Негр отбивался от двух энергичных молодых людей, явно пытавшихся завладеть только что купленным мною товаром. Грозный обладатель литеры «Z» на темени удачно завалил одного из них, всадив в колено пару коротких оперённых дротиков, однако с другим справиться не смог — у того под одеждой оказался какой-то доспех. От его груди и предплечья отскочили четыре дротика.
Я пустил в спину «неуязвимого» струю хладогена. Получив от стремительной заморозки одежды и тела термический удар, он пискнул и без чувств упал навзничь. В лучшем случае — уже мёртв, в худшем — переживал коллапс, и его ждало в высшей степени мучительное пробуждение.
Подскочив к помосту, я рявкнул скованным цепью людям:
— За мной! Быстро!
Но они не шелохнулись, пребывая в ступоре. Вполне обычная, кстати, реакция для вполне обычных людей. Дотянувшись до цепи, я рванул её на себя, заставив рабов прыгнуть вниз.
— За мной! Не отставать! — я поволок всю семейку прочь, к причальному терминалу.
И самое время! Загремели разрывы дымовых, газовых и ослепляющих гранат. Если бы я не имел навыка действий в условиях их применения, то непременно бы потерял ориентацию в пространстве, ослеп, оглох и отравился бы перечным газом. Но всякий донской казак проходит интенсивный курс подготовки к террористической деятельности, захвата заложников и противодействия силовым действиям спецслужб. Так что я остался жив, относительно невредим и успешно выволок в коридор освобождённых мною рабов.
Все в слезах, соплях, хрипящие от едкого газа, они выглядели сейчас довольно жалко. Однако сильно порадовало то, что вся троица могла передвигаться на своих ногах. Стало быть, на руках тащить никого не придётся.
В коридоре меня встретил Пожиратель Бесконечности, благоразумно сбежавший в самом начале устроенной мною стрельбы.
— Что ты наделал! — заорал хромоногий капо капитале. — Ты знаешь, кого подстрелил?! Кинг-Конга! Это самый ужасный палач на всём северном радиусе! Он на службе у Мони-Катерпиллера! Моня пригонит сюда полста убийц, и здесь будет месиво!
— Не бойся ты Кинг-Конга, он теперь очень сильно мёртвый, — успокоил я Пожирателя.
— Улетай отсюда скорее! Я тебя покрывать не стану! Сам огребешь от Мони! Моня тебя плазменным резаком распилит!
— Да знаю я всё про плазменный резак, угомонись! Освободи дорогу…
Я и сам понимал, что с Корабля дураков надо улетать. И чем быстрее, тем живее останусь. Я прошёл к причалу. Канцлер Бисмарк, сидевший за пультом управления электрокаром, деловито подводил манипулятором башмак к одной из опор, пытаясь придать ему положение, нужное для осуществления сварки. Я постучал по остеклению кабины:
— Канцлер, я улетаю! Башмаки привесишь в следующий раз! Вот, возьми, спасибо за труд, извини, что так получилось… — Я протянул ему пластиковую полупрозрачную карточку с голограммой достоинством в сотню УРОДов и «пыхкалку», купленную в магазине капо капитале.
Бисмарк смахнул с глаз что-то похожее на слезу:
— Перечным газом чегой-то в нос шибает. Аж глаза слезятся.
— Это от волос, — я показал на непокрытые головы освобождённых рабов.
— Гм. У меня есть коробка сухого собачьего шампуня. Хотите купить? — поинтересовался Бисмарк.
— У меня нет собаки.
— Неважно. Им можно мыть голову.
Я похлопал Бисмарка по плечу и направился к подъёмному пандусу родного «Фунта изюма». За мной потянулась вся новоприобретённая троица. Лифт поднял нас на первую жилую палубу. Только теперь, очутившись с ними лицом к лицу, я получил возможность как следует их рассмотреть. Меня интересовали нагрудные эмблемы их комбинезонов. Если верить надписям на них, все трое когда-то являлись членами экипажа космического корабля «Энтерпрайзс».
Я провозгласил:
— Третья дверь налево — помещение биологического обслуживания. Там можете умыться, оправиться и даже помассировать мизинцы ног особым массажёром. На всё про всё у вас две минуты. Через три — отлёт, и я приступаю к стартовому маневрированию. К этому моменту всем надлежит занять места в ложементах — дверь прямо перед вами. Кто не успеет — я не виноват!
Я откатил дверцу шкафа со скафандрами и извлёк из него кусачки с атомарным усилителем, вещь, совершенно необходимую для работ в открытом космосе. Перекусил цепь, соединявшую ошейники бывших рабов:
— Отныне вы все свободные люди. Можете считать, что в настоящее время являетесь гостями на борту моей космической яхты… М-м… скажем, «Титаник»… Нет, неудачное название! Скажем, «Краса Крыжополя». Да, именно так! Вперёд, время пошло!
3
Я всегда считал, что предупредительный выстрел в лоб — лучший способ начала содержательной беседы, а контрольный в затылок — её окончания. Если такая беседа и должна была когда-либо состояться, то сейчас представился именно тот случай. На борту своей яхты я вёз трёх человек, ещё недавно прозябавших в положении рабов; я пообещал сделать их свободными и ради этого даже насмерть завалил нескольких дегенератов. Всё это, конечно, выглядело чрезвычайно романтично. Существовала лишь одна загвоздка — я решительно ничего не знал об этих людях. Голограмму с надписью «Энтерпрайзс» на левой стороне груди не следовало переоценивать. Что такое «Энтерпрайзс», я тоже толком не знал. Это могла быть как компания-производитель лака для ногтей активных лесбиянок, так и узел дальней космической связи неизвестного мне правительства.
Гм, хотя всё же, скорее, данная голограмма указывала на принадлежность всех троих к экипажу космического корабля.
Я направил «Фунт изюма» в сторону звезды Карамаго — это ближайшая к Уцуропеду С-112 точка, в которой располагалась крупная перевалочная база межгалактических маршрутов. База, официально именовавшаяся «Квадрионе пультаре», у «донцов» имела бессмысленное прозвище «Квадропупль», выдуманное неизвестно когда и кем. Место это пользовалось известной популярностью: большое количество кораблей, совершавших дальние грузовые и пассажирские перевозки, как регулярные, так и не очень, перед межгалактическим прыжком делали остановку на «Квадропупле». Звезда Карамаго располагалась на периферии галактики Аль-Дагор, и лучшего места для подобной базы трудно отыскать.
Именно на «Квадропупле» я решил высадить своих гостей, дабы они получили возможность отправиться на проходящем лайнере в любой — по собственному выбору — район Вселенной.
Навигатор рассчитал координаты точки входа в нужный мне «схлоп» и задал разгонную траекторию. Оставалось более четырёх свободных часов, прежде чем «Фунт изюма» достигнет субсветовых скоростей. А стало быть, мы могли относительно свободно поговорить.
Я развернул своё кресло к гостевым местам вдоль стены. Места эти неслучайно назывались гостевыми — сидевшие там не могли вмешиваться в управление кораблём и лишь наблюдали за действиями командира. Первым делом следовало успокоить гостей относительно моих ближайших планов.
— Как все вы могли видеть, — начал я, — в качестве цели полёта задана звезда Карамаго, расположенная в пятидесяти семи парсеках отсюда. Это красный гигант, хотя и не такой большой, как Уцуропед, который вы можете сейчас видеть на обзорных «планшетах». Возле Карамаго — крупная база «Квадрионе пультаре». Это так называемая промежуточная пилотажная база, «база подскока». Я высажу вас там и дам каждому по сто тысяч УРОДов, дабы вы могли приобрести билеты на любой транзитный корабль. Означенной суммы хватит на то, чтобы пересечь нашу Вселенную из конца в конец, так что проблем с возвращением домой у вас не возникнет.
— Вы нас отпустите? — с сомнением спросил мужчина. Русский не являлся его родным языком; он говорил с сильным акцентом и подбирал слова с заметными паузами.
— Именно.
— Что хотите взамен?
— Ничего.
Вся троица обменялась быстрыми и, как мне показалось, недоумёнными взглядами.
— Вы хотели заплатить за нас миллион… — мужчина надолго замолк, внимательно изучая моё лицо, — и ничего не получить взамен?
— Именно так.
— Что вами двигало?
— Мои этические представления.
— М-м-м… — покивал недоверчиво мужчина. — Этика…
— Да, этика. Позвольте представиться: Кентаврус Пепеджаклус. Вы все можете называть меня просто Кенни. Если не возражаете, я бы хотел узнать ваши имена. Должен же я вас как-то различать.
— Я — Эдвард Вэнс.
— Я — Сибилла Вэнс, жена Эдварда.
— А меня зовите Натс.
— Вы дочь Сибиллы и Эдварда? — уточнил я.
— Нет, мы даже не родственники, — с отчуждением в голосе ответила младшая.
От меня не укрылось, что Натс, в отличие от четы Вэнсов, прекрасно говорила по-русски. Вне всякого сомнения, она имела большую языковую практику. Я внимательнее вгляделся в её лицо и только теперь понял, что передо мною вовсе не девчонка, а вполне сформировавшаяся женщина — молодая, симпатичная. И куда это я смотрел раньше?!
— Хорошо, не будем углубляться… Задам лишь последний вопрос: что такое «Энтерпрайзс»?
— «Энтерпрайзс» — корабль с планеты Новые Фивы, — сообщил Эдвард Вэнс.
Ого! Новые Фивы — один из самых богатых и могущественных миров Земной Цивилизационной Лиги. Планета, вращавшаяся вокруг сравнительно молодой жёлтой звезды в одной из ближайших к Земле галактик Туманность Андромеды, оказалась, пожалуй, первой, заселённой земными колонистами в самом начале общевселенского расселения человечества. Безжизненный, безатмосферный мир подвергся генеральному переустройству и ландшафтному переформированию. Всего за одно десятилетие Новые Фивы обзавелись мощной, богатой кислородом атмосферой, а также пригодной для растений почвой. После чего туда валом повалила богатая публика, стремившаяся покинуть переживавшую экологическое истощение Землю. За пять столетий, миновавших с той поры, Новые Фивы превратились в самодовольный, замкнутый мир, считавший себя самым демократичным, самым справедливым и самым лучшим в целой Вселенной. Жители с высокомерным пренебрежением относились к гражданам других сообществ, но при этом испытывали комплекс неполноценности перед землянами, которые всё же считались самыми богатыми жителями Вселенной. Такой снобизм вообще являлся характерной чертой членов сообществ, входивших в Земную Цивилизационную Лигу. Я имел несколько случаев общения с гражданами Новых Фив; признаюсь — все они оставили не очень-то приятные воспоминания.