– О, я не могу вас опровергнуть. У меня нет ответов, мой разум устроен не так, и я не чувствую в ваших словах правоты, поэтому знаю, что вы не правы.
– Откуда вам это известно?
– Я это чувствую. Я руководствуюсь не умом, а сердцем. Вы, должно быть, сильны в логике, но совершенно бессердечны.
– Мадам, когда мы видим вокруг людей, умирающих с голоду, ваше сердце ничем не поможет. А я достаточно бессердечен и скажу, что, если вы воскликнете: «Я этого не знала!», вам этого никогда не простят.
Женщина пошла прочь, тряся щеками и бормоча дрожащим голосом:
– Что за нелепые разговоры для вечеринки!
Осанистый мужчина с глазами навыкате громко произнес тоном натужного веселья, предполагающего, что его слова не воспримут как неприятные:
– Если вы действительно так относитесь к деньгам, сеньор, я очень рад тому, что обладаю значительным пакетом акций «Д’Анкония Коппер».
– Рекомендую вам подумать хорошенько, – угрюмо ответил Франсиско.
Риарден рванулся к нему, и Франсиско, который, казалось, и не смотрел в его сторону, сразу двинулся ему навстречу, словно окружающих не существовало вовсе.
– Привет, – улыбаясь, сказал Риарден, просто и легко, как другу детства.
Он увидел, как его улыбка отразилась на лице Франсиско.
– Привет.
– Я хочу поговорить с вами.
– А с кем, вы думаете, я говорил последние четверть часа?
Риарден засмеялся.
– Я и не думал, что вы меня заметили.
– Заметил, когда вошел, что вы – один из двоих в этом зале, которые рады меня видеть.
– Не слишком ли вы самоуверены?
– Нет, я благодарный.
– А кто второй рад вас видеть?
– Женщина, – пожав плечами, легко ответил Франсиско.
Риарден заметил, что Франсиско так естественно увел его от группы людей, стоявших у балюстрады, что никто из них и не догадался, что это сделано намеренно.
– Не ожидал вас здесь увидеть, – начал Франсиско. – Не нужно было вам приходить на этот прием.
– Почему?
– Могу я узнать, что заставило вас прийти?
– Моя жена горела желанием принять приглашение.
– Простите, возможно, это прозвучит грубовато, но было бы гораздо более пристойно и менее опасно, если бы она попросила вас взять ее в тур по публичным домам.
– О какой опасности вы говорите?
– Мистер Риарден, вы не знаете, каким образом здешняя публика делает бизнес и как она истолкует ваше присутствие здесь. Это по вашим, а не по их правилам воспользоваться гостеприимством – значит проявить добрую волю, признать, что вы и хозяин находитесь в цивилизованных отношениях. Не бросайте им таких кусков.
– Тогда почему вы сюда пришли?
Франсиско весело пожал плечами.
– То, что делаю я, ничего не значит. Я просто завсегдатай вечеринок.
– И что вы делаете на этой вечеринке?
– Подыскиваю добычу.
– Нашли?
Франсиско неожиданно посерьезнел и ответил серьезно, почти торжественно:
– Да, и, думаю, она будет моим самым блестящим триумфом.
У Риардена непроизвольно вырвались гневные слова, в них звучал не упрек, а скорее, отчаянье:
– Как вы можете растрачивать себя на такое?
Легкая тень улыбки, словно отдаленный огонек, зажглась во взгляде Франсиско, когда он спросил:
– Не хотите ли вы признаться в том, что вас это заботит?
– Вы услышите признания и похуже, если они вам нужны. До того как я с вами познакомился, я недоумевал, как вы можете пускать на ветер такое большое состояние. Теперь стало хуже, потому что я не могу презирать вас, как прежде, а вопрос стоит пострашнее: как вы можете тратить впустую свой мозг?
– Не думаю, что прямо сейчас я трачу его впустую.
– Не знаю, что в жизни вы хоть немного цените, но хочу сказать вам то, что не говорил никому. Помните, когда я с вами познакомился, вы заявили, что хотите отплатить мне добром?
В глазах Франсиско не осталось и следа веселья, Риарден еще никогда не видел у него такого серьезного и почтительного взгляда.
– Да, мистер Риарден, – тихо произнес он.
– Я ответил, что не нуждаюсь в этом, и оскорбил вас своим ответом. Хорошо, вы победили. Ваша сегодняшняя речь ведь предназначалась мне, не так ли?
– Да, мистер Риарден.
– Это больше чем благодарность, и она была мне нужна. Это больше чем признательность, в которой я тоже нуждался. Это было больше, чем любые слова. Мне понадобятся дни, дабы обдумать все, что вы мне дали, но одно я знаю уже сейчас: мне это нужно. Я никогда не делал подобных признаний, потому что никогда никого не просил о помощи. Если это вас развлечет, знайте: я был рад вас видеть. Если хотите, можете над этим посмеяться.
– На это может уйти несколько лет, но я докажу вам, что есть вещи, над которыми я не смеюсь.
– Докажите это прямо сейчас, ответьте на вопрос: почему вы сами не следуете тому, что проповедуете?
– Вы в этом уверены?
– Если то, что вы говорили, правда, если вы настолько велики, что понимаете это, вы уже должны были бы стать ведущим промышленником мира.
Франсиско ответил мрачно, теми же словами, что сказал дородному мужчине, но со странной бережной ноткой в голосе:
– Советую вам подумать дважды, мистер Риарден.
– Я думал о вас больше, чем могу признаться. И не нашел ответа.
– Попробую намекнуть: если все, что я говорил, правда, кто в этом зале самый большой преступник?
– Полагаю, Джеймс Таггерт?
– Нет, мистер Риарден, не Джеймс Таггерт. Но вы сами можете определить преступление и вычислить преступника.
– Несколько лет назад я сказал бы, что это вы. Я и сейчас думаю, что должен так ответить. Но я почти согласен с той глупой женщиной, заметившей вам: все во мне говорит о том, что ты преступник, и все же я не могу в это поверить.
– Вы совершаете ту же ошибку, что и глупая женщина, мистер Риарден, только в более благородной форме.
– Что вы имеете в виду?
– Я имею в виду не только ваше мнение обо мне. Та женщина и все ей подобные избегают мыслей о добре. Вы же отгоняете от себя мысли, которые считаете злом. Они так поступают потому, что хотят избежать усилий. Вы – потому что не позволяете себе принимать одолжения. Они любой ценой потакают всем своим эмоциям. Вы приносите их в жертву при первой возможности. Они ничего не хотят терпеть. Вы готовы вытерпеть все. Они уходят от ответственности. Вы принимаете ее на себя. Но разве вы не видите, по сути, ошибка одна и та же? Каждый ваш отказ признать реальность приведет к ужасным последствиям. Нет плохих мыслей, кроме одной: отказа от мыслей. Не пренебрегайте своими желаниями, мистер Риарден. Не приносите их в жертву. Изучайте их причины. Существует предел тому, что вы в состоянии вынести.
– Как вы узнали это обо мне?
– Однажды я совершал те же ошибки. Но это продолжалось недолго.
– Я пожелал бы себе того же… – начал Риарден, но тут же оборвал себя.
Франсиско улыбнулся.
– Боитесь пожелать, мистер Риарден?
– Я желал бы позволить себе уважать тебя так сильно, как только могу.
– Я… – Франсиско умолк, Риарден заметил в его взгляде чувство, которое не мог объяснить, но не сомневался в том, что это боль. Он впервые видел, чтобы Франсиско колебался. – Мистер Риарден, вы владеете акциями «Д’Анкония Коппер»?
– Нет, – растерянно ответил Риарден.
– Придет день, и вы узнаете, какую измену я совершаю прямо сейчас, но… Не покупайте акции «Д’Анкония Коппер». Не имейте никаких дел с «Д’Анкония Коппер».
– Почему?
– Когда вы узнаете все, вы поймете, есть ли на свете что-то или кто-то, имеющие для меня значение, и… и как много оно… он… или она для меня значит.
Риарден нахмурился, он что-то припоминал.
– Я не стану работать с вашей компанией. Разве вы не говорили про двойные стандарты? Разве вы не из тех грабителей, которые разбогатели прямо сейчас, благодаря директивам?
Необъяснимым образом его слова не оскорбили Франсиско, на его лицо вернулось выражение уверенности.
– Вы думаете, что это я выторговал эти директивы у плановиков-грабителей?
– Если не вы, то кто это сделал?
– Мои попутчики.
– Без вашего согласия?
– Без моего ведома.
– Мне стыдно признаться, как сильно я хочу вам верить, но сейчас это невозможно доказать.
– Разве? Я докажу вам это в ближайшие пятнадцать минут.
– Каким образом? Факт остается фактом, благодаря директивам вы получили прибыли больше всех.
– Это верно. Я получил прибыли больше, чем мистер Моуч и его банда могли вообразить. После стольких лет работы они дали мне тот шанс, который был мне необходим.
– Вы похваляетесь?
– Вот именно! – Риарден не верил своим глазам, но взгляд Франсиско блистал, это был не взгляд праздного гуляки, а взгляд человека действия. – Мистер Риарден, вы знаете, где большинство этих новых аристократов хранят свои тайные деньги? Вы знаете, куда эти стервятники «равной доли» инвестировали бо́льшую часть своих прибылей от вашего металла?
– Нет, но…
– В акции «Д’Анкония Коппер». Безопасно, за пределами страны. «Д’Анкония Коппер» – старая, непоколебимая компания, настолько богатая, что выдержит еще три столетия мародерства. Ею управляет плейбой-декадент, которому на все наплевать, который позволяет использовать свою собственность любым понравившимся им способом и продолжает делать для них деньги – автоматически, как делали его предки. Что может быть лучше для мародеров, мистер Риарден? Вот только одну-единственную мелочь они упустили.
Риарден пристально смотрел на него:
– К чему вы ведете?
Франсиско неожиданно расхохотался:
– Бедные спекулянты риарден-металлом! Вы же не хотели, чтобы они потеряли деньги, которые вы для них сделали, мистер Риарден? Но бывают несчастные случаи, знаете, как говорят: человек – всего лишь игрушка в руках природы. Например, случится пожар в рудных доках Вальпараисо завтра утром, пожар, который разрушит их до основания вместе с половиной портовых построек. Который теперь час, мистер Риарден? Ох, кажется, я перепутал время. Завтра, после полудня, случится подвижка породы в шахтах «