Атеисты в мундирах — страница 35 из 112

Однако ублажить зарубежных иерархов не получилось. В 1948 г. в Москве планировался созыв VIII Вселенского собора (предыдущий собирался в 787 г.), но форум не состоялся из-за бойкота епископов Константинопольского Патриархата, исправно посещавших банкеты, а не заседания собора (спешно переименованного в «архиерейское совещание», дабы избежать конфуза). Как метко заметил известный богослов, протодиакон Андрей Кураев, «Москва должна была стать “православным Ватиканом”, циничный прагматизм сталинской церковной политики в конце войны и легкий переход к новым гонениям в 1948 г. говорит о том, что никакого… возврата к вере у Сталина не было».

В последние годы сталинского правления, и особенно в хрущевские времена, Совет попал под контроль идеологических органов партии, а чекистов в основном заменили бывшими партийными работниками. Жесткую проверку устроили и Г. Карпову. Как докладывал Сталину весной 1949 г. начальник Отдела пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) Дмитрий Шепилов, «тов. Карпов ежегодно преподносил подарки высшему духовенству Русской православной церкви за счет государственных средств. Такие подарки были произведены в 1944 г., а затем это из года в год повторялось тов. Карповым. В 1947 г. патриарху Алексию было преподнесено в день его рождения и именин: парчи 15 метров, серебряный кубок и малахитовая коробка на общую сумму 14 552 рубля… В 1949 г. тов. Карпов для подарка патриарху Алексию в день его именин 25 февраля приобрел телевизор стоимостью в 4 тыс. рублей. В свою очередь, тов. Карпов в течение 1944–1947 гг. получал в подарок от патриарха Алексия картины, шкатулку и ковер».

Формальным поводом к новому давлению на РПЦ стал праздник Крещения Господня в г. Саратове в 1949 г. Там освящение воды провел епископ Саратовский Борис с разрешения Волжского райисполкома. По окончании обряда большая группа верующих (300–500 человек) начала окунаться в ледяную воду. 19 февраля «Правда» опубликовала фельетон «Саратовская купель», посвященный «дикому обряду». События в Саратове явились поводом для принятия административных мер против верующих и духовенства. Им было посвящено специальное заседание Секретариата ЦК ВКП(б) – проект постановления ЦК ВКП(б) вину за «саратовскую купель» почти полностью возлагал на Совет по делам РПЦ.

Однако «обер-прокурорство» Г. Карпова оказалось не самым худшим периодом для церковно-государственных отношений. В рамках хрущевского наступления на церковь назначенный вместо генерала Карпова в феврале 1960 г. Владимир Куроедов в своем докладе на Всесоюзном совещании так характеризовал работу прежнего руководства: «Совет непоследовательно проводил линию партии и государства в отношении церкви и скатывался зачастую на позиции обслуживания церковных организаций. Занимая защитнические позиции по отношению к церкви, вел линию не на борьбу с нарушениями духовенством законодательства о культах, а на ограждение церковных интересов». За время правления Н. Хрущева в стране закрылось 6000 храмов.

«…Являясь резидентурой Ватикана»Римско-католическая церковь и советские спецслужбы

Операция против ксендзов

Период Второй мировой войны знаменовался активизацией оперативной деятельности НКВД – НКГБ по отношению к Римско-католической церкви (РКЦ)[290]. К этому привел целый комплекс причин, имевших как ретроспективный характер, так и связанных с грядущим послевоенным урегулированием и претензиями Ватикана на участие в нем, оформлением западных границ СССР и Украинской ССР, советизацией Западных Украины и Белоруссии, Прибалтики, распространением советского политического влияния на Восточную Европу (о чем были достигнуты, по инициативе У. Черчилля, соответствующие договоренности в рамках создания Ялтинско-Потсдамской международно-правовой системы), подавлением сопротивления польского и украинского националистического подполья.

Следует учитывать и то, что РКЦ на территории Советской Украины в 1920–1930-х гг. стал объектом масштабных преследований и репрессивных кампаний: уже в 1921–1924 гг. в УССР арестовали приблизительно каждого четвертого ксендза, весной 1926 г. – всех нелегально прибывших на замену арестованным священников. Оставшиеся на свободе по указанию заместителя главы ОГПУ СССР Генриха Ягоды брались в агентурную разработку, на них собирались «компрометирующие материалы». По решению ЦК КП(б)У с 1926 г. спецслужба взяла курс на «ликвидацию зависимости католической церкви в УССР от польского правительства». В этом году под надзором ГПУ пребывало 102 ксендза, 219 костельных советов, велась энергичная работа по шельмованию ксендзов с использованием фактов нарушения целибата, «антисоветской агитации» и нелегальных переходов границы, 15 ксендзов привлекли к агентурному сотрудничеству.

В 1930 г. разгрому органами ГПУ подверглась «польская организация» на Правобережной Украине, причем было арестовано свыше 40 католических пастырей и свыше 200 их «связей» среди мирян, были ликвидированы подпольная духовная семинария и нелегальные монастыри в Киеве и Житомире[291]. В 1930-е гг. уже широко практиковались расстрелы, и к осени 1937 г. в Украинской ССР не осталось ни одного служащего священника-католика, все костелы и монастыри закрыли, а 20 июня 1937 г. расстреляли последнего римско-католического иерарха в УССР – епископа Александра Фризона[292].

Чезарепапизм и Третий рейх

С учетом прагматичной и «либерализованой» позиции И. Сталина в религиозных вопросах, продемонстрированной им с сентября 1943 г., становится понятной и менявшаяся позиция Кремля по отношению к римо-католикам и подчиненным Ватикану греко-католикам Западной Украины (Украинская греко-католическая церковь, УГКЦ). Приходится признать, что именно внешнеполитические амбиции и экспансионистская политика Папской курии по продвижению своего влияния на неканоническую территорию на Восток, серьезная вовлеченность клира РКЦ и особенно УГКЦ в антисоветское вооруженное повстанческо-подпольное движение (в сочетании с аффективным грузом прошлого и экстремальными условиями мировой войны, вызревания войны «холодной») привели к жесткому противостоянию советских спецслужб и представителей Ватикана на украинских землях. При этом, как неоднократно случалось в истории, религиозные и иные чувства людских сообществ рассматривались как второстепенные или не учитывались вовсе.

Обстоятельный анализ отношений и устремлений Ватикана в сфере отношений с нацистской Германией и фашистской Италией дан в книге «Измена в Ватикане» кандидата исторических наук, доцента Университета МГИМО Ольги Четвериковой. По ее мнению, данный период и направление внешней политики Святого престола остается весьма малоизученным в силу недоступности документальных материалов (они либо не рассекречены, либо считаются уничтоженными или рассеянными по различным архивохранилищам после массированных бомбардировок Берлина времен Второй мировой войны). Внешние отношения папы Пия ХII (избранного в 1939 г. и получившего характеристики «папы-пангерманиста», «папы Гитлера» и «атлантического папы») развивались в контексте сложных финансовых и политических комбинаций ведущих западных держав в 1939–1945 гг. и выполняли своеобразную роль «связующего звена между либеральным и авторитарными лагерями»[293].

После подписания РКЦ в 1929 г. конкордата (соглашения Святого престола с государством) с Италией (восстановившим Ватикан как государство), а в 1933 г. – с Германией (подписантом со стороны Рима выступил кардинал Э. Пачелли – будущий Пий ХII) наладилось сотрудничество между упомянутыми сторонами. Одновременно Ватикан всю войну поддерживал отношения и с западными демократиями, отдавая приоритет США (куда в 1940 г. переместили на хранение золотой запас Ватикана).

В Ватикане учитывали, что Гитлер, Гиммлер, Геббельс и руководитель внешней разведки РСХА Вальтер Шелленберг находились под влиянием иезуитов. Рейхсфюрер СС Г. Гиммлер (по свидетельству Шелленберга) долгие годы по ночам штудировал книги о «псах господних» из личной библиотеки и в основу организации «черного ордена» СС положил наработки и правила основателя ордена иезуитов Игнатия Лойолы: послушание и беспрекословная дисциплина.

С началом Второй мировой войны Ватикан отказался объявлять Германию агрессором и провозгласил нейтралитет. По словам исследователя Карло Фалькони, при этом папство представляло собой «самое значительное разведывательное агентство в мире», предоставлявшее в том числе подробную информацию о террористической политике нацистов на оккупированных землях СССР и Восточной Европы. Однако в Риме не спешили осуждать зверства агрессоров. Ватикан, стремясь к расширению влияния на Восток, поддержал тоталитарное государство Хорватия, а лидера усташей Анте Павелича («хорватского Гитлера») папа именовал «хорошим католиком и хорошим человеком», несмотря на массовый террор усташей против православных сербов и евреев (что осуществлялось при поддержке и участии католического епископата и клира Хорватии).

Что же касается «евангелизации» советской территории, свидетельствовал на Нюрнбергском процессе (октябрь 1945 г.) бывший вице-канцлер Германии Франц фон Паппен, то ее предполагалось вести через миссионерский отдел или секретную службу Ватикана, продвигая священников вслед за наступающим вермахтом. Как отмечает О. Четверикова, основными спецслужбами Ватикана выступали: разведывательный орган Священный альянс (АС, созданный еще в 1566 г.) и Департамент папской контрразведки (SР, образованный в 1909 г. Пием Х). На упомянутый АС возлагалось проведение на советской территории агентурной операции «План диссертанта», заключавшейся в насаждении католических пастырей по мере продвижения вермахта на Восток и сборе информации, представлявшей интерес для Святого престола. Однако план реализовать не удалось по причине несоответствия его планам германизации советских земель и особенностей политики рейха в религиозной сфере.