– Давай попробуем, – не очень уверенно ответил Кудрявцев.
Аналитика никогда не была его сильной стороной. И Евгений отдавал себе в этом отчет. Впрочем, от заместителя командира спецподразделения по боевой подготовке требовались несколько иные качества: быстрота реакции, искусное владение холодным и огнестрельным оружием, умение с первого взгляда оценивать противника, способность выявлять уязвимые места в системе охраны и обороны особо важных объектов и другие специфические навыки профессионального бойца-диверсанта. Но обстоятельства вынуждали его выступить в непривычной для себя роли эксперта-аналитика. И он начал рассуждать:
– Что мы знаем о Тараке? – Задав вопрос, Евгений вновь склонился над полученной ориентировкой, но Снежин через стол перетянул ориентировку к себе и быстро сказал:
– Агент или кадровый сотрудник пакистанской внешней разведки и член исламской экстремистской организации, завязанной на торговле наркотиками.
– Как я понимаю, он был не последним человеком среди «Воинов Джихада», – заметил Кудрявцев.
– Далеко не последним, – поддержал его Снежин. – И я тебе скажу со всей определенностью: фигуре такого масштаба нечего было делать в Чечне, тем более сейчас. – Кудрявцев промолчал, и контрразведчик, расценив его молчание как сомнение, поспешил развить свою мысль: – Посуди сам, Тарак контролировал наркодоллары талибов и распределял средства, выделяемые на поддержку чеченских боевиков. И вдруг он в одночасье бросает это дело и несется в Чечню, где, между прочим, стреляют и запросто можно попасть под пулю.
– Что, кстати, с ним и произошло, – закончил за Снежина Кудрявцев. – Да, риск выглядит совершенно бессмысленным.
– Привез деньги? Это работа простого курьера, – включился в рассуждения Снежин. – Хотел лично убедиться, что выделяемые боевикам средства тратятся по назначению, и для этого записал на видео расстрел санитарной автоколонны? Но «духи» и сами регулярно посылают такие видеоотчеты своим зарубежным «спонсорам»…
– Видеокамера! – Кудрявцев щелкнул пальцами, нацелив указательный палец в грудь своего собеседника. – Цифровая видеокамера с возможностью подключения к спутниковому терминалу! Тарак не только снял расстрел автоколонны, но и передал его своим зарубежным партнерам! Во всяком случае, мог это сделать.
– А тем, стало быть, не терпелось увидеть, как оплачиваемые их деньгами боевики расстреливают и жгут ненавистных шурави? – высказал сомнение Снежин.
Кудрявцев встал из-за стола и в волнении заходил по кабинету контрразведчика:
– Нет, Юр, тут другое. Это не отчет, а… доказательство их мастерства… уровня профессиональной подготовки диверсантов. Тарак прибыл в Чечню, чтобы найти высокопрофессиональных диверсантов! – наконец сформулировал он собственный вывод. – А чтобы оставшиеся за рубежом коллеги из «Воинов Джихада» и пакистанской разведки одобрили его выбор, Тарак отправил им видеозапись акции, проведенной отобранными им диверсантами. Он прибыл в Чечню, чтобы сделать диверсантам какой-то крупный заказ, настолько секретный и ответственный, что прочие лидеры «Воинов Джихада» осмелились поручить эту миссию только своему ближайшему соратнику.
Снежин невесело усмехнулся:
– Вопрос лишь в том: передал Тарак диверсантам свой заказ или только собирался?
– Думаю, да, – утвердительно кивнул Евгений. – Поверь моему опыту, уровень диверсионной подготовки этих наемников очень высок. Тянет на высший балл… Да, и еще, – добавил Кудрявцев после секундной паузы. – Если бы диверсанты не получили заказ от Тарака, им попросту не имело смысла его убивать.
Последний довод оказался для контрразведчика решающим. Он со злостью хлопнул кулаком по столу и процедил сквозь зубы:
– Успокоил так успокоил. – Потом снова поднял глаза на Кудрявцева и спросил: – И ты полагаешь, что о существе заказа знали только ныне покойный Тарак и нанятые им диверсанты?
Евгений не ответил. Вместо этого он пристально посмотрел в глаза своему коллеге и произнес:
– Юра, если такой человек лично занимался подбором исполнителя, то он заказал не обстрел очередной автоколонны и даже не взрыв жилого дома. Готовится что-то очень серьезное, поэтому мы должны немедленно поставить в известность командование Объединенной группировки и доложить свои соображения руководству.
Контрразведчик покачал головой:
– Пойдем проситься на прием к командующему.
Глава 24ХАСАВЮРТОВСКИЙ РЫНОК11.09, среда, 09-50
Боксер осмотрел лежащие у его ног два перевязанных ватных матраса и положенный на них скрученный в трубу ковер и, пнув ногой один из матрасов, недовольно спросил:
– Ну и как мы все это попрем, на себе, что ли?
– Возьмем машину. Какие проблемы? – невозмутимо ответил ему Блэк и приказал: – Побудь тут, а я поймаю тачку.
Оставив своего боевика возле только что сделанных покупок, он направился к выходу. А Боксер от нечего делать уселся прямо на ковер. На рынке пока еще было мало покупателей. Тем не менее спешащие за покупками люди недовольно косились на человека, бросившего прямо на входе свои матрасы и ковер, да еще и усевшегося на них сверху. Одна из женщин, катившая за собой тяжело нагруженную хозяйственную тележку и зацепившаяся ею за выпирающий в проход ковер, злобно взглянула на Боксера и произнесла что-то на своем языке.
– Ты чего там вякаешь, кошелка старая? – оскалился в ответ Боксер.
Женщина резко обернулась и, всплеснув руками, набросилась на Боксера с русскими и кавказскими ругательствами. Вокруг них мгновенно собралась толпа, большинство в которой составляли дагестанцы или, по крайней мере, люди схожих национальностей. Разгоревшаяся ссора вот-вот должна была вылиться в драку. Предчувствуя такое развитие событий, Боксер вскочил на ноги и, сунув руку под полу куртки, обхватил рукоять армейского ножа. Женщина с тележкой, заметив его движение, заголосила еще громче. На мужчин угроза Боксера не произвела впечатления. Некоторые из них сжали кулаки и с разных сторон двинулись к обидчику. Привлеченные шумом и криками, ко входу на рынок направились двое патрульных дагестанских милиционеров. В этот момент сквозь толпу к Боксеру протиснулся Блэк. Он заметил милицейский патруль и мгновенно оценил ситуацию. Вмешательство милиции грозило проверкой документов и приводом в отделение. Ни того ни другого нельзя было допустить. И, оказавшись возле Боксера, Блэк резко ударил его под дых. Не ожидавший удара Боксер согнулся пополам, судорожно хватая ртом воздух. Толпа одобрительно загудела. А Блэк поймал Боксера за шиворот и, приблизив свое лицо к его уху, грозно зашептал:
– Хватай ковер и ходу. Сейчас здесь будут менты.
Растирая рукой ушибленную грудь, Боксер подхватил ковер и, взвалив его на плечо, двинулся к выходу. Оскорбленная женщина все так же продолжала кричать, ей вторили и другие зеваки, посылая в адрес Боксера проклятия, но остановить его никто не решился. Блэк подхватил оба матраса и вслед за Боксером юркнул в образовавшийся среди людей проход.
Когда патрулирующие территорию рынка милиционеры подошли к месту возникшего скандала, толпа уже начала расходиться. Милиционеры все же остановили нескольких прохожих из расходящейся толпы и, расспросив их о том, что произошло, с чувством исполненного долга двинулись дальше. Один из них все же проводил взглядом рослого мужчину, направляющегося со свернутым ковром на плече к автомобильной стоянке. Но тот был уже слишком далеко, чтобы его окликнуть, а бежать за ним лишь для того, чтобы сделать внушение, милиционер поленился.
– Ты что, урод, все дело испортить хочешь? – грозно зашипел Блэк, догнав своего боевика.
– Клянусь, Блэк, это все та тетка с котомкой! – воскликнул Боксер.
Но Блэк в ответ шепотом прикрикнул на него:
– Заткнись и топай к машине. Вон синяя «четверка» на углу, – кивком головы он указал в сторону машины.
Возле автомобиля, облокотившись на его крышу, стоял молодой дагестанец в серых брюках и таком же пиджаке, надетом поверх темно-вишневой водолазки. Заметив приближающихся к машине Боксера и Блэка, он обошел «Жигули» и услужливо распахнул багажник. Блэк друг за другом запихнул туда оба матраса и уже вместе с Боксером засунул в машину ковер, протолкнув его конец между спинками передних сидений.
– Очень харашо! – преувеличенно восторженно воскликнул дагестанский водитель. – Отлично доедем. Садитесь в машину.
– Ты вперед, я назад, – шепнул Блэк на ухо Боксеру и первым уселся на заднее сиденье.
Из-за уложенного по диагонали автомашины ковра за сиденьем переднего пассажира было гораздо больше места, но Блэк сел позади водителя. Заметив это, хозяин «четверки», который уже собирался захлопнуть багажник, удивился и, обращаясь к Блэку, спросил:
– Зачем сюда сел? Справа удобнее.
– Да съезд с левой стороны дороги, боюсь пропустить. Уже два раза проскакивал, – на ходу сочинил Блэк.
И хотя объяснение пассажира показалось водителю не очень-то убедительным, он не стал возражать. «В конце концов, это его дело, где ехать», – рассудил про себя водитель, захлопнув дверь багажника.
– Так, куда едем? – поинтересовался он, усаживаясь за руль.
– Давай за город, а дальше я покажу, – ответил Блэк и поспешил объяснить причину столь дальней поездки. – Дом мы там отделываем.
– Дом за городом – хорошее дело… – пустился в рассуждения хозяин «четверки», который, как оказалось, любил поговорить.
Сидящий на переднем сиденье Боксер слушал водителя молча. После скандала на рынке, закончившегося для него весьма ощутимым ударом в грудь, Боксер предпочел держать язык за зубами. Блэк же, наоборот, старательно поддерживал разговор с водителем, не забывая при этом следить за дорогой.
Выехав за город, машина миновала уже знакомый Блэку милицейский пост. Возможно, ретивый лейтенант со своими подчиненными уже сменился, или же милиционеры попросту игнорировали легковушки, но во всяком случае никто из них не попытался остановить проезжающие мимо поста «Жигули».