Она рассмеялась и заметила, что полковник О'Брайен тоже улыбнулся. Клер вдруг забыла, о чем она только что говорила. Широкие плечи Форчена, его тело, лежащее всего в нескольких дюймах от нее и ощущение этого взволновали ее.
Она повернулась и отодвинулась от него подальше.
– Мне очень жаль, что ты не видел всего этого…
Наступило долгое молчание. Клер лежала не двигаясь, ее сердце сильно билось, а Форчен по-прежнему обмахивал ее веером.
– Для своих лет Майкл очень хорошо читает. Это ты, должно быть, его научила?
– Да, но это давалось ему очень легко. Мне хотелось, чтобы он был образованным, но так как мы нигде долго не задерживались, не было возможности отдать его в школу, – спокойно говорила Клер, повернув голову к полковнику, и заметила, что полковник слегка нахмурился.
– Все изменится, он умный и сообразительный. Думаю, ты отлично потрудилась, чтобы научить его, – сказал Форчен.
– Спасибо, – ответила она, чувствуя радость и удивление.
Форчен лег на спину и отбросил в сторону веер. Она взглянула на него.
– Полковник, почему ты носишь всегда этот браслет?
– Называй меня Форчен.
Он поднял руку, повернув запястье, над браслетом вились черные волоски. Он не ответил, но не отрываясь смотрел на украшение, поэтому Клер поняла, что он слышал ее вопрос.
– Это браслет Мерили. Я сделал его для нее… Больше от нее ничего не осталось. Мне пришлось вставить несколько звеньев, чтобы я мог носить его… Это все, что осталось после нее, кроме воспоминаний.
Клер опять посочувствовала ему.
Думая о том, что он потерял, она повернула голову и уставилась в потолок. Форчен не двигался. Через несколько минут она посмотрела на него и увидела, что его грудь мерно поднимается и опускается.
Клер не могла заснуть. Ей нравилось разговаривать с ним наедине в темной комнате и рассказывать о Майкле. С острой болью она подумала о том, чего у нее никогда не было: о муже, о семье и о том, чего ей уже никогда не узнать – любящий человек, поцелуи, собственные дети, долгие задушевные разговоры с любимым человеком. Клер услышала глубокое дыхание Форчена и, повернувшись, опять посмотрела на него.
Он спал без рубашки, только в холщовых брюках, спущенных низко на бедра. Его тело казалось огромным, сильным и по-мужски притягательным.
От воспоминаний о его объятиях и поцелуях у Клер на лбу выступил пот. Только мысль о его поцелуях разжигала в ней пламя. Она облизала губы, пытаясь представить себе, каким он был с Мерили. Был ли когда-нибудь этот ожесточенный человек нежным, любящим, заботливым и беззаботным?
Пытаясь избавиться от навязчивых воспоминаний и мыслей, Клер повернулась к нему спиной. Она спала неспокойным сном и проснулась уже на рассвете.
Они поели рано утром в меблированных комнатах неподалеку. Сквозь дымок, поднимающийся над чашками с горячим кофе и тарелками с сосисками и яйцами, Клер смотрела на улицу, заполненную людьми, фургонами и лошадьми. Видя яркое солнце и голубое небо, она не так остро чувствовала опасность, а большое скопление людей успокаивало ее. Клер снова подумала о путешествии, о черных тенях затаившихся в лесу налетчиков.
– Может быть, безопаснее встретиться с ним в городе?
– Он только и ждет удобного случая, чтобы напасть. Нам лучше запастись продуктами и побыстрее уехать.
Это было разумно, и Клер кивнула головой. Она так же понимала, что, если они останутся в городе, ей придется из ночи в ночь делить с ним одну кровать и жить в том же гостиничном номере.
– Мама сказала, что вы больше не хотите жениться, – сказал вдруг Майкл, пристально глядя на Форчена. О'Брайен быстро перевел глаза с малыша на девушку. Он секунду смотрел на нее широко открытыми голубыми глазами, а потом опять обратил свой взгляд на мальчика.
– Да, не хочу, – ответил полковник.
– Она сказала, что ваша жена умерла.
– Да, умерла…
– Мой папочка тоже умер.
Клер затаила дыхание, ожидая ответа Форчена.
– Вот об этом я и говорил, – наконец произнес он, бросив на Клер тяжелый взгляд. – Мы должны уехать. Нужно заехать в магазин за продуктами… Если вам с Майклом что-нибудь нужно, скажи мне. По пути мы заедем на конюшню… Майкл, тот человек, что пытался похитить тебя в ту ночь в Натчезе, по-прежнему преследует нас. Ты узнаешь его, если опять увидишь?
– Да, сэр.
– Когда бы ты его ни увидел, сразу же дай мне знать.
– Хорошо, сэр.
– Я давно сказала Майклу, что это его дедушка послал за ним этого человека. Он знает, что его дед хочет отнять его у меня, – напряженным голосом сказала Клер.
– Следите за Гарвудом. И ты, и ты. Форчен оплатил счет, и они поднялись по лестнице, чтобы забрать свои вещи. Как только они заплатили клерку и попросили, чтобы их багаж доставили на конюшню, О'Брайен взял Клер и Майкла за руки и повел их к входной двери.
– Не слишком ли это расточительно? – негромко спросила Клер. – Мы сами могли бы нести свои вещи.
Форчен взглянул на девушку, представляя себе, с каким трудом ей приходилось зарабатывать на жизнь себе и Майклу.
– Мы понесем муку, веревки и продукты. Выйдя из гостиницы, О'Брайен окинул взглядом улицу. Он заметил, что Майкл тоже внимательно всматривается в каждое лицо. Форчен выругался про себя, желая поскорее избавиться от Гарвуда и привезти мальчика домой в Атланту, чтобы он мог жить нормальной жизнью.
Они пересекли широкую пыльную улицу и подошли к большому магазину. Закупив основные продукты, Форчен для всех купил леденцов. Майкл с улыбкой на лице принял конфеты.
– Благодарю вас, сэр.
О'Брайен протянул угощение Клер. Она некоторое время внимательно смотрела на сладости, а потом взяла их.
– Спасибо, – тихо произнесла она. – Я приберегу их для Майкла.
Форчен опять с удивлением посмотрел на нее. Из рассказов Клер он понял, что она воспитывалась в обеспеченной семье, но он также понимал, что после побега из дома ее образ жизни, должно быть, резко изменился.
Когда они, упаковав свои скудные пожитки и продукты, сели на коней, О'Брайен сказал Клер:
– Вы вдвоем езжайте вперед. Я поеду следом.
Она кивнула, и, как только они выехали за город, Форчен пропустил их вперед на полмили. Они были у него на виду, к тому же он мог видеть предполагаемую погоню.
Так они проехали весь день, а ближе к вечеру начали пробираться через местность, поросшую кипарисами. Клер Драйден держала голову высоко поднятой вверх, и О'Брайен понял, что она боится болот. К радости Форчена, Майкл не выказывал страха, а наоборот, с огромным интересом рассматривал все, что их окружало.
В эту ночь они сделали привал на небольшом склоне холма. В нескольких ярдах от них земля исчезала под топью болот, поэтому когда Форчен повел коней на водопой, то отломал от дерева длинную ветку, чтобы использовать ее как удочку.
– Майкл, мы наловим рыбы к ужину.
– Разве это необходимо? – спросила Клер, глядя на темную воду.
– В болотах много всего, что можно есть… Клер поежилась, потирая руки.
– А кажется, что там водятся только змеи и крокодилы.
– У меня с собой кольт и нож. С Майклом и со мной ничего не случится. Пойдем, малыш…
К их возвращению Клер уже развела костер. Форчен сел рядом с Майклом и начал терпеливо объяснять ему, как работать с ножом, как чистить рыбу. Наконец он положил разделанную рыбу на решетку над костром. Наблюдая, как его сын, склонив голову, смотрит на поджаривающуюся рыбу, О'Брайен ощутил острое и непреодолимое желание крепко прижать к себе мальчика и сказать ему, что он – его отец. Форчен поднял голову и обнаружил, что Клер Драйден наблюдает за ним. Она быстро отвела взгляд, и Форчен понял, что ее волнует мысль, как скоро она потеряет этого ребенка… Майкл отошел от костра, сел на землю, снял с себя ботинки и пошевелил пальцами ног. Потом протянул руку и взял кусочек яблока.
Когда рыба была готова и Форчен ел, Клер посмотрела на него и спросила:
– Ты все еще собираешься плыть в Мобиль?
– Мы сядем на корабль, направляющийся в Мобиль или Апалачиколу, а потом поплывем прямо на север, в Атланту.
Майкл протянул голые ступни к огню. Он поел и поднялся, чтобы отнести свою тарелку в ведро, в котором мыли посуду. Мальчик вдруг пронзительно закричал и, подпрыгнув, заскакал на одной ноге.
– Меня что-то ужалило в ногу! Мама! Форчен усадил Майкла на бревно, пытаясь успокоить его и посмотреть, что случилось.
– Майкл, дай мне посмотреть.
– Нет! Мама! Мама!
Клер встала рядом с Майклом на колени и крепко обняла его.
– Что это было?
– Сороконожка укусила его, – объяснял Форчен, поглаживая малыша и пытаясь успокоить его. – Покажи мне свою ногу, Майкл.
– Нет! – всхлипывая ответил он, еще теснее прижимаясь к Клер.
– Майкл, дай нам посмотреть, – спокойно попросила девушка, вытирая слезы с лица мальчика. Он затих, а Форчен повернул ступню и посмотрел на отвратительное багряное пятно на его подошве.
– Если я отсосу немного крови, а потом прижгу это место, то, может быть, удастся избежать заражения. Но будет больно…
– Майкл, ты слышишь, что он сказал. Дай ему обработать твою ранку.
Мальчик, всхлипывая, прижался лицом к плечу Клер, а она кивнула Форчену.
От мысли, что придется доставить мальчику боль, у Форчена сжалось сердце, но он понимал, что это единственный способ быстро обезвредить рану. Поэтому он встал и, взяв нож, нагрел его на огне. Пока лезвие накалялось на горячих углях, О'Брайен достал из сумки бутылку бренди.
– Майкл, сделай большой глоток. Тебе будет не так больно.
Ребенок еще теснее прижался к Клер, вцепившись в нее руками. Она погладила его по спине.
– Майкл, – сказала она спокойным тоном, – выпей немного. Это поможет тебе справиться с болью.
Мальчик оторвал от нее заплаканное лицо и глотнул из бутылки, кашляя и отплевываясь.
Клер посмотрела на Форчена, тот кивнул, и она опять обратилась к Майклу:
– Тебе будет не очень больно… Сделай еще большой глоток.