой передряги с минимальным ущербом для престижа Космической Службы. Мы координировали экспертизу базы, и вся ответственность ложится на нас, в том числе – и финансовая. Да что скрывать – этот кошмарный скандал будет нам аукаться долго и в самых неожиданных местах…
Он встал и озабоченно заходил по кабинету, массируя рукой затылок. Коммодор Юр хранил подавленное молчание.
– Хотите совет? – спокойно сказала Никки.
– Слушаю вас, – удивлённо остановился Бластер.
– Давайте проинтерпретируем ситуацию следующим образом. Я не посторонний человек, который указал Спейс Сервис на её ошибку. Я сама являюсь сотрудником Спейс Сервис, пусть внештатным. Вы дали мне этот статус, предоставили доступ ко всем данным и файлам, включая служебный экспертный отчёт по Азиатской базе – а без него я не получила бы модели хорошего качества. После чего вы выслушали моё сообщение на внутреннем симпозиуме Спейс Сервис. Таким образом, Спейс Сервис сама исправляет свою ошибку.
Никки пожала плечами:
– На самом деле это даже не ошибка: данных бурения ещё не существовало на момент экспертизы, а Спейс Сервис не отвечает за сбор геологических данных. Я консультировалась с юристами: они уверены, что появление новых данных о водном стекле попадает под категорию форс-мажорных обстоятельств. Поэтому покрытие расходов по перебазированию нового реактора пойдёт за счёт Космического Страхового Фонда ООН, который хотя формально и находится под эгидой Спейс Сервис, но выплаты из него не затрагивают ваш бюджет. Поэтому нет никаких оснований для беспокойства, более того – фактически Спейс Сервис спасла Оберонские обсерватории от экологической катастрофы, и все должны быть очень благодарны вам за это. Изложите такую версию событий в своём пресс-релизе, и никаких возражений с моей стороны не последует.
Бластер внимательно слушал Никки, и лицо его постепенно разглаживалось.
– Что скажешь, Юр? – почти радостно спросил он коммодора Гринин-а.
– Это звучит так хорошо, – сказал задумчиво Юр Гринин, – что я невольно жду продолжения… Мисс Гринвич явно всё продумала заранее, и теперь меня мучает вопрос: что она потребует взамен такого великодушного предложения?
– Хорошо, мисс Гринвич, – повернулся коммодор Бластер к Никки, – мы будем рады рассмотреть ваш результат по Оберонским обсерваториям предложенным образом. Но… у вас есть какие-то просьбы к нам?
– Просьб нет, – невозмутимо сказала Никки, про себя удивившись проницательности коммодора Юра, – но есть информация. Космический Страховой Фонд дает странам ООН страховую гарантию от повреждения их космического имущества. Согласно второму пункту третьего раздела устава этого Фонда, человек, предотвративший нанесение ущерба застрахованному имуществу, получает премию в пять процентов от суммы предотвращённого ущерба. Например, в 35 году Джошуа Конрайту, пассажиру межпланетного лайнера «Каллисто-5», было выплачено вознаграждение в размере девяти миллионов долларов за предотвращение утечки из внешнего контура реактора лайнера.
Никки сделала паузу.
В тишине стал слышен шорох и позвякивание тающего в стакане льда.
– В соответствии с законом иск на пять процентов от стоимости спасённых мной Оберонских обсерваторий будет в ближайшее время подан в Космический Страховой Фонд, которым управляет Спейс Сервис.
БАХ!!!
– Святой протуберанец! – Взрывной волной ошарашенного Бластера опрокинуло в кресло. – Вы шутите, мисс Гринвич?
– Не думаю, – помрачнев, сказал коммодор Юр. – Речь идет о четверти триллиона долларов, насколько я понимаю… какие уж тут шутки!
– Спейс Сервис спасает довольно много имущества каждый год, но наши сотрудники никогда не получают никаких страховых премий! – крикнул Бластер.
– Правильно, – кивнула Никки, – на обычных сотрудников Спейс Сервис это правило не распространяется. Редко кому удается получить страховую премию – сотрудники космических компаний и экипажи кораблей не могут получить такое вознаграждение, они заботятся об охране имущества своих работодателей по долгу службы.
– Но вы ведь тоже являетесь сотрудником Спейс Сервис! – схватился за соломинку Главный коммодор.
– Внештатным сотрудником, – улыбнувшись, уточнила Никки, – который не получает зарплату в Спейс Сервис, поэтому я имею право на страховую премию – согласно примечанию к одиннадцатому разделу Положения о внештатных сотрудниках Спейс Сервис.
– Так вы всерьёз рассчитываете на вознаграждение в размере… двухсот пятидесяти миллиардов?! – У Бластера перехватило голос. – Это же трёхлетний бюджет всей Спейс Сервис!
– Совершенно верно, – Никки резала по живому, даже не вытирая со лба трудовой пот хирурга, – речь идёт именно о такой сумме… Порядок выплат страхового вознаграждения Спейс Сервис может обговорить с адвокатами из юридической фирмы «Дименс и Брендин», которая будет представлять мои интересы в этом деле. Кстати, задержка вознаграждения влечёт начисление процентов… Закон есть закон!
– Хвост Скорпиона! Вы просто генератор проблем! – Бластер вскочил и зашагал по кабинету. – Какой-то кошмар! Вы не понимаете, о чём говорите. Даже если я попробую удовлетворить столь фантастические притязания, то мне элементарно неоткуда взять денег! Выбить из ООН что-то выше обычной нормы – это безнадёжно, мы каждый год дерёмся за собственный бюджет. Просьба выделить сверх плана ещё три годовых бюджета – это… это… я даже не нахожу слов, как охарактеризовать такую бессмысленную авантюру! Несколько лет назад мы попросили увеличить наше финансирование на два процента – и нам это удалось, чёрт побери, и я этим страшно горд! Но это заняло три года гигантской бюрократической переписки и кровопролитных баталий в пяти комитетах ООН. – Коммодор нервно остановился у столика, налил себе стакан воды и залпом выпил.
– Хотите совет? – безмятежно сказала Никки.
Бластер подавился последним глотком и побагровел. Но сдержался – не зря он был опытным политиком. Правда, при этом Главный коммодор метнул сердитый взор почему-то в коммодора Гринин-а.
– Слушаю вас.
Бластер пытался говорить спокойно. А коммодор Гринин подумал, что девчонка играет как по нотам. Что ею движет? Такие невероятные деньги, конечно, кого хочешь сведут с ума…
– Во-первых, не воспринимайте меня как врага… – сказала Никки. – Во-вторых, Космический Страховой Фонд составляет ровно двадцать миллиардов, каждый год выделяемых ООН отдельной строкой бюджета. В среднем, страховые выплаты, которыми целиком распоряжается Спейс Сервис, составляют от пяти до десяти миллиардов за год. Остальные деньги автоматически возвращаются в бюджет ООН. Правильно?
– Да, – подтвердил Бластер, пытаясь понять, куда клонит эта кошмарная девочка.
– Я готова получать свою страховую премию частями, то есть каждый год вы будете выплачивать мне только нерастраченный остаток Страхового Фонда – от десяти до пятнадцати миллиардов.
– Но тогда процесс выплат растянется лет на двадцать, – удивился Бластер.
– Меня это устраивает, – заявила Никки. – Спейс Сервис – солидная организация, и я верю её долговому обязательству. Зато вам даже не придётся обращаться в ООН за какими-либо разрешениями. Расходование средств Фонда находится полностью под вашим контролем, и если оно совершается законным образом, то ООН не имеет права вмешиваться. Конечно, ООН перестанет получать остатки страховых сумм в конце года, и некоторым чиновникам это о-очень не понравится, – тут Никки почему-то усмехнулась, – но они ничего не смогут поделать – закон есть закон.
– Веганские гоблины! – зашагал по комнате Бластер, пытаясь найти подвох в заманчивом предложении. – Теперь я начинаю думать, как Юр, – это звучит подозрительно хорошо…
Девушка лишь иронично фыркнула.
– Но за двадцать лет только проценты по невыплаченному долгу удвоят эту сумму! – почти обрадованно нашёл Бластер коварное место плана Никки.
– Никаких процентов не будет, – качнула головой Никки, – наши адвокаты это согласуют. Я даю Спейс Сервис беспроцентный кредит… – улыбнулась она.
– Но есть года, – снова подумав, сказал Бластер, – когда все деньги фонда уходят на компенсацию страхового ущерба, как это было, когда центр метеоритного ливня Леониды прошёлся по лунным куполам…
– В таком году я ничего не получу, – кивнула Никки. – Не ищите подвоха в финансовой части – его нет. Но у меня есть одно условие…
– Ага, кажется, мы дошли до сути… – снова сел в кресло Бластер. Тут раздался невидимый голос, сообщивший, что начальники департаментов уже собрались, и все ждут его. – Да-да, – поморщился Бластер, – скажите Клоду, чтобы начинал без меня с вопроса по резервным базам… – и вопросительно посмотрел на Никки.
– Опять-таки никаких каверз… – улыбнулась Никки. – Я хочу объяснить, куда будут направлены эти деньги, а потом выскажу своё условие, или, точнее, просьбу…