А.Г.) в том, чтобы приступить к собиранию русской земли и создать в этом отношении могущественное ядро, к которому несомненно очень быстро прирастут все теперь отпавшие части России. Высказывая такой взгляд, мне приходится, собственно говоря, лишь констатировать своё отношение к тому, что уже постепенно проникает в общее сознание. Но я полагаю, что борьба за единую Россию, перейдя из наших мыслей в действие, достигла уже того периода, когда отдельные частные предприятия должны быть объединены в мощное народное движение. Изменяющаяся психология народных масс, по-видимому, этому благоприятствует.
Местные задачи, осуществляемые сейчас Армией, разумеется, нисколько не могут удержать её от её основных стремлений, и, как только Армия достаточно пополнится и снарядится и вся операция будет подготовлена, Армия двинется на Царицын или вообще на север Донской Области в зависимости от стратегической обстановки. Это движение к Волге требует, помимо взаимного ознакомления с обстановкой и задачами, также и тесного единства операций между Добровольческой Армией и частями, действующими в тех районах, куда Армия предполагает выйти.
Казалось бы, что вопрос о целях Ваших сомнений не вызывает, но некоторые обстоятельства, действующие здесь, повели к тому, что правительства войск Донского, Астраханского, — в лице объявившегося в Новочеркасске князя Тундутова, и Кубанского уклонились от пути, который я считаю единственно законным и патриотическим. Здесь создаётся новой формации Юго-Восточный Союз, исходящий из германского руководства. Подчиняясь сложившимся неблагоприятным обстоятельствам, правительства указанных войск принуждены осуществлять свою власть из-под германской руки, войти с германским правительством в тесные сношения и стать с Германией в тесные договорные отношения. Разумеется, оправданием здесь может служить фактическое занятие немецкими войсками Дона и части Кубани. Но я лишь подчёркиваю, что в настоящий момент ни Дон, ни Кубань, ни Астрахань об общегосударственных задачах не могут думать; наоборот, все свои усилия направляют к тому, чтобы спасти несколько месяцев тому назад приобретённый ими суверенитет.
Я полагаю, что так как у Вас нет этого всё усложняющего присутствия немцев, то и задачи Ваши существуют в более чистом виде и вполне сходны с теми, которые имеет Добровольческая Армия, т.е.: безусловное свержение большевистской власти, восстановление Российской Армии и борьба, в единении с союзниками, с врагом, ныне поработившим отечество.
Вам, конечно, не менее, чем мне, известны намерения союзников создать восточный фронт, и движение чехословаков на Волге является, казалось бы, лишь подготовительной к этому операцией. Мне важно знать, существуют ли у Вас какие-либо договорные условия и обязательства с союзниками и чехословаками, а также в какой мере объединены боевые действия их и Ваши; весьма существенным является также вопрос об отношении Вашем к Правительству Сибирскому.
В настоящем письме я лишь вкратце указал на общие цели Армии и на ближайшие её оперативные задачи; это письмо послужит основанием для наших с Вами сношений, которым я полагал бы, ввиду близости наших операций на Волге, необходимо придать спешный характер. С этой целью я высылаю в Саратов Полковника Генерального Штаба Лебедева, которому и вменяю в обязанность войти с Вами в тесные сношения и разработать вопрос о координации наших действий, если к тому не встретится препятствий принципиального характера. Примите уверения в моём совершенном почтении. Генерал от Инфантерии Мих[аил] Алексеев»[862].
Письмо Алексеева сохранилось в виде машинописного отпуска. В этом исключительной важности документе чётко прописаны задачи, ставившиеся Алексеевым перед Генерального штаба полковником Д.А. Лебедевым, ставшим впоследствии на востоке России начальником штаба Ставки Верховного главнокомандующего и сыгравшим печальную роль в истории белого Восточного фронта. Лебедев, по замыслу Алексеева, должен был совместно с Дутовым, которого Алексеев, вероятно, считал одним из немногих представителей здравых политических сил востока России, разработать план совместных действий белых армий востока и юга. К сожалению, надежды Алексеева как на сознание народа, так и на своего эмиссара оказались совершенно неоправданными.
Известно имя курьера, доставившего письмо Алексеева Дутову и ответ оренбургского атамана, — им был подполковник Мельников. В своём докладе начальнику военно-политического отдела Добровольческой армии он подробно изложил обстоятельства этой поездки. Мельников выехал из Новочеркасска в Воронеж 23 (10) июля в одежде солдата. Уже на следующий день он пересёк нейтральную полосу, разделявшую оккупировавших в тот период Донскую область германцев и большевиков, а далее, проехав с некоторыми приключениями через Балашов и Пензу, перешёл линию фронта и сумел добраться до Оренбурга. Столь рискованная миссия облегчалась тем, что, по свидетельству Мельникова, боевые действия в тот период велись лишь в полосе железной дороги, а в стороны от неё даже не высылались разъезды.
Дутов на момент прибытия Мельникова ещё не вернулся из Омска, поэтому Мельников был принят его помощником Генерального штаба полковником И.Г. Акулининым, однако уже 5 августа возвратившийся из поездки атаман передал Мельникову своё ответное письмо к Алексееву. 6 августа Мельников выехал на юг России.
По мнению Мельникова: «…в Оренбурге, несмотря на присутствие войскового Атамана и правительства, твёрдой власти не чувствуется. Воинская дисциплина стоит ниже, чем [у] казаков Донской области. Большинство воинских чинов ходят без погон. Отдания чести не существует. В городе продаются социалистические газеты, которые находятся под покровительством Комитета Членов Учредительного Собрания, находящегося в Самаре. Цензура отменена Атаманом Дутовым по настоянию этого же комитета. Члены Учредительного Собрания приказали выпустить арестованного новоказачьим (так в документе. — А.Г.) правительством редактора социалистической газеты Фримана[863], не зная даже, за что последний арестован. В виде контролёра во главе войск народной Армии стоит член Учредительного Собрания Фиктатуров (?. — А.Г.) (штатский с[оциалист-]р[еволюционер]). Нередко в газетах можно встретить его приказы «увольняю за грубое отношение к мобилизованным», «назначаю» и т.д. Оренбургские казаки мобилизованы от 18 до 55 лет. Шли охотно для защиты края от большевиков, хотя поля некому убирать. При мне был очищен последний город области от большевиков — Орск[864]. Сил Атамана Дутова не знаю — понял только, что значительно меньше 30.000. Атаман действует в полном контакте с Вр[еменным] Сибирским Правительством. Последнее, судя по газетам, является твёрдой властью, допускающей военную диктатуру. Этим правительством Дутов произведён в генерал-майоры[865]. С организацией Сибирской Армии совершенно не знаком. Самарское правительство организует народную Армию… По моему мнению, годны для борьбы только с большевиками. Отрадное впечатление производит чешский корпус своей дисциплиной и серьёзным отношением к работе… Части народной Армии относятся к наступлению очень спокойно; вообще их наступление носит характер игры детей в войну…»[866]
Ответное письмо Дутова Алексееву сохранило на себе следы провоза через линию фронта — судя по листам, оно было сложено в 16 раз и ещё раз пополам. Сложенный таким способом документ, скорее всего, провозили внутри папиросы. Остаётся только отдать должное отважным курьерам, с риском для жизни осуществлявшим столь значимую работу. Дутов писал Алексееву: «Позиция Ваша, безусловно, позиция настоящего русского гражданина, и я, конечно, вполне разделяю её. Намерения союзников мне известны. Никаких договорных условий и обязательств с союзниками и чехословаками я не заключал. Мы просто объединены одной идеей и вместе дерёмся. План наших действий примерно таков: очистить Поволжье, имея на правом фланге Астраханское казачье войско в районе Царицына и Саратова, войти в связь с Вашей армией; на севере: мы заняли Екатеринбург и будем продвигаться на Пермь и Вологду с целью соединиться с десантом англо-французским у Вологды. В Москве действует много организаций: эсеровская во главе с Савинковым, офицерские организации и монархические с видной аристократией. Две последние, безусловно, с Германской ориентацией. Надеяться можно на первую, и то не совсем. В других городах офицерские организации имеются, но они недостаточно сильны. Вообще, в настоящее время всему офицерству в целом доверять нельзя, ибо очень много, особенно в центральных губерниях, служило и служит в красной армии. С Украиной у меня отношения завязываются. Просил бы Вас войти в связь с генералом [СИ.] Гавриловым(подчёркнуто получателем письма. — А.Г.), находящимся в Одессе. Положение в Украине описывать не буду; оно Вам лучше известно. Желал бы знать все подробности политической жизни Дона, так как высшее командование, объединённое в руках генерала Краснова, очень сильно отзывается германизмом, и если на Дону германская ориентация преобладает, то, безусловно, нам это не с руки. Мне кажется, что этот германизм [ — ] есть лишь временное последствие близости германских корпусов, но казачество в душе безусловно русское и при умелом ведении агитации и близости русского фронта очнётся и пойдёт с нами. В Астраханском казачьем войске германское течение уже сошло на нет. Самарский Комитет членов Учредительного Собрания весьма деятельно ведёт организацию Народной Армии. Благодаря этой армии, мы имеем возможность двигаться на Казань и, таким образом, закрепить за собою весь главный район, где находятся пушечные, патронные и другие военные заводы. Войско Оренбургское, Уральское и Сибирское объединены одной мыслью бороться до конца. Сибирское Правительство состоит из очень честных и работоспособных министров. Средствами они обеспечены. Сибирская армия пока только добровольческая, но в середине августа будет призыв 19-го и 20-го годов (совершенно неслуживших), и это даст до двухсот тысяч. В настоящее время Сибирское Правительство ведёт операции на Владивосток и Забайкалье, Сибирское же казачье войско вошло в связь с Семир