Мужчины угрюмо молчали, также погруженные в невеселые мысли. Маркес никак не мог поверить, что кто-то всерьез хотел их убить. Не находя ни смысла, ни мотива в подобном покушении, он мысленно представлял, в какую бездну скорби и горя повергнет его смерть всю семью. Слава богу, хоть нуждаться им не придется!
Пэт тоже думала о семье, точнее говоря, о дочери, остро ощущая глубокую безысходность и чувство вины перед девочкой. Какая жалость, какая жестокая несправедливость, что ей не доведется увидеть, как ее единственный ребенок подрастает и расцветает, постепенно превращаясь в женщину. И как ужасно, что ей суждено погибнуть в этой мышеловке под толщей скал, где тело ее, скорее всего, никогда не найдут. Хотелось плакать, да что там плакать — голосить навзрыд! — но слез почему-то не было.
Когда вода дошла до колен, все разговоры прекратились. Но подъем продолжался, и вскоре она заплескалась на уровне бедер. Вода была обжигающе холодной; соприкасаясь с кожей, она будто вонзалась в нее тысячами раскаленных иголок. Ноги Пэт начали неметь, она вся дрожала, зубы неудержимо выбивали крупную дробь. Доктор Эмброз, распознав грозные признаки гипотермии, привлек ее к себе и обнял, плотно прижавшись всем телом. В этом великодушном жесте не было ни намека на секс — лишь доброта, сострадание и забота о ближнем, — и Пэт восприняла его с благодарностью. От ровного горячего дыхания коротышки-антрополога, уткнувшегося лицом ей в ключицу, стало чуточку теплее, но она все равно не могла смотреть без ужаса на отвратительную черную рябь, завивающуюся воронками и отливающую мерзким маслянистым блеском в луче шахтерского фонаря на каске Маркеса.
Пэт внезапно встрепенулась. Ей на миг показалось, что в проеме, давно скрывшемся под слоем черной воды толщиной около трех футов, происходит что-то необычное.
— Погасите фонарь, пожалуйста, — тихо попросила она Маркеса.
— Что?
— Погасите фонарь. По-моему, внизу кто-то есть.
Мужчины, не сговариваясь, решили, что от холода и страха у нее начались галлюцинации, но Луис не стал спорить, а согласно кивнул, поднял руку и нащупал выключатель. Камера погрузилась во мрак.
— Вы можете сказать, что увидели? — спросил после паузы Эмброз.
— Свечение. Правда, очень слабое.
— Я ничего не вижу, — с сомнением покачал головой Маркес.
— Да как же не видите?! — нетерпеливо воскликнула Патриция. — Смотрите, вот оно!
Луис и Том, напрягая зрение, уставились в воду, но ее поверхность оставалась такой же непроницаемо-черной, как и минуту назад.
— Но я же видела! Богом клянусь, что видела свет в расщелине!
Эмброз снова обнял ее и по-отечески ласково погладил по голове.
— Успокойтесь, Пэт, мы здесь одни, — мягко произнес он. — Вам просто померещилось.
Патриция с силой оттолкнула опешившего антрополога и закричала во весь голос, чуть не плача от негодования и обиды.
— Мне никогда ничего не мерещится, а вот вы — слепые кутята! Неужели и сейчас не видите?
Маркес, озаренный внезапной догадкой, погрузил лицо в воду и открыл глаза и тоже увидел, как со стороны штольни становясь ярче с каждым мгновением, приближается светящаяся полусфера диаметром в несколько футов. Резко выдернув голову, он заговорил глухим голосом, стуча зубами от страха:
— Там действительно кто-то есть… Но человек не может бродить по затопленным туннелям… Я знаю, это призрак! — выкрикнул он в исступлении, дрожа всем телом. — Тот самый, что поселился в шахте почти сто лет назад!
От бессвязной речи Луиса повеяло такой жутью, что Пэт и Эмброз лишились последних крох физических и моральных сил. Сбившись в кучку, все трое как завороженные следили за приближением тускло светящегося облачка. Маркес снова включил фонарь, направив луч на окруженный призрачным ореолом поднимающийся из глубин черный клубок.
Неожиданно из мрака вынырнула обычная человеческая рука, вынула загубник и сдвинула маску на лоб. В свете шахтерской лампы сверкнули озорным блеском живые зеленые глаза, губы приоткрылись в улыбке, обнажив два ряда идеально ровных и ослепительно белых зубов.
— Похоже, леди и джентльмены, — дружеским тоном заговорил незнакомец, — я подоспел как раз в тот самый пресловутый критический момент.
4
В первое мгновение Пэт подумала, что истерзанное отчаянием и парализующим холодом сознание играет с ней в дурацкие игры. Эмброз с Маркесом, ошеломленные не меньше, тупо уставились, разинув рты, на улыбающуюся физиономию аквалангиста. Но не прошло и минуты, как потрясение сменилось облегчением. Каждый радовался, что они больше не одни, — ведь появление незнакомца сулило возобновление контакта с внешним миром. Липкий, сосущий страх постепенно уступил место пробудившейся надежде.
— Господи, да откуда вы взялись?! — первым не выдержал Маркес.
— Из соседней шахты «Буканьер», — любезно сообщил пришелец; луч его фонаря неторопливо пробежался по стенам и надолго задержался на обсидиановом черепе. — Что здесь такое? Мавзолей?
— Нет, — покачала головой Пэт. — Загадка.
— Кажется, я вас узнаю! — просияй антрополог — Вы ведь из НУМА, не так ли?
— Ваше лицо мне тоже знакомо, доктор Эмброз. К сожалению, не могу сказать, что рад вас здесь видеть. — Незнакомец повернулся к горняку. — Вы, как я понимаю, Луис Маркес, владелец этой шахты? Я обещал вашей жене доставить вас домой к ужину. А эта прекрасная леди наверняка доктор О’Коннелл, — произнес он, лукаво подмигнув ошарашенной Патриции.
— Меня-то вы откуда знаете?
— Со слов миссис Маркес. Она очень подробно вас описала.
— Но как вы сюда попали? — не отставала Пэт.
— Благодаря все той же миссис Маркес, вовремя забившей тревогу и оповестившей власти Теллурида. Узнав от шерифа, что вход в шахту завален снежной лавиной, наша команда пловцов решила добраться до вас по галереям, соединяющим шахты «Буканьер» и «Парадиз». Мы успели пройти всего несколько сот ярдов, как вдруг ощутили сильнейший толчок. Когда вода начала быстро подниматься, заливая обе шахты, мы поняли, что пробиться к вам можно только с аквалангом.
— И вы сумели доплыть сюда от шахты «Буканьер», не заблудившись? — недоверчиво прищурился Маркес. — Это же почти полмили!
— Вообще-то большую часть пути я проделал пешком, — признался незнакомец. — Нырять пришлось только в самом конце. К сожалению, уровень оказался выше, чем я ожидал. Я буксировал на тросике водонепроницаемый мешок с едой и медикаментами, но его оторвало и унесло, когда меня шваркнуло течением о старую буровую установку.
— Вы не ранены? — озабоченно спросила Пэт.
— Ерунда. Пара синяков, правда, на таком месте, которое мне не хотелось бы называть, а тем более показывать в присутствии дамы.
— Просто чудо, что в этом лабиринте, где сам черт ногу сломит, вы сумели выйти на нас с такой точностью, — как бы невзначай заметил Маркес, видимо не до конца отбросивший сомнения.
В ответ человек из НУМА продемонстрировал миниатюрный монитор, экран которого светился призрачно-зеленым светом.
— Подводный микрокомпьютер, в программу которого заложены данные о стволах, штольнях и штреках всех шахт, расположенных в районе каньона Теллурид. Достаточно задать координаты искомой точки, и он сам выведет вас в нужное место. Но мне все равно пришлось попыхтеть: подходы квашен штольне перекрыло обвалом, и я был вынужден искать обходной путь уровнем ниже и заходить с другой стороны. Проплывая мимо расщелины, я заметил в воде отблеск вашего фонаря и поспешил на выручку.
— Выходит, наверху не знают об обвале? — уточнил Маркес.
— Вот тут вы ошибаетесь, — возразил аквалангист. — Мои ребята позвонили шерифу, как только поняли, что случилось.
Мучнисто-бледное лицо Эмброза отнюдь не отражало оптимистического настроения спутников.
— Насколько мне известно, — медленно заговорил он, — подводные работы обычно проводятся вдвоем. А где ваш напарник? Незнакомец едва заметно покачал головой:
— Я один. У нас имелось только два заряженных баллона, и я счел слишком рискованным пробиваться сюда вдвоем.
— Тогда вы зря потратили время и силы. Я не вижу, чем вы можете нам помочь.
— Что ж, постараюсь преподнести вам сюрприз, — с веселой усмешкой пообещал аквалангист. — Приятный, разумеется.
— В ваших спаренных баллонах не хватит воздуха, чтобы провести нас всех наверх сквозь лабиринт заполненных водой туннелей. А сплавать за подмогой вы попросту не успеете — не позднее чем через час мы все умрем от переохлаждения.
— Вы очень проницательны, доктор. Я могу дотянуть до шахты «Буканьер» двоих из вас, но только двоих!
— Тогда первой вы должны взять с собой даму.
Человек из НУМА иронически улыбнулся:
— Очень благородно с вашей стороны, мой друг, но мы тут не шлюпки на «Титанике» распределяем.
— Прошу вас! — взмолился Маркес. — Вода прибывает. Спасите хотя бы доктора О’Коннелл.
— Ну, если вы настаиваете… — с каким-то неестественным безразличием пожал плечами незнакомец и взял Пэт за руку. — Ныряли когда-нибудь с аквалангом?
Та покачала головой.
Он по очереди высветил фонарем мужчин:
— А вы?
— Какая разница? — мрачно огрызнулся Эмброз.
— Значит, есть, раз спрашиваю.
— Я квалифицированный ныряльщик со стажем, — нехотя процедил антрополог.
— Я так и думал. Вы?
Луис виновато развел руками:
— Я и плавать-то толком не умею.
Аквалангист повернулся к Пэт, тщательно упаковывающей в пластиковый пакет блокнот и фотоаппарат:
— Вы поплывете рядом со мной, и мы будем дышать по очереди, передавая друг другу загубник. Я делаю вдох и передаю вам. Вы делаете вдох и возвращаете. Как только мы нырнем, хватайтесь за мой пояс и держитесь.
Обернувшись к Маркесу и Эмброзу, он сказал:
— Джентльмены, мне жаль вас разочаровывать, но если вы всерьез полагали, что я позволю вам здесь загнуться, то сильно ошибались. Я вернусь за вами через пятнадцать минут.
— Постарайтесь пораньше. — Осунувшееся лицо Луиса Маркеса выглядело таким же серым, как гранитные стены подземной камеры. — Через двадцать минут нас накроет с головой.