Поэтому, услыхав о некоем Циклописе Хренакисе, признаюсь, совершенно мне незнакомом, я не мог не насторожиться.
— А что, этот самый бригадир «космических гробокопателей» не имеет своего корабля? — я задал глупейший вопрос, дабы подтолкнуть Гнука к более полному объяснению.
— Циклописа поймали власти Рапахи и засунули на Даннемору…
— Ого! Да Циклопис просто везунчик! Есть такие люди, если падают, то непременно мордой в лужу. И окружающим потеха, и самим нескучно…
Рапаха являлась довольно известной и богатой планетой Земной Цивилизационной Лиги. Подобно прочим демократическим планетам, её власти отказались от постройки тюрем. Всех осуждённых за уголовные преступления члены Цивилизационной Лиги ссылали на так называемые планеты-тюрьмы. Всего таких планет в обжитой части Вселенной существовало три — Даннемора, Матросская Тишина и Содом. Все три принадлежали Земной Цивилизационной Лиге, поскольку только такая богатая организация могла раскошелиться на то, чтобы провести полный цикл терраформинга и отдать готовую к заселению планету во власть отбросов общества. Те планеты, что не признавали власти Цивилизационной Лиги, помещали своих преступников либо на орбитальных станциях, либо в классических тюрьмах на своей поверхности.
— Уж не то слово, — согласился со мной Гнук. — Застрял Циклопис в Даннеморе. И чтобы вытащить его оттуда, нужен корабль с хорошей бронёй, желательно керамической.
— А толку? Над всеми планетами-тюрьмами висят на стационарных орбитах вооружённые станции. Ни сесть на планету нельзя, ни взлететь. Как ты собирался своего приятеля вытаскивать?
— Не знаю. Эту часть операции разрабатывал не я. Моя задача — отыскать подходящий корабль. У нас такого не было…
— «У нас» — это у кого?
— Наша бригада называлась «кумоду»…
— А что это слово означает?
— Кусай Мамашу — Она Дурная. Сокращённо — кумоду.
— М-м, я бы иначе расшифровал: Когда Уроды Моют Душу. Ладно, «кумоду», так «кумоду»!.. И ты, стало быть, решил меня отравить.
— Циклописа отправили на Даннемору всего неделю назад… Ваш корабль был первым, кто сел на Баунти. Но не это главное…
— А что же?
— Нашего бригадира надо вытащить с Даннеморы во что бы то ни стало. Дело в том, что он знает, где находится «торпиллер», — Гнук понизил голос, словно опасаясь, что его кто-то услышит.
— Ты уже второй раз употребляешь слово «торпиллер». Объясни, что это?
Гнук напряжённо задумался и засопел:
— На самом деле никто не знает, что это такое. И вот это-то самое непонятное в истории с Циклописом.
— Так что ты мне тут впариваешь! — засмеялся я. — Хрень, о которой никто ничего не знает!
— Да послушайте же! Наша бригада — «кумоду» — традиционно занималась поисками останков погибших или брошенных кораблей. Нас интересовали и автоматические станции. Любой хлам, что болтается в космосе сто-двести-триста лет, с самого начала эпохи межзвёздной экспансии. Даже на старых кораблях, оснащённых морально устаревшей техникой, есть масса интересного для нас, жителей двадцать девятого столетия. Как «железо», то есть техника, так и информация, накопленная в ходе прерванного полёта. Понятно, что все мы — «кумоду» — прекрасно знаем историю техники. Поверьте мне, я, не разбирая агрегат, лишь одним только внешним осмотром, могу довольно точно описать его назначение, конструкцию, время и место производства…
— Ну, и к чему ты всё это говоришь? Думаешь, я скажу: «Ты классный парень!» и накормлю тебя зефиром? Да я лучше поджарю тебя в этой клетке!
— Сейчас поймёте, к чему я… Полтора месяца назад мы работали на двух кораблях в Каппе-Армаггедона. Может, слышали о таком звёздном скоплении?
— Нет, не слышал, — отмахнулся я. — Этих скоплений — миллионы. В какой группе галактик находится Каппа-Армаггедона?
— Официальное название — группа галактик Артаумова. Мы же называли её Сифилитическая Сыпь.
— У вас, похоже, с абстрактным воображением беда. Ну, да ладно, валяй дальше.
— Циклопис Хренакис отделился от нас на одном из кораблей. Как мы узнали позже, он отправился на переговоры с лидером пиратского клана. Мы вообще-то не любим пиратов, как и агентов спецслужб, но волей-неволей приходится иметь дела и с теми, и с другими. Так вот, Хренакис сбегал на встречу и вернулся совершенно невменяемый. Он купил у них «торпиллер»!
— Я третий раз слышу от тебя это слово!!!
— «Торпиллер» — совершенно необычная штука. Длиной примерно в десять метров и диаметром около метра. Разумеется, условно-земных метра, а не пертуллианских… Внутри него — небольшой отсек для сохранения человеческого тела…
— Мумии, что ли?
— Нет, живого тела. Там был такой ложемент… для одного человеческого тела… Аппаратура контроля газовой среды, поддержания температуры, система генерации воздуха для дыхания. И обычный ядерный двигатель — компактный, с тягой до ста километров в секунду. Так, сугубо для межпланетного маневрирования…
— Ясно. Спасательная капсула!
— Угу, хрен вам! — Гнук позволил себе резкость, однако. — В носовой и кормовой оконечностях «торпиллера» были установлены хронотипические ловушки, которые могли формировать гравитационные линзы бесконечной кривизны.
— Ну, это уже полная чушь. Ни один реально существующий двигатель не «прыгает» более чем на тридцать миллионов парсек. А это означает, что создаваемые в момент прыжка гравитационные линзы имеют вполне определённую — и притом не очень большую — кривизну!
— Тем не менее, господин Сэмми, я уверяю вас, что формируемый «торпиллером» «схлоп» мог быть бесконечно большим. Я основываюсь на словах Циклописа, а он, поверьте, очень толковый специалист. Но даже не это поразило его больше всего…
— Ну?
— Циклопис осмотрел компьютер «торпиллера» и некоторые из его устройств. Все они оказались не маркированы. Но это мелочи! Гораздо интереснее другое! Элементной базой бортового компьютера служил… теллур!
Тут я не выдержал. Теллур являлся основой элементной базы компьютеров лет четыреста тому назад! С тех пор человечество давным-давно позабыло об этом материале из-за его полнейшей бесперспективности, последовательно заменив его цезием, биополимерами, а затем и парными биополимерами.
— Что ты мне тут впариваешь?! Какие теллуровые компьютеры?! Ты мне ещё про гриль в пещере неандертальцев расскажи!
Лориварди Гнук испуганно поёжился:
— Это был нестарый компьютер, понимаете? Это был совсем новый компьютер…
— Хочешь сказать, что кто-то реанимировал древнюю и притом весьма убогую технологию?
— Нет, не реанимировал. Создал заново. Компьютер показался Циклопису на редкость оригинальным. Это было не наше детище, в том смысле, что не нашей цивилизации…
— Э-э, брат, ты мне врёшь! Уж я-то знаю, что в нашей Вселенной никаких инопланетян нет! Сказки про инопланетян ты можешь рассказывать незамутнённым девушкам, неполовозрелым тинэйджерам, детям-сиротам с церебральным параличом… Но не мне! Я-то по Вселенной полетал! Нет здесь инопланетян. Кроме нас, выходцев с Земли, никого нет! Для Вселенной одних таких уродов, как мы, достаточно…
— Господин Сэмми… Я вам ничего не сказал об инопланетянах. Я вам сказал, что на «торпиллере» оказался компьютер очень интересной… нетипичной архитектуры… на теллуровой элементной базе. Ещё я вам сказал, что всё оборудование «торпиллера» не имело маркировки, способной пролить свет на время и место её изготовления. Об инопланетянах я не сказал ни слова!
— Хорошо, Гнук, тогда коротко скажи мне: что такое твой «торпиллер»?
— Никто не знает. Этого не поняли пираты, которые где-то его отыскали. Они потому и пригласили Циклописа, чтобы он как специалист в области истории техники объяснил им. Но Циклопис сам толком не понял. Однако он остался в твёрдом убеждении, что перед ним некое совершенно необычное устройство, притом в рабочем состоянии и — что самое главное! — довольно новое. Он потому его и купил. Осталось только понять где, кем и с какой целью «торпиллер» изготовлен! Если мы найдём Циклописа… Вернее, если мы вытащим его из Даннеморы… мы сможем получить «торпиллер» в свои руки!
— И это всё? Это всё, что ты мне хотел рассказать о «торпиллере»?! Ты думаешь, мне это интересно? В свинцовом контейнере вон там, у меня за спиной, лежит два миллиарда… Слышишь, идиот!.. Два миллиарда УРОДов! Это мои деньги, полностью мои! И ты предлагаешь мне выцарапывать твоего друга из Даннеморы? Чтобы получить какой-то там «торпиллер», который может оказаться просто-напросто новой моделью анального расширителя для такого придурка, как ты?!
— Я не…
— Ты будешь сидеть в этой клетке, пока не сдохнешь! Ты подл, скучен и мне совсем не интересен. Еду получишь через шесть часов, после выхода из «схлопа»!
Планета Нерон встретила меня хорошо знакомым полумраком от низких смоговых облаков и хорошо видимыми с орбиты квадратами промышленных районов. При посадке «Фунт изюма» прошёл на бреющем полёте над Геббельсштадтом, столицей местной робототехники, и опустился на громадное бетонное поле космодрома «Юнкерс» подле планетарной столицы Блюхер. Если кто не понял, поясняю, что Блюхер — это вовсе не фамилия красноармейского маршала эпохи бездарного коммуниста Сталина. Потомки немцев назвали свой космодром в честь не менее бездарного прусского военачальника времён наполеоновских войн, умудрившегося не победить Бонапарта ни в одном сражении.
При посадке диспетчерская служба включила мне местный хит под названием «Ахтунг, ахтунг! Ла-фюнф ин дер люфт!» То есть что-то вроде: «Внимание, внимание! Говорит Германия! Русский Ла-Пять опять сумел подняться в воздух! Кто не спрятался сам, будет виноват во всём…»
Я накормил своего пленника холодным рисом без мяса и облачился для выхода в город. Нерон считался довольно спокойным местом, поскольку местная полиция, носившая выразительное название Служба Окончательного Успокоения, с большой любовью подходила к исполнению прямых служебных обязанностей. Тут периодически кого-то расстреливали, вешали на рояльных струнах и подвергали декапитации при помощи плазменных резаков. Поясняю, что слово «декапитация» означает вовсе не кастрацию, как могли решить наиболее пылкие умы. Оно означает отрубание головы. Всего-то!.. Но следовало всё же помнить, что эта замечательная планета не входила в число членов Земной Цивилизационной Лиги и не выдавала ей преступников. Потому-то Нерон притягивал разного рода сброд со всей Вселенной. Особенно расслабляться здесь никому не следовало. Перед выходом из корабля я облачился в сари с протоплазмидной подложкой, нацепил керамические наколенники, а гениталии спрятал в керамическую раковину скрытого ношения. Словно одевался на поединок по контактному противоборству! К предплечьям прикрепил безоткатные пистолеты-пулемёты с электромагнитным разгоном пули — прекрасный аргумент в спорах, связанных с попытками получить кредит под угрозой оружия. Как завершающий элемент — чёрные очки. Да, и робот-поводырь, извлечённый из шкафа со скафандрами. Я намеревался изображать слепого, и робот в этой ситуации мне был прямо-таки необходим. Активировав его нажатием ноги и запустив нужный алгоритм, я со спокойной совестью покинул уютный борт «Фунта изюма».