Когда Бессы разнесли крышу и принялись за третий этаж, атмосфера начала меняться. Дом… истекал огромными объемами магии. Полуоформленные заклинания взрывались иной раз с силой десятка импульсов, от особняка летели щепки и каменная шрапнель, а Бессы все продолжали лупить магией, кто во что горазд. После того, как из дома вырвалась оранжевая молния толщиной с взрослого человека и испепелила трех бессмертных, к разрушению дома присоединились все, кроме «академиков» и крастовцев. Последние продолжали летать и что-то орать стреляющим, но их было не слышно.
Когда вокруг здания уже заклубилась черная туча от которой по спине Хаузера промаршировал очередной легион мурашек, прямо в него влепился налету один из десятников городской стражи. Схватив «академика» за грудки и тряся его как грушу, бессмертный заорал Дамиру прямо в лицо:
— Их необходимо остановить!! Любой ценой, капитан! Немедленно! Нам нужна ваша помощь!
— Отцепитесь от меня! — начал отпихивать его Хаузер, при этом вслух злясь, — Что вы себе позволяете?! Не видите, что «Академия» в этом бардаке не участвует?!
— Под особняком магистральный узел городской сети! — буквально завизжал на него стражник, плюясь слюной.
У Хаузера внутри все оборвалось. Магистральный узел под жилым домом? Как? Зачем? Почему? Так ведь… если…
Бессы увлеченно крошили первый этаж продолжающего огрызаться всполохами дома. Импульсы разбили входную дверь, выплюнувшую сонм орущих призраков в воздух, раздолбали окна, вызвав целые цепочки взрывов внутри еще стоящих помещений…
«Академик» внезапно понял, что времени у него нет. Один импульс в магистральные трансформаторы, стоящие в подвале какого-то засратого заброшенного особняка, квартал взлетает на воздух, а Хаузер отправится пасти лебедей на другой континент. Лет на полсотни и за половину золотого в месяц.
Капитан скрипнул зубами, принял решение, выкрикнул приказ и три десятка копьепосохов «Академии» открыли беглый огонь по разрушителям домов.
Атака была совершенно неожиданной и со смешной дистанции — шансов у бессмертных не было ни единого. Импульсы разрывали их в клочья с первого попадания, иногда детонируя еще и левитаторы. Снаряжение у «Академии», как и подготовка, были великолепными, а тут еще и стража города, хоть и не сразу, но присоединились. За полторы минуты в небе остались лишь почти три десятка членов влиятельной Гильдии и пара десятков стражей Краста, облегченно переводящих дух.
…никто из них не заметил грязную черно-серую тень, бесшумно метнувшуюся в проулок.
Зато случившееся потом… заметили и запомнили все.
Кто обладал способностью к перерождению.
Что может быть лучше, чем застрять в доме, набитом магическими ловушками и защитными системами? Конечно же убедиться в том, что каждый оконный проем обладает детектором объема или массы, а так же замечательным заклинанием, сильно отталкивающим нарушителя… вглубь дома. Прямо на другие ловушки.
Я летал, стонал и плакал, дергая из своей шкуры в краткие моменты покоя черные колышки отравленных кольев, вылетающие, казалось, отовсюду. С плеча стесало здоровенный кусок кожи, один глаз ослеп после короткой и злой алой вспышки, в нос попало что-то невыносимо едкое, но я продолжал цепляться за жизнь и лелеять надежду добраться до лестницы на чердак, чтобы улететь с него к чертовой матери.
Когда сверху раздалась канонада взрывов, определенно бьющих по крыше, я понял, что причинно-следственная связь относится ко мне с некоторым… предубеждением. Обозвав всех, кого смог упомнить, нехорошими словами, я прыгнул рыбкой вниз по лестнице.
Единственным плюсом в моем бедственном положении стало то, что системе дома сейчас приходилось хуже чем мне, из-за чего многие гадости, предназначавшиеся моей тушке, шли в ход заранее. Скользя как уж между вспышек, взрывов, выстрелов и разрядов, я на секунду бросил взгляд на бегущие строки Системы и чуть не застыл от удивления, что едва не стоило мне дополнительных увечий.
Проклятия! На каждый удар магией дом меня пытался раза три-четыре проклясть! Да что за гений здесь жил?! Что именно жил, а сейчас дом признается Системой как ничей, я уже определил ранее — все немногочисленные предметы обстановки, что не разлетелись в труху и ошметки, были бесхозными.
В мозгу, подгоняемом стонами измученного тела, потерявшего уже с десяток пальцев и полхвоста, сейчас царила лишь одна мысль — «В подвал!». Срочно в подвал, иначе меня просто снесет импульсами, начавшими крошить уже второй этаж. Двери и окна — это лишь потеря времени, я пытался и неоднократно. Отшвырнет, откинет, проволочит по полу и сосредоточит на моем теле сразу половину этажа смертельных приспособлений!
Уши, волосы… это вообще мелочи! Даже не заметил, как потерял!
Дверь в подвал отрастила огромную черную рожу, которая попыталась впиться в меня здоровенными энергетическими зубищами, при этом еще и плюясь короткими, злыми, черными молниями. Озверев, я саданул морду ногой, провалился сквозь нее и вмазался лбом в подвальную дверь. Та, самым подлым образом открывшись внутрь, нанесла моему телу дополнительные множественные ушибы с помощью гравитации и ступенек.
Лежа на прохладном каменном полу, я уже отчетливо не хотел вставать и что-то делать. Устал. Меня били, травили, проклинали, стреляли, тыкали острыми предметами, взрывали сверху, пробивали моим телом перегородки… и даже пытались укусить. Тело уже не кричало, а тихо хрипело о пощаде. Умом я понимал, что полученные мной повреждения, по сравнению с предполагаемым объемом ущерба — это капля в море, но крики избитого организма были громче шепота рассудка.
Хорошо иметь домик в деревне… и особенность «Стоика», сохраняющую трезвый рассудок при любых ситуациях. Сейчас этот самый рассудок рисовал мне красочные картины разрушающегося надо мной здания, даже повесив перед глазами циферблат, на котором с некоторым сомнением помигивала фора… в две-три минуты. Этого оказалось достаточно, чтобы я подскочил как молодой и полный сил жеребец, начав лихорадочно оглядываться. Пройти через все это и быть взорванным пошлым магическим импульсом пошлого бессмертного?!
Подвал был огромен и захламлен, но в особой манере — это была лаборатория практикующего волшебника. Алхимические столы, пюпитры, книжные шкафы и заклинательные круги располагались в разумной гармонии вокруг массивного центрального стола, на который было навалено… всякое, едва различимое под слоем пыли. Из пола в одном из торцов стола вырастала широкая каменная колонна, скрывавшая в своих недрах камин. Там же, около нее, стояло массивное кресло с вылезшей наружу обивкой.
А за ним…
За креслом я разглядел дальнюю стену, сплошь уставленную примитивной и грубой машинерией. Шланги, толщиной в мою ногу, трубы в обхват с диаметром, массивные рычаги и вентиля, мягкие вздохи и гудение чего-то работающего. Перед стеной, с ее рычагами и кнопками, стоял широкий и массивный пьедестал, вырезанный из бледно голубого камня, с сотней расходящихся от него шлангов. А на пьедестале…
Моя челюсть отвисла. На пьедестале стояли и мягко светились три КАМНЯ. Два «подгорных» и один «небесный».
Какой милый домик! Я тут же забыл о увечьях, усталости и прочей ерунде, полностью переключившись на позитив. Жизнь заиграла новыми красками, написав на черном холсте настоящего радужные цвета будущего.
Мозги включились в самый нужный момент — вместо того, чтобы кидаться собирать камни, подключенные к явно работающим механизмам, я обратил свое внимание на стол. Пыхтя от жадности и пыли, я сноровисто начал грести с него в инвентарь все, что попадалось под руку — книги, какие-то минералы, посох, небрежно кинутую на угол мантию, несколько стоящих в центре шкатулок. Руки с остатками пальцев мелькали как швейные иглы — тем более, что на руках их еще оставалось достаточно. То, что почти все мои ранения оказались прижжены защитной магией, я посчитал удачным стечением обстоятельств.
Выкинув из инвентаря почти всю еду, награбленную на «треугольнике», я смог впихнуть себе еще и половину библиотеки, стараясь отбирать книги с наиболее увесистыми переплетами. На некоторых даже были металлические замки. Закончив набивать инвентарь, я коршуном метнулся к пьедесталу с камнями. Мгновение, и три сокровища неприличной стоимости оказываются у меня в инвентаре, а гул машин изменил тональность, став прерывистым и тонким.
— Жадность… — глухо прошелестел мертвый голос за моей спиной. Подавив в себе желание заорать от неожиданности, я обернулся и увидел стоящего в центре вырезанной на полу пентаграммы старика. Полупрозрачного, немного синеватого и определенно недовольного. Не отрывая от него взгляда, я тут же начал продвигаться вдоль стеночки к выходу. Голограмма или призрак следила за мной, держа руки на пояснице и немного сгорбясь.
— Я отказался от прав на трон. Я посвятил почти всю жизнь служению своему недостойному брату. Моей волей был возведен этот город, — гулко возвестил призрачный старик на весь подвал. Его лицо исказилось, — Этого было недостаточно? Не хватило даже на то, чтобы моим останкам и моему дому позволили упокоиться в веках?!
Стоя у выхода и тревожно посматривая на хрюкающие машины, я решил послушать старика еще, тем более, что подвальная дверь, на которую я глянул снизу вверх, отчетливо светилась нездоровым красным цветом.
— Я хотел покоя. Ни славы, ни признания, ни поклонения. Не знаю, кто ты, смотрящий эту запись, но раз она запустилась… значит, в мой дом ворвались. Вторглись! Но не какие-то там воры, о неееет… моих сил и знаний, вложенных в этот дом и его собственной мощи хватило бы перемолоть армию! А за ней — еще одну! Дойти до моего пристанища могли лишь те, кто бросил на это множество сил, магии и людей! Жадность!
…ну да, ну да. Один простой орк никогда бы в жизни не дошел.
— Ваши усилия будут напрасны, черви! — выплюнул призрак, гневно потемнев лицом, — Если вы смертные — считайте ваши последние мгновения! Если же нет… о, поверьте, я придумал кару и для вас! Раз город не смог защитить мои останки… то пусть он послужит причиной, по которой вам отомстят!