обы он его заложил? Почему не отдала мне? Может, тут есть другое объяснение? А вдруг Фэн украл у нее кольцо, а сестра не хотела меня расстраивать?
Я могла бы сказать Каре: «Отдай мне кольцо», – и она бы отдала.
Мне все труднее и труднее себя сдерживать.
– Я понимаю, ты хочешь, чтобы я вернула тебе мамино украшение, – говорит торговка. – Но, извини, оно обошлось мне слишком дорого, чтобы вот так просто взять и отдать. Я верну тебе кольцо, если ты принесешь мне пятьсот семь монет. Ровно столько я за него заплатила.
Слова, которые я собиралась ей сказать, застревают у меня в горле. Я смотрю на Кару и не верю своим ушам.
Ровно пятьсот семь монет.
Значит, деньги и впрямь от Бэй. Она действительно продала мамино кольцо.
Я уже израсходовала какую-то сумму, арендовав дорожку для заплывов. Если бы я этого не сделала, то могла бы прямо сейчас пойти домой, вернуться сюда с деньгами и уже сегодня выкупить кольцо.
Но Бэй не стала бы продавать кольцо только для того, чтобы я его выкупила. Она наверняка хотела, чтобы я потратила эти деньги на что-то еще, на что-то настолько важное, что она продала самое дорогое – украшение, которое осталось от мамы. Что бы это могло быть?
Наверное, Бэй надеялась помочь мне купить баллон с воздухом, чтобы я предприняла попытку сбежать Наверх? Или она хотела, чтобы я использовала эти деньги, осуществив какой-то другой вариант побега? Может, мне следует подкупить одного из членов Совета, чтобы он пропустил меня на транспорт? Или Бэй специально передала деньги через Майру, чтобы таким образом дать мне понять: я могу доверять тете и мне лучше подняться Наверх вместе с ней?
Интересно, а Тру что-нибудь об этом известно? Может, Фэн рассказывал ему о кольце?
– Вы знаете человека по имени Тру? – спрашиваю я Кару. – Парень примерно моего возраста. Шатен с карими глазами. Он говорил, что приходит сюда почти каждый вечер.
– Да, Тру часто бывает здесь. Ходит со своей тележкой, продает рыбок, которых сам же и мастерит.
Продает рыбок?
Наверное, я ослышалась.
Очередной покупатель, верящий в чудотворную силу маминого кольца, протискивается мимо меня к прилавку, и я отступаю назад. Итак, Тру по вечерам торгует на рынке. Но тележки не палатки, они не стоят на месте. И как же мне его найти?
Однако едва только я начинаю разглядывать толпу, как он сразу попадает в поле моего зрения. Тру не зазывает покупателей, он смотрит вниз и внимательно следит за своим товаром.
Такое чувство, будто боги на моей стороне и мгновенно ответили на мою молитву, устроив нам встречу. Словно бы я бросила монетку в пруд желаний – и желаемое появилось у меня перед глазами. Я настораживаюсь: как-то все это очень подозрительно. Я, вообще-то, не слишком везучая.
Я отхожу от палатки Кары и направляюсь к Тру. Когда я подхожу ближе, он поднимает голову и встречается со мной взглядом. Видно, что мои влажные нечесаные волосы и мокрый костюм производят на парня впечатление, но он не произносит ни слова. Видимо, считает, что это я должна заговорить первой.
– Мне надо задать тебе один вопрос, – говорю я. – Насчет Бэй и Фэна.
Тру быстро оглядывает людный рынок.
– Будем беседовать прямо здесь?
– Пожалуй, это не самое подходящее место.
Он понимающе кивает:
– Идем. – И снова начинает толкать свою тележку.
Мы заходим за угол последнего торгового ряда. Здесь пусто, свет едва просачивается сквозь рейки из пластика и проволоки.
– Ну вот, – говорит Тру. – Тут потише.
Я собираюсь спросить, мог ли Фэн иметь отношение к кольцу, но отвлекаюсь, заметив, что товар в тележке Тру движется. В стеклянных банках с бирюзовой водой плавают маленькие металлические рыбки.
Рыбки эти совсем простенькие – они сделаны всего из нескольких кусочков металла, никаких особенных деталей, – но очень красивые и к тому же все разные. Я наклоняюсь, чтобы получше их разглядеть.
– Как ты это делаешь? Какие припои и крепления используешь, чтобы они могли так вот шевелиться?
Тру аж светится от удовольствия. Он вылавливает одну рыбку и показывает ее мне.
– Вот смотри, это мое изобретение под названием «рыбий хвост», – говорит он. – Крепишь проволочку впереди и сзади. Рыбка получается не из двух, а из трех частей.
– А где ты научился так мастерить?
– Я работаю на гондолах, – отвечает Тру. – По ночам их ремонтирую. Так что у меня есть опыт работы с металлом и разными механизмами.
– Когда же ты спишь? – недоумеваю я.
Я не представляю, как он выкраивает время на сон, если работает на гондолах, а потом делает рыбок да еще продает свой товар на Нижнем рынке.
– Утром несколько часиков, – улыбается Тру.
Лицо его сразу меняется, и возле глаз появляются лучики-морщинки. Кажется, что этот парень излучает тепло. Мне нравится его улыбка, открытый взгляд и то, как он легонько касается моей руки, когда передает рыбку, чтобы я лучше ее рассмотрела.
– Как же ты выдерживаешь?
– Подумаешь, можно маленько и недоспать. Мне нравится работать на гондолах, и я с детства люблю мастерить что-нибудь своими руками. А ты откуда знаешь о припоях и креплениях?
– Раньше я работала при храме, прикрепляла опавшие листья обратно к веткам. Они тоже должны быть гибкими. Нам следовало бы использовать что-то вроде этой конструкции. Тогда листья стали бы более подвижными.
Рыбки такие быстрые и юркие. Вот бы мне немного попрактиковаться, используя их как имитаторы мин. Я выбрала шлюзы, потому что они ближе к поверхности, чем шахтные отсеки, – и плыть меньше, и перепады давления не такие большие, – но мин и там будет предостаточно. В бассейне я могу попробовать научиться лавировать между рыбками. А заодно и зрителям на трибунах будет на что посмотреть. Они могут делать ставки на то, сколько рыбок я задену, пока проплыву до конца дорожки.
Рыбки Тру – это именно то, что мне надо.
– Сколько времени они могут вот так шевелиться? – спрашиваю я.
– Почти десять минут, – отвечает он. – Потом их надо вытащить из воды и снова завести.
– Твой товар пользуется спросом?
Тру качает головой:
– Ну, покупают время от времени, детишкам на дни рождения. Я бы наверняка продавал больше, если бы мог позволить себе арендовать палатку. Но на палатку нужны деньги, а где их взять? Если только продавать побольше рыбок. Замкнутый круг! – заключает он и смеется.
– Но они такие красивые, – говорю я. – Стоят того, чтобы на них откладывать деньги.
Мне жаль, что я не могу сказать это своим настоящим голосом. Но Тру, кажется, все понимает и искренне отвечает:
– Спасибо.
Мое внимание привлекает ведро, которое стоит за банками. В нем сложены какие-то металлические детали.
– А что у тебя там?
Тру пытается отодвинуть ведро подальше, но я успеваю заметить какие-то когти, пасть как у горгульи, куски крыльев из металлической сетки серебристого цвета.
– Да так, ерунда, я еще над этим работаю, – говорит Тру.
– Ты хочешь сделать летучих мышей?
– Да, но заставить их летать непросто, – признается мой собеседник. – Они постоянно падают и ломаются.
Я бы с удовольствием еще его порасспрашивала, мы могли бы вместе подумать, как сделать так, чтобы его мыши могли летать. Но у меня нет времени. Я должна выбраться Наверх. И я не собираюсь рассказывать Тру о своих планах. Он все равно не в силах мне помочь, но зато вполне может попытаться меня остановить. Или, что еще хуже, рассказать кому-нибудь о том, что я замышляю побег.
– Так ты вроде бы хотела меня спросить насчет Бэй и Фэна? – вспоминает Тру.
– Все дело в кольце, – поясняю я. – Раньше оно принадлежало нашей маме, а потом, после того как мама умерла, Бэй носила его каждый день. Я думала, что сестра взяла его с собой Наверх – вернее, если уж на то пошло, я как-то вообще об этом не думала. Но сегодня я вдруг увидела мамино украшение на рынке. Торговка сказала, что некий парень, похожий на Фэна, принес ей это кольцо за два дня до годовщины Великого Раздела. По-моему, тут два варианта: либо Бэй сама попросила его продать кольцо, либо Фэн его у нее украл.
– Ну нет, украсть кольцо Фэн точно не мог, – не раздумывая говорит Тру. – Не такой он человек. – Затем хмурится и спрашивает: – А сколько ему дали за кольцо?
– Пятьсот семь монет, – отвечаю я.
– Это целая куча денег. Как ты думаешь, на что они с Бэй их потратили?
Я не хочу признаваться, что деньги у меня. Я недостаточно хорошо знаю Тру. Но и врать ему я тоже не хочу. А потому говорю:
– Я замерзла. Мне надо идти домой. Я просто хотела спросить тебя на всякий случай, а вдруг ты что-нибудь об этом знаешь.
– Нет, не знаю, – качает головой Тру. – Но я могу попробовать разузнать об этом побольше. – Он улыбается. – Выходит, ты передумала? И теперь не против, чтобы мы вместе попытались выяснить, почему Бэй с Фэном ушли Наверх? Да?
– Да.
Я чувствую себя неловко, ведь на самом деле я собираюсь использовать этого парня в своих корыстных целях. Выяснить, что ему известно, чтобы потом самой сбежать Наверх. Но не могу же я сказать правду малознакомому человеку.
– Сколько ты выручаешь с каждой рыбки? – спрашиваю я.
– Десять монет, – растерянно отвечает Тру: его удивляет, что я вдруг решила сменить тему.
Я старательно сдерживаю улыбку. Сущие гроши, если подумать о том, какую пользу могут мне принести эти рыбки.
– Я хочу купить десять штук, – заявляю я, достаю из сумки деньги и отсчитываю двадцать монет. – Сейчас у меня есть деньги только на двух рыбок. Ты оставишь для меня еще восемь? Банки с водой мне не нужны.
Тру ошарашен и рад одновременно.
– Конечно, – кивает он и вылавливает из банок рыбок. – Можешь прямо сейчас всех забрать, я тебе верю.
Тру отсчитывает десять рыбок и складывает их в пакет. Пакет получается увесистый.
– Спасибо, – говорю я.
– До завтра, – отвечает Тру.
Я сажусь в гондолу. Представляю, как я выгляжу сейчас со стороны: лохматая, трясущаяся от холода в мокром костюме механика. Ну и пусть! Внезапно сердце мое болезненно сжимается: интересно, если бы Бэй сейчас увидела, как я плыву к храму с сумкой, полной металлических рыбок, она бы рассмеялась или заплакала? Сестренка явно оставила мне деньги с какой-то целью. Как бы узнать, в чем именно заключается ее замысел?