1646. Уже осенью 1917 г. Дутов поставил под свой контроль губернские продовольственные органы. 14 ноября 1917 г. Войсковым правительством было объявлено о сдаче на ссыпные пункты хлеба, причем не сданный к 1 января 1918 г. хлеб реквизировался по твердым ценам и вывозился за счет владельцев1647. Дутов выступал как сторонник твердых цен на хлеб при сохранении свободы торговли. В такой позиции было некоторое противоречие, подрывавшее политику хлебной монополии. Кроме того, противоречие было и в том, что он одновременно являлся атаманом и главноуполномоченным Министерства продовольствия, т. е. служил и государству, и войску. На практике это приводило к поощрению реквизиций излишков у крестьян и защите казаков.
Блокада Оренбурга П.А. Кобозевым в конце 1917 г. – начале 1918 г. значительно ухудшила ситуацию с продовольствием в Оренбурге. Сам Кобозев сбывал этот хлеб по дешевке, создавая себе популярность и одновременно обрекая на голод целый регион. В некоторых станицах в те дни не оставалось ни куска хлеба1648. Разумеется, многие винили в этом не Кобозева, а Дутова. Дутов опирался на поставки крупных купцов и промышленников, которые, разумеется, наживались на сделках1649. Крестьянский труд обесценивался. Торговля находилась в упадке в связи с разрухой на транспорте, финансовым кризисом и остановкой промышленности в масштабе всего государства.
В связи с восстановлением в 1918 г. свободной торговли хлебом в Оренбургской губернии положение несколько улучшилось. Торговлю контролировали оренбургский торгово-промышленный союз и оренбургская городская продовольственная управа. Разрешение частного предпринимательства благотворно влияло на жизнь населения. Обед из двух блюд в июле 1918 г. можно было заказать в Оренбурге за 4 руб., из трех – за 5,5 руб., обеды даже доставлялись на дом, в меню предлагались блюда русской и кавказской кухни, мороженое1650. Осенью 1918 г. в Оренбурге была организована выдача дефицитных продуктов по умеренным ценам по карточной системе.
Летом 1919 г. Дутов говорил, что «прифронтовая полоса – области Уральская и Оренбургская и Пермская губерния – великая страдалица земли русской. Мы разорены. В Оренбургском войске детишки ходят буквально голые. Ман[уфактуры], чаю, сахару не получ[ают], мы не можем позволить себе эти роскоши. Между прочим, мануфактуру дают по 6 вершков на человека, – количество, из которого не сделаешь даже купального костюма»1651. В результате кризиса снабжения огромные масштабы приобрела спекуляция. Для борьбы со спекуляцией Дутов 14 марта 1919 г. запретил вывоз мяса и угон скота из Оренбургской губернии и Тургайской области1652. В Оренбурге осенью 1918 г. не было сахара, соли, табака, железа, керосина, спичек. Однако все это можно было приобрести на толкучем рынке и у спекулянтов по неимоверно высоким ценам. В частности, фунт сахара у спекулянтов стоил 30 руб., пуд соли – 10–12 руб. (государственная цена – 2 руб. 60 коп., в Самаре же стоимость достигала 24 руб.), молоко – 5–6 руб. за четверть, коробка спичек – 75 коп., осьмушка махорки – 7–9 руб.1653 В то же время цены на хлеб в Оренбурге осенью 1918 г. были в 4–5 раз ниже аналогичных в занятой красными Вятке1654.
Весной 1918 г. руководство казаков-повстанцев установило твердые цены на продукты: овес – 15 руб., сено – 2 руб., отруби – 5 руб., просо – 10 руб., рожь – 10 руб., пшеница – 15 руб., ячмень – 20 руб., мука – 20 руб., мясо – 30 руб., крупа – 20 руб.1655 Справочные цены по Оренбургу на июль 1918 г. составляли: пуд мяса 2-го сорта – 72 руб., фунт сала или топленого масла – 3 руб. 75 коп., пуд подболточной муки – 24 руб., пуд соли – 2 руб. 30 коп., фунт перца – 16 руб., пуд свежих овощей – 20 руб., фунт чая – 10 руб., фунт сахара – 1 руб. 50 коп., пуд печеного хлеба – 32 руб., пуд крупы – 24 руб.1656 В сентябре 1918 г. на Орском фронте существовали следующие цены: пшеница – 14 руб., просо – 12 руб., мука ржаная – 20 руб., пшеничная – 22 руб., крупа пшенная – 15 руб., рогатый скот живого веса – 30 руб., мясо – 65 руб., свежее баранье сало – 80 руб., картофель – 25 руб., капуста свежая – 25 руб., квашеная – 20 руб., лук – 40 руб., соль – 20 руб., овес – 15 руб., ячмень – 15 руб., ржаные отруби – 9 руб., прессованное сено – 3 руб. 50 коп., сено розвязью – 2 руб. 50 коп., солома пшеничная розвязью – 1 руб., ржаная – 1 руб., овсяная – 1 руб. 25 коп., ячменная – 1 руб. 40 коп. Поденная плата пешему чернорабочему составляла 12 руб., конному – 20 руб. Стоимость перевозки до 10 верст – 5 коп. с пуда-версты1657. В январе 1919 г. Дутов утвердил следующие предельные цены: пуд пшеницы – 12–15 руб., пуд мяса – 76 руб. (в Ташкенте в марте 1919 г. – 600 руб.), пуд сливочного масла – 380 руб. (в Ташкенте в марте 1919 г. – 2000 руб.1658), пуд картофеля – 16–20 руб., пуд керосина – 17 руб. 20 коп., пуд мыла – 240–260 руб.1659 Небезынтересно, что при большевиках стоимость пуда муки в Оренбурге составляла 60–80 руб., тогда как при белых – 25 руб., т. е. примерно в три раза дешевле1660.
Таким образом, цены на основные продукты при Дутове за период Гражданской войны претерпели незначительные изменения, и в сравнении с другими регионами (Поволжьем, Туркестаном), а также с периодом пребывания в Оренбурге большевиков были весьма умеренными. Следует признать обоснованным утверждение Генштаба генерал-майора И.Г. Акулинина в конце ноября 1918 г. о том, что «цены на жизненные припасы и продовольствие за последнее время нисколько не повысились»1661.
Скачок цен произошел весной – летом 1919 г., по всей видимости, в связи с отменой твердых цен на пищевые продукты. Рыночные цены по Орскому уезду в июне 1919 г. были следующими: фунт чая – 90—120 руб., фунт сахара – 65 руб., коробка спичек – 3 руб., фунт керосина – 10 руб., фунт простого табака – 50–60 руб., фунт кофе в зернах – 20 руб., аршин ситца самой дешевой ткани – 35–40 руб., аршин самой дешевой материи на верхнюю одежду – 120 руб., фунт простого мыла – 7—12 руб.1662
Однако до начала боевых действий они были существенно ниже. Для сравнения накануне Гражданской войны в сентябре 1917 г. твердые цены на пшеницу по Оренбургскому уезду составляли 6 руб. 12 коп. за пуд, по Верхнеуральскому и Троицкому – 5 руб. 32 коп. Рожь стоила 5 руб. и 4 руб. 50 коп. соответственно. Овес – 5 руб. 20 коп. и 4 руб. 40 коп. соответственно. Пуд ячменя по всей губернии – 4 руб. 50 коп., гороха – 7 руб., проса – 4 руб. 40 коп.1663 Следовательно, по сравнению с сентябрем 1917 г. цены на продукты в 1918 – начале 1919 г. выросли в среднем в 2–3 раза.
Для сравнения с 10 августа 1918 г. оклад рядового Народной армии составлял 45 руб., начальник дивизии получал 750 руб., командующий армией – 1000 руб.1664 Командующий войсками Оренбургского военного округа на июль 1918 г. имел месячный оклад в 1800 руб. и 1000 руб. на разъезды и представительские расходы1665. Оклад Войскового Атамана с марта 1919 г. составил 3000 руб.1666 Месячное жалованье рядового бойца армии Колчака было определено в декабре 1918 г. в 10 руб., младшие офицеры получали по 480 руб., командир полка – 800 руб.1667
Особую сложность представлял финансовый вопрос. Властям не удавалось собрать с населения налоги. На территории Южного Урала, подконтрольной омскому правительству, в 1919 г. наблюдалась сильная инфляция, ходили разнообразные денежные знаки. Особенно распространены были стремительно обесценивавшиеся керенки, активно печатавшиеся на территории Советской России. Значительные сложности повлек обмен керенок весной 1919 г. на краткосрочные обязательства государственного казначейства в Омске. Однако в начале Гражданской войны сложилась обратная ситуация – денег не хватало. В этой связи ввиду прекращения связи с центральной властью и отсутствием кредитных билетов в финансовых учреждениях края с декабря 1917 г. в Оренбурге стали печататься местные временные денежные знаки (первоначально – 100– и 5-рублевого достоинства), пользовавшиеся большим спросом у населения1668. Эти же знаки продолжали иметь хождение и после взятия красными Оренбурга в январе 1918 г. Красные также печатали местные деньги.
С установлением в регионе казачьей власти в конце сентября 1918 г. было решено продолжать выпуск местных знаков, поскольку финансовой помощи Оренбургу со стороны не предвиделось, финансовое положение вновь оказалось катастрофическим1669, а Комуч, памятуя летние противоречия с Дутовым, отказывался поддержать оренбургское правительство в этом отношении. Для выхода из кризиса нужно было не менее 5,5 миллиона руб. Этих денег Оренбург, несмотря на угрозу возобновить печатание собственных денег, от Самары так и не получил. И таким образом, был осуществлен выпуск дензнаков достоинством в 1, 3, 25 и 100 руб. Впрочем, выпуск был санкционирован Дутовым уже постфактум – на практике деньги печатались с июля 1918 г., т. е. с момента возвращения белых в Оренбург. Для пополнения казны в июле 1918 г. в Оренбурге осуществлялась ограниченная продажа казенного спиртного по карточкам, однако вскоре она была свернута. С ноября возобновилось печатание бон номиналом в 500 руб. Денежные знаки должны были быть со временем обменены на общегосударственные. 25 октября Дутов санкционировал выпуск денежных знаков на общую сумму до 150 000 000 руб. Впрочем, так называемые дутовки имели хождение лишь в Оренбургском и Верхнеуральском уездах. Уже в июле 1918 г. ни Челябинск, ни Троицк эти деньги не принимал1670. Лишь впоследствии Российское правительство в Омске оказало финансовую помощь Оренбургскому казачьему войску. По недавно обнаруженным данным общая сумма выпуска «оренбургских» денежных знаков составила 202 835 600 руб.1671, из которых примерно 140 миллионов выпустили белые и порядка 60 миллионов – красные1672. Добавлю, что Дутов был противником изъятия керенок, осуществленного на востоке России в 1919 г.