– Я знала…
– Не может быть, – ахнула Электра. – Ты говоришь, что Па Солт жив? Сейчас?
– Да, – ответила Ма.
– Ты скрывала это от нас… – выдохнула Стар. – Как это жестоко!
– Chérie, я…
– Он все еще на Делосе? – спросила Майя.
Георг кивнул.
– Да, Майя. Но он очень слаб.
– Эти телефонные звонки… – пробормотала Сиси. – Вы беседовали с ним, Георг?
– Не совсем так. Клавдия последние несколько недель находится рядом с ним. Поэтому ее не было в Атлантисе. Она регулярно звонит мне. Ваш отец очень быстро слабеет.
– О боже! – воскликнула Сиси.
– Теперь все ясно, – прошептала Стар.
– Никто не мог предвидеть, что он проживет так долго, – сказал Георг. – Мы предполагали, что он лишь на несколько недель останется на Делосе. Но он пережил прогнозы всех врачей.
– Очень похоже на Па, – прошептала Алли.
– Он отказался от любой медицинской помощи, – продолжал Георг. – Он не принимает лекарства и не соглашается на анализы.
– Как же он до сих пор жив? – изумленно спросила Электра.
Георг посмотрела на Ма, а та улыбнулась Мерри.
– Думаю… нет, я знаю, что на этом свете его удерживает находка «потерянной сестры».
– Сила веры, – понимающе кивнула Тигги.
Стар посмотрела на Алли.
– Ты давно знала об этом?
– С сегодняшнего утра. Я настояла на том, чтобы Георг рассказал всем и показал последние записи Па Солта, которые он не должен был раскрывать до смерти своего работодателя.
Руки Георга заметно дрожали, когда он отпил воды из стакана.
– Поверьте, девочки, мне всегда хотелось сказать вам правду. Но вы знаете, что ваш отец сделал для меня. Я поклялся быть верным ему до последнего вздоха.
– Есть разница между преданностью и жестокостью, Георг, – возразила Сиси.
Нотариус кивнул.
– В глубине души я понимал, что должен был сказать вам правду, – признал Георг, борясь со слезами. – Но зато теперь это значит, что вы встретитесь с ним, пока еще не все кончено.
Никто не знал, что сказать.
– Почему мы стоим на месте? – осведомилась Электра. – Если он умирает, то нам нельзя терять время. Найдите капитана Ганса. Я не собираюсь ждать до утра, раз мы снова сможем увидеть Па Солта. Все согласны?
– Да, конечно, – сказала Майя и поднялась на ноги. – Теперь у нас есть два пути. Мы можем рассердиться и ожесточиться на весь мир. Это легкий выбор. Или мы можем принять все, что случилось, и сохранить любовь и доброту, несмотря на любые воображаемые или реальные несправедливости. Итак, что бы выбрал Па Солт?
Она протянула руку Тигги, которая взяла за руку Алли, и так продолжалось, пока Семь Сестер не образовали нераздельное кольцо.
– Георг, вы слышали, что сказала Электра, – обратилась Алли к нотариусу. – Свяжитесь с Гансом. Нам нужно как можно скорее встретиться с Па Солтом.
Георг встал и поспешно вышел из столовой. Все остальные какое-то время сидели в потрясенном молчании. Спутники сестер находились в особом замешательстве; у них не было слов, способных успокоить бурю эмоций, переживаемых любимыми. В конце концов Алли заговорила:
– Мне показалось, что я слышала папин голос по телефону, когда ответила на звонок в его кабинете. – Она посмотрела на остальных. – Возможно, так и было на самом деле.
Электру посетила мысль.
– Ма? – спросила она. – Когда я столкнулась с Кристианом в Париже, он что-то делал для Па Солта?
Марина кивнула.
– Да, chérie. Он искал Манон Ландовски, внучку Поля.
– Зачем?
– Перед смертью Па Солт хотел поблагодарить семью, которая спасла его в начале жизненного пути, хотел, чтобы это доброе дело не было забыто следующими поколениями Ландовски.
– Кристиан нашел ее?
– Да, – кивнула Ма. – Она оказалась сочинительницей песен! Кристиан передал ей письмо, и она сказала, что ее отец Марсель часто и с нежностью вспоминал «молчаливого мальчика».
– С нежностью?! – воскликнула Майя. – Кто бы мог подумать?
Когда вернулся Георг, рокот двигателей «Титана» раздавался по всему судну.
– Ганс рассчитывает, что мы подойдем к Делосу на рассвете. Я позвоню Клавдии и сообщу ей о нашем прибытии. – Он сделал паузу. – Девочки… мы поступаем правильно?
Человек, который за последний год был источником уверенности для сестер, сейчас выглядел абсолютно растерянным.
– Совершенно правильно, Георг, – заверила Стар.
– Мы можем поговорить с ним по телефону прямо сейчас? – спросила Алли. – Просто на тот случай, если что-то произойдет?
Георг грустно покачал головой.
– Ему трудно говорить по телефону. Фактически у него почти не осталось сил. Я думаю, будет лучше, если Клавдия не сообщит ему о нашем скором прибытии.
– О боже, – прошептала Стар. – Что, если он не переживет эту ночь?
– Переживет, Стар, – пообещала Тигги. – Обязательно переживет.
Когда «Титан» приблизился к Делосу, крошечный остров купался в предрассветном сиянии, солнце еще не выглянуло из-за горизонта. Островок был каменистым, с пятнами зеленой и желтой травы, которые поднимались к одинокой вершине. Это в сочетании с отдельными древнегреческими колоннами, стоявшими здесь и там, создавало атмосферу старинного чуда.
Не было никакой возможности завести «Титан» в миниатюрную гавань, поэтому Ганс Гайя опустил якорь как можно ближе к острову и подготовил катер, чтобы доставить сестер на берег. Пока Алли вела к причалу маленький катер, на берегу появилась знакомая фигура. Клавдия помогла девушкам выбраться из катера и поочередно обняла их. Самые долгие объятия она приберегла для своего брата Георга. Обычно сдержанная экономка Атлантиса разрыдалась в его руках.
– Девочки, – всхлипывала она. – Ваш отец – настоящий ангел-хранитель.
– Отведи нас к нему, Клавдия, – попросила Майя.
Экономка повела группу по пыльной тропе к подножию большого зеленого холма, где дорожка стала настолько узкой, что сестры выстроились вереницей. На вершине появилось отдельно стоявшее бунгало с выбеленными стенами. Как и писал Па Солт, оттуда открывались величественные панорамные виды на античный остров и морские просторы.
– Как он себя чувствует, Клавдия? – поинтересовалась Алли.
– Ему становится хуже; на прошлой неделе он перенес очередной сердечный приступ. Когда я подумала, что это его последний день, то рассказала ему, что Мерри нашлась и что вы все собираетесь возложить венок на море. Это поддержало его силы. Он всю свою жизнь не хотел сдаваться, но теперь… – Клавдия повернулась к Мерри и взяла ее за руку. – Моя дорогая… Наверное, будет лучше, если девочки сначала подготовят его к вашему появлению. Он очень слаб.
– Разумеется, – кивнула Мерри.
– Ма, ты можешь зайти первой и сказать ему, что все мы здесь? – спросила Майя.
– Что-то мне подсказывает, что он уже знает, – прошептала Тигги.
– Конечно, chérie. – Ма грустно улыбнулась. – Я зайду первой и скажу ему.
Клавдия вошла с Мариной в прохладный, тенистый дом и повела ее по коридору в спальню, расположенную позади.
– Ты готова? – спросила Клавдия. Марина кивнула, и Клавдия открыла дверь.
Атлас дремал на двуспальной кровати в углу комнаты, обложенный несколькими белоснежными подушками. Когда Марина подошла ближе, он медленно открыл глаза и повернул голову, чтобы лучше видеть ее. Его кожа посерела, глаза запали, но радужки сохраняли обычный карий блеск.
– Здравствуйте, chérie, – тихо сказала она и взяла его хрупкую руку. – Это я, Марина.
Атлас улыбнулся.
– Здравствуйте, Ма.
Она осторожно обняла его, расстроенная его худобой. Потом выдвинула деревянный стул и опустилась рядом с ним.
– Марина, я… простите, – прошептал он. – Простите… за все.
– Шшш, chérie, – утешила его Марина. – Тут не за что просить прощения.
– Девочки… с ними все в порядке?
– Все замечательно, Атлас.
Эта новость успокоила его.
– Они знают, что я жив?
– Да, Атлас, они знают. Они стоят снаружи и ждут встречи с вами.
Плечи Атласа расслабленно опустились.
– Девочки здесь? Они приехали ради меня?
– Да. Они все здесь.
– Вы хотите сказать… – Марина кивнула. – Она здесь? – надтреснутым голосом спросил Атлас. – Моя первая дочь?
– Да.
Атлас попытался собраться с силами, борясь с поверхностным, прерывистым дыханием.
– Им известно, что я при смерти?
– Не будьте смешным, chéri. Как будто вы сами в это верите.
– Ма. – Он чуть крепче сжал ее руку. – Все в порядке. Они знают?
Марина сдерживала слезы. Атлас до последнего старался защитить своих дочерей.
– Да. Они хотят попрощаться с вами. Как и я, мой дорогой человек. – Она ласково погладила его по голове. – Сколько трудностей вы пережили!
– Трудностей, Марина? – Атлас умудрился покачать головой. – Нет. Только жизнь и люди, хорошие и плохие, которые появлялись и пропадали за эти девяносто с лишним лет.
– Прежде чем войдут девочки, я хочу отдельно поблагодарить вас за то, что вы доверили мне их воспитание. За то, что приняли меня на работу без квалификации и рекомендаций…
– Моя дорогая Марина. – Он улыбнулся. – Я видел, как вы ухаживали за теми детьми в Париже. Я знал, как много в вас нерастраченной любви.
– Но я делала и ужасные вещи, за которые мне стыдно до сих пор.
Он похлопал ее по руке.
– Я много раз говорил девочкам: нужно судить о людях не по их делам, а по тому, какие они на самом деле. Кстати, Георг здесь? – Ма кивнула, и Атлас вздохнул. – Вы когда-нибудь задавались вопросом, почему он так и не смог признаться вам в любви, хотя все эти годы его чувства к вам были совершенно очевидны?
Ма тихо рассмеялась.
– Я бы солгала, если бы сказала «нет». Но он многого не знает обо мне. Меня беспокоит, что он будет… стыдиться меня.
– Умоляю вас, поговорите с ним. Вы оба можете оставить прошлое в покое. Пожалуйста, Марина, жизнь так коротка… обещайте, что хотя бы попробуете. – Атлас кротко посмотрел на свою старинную знакомую.