Вотша уже пришел в себя, быстро поклонился и, стараясь смотреть в сторону, произнес первое, что пришло ему в голову:
— Госпожа, я благодарю тебя за заступничество!
Девочка чуть склонила голову к правому плечу и продолжала рассматривать Вотшу, не обращая внимания ни на его благодарность, ни на его смущение.
— Надо же, такой маленький изверг и так заинтересовал моего отца! Слушай, что в тебе такого?!
Это был уже вопрос, и Вотша еще более смутился, понимая, что не знает, как на него ответить.
— Если госпожа скажет, кто ее отец, то я возможно догадаюсь, чем я его заинтересовал, — проговорил он, немного запинаясь, боясь посмотреть на свою спасительницу и в то же время страстно желая именно этого.
— Смотри мне в лицо! — вдруг приказала девочка, как будто угадав его желание, а когда Вотша выполнил приказ, пояснила: — Мой отец — вожак Всеслав, а меня зовут Лада. Так что в тебе такого интересного?
— Я не знаю, — растерянно пожал плечами маленький изверг, ему и в голову не приходило, что князь с княгиней шепчутся о нем по ночам. — Может быть, то, что я правнук Вата?
— Хм… — Девчонка наклонила голову к плечу, продолжая рассматривать Вотшу. — Правнук Вата… А кто такой Ват?
Вотша растерянно поднял руку и почесал макушку.
— Ват — мой прадед.
— Надо же! — ехидно перебила его княжна. — Сама я, конечно, не догадалась бы, что он твой прадед! Особенно после того, как ты сказал, что ты ему правнук!
И она звонко расхохоталась над вконец смутившимся Вотшей.
— Знаешь, ты лучше спроси о Вате у своего отца, — обиженно пробурчал маленький изверг. — Я-то родился после его смерти, а вот твой отец, похоже, очень хорошо его знал! И вообще, с чего госпожа взяла, что ее родители по ночам шепчутся обо мне?
Девчонка с высоты стены быстро оглядела замковый двор, потом зачем-то выглянула за стену и только после этого, наклонившись к Вотше так, что ее пушистые волосы коснулись его щеки, заговорщицки прошептала:
— А я подслушивала!
— Зачем? — простодушно переспросил Вотша.
Лада взглянула на извержонка свысока и так же свысока ответила:
— Чтобы быть в курсе!
Вотша чуть было еще раз не спросил «зачем?», но вовремя сообразил, что получит на свой вопрос точно такой же непонятный ответ, а потому промолчал. Девочка же, бросив еще один взгляд в сторону замкового двора, вдруг отскочила к стене и, улыбнувшись проговорила:
— Ну, ладно, мне пора. Да и тебя уже разыскивают!
В следующую секунду она легко вспрыгнула на чуть приподнятую кладку между двумя зубцами и, махнув Вотше рукой… прыгнула вниз!
Мальчишка метнулся на то место, где только что стояла Лада, и выглянул наружу. Нагая девочка камнем падала вниз с десятиметровой высоты, а ее длинные волосы струящимся каштановым облаком трепетали над ней в потоке воздуха. Только метрах в четырех от земли маленькое детское тело вдруг перевернулось через голову и словно бы растворилось в порыве ветра, а вместо него большая серая птица вдруг раскинула свои крылья, приняла под них воздушный поток и, заложив изящный вираж, по пологой кривой пошла вверх, в сторону заходящего солнца.
Вотша с бешено бьющимся сердцем, буквально свесившись со стены, наблюдал за падением и взлетом княжны, но в этот момент сильные руки схватили его под мышки и дернули назад. Мальчишка охнул, а знакомый голос Скала, чуть запыхавшись, проговорил:
— Ты, парень, куда это собрался?!
— Никуда, — выдохнул Вотша с такой тоской, что дружинник быстро развернул мальчика лицом к себе и присев на одно колено, поинтересовался:
— Что случилось? Ты кого-то видел?
— Да, — тем же тоскливым голосом сознался мальчик, — княжну Ладу видел…
— Ну-ка, ну-ка, рассказывай! — потребовал Скал.
И Вотша рассказал все, что с ним произошло.
Дружинник внимательно выслушал мальчишку, потом выпрямился и выглянул за стену. Затем взял Вотшу за руку и повел к спуску со стены. Молча они дошли до ратницкой, и только перед самым входом Скал медленно, веско произнес:
— Давай-ка, парень, договоримся — один ты на стены теперь ходить не будешь. Не хочу я перед вожаком ответ держать, если с тобой что-нибудь случится.
После ужина Вотша попробовал расспросить Скала о его поединке с Медведем, но тот отмалчивался, погруженный в какие-то не слишком веселые размышления. Так и закончился этот самый насыщенный событиями день маленького изверга. А ночью ему снилось смеющееся лицо Лады и полет большой серой птицы на фоне огромного, опускающегося к горизонту солнца.
Довольно быстро новая жизнь Вотши вошла в постоянный и довольно скучный ритм. Каждый день в одно и то же время он завтракал, обедал и ужинал, в одно и то же время начинались и заканчивались его занятия, а поскольку никаких постоянных обязанностей кроме учебы у него не было, его существование становилось довольно пресным.
Фром оказался весьма строгим и требовательным наставником, так что обучение счету требовало от Вотши серьезного напряжения сил. А вот тетка Сидоха, в отличии от Фрома, относилась к своим обязанностям наставника с достаточной долей юмора. Она считала затеянную князем возню с маленьким сиротой-извергом блажью, а потому особо не усердствовала. Показав несколько раз написание букв и правила составления из них слов, она дала мальчишке небольшую книгу и велела читать ее и переписывать из нее по одной странице в день.
Послеобеденные занятия с теткой Сидохой стали сводиться к разъяснению непонятных для мальчика мест. Поскольку таких мест с каждым днем для Вотши становилось все меньше и меньше, его занятия письмом и чтением становились все короче и короче. Он, правда, и читал все больше, но тем не менее свободного времени у него оставалось более чем достаточно, и мальчишка не знал, чем его занять.
Однажды, месяца через три после того, как он поселился в замке, Вотша, закончив послеобеденные занятия, бродил по замку и прибрел к ристалищному полю. Занятия в это время как раз заканчивались. Старый, отпустив своих молодых воспитанников, оставил шестерых самых нерадивых и еще раз объяснял им особенности постановки руки при косом ударе в фехтовании на мечах. Вотша присел на скамейку и начал слушать. Уже спустя две-три минуты он понял, чего добивался наставник от своих подопечных, однако Старый все снова и снова повторял свои объяснения. Когда же наставник попросил одного из молодцев показать, как он понял урок, тот просто со всего маха рубанул по деревянному столбу, изображавшему противника, так что меч намертво засел в дереве.
— Дубина безмозглая! — завопил старик-наставник, прыгая вокруг незадачливого рубаки, пытавшегося вытащить меч из столба. — Думаешь, раз сила есть, так того и достаточно?! Тебе с твоей головой не меч в руках держать, а камни в карьере ворочать — вот там твоя сила будет соответствовать твоим мозгам! Даже тупой изверг уже давно бы понял, чего я от него хочу!
Десятилетний паренек, и в самом деле крупный для своего возраста, но не слишком сообразительный, вытащил наконец-то застрявшее оружие, вытер вспотевший лоб и пробурчал ломающимся баском:
— Ничего бы никакой изверг не понял… А я делал все, как ты говорил!
— Да?! Все, как я говорил?! — взвился к небу визг старика. Он крутанулся на одной ноге и махнул сидящему на скамейке Вотше: — А ну, иди сюда!
Вотша встал и с опаской приблизился к наставнику.
— Ты слышал мои объяснения? — визгливо поинтересовался тот.
Маленький изверг кивнул.
— А ну-ка, покажи руки! — потребовал старик.
Вотша послушно протянул ему руки.
Старый схватил обе его ладони, склонился над ними и забормотал:
— Так, пальцы длинные, ладонь достаточно широкая, кисть узковата и слабовата… ну да это возраст, года через два окрепнет…
Он крутанул ладони Вотши в разные стороны, так что тот от неожиданности чуть не вскрикнул. А наставник продолжал бормотать:
— Гибкость отличная, а при достаточных тренировках еще разовьется… Так, — он перевел взгляд выше по руке, — предплечье… плечо… соотношение стандартное… Мышцы… так себе, а вообще…
Он посмотрел Вотше в лицо и еще раз переспросил:
— Ты слышал мои объяснения?
Тот снова кивнул, и обвел угрюмым взглядом обступивших его многоликих.
— Как ты думаешь, сможешь ты показать то, что я объяснял?
Последовал новый кивок.
Старик вырвал у одного из мальчиков учебный меч и протянул его Вотше рукоятью вперед:
— Бери, показывай!..
— Ой, ребята! — воскликнул один из многоликих. — Смотрите, как извержонок сейчас зарежется! — И, обратившись к наставнику, добавил: — Старый, вожак с тебя за извержонка шкуру спустит!
— А если этот извержонок сейчас все правильно сделает, я с тебя шкуру спущу! — взвизгнул в лицо шутнику старик.
Вотша между тем осторожно принял оружие, подержал его в руке, словно бы взвешивая, медленно повел клинком вправо-влево, пробуя инерцию боевого железа, вдруг улыбнулся и направился к учебному столбу. Старый и шестеро его воспитанников гурьбой повалили следом, причем молодежь продолжала зубоскалить насчет маленького изверга, но делала это вполголоса, чтобы не раздражать своего наставника.
Вотша остановился около столба, выставил чуть вперед, как показывал Старый, правую ногу, чуть пригнулся и взмахнул мечом.
Три секунды вилась серебристая молния вокруг мертвого дерева, с которого, словно листья с осенней осины, опадали мелкие стружки, а затем извержонок под потрясенное молчание многоликих опустил оружие.
С минуту над ристалищем висела тишина, а затем Старый совершенно спокойным тоном проговорил:
— Теперь-то ты понял, тупица, чего я от тебя добивался?
— Нет! — растерянно ответил его нерадивый ученик. — Слишком быстро он это… я ничего не разобрал!..
Старый хрипло выдохнул воздух, со всхлипом вдохнул и рявкнул:
— Все! На сегодня занятия закончены! Можете расходиться!
Многоликих как ветром сдуло с ристалища, а Старый протянул руку за мечом.
— Господин Старый, — дрожащим голосом попросил Вотша, — а не могли бы вы взять и меня к себе в ученики?