иказ.
Между Эль-Газалой и Тобруком запланирована ночная ложная высадка под кодовым названием «Хекер», в которой должны принять участие паромы из Дерны. Задача флотилии – прикрыть операцию с востока от вражеских судов, которые могут прийти из Тобрука. В роли ближнего охранения будет выступать 6-я флотилия тральщиков.
«S-57» еще до заката отправляется в Дерну, чтобы принять на борт вице-адмирала Вайхольда, который несет ответственность за операцию в целом. Остальные 5 катеров выходят в море в 18.00 в направлении Тобрука. Уже через час нас настигает приказ идти в Дерну, встать там на якорь и находиться в 15-минутной готовности. В 20.00 мы прибываем к месту назначения и швартуемся к остову транспорта. Командующий ожидает нас на каменном молу. Я отправляюсь к нему и узнаю, что Роммель перенес операцию «Хекер» на сутки. С 14 часов сегодняшнего дня артиллерия Оси обстреливает прекрасно оборудованные позиции англичан у Эль-Газалы. Лунной ночью, которая в пустыне такая же светлая, как день, танковая армия «Африка» должна внезапно обойти противника с фланга. При том наша десантная операция должна носить характер диверсии; противник должен быть готов к ней, поскольку его воздушная разведка уже наверняка обнаружила, что гавань Дерны забита множеством мелких судов.
На следующее утро я встречаюсь с нашими товарищами, готовившими для нас опорный пункт в Дерне под командованием обер-лейтенанта Люрса. Обход торпедного и артиллерийского склада, склада горючего и мастерских показывает мне, что тут поработали настоящие мастера своего дела.
Вечером 28 мая мы выходим в море в соответствии с приказом в 18.30. «S-57» с командующим на борту является флагманским кораблем соединения. В 20.15 я отправляю три катера вперед, чтобы они заняли позиции в линии охранения. Мы движемся восточным курсом, видимость прекрасная. Ни один корабль противника, который идет ближе чем в 15 милях от побережья, не останется незамеченным.
С 21.00 мы видим и слышим разрывы бомб и огонь артиллерии – это наступает танковая армия «Африка». Когда мы находимся западнее Тобрука, мы слышим воющие в крепости сирены воздушной тревоги. Видны разрывы бомб, огонь зениток и свет прожекторов. На суше огневая ночь, на море мертвая тишина.
В 22.45 мы видим впереди вражеский сторожевик, который при нашем приближении отстреливает зеленую ракету. Судя по всему, это сигнал тревоги для тех, кто на берегу. Мы ложимся на обратный курс, сохраняя визуальный контакт со сторожевиком. Там, где должна состояться высадка, прожектора обшаривают поверхность моря.
В 23.11 мы получаем радиограмму от командующего, что операция «Хекер» прервана. Мы возвращаемся назад и прибываем в Дерну в 02.15. В течение дня мы узнаем, что противник уделил повышенное внимание возможным местам высадки десанта. Очевидно, англичане знали о готовящейся операции. В связи с этим «Хекер» отменяется окончательно.
30 мая из Аугусты прибывают «S-60» и «S-55», в итоге у нас семь боеготовых катеров. Мы не совсем довольны происходящим, поскольку полная луна мешает нам проводить операции. И это в тот момент, когда наши товарищи на суше сражаются днем и ночью, прорывая хорошо подготовленную оборону противника!
С 3 июня луна перестает быть помехой, поскольку восходит только после полуночи. В это время в Дерну прибывают «S-30» и «S-36». Вечером 3 июня четырьмя катерами я провожу разведывательный рейд вдоль вражеского побережья вплоть до района восточнее Тобрука. Именно здесь должны ходить конвои из Александрии.
В 23.00 с флагманского катера мы замечаем силуэт корабля, идущего восточным курсом. Мы бросаемся следом, полагая, что перед нами небольшой эсминец. Приблизившись, мы видим второй, более крупный силуэт – судя по всему, это транспорт. Мы отправляем трем другим катерам приказ атаковать. Поскольку луна восходит, наш флагманский «S-54» выпускает две торпеды по транспорту водоизмещением около 5 тысяч тонн. Обе они проходят перед вражеским кораблем. Две минуты спустя мы видим еще один эсминец сопровождения.
Мы перезаряжаем торпедные аппараты и атакуем с кормы с дистанции менее 1000 метров. Но сразу же после выпуска торпед транспорт отворачивает, и мы снова промахиваемся. Проклятая лунная ночь! Капитан вражеского парохода явно не дремлет!
В 23.42 «S-57» выпускает торпеду по эсминцу сопровождения, но промахивается. В 23.56 «S-58» дает двухторпедный залп по транспорту, но обе торпеды проходят мимо. В 00.05 мы слышим взрыв. «S-57» докладывает, что попал в эсминец, который тонет. Второй эсминец спешит на помощь своему товарищу. Мы сохраняем контакт с транспортом и стараемся навести на него другие катера. Все они выпускают торпеды, но транспорт все время меняет курс, и попасть по нему не удается. «S-57» сообщает, что его преследует вышедший из Тобрука эсминец.
Весьма разочарованные самими собой, мы ложимся на обратный курс. Экипажи уже почти год не выпускали торпеды, новые члены экипажей еще не привыкли работать в команде. Лунная ночь не давала шансов совершить внезапную атаку – падение торпеды в воду наверняка было прекрасно видно с мостика транспорта. Единственным утешением был успех, достигнутый «S-57». Сегодня мы знаем, что он потопил не эсминец, а эскортный корабль «Кокер» водоизмещением 350 тонн, который прикрывал транспорт с кормы.
В течение следующих четырех ночей мы отправляли группу из четырех катеров для прочесывания акватории восточнее Тобрука. Помимо сторожевых кораблей, мы ничего не замечали.
От нашего командующего мы узнавали о положении дел на суше. Хитроумный маневр Роммеля позволил ему обойти позиции англичан у Эль-Газалы и выйти в тыл противнику, прорвавшись к побережью. Однако затем британцы перерезали его коммуникации. Роммель смог пробить с востока коридор через оборонительные линии противника. Теперь нужно было захватить краеугольный камень на южном участке британского фронта – форт Бир-Хакеим. Его обороняла французская бригада генерала Кенига. Соотношение сил в начале наступления было не в пользу Роммеля. У него имелось 320 немецких и 240 легких итальянских танков, а также 90 самоходных орудий, большей частью калибра 8,8 см. Противник, генерал Ричи, располагал 631 танком, к которым позднее присоединились еще 250.
По данным радиоразведки, 9 июня между Мерса-Матрух и Сиди-эль-Барани находился конвой, шедший, по всей видимости, в Тобрук. В связи с нехваткой сил авиация не может провести разведку, и флотилия выходит в море в составе 7 катеров, намереваясь сформировать линию длиной 30 морских миль. Мы ищем противника всю ночь и ложимся на обратный курс в 05.30, так никого и не обнаружив.
На следующий день становится известно, что 11 июня в 10 милях от Александрии был замечен конвой из 6 транспортов с охранением, идущий северо-западным курсом. В его составе большие транспорты водоизмещением около 10 тысяч тонн, идущие со скоростью 13–14 узлов. Число крейсеров в Александрии в последние дни увеличилось с 4 до 8. Не для Мальты ли предназначен этот конвой, учитывая, что такие крупные транспорты трудно разгрузить в Тобруке? К сожалению, более точных данных у нас нет, и мы должны сделать попытку отправиться навстречу противнику в надежде, что он попадет в наши сети.
В 19.00 шесть катеров выходят в море. К полуночи мы находимся в 30 милях севернее Рас-Аззаса, северо-западный ветер дует с силой 4–6 баллов, волнение силой 4 балла, видимость умеренная. Мы расходимся веером и курсируем между побережьем и точкой примерно в 50 милях севернее. В этой полосе ни один конвой не сможет пройти незамеченным. В 02.00 мы отправляемся в обратный путь, так никого и не увидев.
В течение дня 13 июня становится известно, что конвой повернул назад севернее Сиди-эль-Барани и движется восточным курсом в направлении Александрии. Из этих многодневных передвижений в районе, где активно действуют немецкие подлодки, я делаю вывод, что речь идет о конвое, предназначенном для Мальты. Пока он вне зоны наших действий, но, по всей вероятности, будет проходить севернее Дерны и Тобрука в ночь с 14 на 15 июня. Это хороший шанс для нас.
Утром 14 июня ситуация выглядела следующим образом: британское командование намеревается одновременно отправить по одному конвою из Гибралтара и из Александрии под сильным прикрытием на Мальту. С момента неудачи мартовского конвоя остров снабжался только с помощью минного заградителя «Уэлшмен» и подводных лодок, которые доставляли лишь самое необходимое. Чтобы удержать Мальту, противник намеревался провести сразу две операции – «Вигороз» с востока и «Гарпун» с запада, заставив нас разделить свои силы в условиях, когда крупные соединения авиации занимались поддержкой наступления Роммеля. Британцы надеялись довести до Мальты достаточное число транспортов для того, чтобы создать условия для восстановления там базы авиации и флота, способной бороться с идущими в Африку конвоями Оси. Руководство Англии, старой морской державы, прекрасно знает, что лучший способ победить противника – перерезать ему идущие по морю линии снабжения.
По всей видимости, англичане считают, что прикрытый линкором и двумя авианосцами конвой из Гибралтара будет иметь больше шансов прорваться на Мальту. Здесь в происходящее не вмешаются ни итальянские линкоры, ни большое число немецких самолетов. Силам Оси, в свою очередь, необходимо нанести конвоям такой ущерб, при котором достигнутая весной нейтрализация Мальты не будет нарушена.
Вышедший из Гибралтара конвой состоит из 6 транспортов под прикрытием линкора «Малайя», авианосцев «Игл» и «Аргус», крейсеров «Кения», «Ливерпуль», «Харибдис» и «Каир», 17 эсминцев, 4 больших и 6 малых тральщиков. Согласно Роскиллу, тральщики должны были в дальнейшем остаться на Мальте, чтобы ликвидировать угрозу, исходящую от наших минных заграждений.
Конвой из Александрии состоял из 11 транспортов, прикрытых крейсером ПВО, 7 крейсерами, 26 эсминцами, корветами, тральщиками и спасательными судами. Кроме того, корабль-мишень «Центурион» был превращен в ложный линкор. Однако подделка была быстро распознана нашей воздушной разведкой, и из Таранто навстречу конвою вышла итальянская эскадра в составе линкоров «Литторио» и «Витторио Венето», 2 тяжелых крейсеров, 2 легких крейсеров и 12 эсминцев. Уже 12 июня немецкие самолеты с Крита и из Ливии успешно атаковали конвой. До второй половины дня 14 июня 2 транспорта были потоплены, один поврежден, один вернулся в Александрию. На закате этого дня конвой находился между Критом и Дерной – для нас это была исключительно выгодная позиция. От командующего мы получили приказ: атаковать.