Артемис лежал на спине и смотрел, как существо расширило свою мантийную полость, наполнила ее сотнями литров морской воды, затем сузила ее и, скрылось в ближайших черных как смоль глубинных водах.
Артемис почувствовал, что в данных обстоятельствах жаргонное слово будет оправданно.
— Ух, ты, — вздохнул он, — из всех вещей, что чуть не убили меня, это было самым жутким.
Через несколько минут частота сердечных сокращений Артемиса замедлилось достаточно, чтобы погасить мигающее устройство считывания сердечного ритма на его костюме, и он почувствовал, что может двигаться без тошноты.
— Я сменил позицию, — сказал он в шлеме, в случае если телефон Жеребкинса в шлеме все еще функционировал, — Я намерен попытаться определить свое местоположение, и вы сможете спасти меня.
— Сменил позицию? — сказал голос Жеребкинса, который был передан от вибрации через полимер шлема, так что казалось, он слышится отовсюду, — это мягко сказано. Мы постараемся наверстать упущенное.
— Поищи ориентиры, — сказал другой голос, голос Дворецки, — мы можем использовать их для триангуляции с телефона Жеребкинса и определить твое местоположение.
Этот план был обнадеживающим, но Артемис считал, что лучше что-то делать, чем просто ждать, когда воздуха становится все меньше.
— Сколько у меня кислорода на данный момент?
Жеребкинс конечно был единственным, кто ответил на этот технический вопрос.
— В костюме есть функционирующие жабры, которые берут кислород из океана, так что ты будешь дышать даже после смерти, так сказать. Ну, не то чтобы ты умрешь…
Артемис повернулся набок и приподнялся на четвереньки. Любые трудности которые он испытал, происходила из-за тела находящегося в шоке от нападения головоногого, а не от костюма, который функционировал отлично, и который позже получит премию в сфере промышленности за свою работу в этот день.
«Сделай пять шагов», — убеждал себя Артемис. «Всего лишь пять. Что бы ты ни делал, никогда не останавливайся на… одним меньше пяти»
Артемис шаркая, сделал пять шагов, нащупывая дорогу вдоль рифа стараясь не упасть в пропасть. Он вероятно бы пережил падение, но у него было желания снова взбираться обратно.
— Я на длинном плоском выступе, на краю роя, — тихо сказал он, стараясь не беспокоить каких-либо чувствительных на вибрации существ — акул, например.
Он понял, что кальмар бросил его во что-то вроде гнезда. Возможно, существо не спит здесь, но это казалось местом для раздачи бесплатных обедов и коллекционирования вещей, которые нравились ему. Здесь было несколько скелетов, в том числе и гигантские ребристые останки кашалота, которые Артемис сначала принял за обломки корабля. Здесь были небольшие лодки, огромные латунные винты, большой кусок блестящего кварца, фосфоресцентные породы, различные автомобили и даже изуродованная оранжевая глубоководная субмарина с оскаленными скелетами внутри.
Артемис быстро двинулся назад от корабля, хотя его логика заверяла его, что скелеты не могут причинить ему вред.
«Уж извините, в последнее время я не очень доверяю своей логике»
Он заметил, что во всех этих руинах не наблюдалось ничего сделанного волшебным народцем, несмотря на то, что Атлантида была непосредственно выше гребня.
Но Артемис понял что ошибался. Здесь, не более чем в десяти метрах от него, маленький ловкий металлический компьютерный куб с несомненно волшебной маркировкой, который казалось просто плывет над поверхностью выступа.
«Нет, постой, не плывет. Он завис в геле»
Артемис осторожно дотронулся до геля, а когда никакой реакции кроме легких шипящих искр он сунул руку в оболочку геля до плеча, схватив куб за угол. С помощью сервоприводного мотора костюма он легко вытащил ее обратно.
«Возможно, это обломок зонда», — подумал он, а затем сказал вслух:
— У меня есть кое-что. Это может быть важно. Ты видишь это Жеребкинс?
Ответа не последовало.
«Мне нужно вернуться к кораблю или к разрушенному кратеру. Куда-нибудь подальше от гигантского кальмара, который хочет сгрызть мою плоть и высосать мой мозг»
Артемис тут же пожалел о мыслях типа «высосать-мой-мозг», так как они были слишком красочными, и он почувствовал, что его снова тошнить.
«Я даже не знаю куда идти», — понял он. «Вся эта затея была нецелесообразной. Каковы были шансы, что я смогу найти разгадку на дне океана?»
Это было ироничное заявление, как потом оказалось, ведь он держал эту разгадку в своих руках.
Артемис повертел головой, чтобы увидеть что-либо, что попадет под лучи его шлема и вызовет идею. Ничего. Только почти прозрачная рыба, передвигающая свое раздутое тело короткими плавниками и пропуская планктона через свои круглые ноздри.
«Мне нужно, чтобы что-нибудь произошло», — думал Артемис немного отчаянно. Ему пришла мысль, что он сейчас один под шестью милями сокрушительного океана, без единой мысли, что же делать дальше. Артемис всегда был под давлением, но, как правило, это было интеллектуальное давление, с которым человек может столкнуться в конце напряженной шахматной игры, но не то, которое могло раздробить человеческие кости и выжать каждый пузырек воздуха из легких. Давление воды.
Как выяснилось, что-то все же произошло: кальмар вернулся и он нес в тисках своих больших щупалец, то, что должно быть носовым конусом космического зонда.
«Интересно, для чего ему это?», — думал Артемис. «Это было почти, как если бы он на самом деле манипулировал оружием»
Но с какой целью? Какой орех хочет разломить этот гигантский кальмар?
— Меня, — выпалил Артемис, — я и есть орех.
Артемис мог бы поклясться, что кальмар подмигнул ему, прежде чем принести пятитонный кусок корабля, откидывая его к куску мяса на своем голубом шельфе.
— Я орех! — закричал снова Артемис, немного истерично, надо сказать. Он дал задний ход по рифу, двигатели костюма придали ему немного скорости. Достаточно просто фута в секунду чтобы почувствовать силу размаха, но не самого металла.
Нос зонда прорезал скалу как топор мягкое мясо и вырезал V-образную борозду, которая побежала между подошв ног Артемиса.
«Какая польза от того, что я гений?», — думал Артемис с горечью. — «Одно грандиозное движение и я — корм для рыб»
Кальмар выдернул свое оружие из скалы и поднял его высоко, накачивая свою мантийную полость водой для следующей задачи. Артемис был буквально прижат спиной к стене. Ему было некуда идти, и он стал легкой мишенью.
— Дворецки! — позвал Артемис по привычке. У него не было реальных ожиданий, что его телохранитель может чудесным образом материализоваться рядом с ним, и даже если бы он это сделал, то только чтобы погибнуть.
Кальмар закрыл один глаз, прицеливаясь.
«Эта штука умнее, чем считают ученые», — думал Артемис. «Как бы я хотел написать статью»
Носовая часть осадила ударом молота, сжимая воду и отталкивая ее в стороны.
Металл заполнил все зрительное пространство Артемиса, и ему пришло в голову, что это был второй раз, когда этот конкретный нос почти раздавил его.
Правда, сейчас нет никакого «почти».
Хотя и должно быть «почти».
Оранжевый круг замигал на считывающем устройстве в шлеме Артемиса, и он молился, чтобы это знак означал, что его электромагнитная связь между его костюмом и кораблем была установлена.
Так и было. Артемис почувствовал мягкий рывок и затем резкий, который сдернул его с шельфа прямо к зависшему шаттлу наемников. В свете лучей его костюма он мог видеть магнитные пластины в чреве судна. Под ним кальмар оставил свой импровизированный молоток и вступил в преследование.
«Я вероятно замедлюсь прежде чем врежусь в эту пластину», — с надеждой подумал Артемис.
Но этого не произошло, хотя столкновение причинило ему намного меньшую боль, чем от удара вооруженного гигантского кальмара.
Как правило, водолаз должен быть принят внутрь немедленно, но в этом случае Элфи решила, что было бы лучше оставить Артемиса там, где он был и проложить некоторое расстояние между ними и кальмаром, что позже Артемис признает правильным решением, хотя в тот момент он вопил. Артемис вытянул шею назад, чтобы увидеть массивный купол головы кальмара летящего за ним, щупальца позади него легко колебались как скакалки — скакалки с окаймленными бритвами присосками и достаточной силой, чтобы придавить бронированное транспортное средство, не говоря уже о способностях управлять орудием.
— Элфи! — кричал он, — если ты меня слышишь — быстрей!
Очевидно, она слышала.
Элфи везла судно глубоко в кратер крушения и когда была абсолютно уверена в том, что кальмар был за его пределами, щелкнула магнитной пластиной, и Артемис был свален в воздушный замок, все еще прижимая волшебный куб к груди.
— Эй, смотрите, — сказал Мульч, когда воздушных замок осушился, — это же орех, — он забежал маленькими кругами по отсеку визжа, — я — орех! Я — орех! — гном остановился, чтобы отсмеяться, — он сводит меня с ума, серьезно.
Дворецки поспешил заступиться за Артемиса.
— Будь к нему снисходительнее, Рытвинг. Он просто ругался с гигантским кальмаром.
Мульч не был впечатлен.
— Однажды я съел одного из этих штук. Большого, а не рыбешку, как тот парень.
Дворецки помог Артемису со шлемом.
— Что-нибудь сломано? Можешь пошевелить пальцами на руках и ногах? Какой город является столицей Пакистана?
Артемис откашлялся и вытянул шею.
— Ничего не сломано. Пальцы подвижные и столица Пакистана — Исламабад, который, стоит заметить, был построен, чтобы быть столицей.
— Хорошо, Артемис, — сказал Дворецки, — ты в порядке. Я не буду просить тебя сосчитать до пяти.
— Я бы предпочел бы сосчитать до пяти, если не возражаешь. Жеребкинс поздравляю с созданием такого прочного телефона с отличной программой слежения.
Элфи отпустила водные закрылки, чтобы замедлить движение вперед судна.
— Ты нашел что-нибудь?
Артемис протянул ей куб.
— Обломок зонда. Был покрыт каким-то гелем. Интересная текстура, загруженная кристаллами. Что-то твое, Жеребкинс?